Иван ударил Юкану по сутулой спине так, что у того внутри все загудело.
Снизу пришла лодка. Приехал Савоська. Слезы катились по желтому тощему лицу старого гольда. Он кинулся к Юкану.
- Я в Ноан на дедушкину могилу пришел. Я тут родился, давно не был, хотел сюда поехать, на дедушкину могилу помолиться, - Савоська вдруг подскочил, ударил себя кулаком в грудь и воскликнул с отчаянием: - А торговец меня избил! Ударил кулаком по лицу. Выгнал из Ноана. На моей маленькой сестре ездит в нарте, как собаку ее запрягает! - Савоська ухватил за халат древнего старика Иренгену и стал яростно трясти его. - Ты самый старый Самар. Твой род обижают! А ты чего даром живешь? Заступайся! Заступайся! Или вот дам тебе по морде!
Кондонцы растерялись.
- Какой ты начальник рода? А? Ты что смотрел? - орал Савоська, переходя на русский.
Васька Диггар налил Савоське водки.
- Вот выпей и успокойся.
Савоська залпом выпил кружку.
- Я больной, слабый, рука болит, нога болит, - стал он жаловаться, а меня обижают!
Юкану вопросительно поглядывал на Ивана.
- Что теперь делать, как думаешь? - робко спросил он. - Я бы поехал в Ноан стрелять и Вана и Синдана, да оленей комар забивает. Надо стадо перегонять в гольцы.
Савоська кричал, ругал сородичей.
Иван понимал его, но молчал. "Савоське хочется возбудить в сородичах гордость, но не тут-то было! - думал он. - Очень уж горюнцы забиты. Какая у битого и голодного гордость!" Иван видел, что горюнцы ненавидят Синдана, но все терпят из-за мелочных выгод и страха. Он решил, что надо выручать Савоську, пока не дошло до ссоры.
- Ну, хватит спорить! - сказал Иван.
Он пошел к лодке, достал из-под бересты новое тульское ружье.
- Вот, глядите лучше, какой товар я вам привез!
Иван показал ружье, потом выпалил через реку в дуб на красном обрыве сопки. Толпа гольдов с криками кинулась в лодки. Они стали грести к обрыву.
- Попал! - кричали они с другой стороны, рассматривая кору дерева.
* * *
Наутро Бердышов на двух лодках готовился к путешествию на озеро.
- Пойдешь со мной, - еще с вечера сказал он Юкану. - А товары оставь и амбар не закрывай. Все ведь и так знают, что товар мой, а чужого трогать нельзя.
Бердышов поехал вверх по Желтой реке, держа путь на озеро. Впереди на оморочке шел Юкану.
- Ты зачем вчера родовичей обидел? - спросил Иван у Савоськи.
- А что они терпят! - отвечал старик зло.
Иван догадывался, что драка в Ноане произошла неспроста. В другое бы время Савоська старался скрыть, что его побили. Отсылая его в Ноан, Иван уже знал: дело просто не обойдется. Иногда он сам удивлялся своему звериному нюху на такие дела.
Иван в шляпе стоял на корме лодки с винчестером за плечом. Нал ним проплывали вековые ветвистые дубы, склоненные с прибрежных обрывов к реке.
Выехали на озеро. Туман стлался полосами по бескрайному водному простору. Вдали проступали неясные вершины хребтов.
- Пойдем вон в те сопки, - обращаясь к Ваське, показал Бердышов рукой вдаль. - Везде надо побывать. Правда?
- Правда, дядя Ваня! - обрадовался мальчик.
- Пойдешь?
- Пойду...
Ему до смерти надоели гольды с их делами. Вид озерной воды напоминал пареньку Амур.
- Вот бы, Васька, тебе на море побывать! - толковал Иван. - А ты, Савоська, - засмеялся он, обращаясь к старому гольду, - не кручинься. Может, еще и недаром старался!.. Зря ничего не случается!
Вид воды и гор в новом, необычайном сочетании был полон свежести и чистоты. Васька с замиранием сердца смотрел на открывшийся перед ним огромный новый мир.
- А вон и белки видны.
На вершинах хребтов белели снега. С той стороны пахнул холодный ветерок.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
От синих лохматых лесистых берегов в озеро протянулся лысый мыс, редко уставленный берестяными юртами. Тунгусы обступили Бердышова. Савоська подвел к Ивану слепого старика.
- Вот Суокина, тот самый старик, у которого ноанский торговец сына погубил.
Тунгус тянул слабые руки, желая ощупать Ивана. Они дрожали, как ветви на ветру.
- Кто хочет узнать, как погиб мой сын?
Старик рассказал, что Синдан избил сына и парень долго хворал.
- Их рода прозвание Ыйден, - говорил Савоська. - Ыйден - значит царь. Этот старик царского рода. У тунгусов давно цари были.
- Вот до чего тунгусские цари дожили! - сказал Иван, обращаясь к Илье и Ваське. - Были цари, да одичали. А самого последнего торгаш насмерть, избил.
Тунгус рассказал Ивану, что все они здесь крещеные. Еще до прихода русских ездили они за хребты, и на Бурукане крестил их поп в юрте с крестом.
- Ну, а кто у вас царем был? - спросил Иван.
Старик долго перечислял имена своих предков. Васька смотрел на тунгусов, и не верилось ему, чтобы такие оборванцы были царями.
- Вот был царь так царь!.. - покачивал Иван головой, как бы неподдельно сожалея о судьбе тунгусских владык. - Провинились они в чем или их завоевали?
Иван слыхал, что были случаи, когда царей свергали и рубили им головы. Похоже было, что и у тунгусов что-то стряслось с царями.