До казино мы добрались три часа. Изучали улицы, проскакивали через заборы и дворы, 21 часу стояли у помойных бочек рядом с черным ходом.
- Григорий, ты со мной или как? - шепотом спрашиваю его.
- Нет. Идите вы, лишний человек там будет замечен.
Дверь открывается и невзрачный парень машет рукой. Я бросаю палочку Сейфулину и ковыляю к дверям. Невзрачный человек, заталкивает меня в коридор, закрывает дверь на задвижку, сразу сдирает плащ и подсовывает мне фартук и поварской колпак.
- Быстро одевайте и за мной...
Мы выскакиваем на кухню. Меня сразу заталкивают в угол и подсунув бадью картошки, заставляют чистить. На кухне еще человек пять, но на меня не смотрят, все заняты делом или пытаются меня не замечать. Невзрачный человек, официант, он носится как метеор, за шторку в зал и обратно.
- Отбивную с жареной картошкой, - кричит он старшему повару. Потом проскальзывает ко мне. - Сейчас выйдите из кухни и сразу по коридору влево, там туалет. Ваш пациент пошел туда.
Я вытираю о передник руки и отправляюсь в указанном направлении. В туалете пять кабинок. Свищев в форме немецкого офицера стоит в одной из них, спиной ко мне.
- Лешка, привет.
Фигура в кабинке вздрагивает, голова резко поворачивается.
- Сергей?
- Да, это я.
- Зачем ты здесь?
- Я приехал за тобой.
Наконец Лешка разворачивается ко мне.
- Ты безумец, я сейчас тебя прикажу взять...
- Можешь, но я прибыл от твоего отца и официально от руководителей государства, с просьбой, вернуться домой. Тебе предлагают прощение. Ты никого не убивал из русских людей и нет за тобой их крови...
Слышны по коридору шаги, я спешно заскакиваю в кабинку и прикрываюсь дверцей. Кто то вошел и пошел в соседнюю кабинку. Слышу плещется вода. Наконец немец спустил воду.
- Ты чего? - слышен акцент.
- Да вот, угорь вскочил, - это голос Лешки.
- Угорь... А... Нарыв...Как это у вас..., в баню ходить надо..., в парнуху... Ха-ха-ха...
Хлопает дверь. Шаги удаляются.
- И что же мне светит? Что там предлагает Сталин? Опять штрафной... или тюрьма до победного конца?
- Это небольшой выбор, ты прав, но есть еще один вариант... служба в отдаленном гарнизоне на Чукотке.
- Врешь. Это они уже только обещают. Никогда еще эта система не прощала, своих предателей.
- Ты, другое дело, у тебя слишком известная фамилия. Смотри сам, там наверху предлагают сделку, просят все, отец, Вера, наконец.
- При чем здесь Вера?
- Она беременна. У нее будет ребенок от тебя.
- Это ты специально...?
- Она просила, когда тебя увижу отдать письмо и адрес, где она возможно будет рожать. Вот возьми.
Открываю дверцу и протягиваю ему пакет. Он не глядя запихивает бумаги в карман.
- Мне здесь задерживаться больше нельзя. Где я тебя могу найти?
- Я тебя сам найду.
Лешка торопливо уходит. Я медленно хромаю к кухне.
В кухню влетает официант и направляется ко мне.
- Ну что? - тихо спрашивает он.
- Мне нужно убраться, - отвечаю ему, склонившись к уху. - В следующую субботу в тоже время, откройте мне дверь.
Он кивает головой.
- Пошли.
Мы идем к черному ходу.
Сейфулин передает мне палочку.
- Как там? - шепотом спрашивает Григорий.
- Никак. Продолжение следует.
Мы идем по темным улицам, стараясь не нарваться на патрулей. Как только входим в дом к Марине Сергеевне, я всем своим командую.
- Собирайтесь, мы уходим. Кроме Григория, он останется здесь для связи.
- Может подождете до утра? - предлагает хозяйка.
- Нет. Григорий, подойди сюда.
Мы отходим в сторону.
- Я не знаю, как себя сейчас поведет Свищев, - тихо говорю ему, - толи он поднимет гестапо, толи промолчит, но я подстраховываюсь и ухожу. Предыдущие группы захвата погибли и кто в этом виноват, нам не сообщили. Если в городе будет неспокойно, не рискуй, затаись. Мы прибудем в следующую субботу, если что то возникнет, ну например, начнутся повальные поиски, облавы, усиление патрулей, прибытие дополнительной жандармерии, нарисуй углем на стенке сарая, которая обращена к огородам, круг. Если все спокойно - вертикальную черту.