- Мы выполнили свой долг и предписание камергера, господина Резанова, ответил Хвостов.
- Эти мортиры, конечно, трофеи?..
- Да, мы их взяли в бою.
Толстый сановник хитро усмехнулся:
- Кажется, в трюмах имеется и еще кое-какой груз?
- У берегов Сахалина, возвращаясь в Охотск, - докладывал Хвостов, - мы встретили четыре японских корабля. Они шли на Итуруп с боеприпасами и подкреплениями для японского гарнизона. Мы отобрали у этих пиратов оружие и порох, японцев высадили на берег, а корабли сожгли.
- Отличная работа! - воскликнул Бухарин, попрежнему чему-то усмехаясь. - На этих японских кораблях нашлось, конечно, и золотишко?..
Хвостов расслышал в этих словах оскорбительный намек.
- Мы не искали золота, господин начальник. Тем более, чужого. Мы выполняли приказ камергера, - ответил Хвостов. - Я с гордостью могу сказать: мы отстояли наши острова.
Бухарин хихикнул и подмигнул:
- Я спрашиваю, понимаете ли, секретно... Все это останется между нами. Не так-то вы просты, чтобы вернуться с голыми руками! Но я-то ведь не собираюсь доносить. Надеюсь, мы понимаем друг друга?
Так вот что интересовало Бухарина! Этот хабарник рассчитывал поживиться... На чем? На крови матросов и солдат?.. С каким удовольствием Хвостов немедля вышвырнул бы его с корабля! Однако он помнил, что перед ним начальник порта - лицо, облеченное в этих краях почти губернаторской властью. Сдержавшись, он сказал:
- На корабле, где еще не смыта кровь героев, я прошу вас не вести со мной подобных разговоров.
Вздрогнув, Бухарин решительно встал. Дряблое лицо его покрылось багровыми пятнами. Водянистые, рыбьи глаза смотрели с нескрываемой злобой.
- Итак, закончим. Вы действовали по предписанию господина Резанова? Покажите мне это предписание!
- Согласно приказа господина Резанова оно было мной уничтожено после выхода в море...
- Вот как! - яростно прошипел Бухарин. - "Согласно предписания"... А предписания-то и нет! Да и как стал бы Резанов предписывать вам такие преступные дела? Шутка ли, - поссорить Россию с могущественной соседней страной? Из-за каких-то никому не нужных островов, из-за голых скал вы учиняете целую баталию? Нет, голубчики, довольно! Здесь, в Охотске, твердая государева власть и она направит вас куда следует...
Сановник выбежал на палубу и почти скатился по трапу. Хвостов провожал его насмешливой улыбкой:
- Ну и тупица! "Какие-то никому не нужные острова"... Да ведь эти острова прикрывают Охотское море, это форпосты родины на востоке!..
Он возвратился к себе в каюту и принялся писать отчет об экспедиции.
Через полчаса, громыхая по палубе каблуками, в каюту вошел полицейский.
- Именем государя-императора вы, лейтенант Хвостов, подлежите аресту, как государственный преступник.
Хвостов поднялся, отложил незаконченный отчет и молча одел фуражку.
...На целые месяцы где-то в глухих охотских застенках затерялся след двух отважных моряков. Босые, раздетые, голодные, они были заключены в отдельных одиночных камерах, куда имели право входить только начальник тюрьмы и его приятель Бухарин.
- А золотишко-то, голубчик, найдется?.. - спрашивал Бухарин, останавливаясь у порога камеры и с опаской поглядывая на Хвостова. - И к чему тебе это богатство, арестант, когда свободы у тебя нет?
Хвостов с ненавистью смотрел в рыбьи глаза сановника.
- Разве ты патриот, иуда?.. Мы русские открытия отстояли, а ты нас в тюрьме гноишь!
Надеясь, что Резанов подтвердит свое предписание, лейтенант требовал запросить обо всем камергера.
- Это как же? - удивился Бухарин. - На тот свет прикажете писать? Господин камергер в дороге помер, давно уже в раю почивает и, может, вас туда зовет...
Однако за стенами тюрьмы у Хвостова и Давыдова было немало верных друзей. Ночью открылись двери камер, матросы вручили своим командирам запас провизии, обувь, одежду и два ружья. Стража тюрьмы крепко спала. Ей было хорошо уплачено за этот сон.
В молчании друзья провожали Хвостова и Давыдова далеко за окраину городка. На взгорье, где черной стеной поднималась тайга, матросы в последний раз обняли своих командиров.
Свежий соленый ветер дул с моря, и темные кроны елей, как паруса, гудели над головами двух моряков...
Жадно дыша ветром свободы, Хвостов спросил негромко, почему-то с трудом выговаривая слова:
- Скажи мне, Гаврила Иваныч, по чести, как друг... Ты не жалеешь о том, что было?.. О наших походах в Аниву и на Итуруп?
Давыдов вздохнул легко и свободно.
- Ты спрашиваешь так, Николай Александрович, будто мы служили Резанову или Бухарину. Но ведь мы, Коля, служили родине, на ее восточных форпостах. Нет, нам не о чем жалеть!
Руки их встретились и не разнялись. Поддерживая друг друга, упрямо взбираясь по крутой каменистой тропе, друзья поднимались на сопку, в холодный и хмурый рассвет...
Так после доблестной победы в океане, на самом краю родной земли, звериными тропами обходя города и заставы, возвращались они в Петербург. На Балтике опять полыхал огонь войны, и моряки спешили под флотские знамена...
А из Охотска, обгоняя их в пути, сибирскими трактами, в Якутск, Иркутск, в столицу одна за другой летели депеши Бухарина:
"Задержать!.. Судить!.. Заковать в кандалы!.."
Долго еще бесновался этот тупой сановник, угрожая:
- Я им создам славу!.. На всю Россию, на целые сто лет!..
Однако ничтожный самодур и в сроке ошибся. Имена командиров "Юноны" и "Авось" и сегодня не забыты на Курилах...
Советские воины, стоящие в дозоре у океана, труженики промыслов и строители, разведчики недр и охотники айнских селений помнят об отважных моряках, которые почти полтора столетия назад, защищая открытия своих отцов и дедов, штурмовали эти каменные вершины, чтобы навечно поднять над ними русский флаг
МОРЕПЛАВАТЕЛЬ ИЗ ГОРОДА НЕЖИНА
В бескрайних просторах Тихого океана, вдали от берегов, на половине пути между Китаем и Америкой, лежит небольшой островок, отмеченный на всех картах мира фамилией Лисянского...
Когда-то на этом острове находили себе пристанище стаи перелетных птиц, никем не пуганные тюлени часами лежали на его берегах, вблизи которых виднелся цветной узорчатый лес кораллов...
Но теперь не садятся здесь перелетные птицы, смирные тюлени брошены в чикагские жиротопки, рыба ушла от отравленных нефтью берегов... Тяжелые военные корабли высятся на задымленном рейде...
Лишь заметив остров на новой карте, дельцы из Нью-Йорка, Лос-Анжелеса, Фриско (Сан-Франциско) бросились сюда в поисках добычи, сорвали флаг, водруженный моряками далекой страны, открывшими этот остров, и подняли свой...