- Так что вы там затеваете? - раздраженно начинает он. - Что за панику устроили в Иркутске и Москве? Какое к черту землетрясение?
- Это очень много вопросов...
- Помолчите. Москва прислала запрос и просила нас выяснить, что за панику устраивают местные сейсмологи и институт физики Земли. Я поднял все бумаги, относящиеся к этому вопросу и не вижу здесь ничего. Город и комбинат построены в соответствии со строительными нормами, нормы составлены на основании карт сейсмической активности, составленных к вашему сведению, вашим же институтом.
- Они ошиблись...
- Они ошиблись, а тут присылают молодого специалиста и он сразу во всем разобрался... Не много ли на себя берете. Там научные работники, целый институт, имеющий опыт, составили карты, а вы без года неделю работаете и уже во всю орете, что завтра будет землетрясение.
- Не завтра, уже чуть меньше года.
Очкарик подпрыгивает и переходит на визг.
- Я вас выгоню с работы. Что вы себе позволяете?
- Вы знаете, очень трудно говорить с собеседником, который тебя не слушает и к тому же не специалист в данном вопросе.
Мужчина делает рот в виде буквы "О" и просто костенеет как столб. Тишина стоит в огромном кабинете. Похоже он пришел в себя и зашевелил бумажками.
- Вот что, - тихо и спокойно сказал очкарик, - я ваше дело передам в бюро горкома партии... Можете идти.
Опять месяц тишины. Позвонили с почты и просили подъехать к ним, поступил заказ на разговор по междугороднему телефону. Я быстренько собрался и приехал в город. Со мной говорил академик Легостаев.
- Как у вас дела, Сергей Михайлович?
- Скорость сейсмических продольных волн начала нарастать. Это значит, скоро все начнется.
- Она уже выровнялась?
- Да.
- Плохо у нас дело. Я был в Москве, представил в ЦК документы о грозящей катастрофе, говорил с нужными людьми. Позже, со мной беседовал Суслов и мне посоветовали... отдохнуть. Меня уже сняли с заместителя директора института и отправляют в длительную командировку в Индию, помочь местным сейсмологам составить карты северных районов.
- Отправляют в почетную ссылку.
- Да это можно так назвать. Сергей Михайлович, я понимаю, как вам будет тяжело одному и больше всего я переживаю за людей, которые могут погибнуть по вине твердолобых деятелей... Я ухожу со сцены и всю тяжесть... вынужден переложить на вас...
- Я понял.
- Один совет, с местными властями не боритесь, они быстрей вас сгрызут...
- Я благодарен вам за то, что меня предупредили. Желаю вам успехов в Индии...
- Постойте, Сергей Михайлович, вы меня...
Но я положил трубку. Теперь я один, а Катя говорила, что мы с ним в одной упряжке.
Старательно, продумывая каждую фразу, пишу письма, пишу в Китай, Монголию, предупреждая их об опасности, как никак они рядом. Пишу в ЦК, Совет министров, отдельно пишу министру энергетики и тяжелого машиностроения, даже обратился в Казахстанский совет министров и теперь жду результатов.
Наступила весна и тут Катя забеспокоилась.
- Сережа, ты вроде хотел пройтись по реке Самгунь, изучить ее берега, может тебе завтра и отправиться.
Я гляжу в ее встревоженные глаза.
- Плохо дело?
Она кивает головой.
- За мной должны прийти?
Она опять кивает.
- Хорошо, я недельку поползаю по горам, но как вы здесь?
- За нас не беспокойся, все будет хорошо. За приборами мы с Надей проследим.
Я упираюсь лбом в ее лоб.
- Чтобы я без тебя делал?
Она улыбается и влага затягивает синь ее глаз.
Я задержался больше недели, пролазав по Самгуни до самого горного озера и обратно, когда вернулся назад, то узнал, что я больше не начальник сейсмической станции, меня перевели в лаборанты, а новый начальник должен приехать в ближайшее время.
- Приходили за мной?
- Да, милиция из города приезжала, показали постановление прокуратуры о твоем аресте. Я сказала, что ты уехал в Москву.
- Ничего не понимаю, милиция уехала и меня сразу перевели в лаборанты. Что, прокуратура решила отменить постановление об аресте?
- Надя была в городе. Ее вызывали, как свидетеля по твоему делу. Там в исполкоме на твое имя пришли тревожные запросы и письма из Китая, Монголии и... Казахстана. Похоже в прокуратуре и еще кое где опомнились и дали отбой.
- Так в чем меня обвиняют?
- В стремлении нанести ущерб народному хозяйству и угрозе жизни людей.
- А где письма?
- Надя привезла их, они в домике. Все конверты вскрыты.
- Как ты без меня здесь?
- Мы тебя ждали. Ты знаешь, еще одна новость, Ярцев приехал.
- Так где же он?