- Понимаешь, Лешенька, мы тебя не ждали. Твое время в выходной день.
Тут до Лешки доходит.
- Ах, ты б... Да я тебя с...
Он с кулаками пытается набросится на нее, но Алла Васильевна одним взмахом руки опрокидывает его на лестничную площадку.
- Сережа, дай ей с...
Но дверь быстро захлопывается. Я ногой разношу ее нижнюю часть и груда планок вываливается на площадку. За дверью вой и крики.
- Ну ее к бесу, - успокаивается Лешка, - пошли от сюда, а то эта дура патруль вызовет, вони не оберешься.
В библиотеке по прежнему тепло и уютно. Девчонки радостно приветствуют нас.
- Мы пришли попрощаться с вами, - сразу огорошил их Лешка, - едем на фронт.
- Ой, - вскрикивает Ира.
- Как же так? - удивляется Тася.
- Надеюсь, мы организуем отвальную, - предлагает Галя.
- Конечно, - оживает Лешка, - Галя, вот деньги, организуй жратву, пожалуйста.
Лешка запихивает ей в карманчик на груди, пачку денег.
- Давайте соберемся у меня, - это голос Таси.
- Леша, - я пытаюсь остановить его, - нам дали мало времени, мы должны через четверо суток быть в части.
- А, ерунда. Сутки раньше, сутки позже. Фронт теперь не убежит. Не боись, Серега. Все будет в порядке. Ну так, разбегаемся, девочки. Галя, вперед на базар, Ира, закрывай библиотеку, а мы с Тасенькой, пойдем
нагреем квартиру.
Все заметались. Тася ведет нас к себе домой. Она демонстративно оттолкнула Лешку, пытавшего обхватить ее за талию, и взяла меня под руку.
- Неужели так и расстанемся совсем...? - спрашиваю я.
- Почему совсем, я тебе буду писать, если хочешь.
- Напиши.
Она плотней прижалась ко мне и замолчала.
В доме Таси бедлам. Мы уже объелись и все пьяные. Лешка утащил Ирку и Галю в спальню. Тася медленно раздевается передо мной.
- Ты меня будешь помнить? - спрашивает она.
- Я же сказал, буду. У тебя фотокарточка есть?
- Есть. Но это потом.
Она остается в комбинации и идет ко мне, на диван. Ее холодные губы прикасаются к моей щеке. Я через тонкую ткань чувствую грудь и голое тело. Тася почти наваливается на меня, опрокинув на подушки. Теперь я забываю о фронте и то, что должен быть в пути.
- Лешка, мы опаздываем.
Я трясу бесчувственное тело. Голые девицы спят рядом, бесстыдно скинув с себя простыни.
- Сейчас...
Он опять сопит носом. Я поднимаю его с кровати и несу под кран. Холодная вода неприятно щекочет тело. Лешка пытается вырваться из моих рук, но я крепко его держу и поливаю.
- Отпусти, - успокаивается Лешка, - Я сейчас. Который час?
- Около пяти.
- Хорошо. Одеваюсь.
Возле стола стоит Тася, в комбинации с натянутой поверху юбкой. Она собирает еду.
- Ты чего?
- Я приготовлю поесть вам в дорогу...
Я тепло прощаюсь с Тасей, целую ее в губы.
- Может разбудить остальных? - спрашивает Лешку Тася.
- А ну их. Пусть спят. Пошли, Серега. Прощай, Тася.
Он хлопает ее по плечу.
- Прощай. Живите, мальчики...
В жуткой темноте города, по каким то узким тропам, пробитым в снегу, зигзагами и обходами, чтобы не нарваться на патрули, мы бежали на станцию и кажется не зря. На путях стоял состав с какой то пехотной частью, отправляющейся на запад. Нам разрешили поехать с ним.
Все равно опоздали к месту назначения. Под Купянском находился штаб армии, который мы с трудом отыскали, затратив на это уйму времени. В это время бои на фронте носили местный характер и потрепанная армия понемножку получала пополнение в живой силе и технике. В штабе армии почему то было не до нас и зам командующего артиллерией без всякой морали, выписал нам направление в дивизию, сказав, что там разберутся. От Купянска на санях мы за половину суток прибыли к месту назначения.
В рубленной избе жарко. Нас принимал начальник штаба дивизии, полковник Бессмертнов, который рассмотрев наши бумаги, психанул. Особенно он разошелся почему то в отношении меня.
- Где вы шатались целых двое суток? - ревел седоватый полковник обратившись ко мне, как- будь то рядом нет Лешки, хотя тот стоит рядом и нежится от теплоты печки. - Блядствуйте, распутничайте, в штрафбат захотелось?
- Задержка в пути, - оправдывался я.
- Молокосос. Эта задержка, может для вас кончится плачевно.