Меня начало укачивать, я высунула нос из окна и была неприятно удивлена увиденной картиной. Ролан ехал на коне рядом с открытой каретой Амалии. Они непринужденно болтали, героиня, не обращая внимания на хмурого Уинстона, немного застенчиво улыбалась Ролану и хихикала, прикрывая рот ладошкой. И ладно бы только это, мой рыцарь тоже улыбался! За все время нашего знакомства он улыбнулся мне от силы три раза, а тут едет и... сверкает зубами.
Я одёрнула себя и решила, что это по сути ничего не значит. В этот момент дунул ветерок, подхватил шарфик Амалии и унес. Ролан придержал коня и поймал его, а потом отдал его героине, получив еще одну очаровательную улыбку. Пора было признать: мне это всё не нравилось.
Видимо, я издала какой-то сдавленный недовольный звук, потому что Юстаф, сидящий в другом углу кареты, тоже заинтересованно выглянул в моё окно и шумно выдохнул. Он тут же переместился ближе и принялся наблюдать за своей возлюбленной.
Что не смог сделать император, сделала ревность: мы с принцем прилипли к стеклу окна, чуть ли не соприкасаясь головами. Впервые я ощутила, что если не сочувствую Юстафу, то отлично понимаю его.
— Я думал, Амалия сторонится вашего рыцаря, — пробубнил принц.
— К нему быстро привыкаешь. И он не тупит, — фыркнула я.
— “Не” что? — переспросил принц.
Юстаф, прищурившись, посмотрел на меня, а я, с таким же взглядом, повернулась к нему. Мы оказались нос к носу. Тут колесо наскочила на кочку, нашу карету сильно тряхнуло, и Юстаф полетел на меня. Мозг быстро просчитал, что столкновения не избежать.
Глава 57
Моя нога оказалась придавлена тяжелым сапогом принца, а нос уткнулся в его плечо. Поэтому единственное, что я смогла из себя выдавить, это громкий стон, а потом попыталась схватиться рукой за окно, чтобы принять вертикальное положение.
После долгой возни и пиханий в раскачивающейся на нескончаемых кочках карете, принц, наконец, смог с меня слезть.
Он сидел, пытаясь отдышаться на своем диванчике, когда к нам подъехал Ролан.
— Леди, у вас все хорошо?
Я выглянула, убирая прилипшие к лицу волосы:
— Да, Ролан. Спасибо. У нас тут была небольшая заминка, но мы уже закончили.
Он ничего не ответил, пришпорил коня, но я почувствовала, как меня практически снесло волной ярости его ауры. Он, похоже, что-то не так понял. Ничего, пусть побудет на моем месте.
В гостиницу мы приехали уже после заката. Ролан, не глядя на меня, взял мой дорожный саквояж и зашёл в двери гостиницы. Да, он точно подумал что-то не то. Как только я вышла из кареты, за спиной из ниоткуда материализовалась Энн и тенью последовала за мной. Герцог уже распорядился об ужине и комнатах для нас, поэтому я не стала задерживаться внизу и сразу поднялась к себе.
Так хотелось побыть одной. Это был очень утомительный день. И не столько физически (хотя трястись в душной закрытой карете на деревянных колесах не самое большое удовольствие), сколько морально. Провести весь день в замкнутом пространстве с человеком, который испытывает к тебе стойкую неприязнь, считает, что ты хочешь разрушить его жизнь — это то ещё испытание.
На входе в комнату я столкнулась с Роланом. Он посмотрел на меня сверху вниз, сцепив зубы, и постарался просочиться мимо. Я отчасти специально, отчасти случайно перегородила ему дорогу.
— Вы что-то хотели, леди? Может быть что-то передать Его Высочеству?
— Я полагаю, он пошел к леди Амалии лечить головную боль после сложной дороги. Разве ты не собираешься к ней? — я смотрела ему прямо в глаза. — Возможно, вы не закончили разговор?
— Главное, что у вас, госпожа, его закончить получилось, — Ролан кивнул и покинул комнату.
Вот упрямый! И Амалия со своим божественным расположением! Энн, которая все это время притворялась предметом мебели, отмерла и непонимающе смотрела на меня. Я раздраженно начала снимать платье.
— Ну же, помоги мне, — не выдержала я, в третий раз пытаясь развязать завязки на корсете.
— Знаете, а в новой книге Гелео проблема корсета решается намного проще, — пробормотала она. — А Роджер...
— И ты туда же, Эшли, — я, наконец, высвободилась из дорожной одежды. — Давай сегодня не будем ни о Гелео, ни о Роджере.
Когда она успела это прочитать? Возможно, я зря подсадила Эшли на книги.
Я залезла в заранее приготовленную ванну. Отмокать долго не вышло: вода быстро остыла, да и спать хотелось больше, чем лежать в ванне в дорожной гостинице. Я вылезла, надела ночное платье и забралась в кровать.
Простыни были шершавые, матрас и подушка — жесткими, а одеяло пахло старостью и мокрой шерстью. Всё же кровать Летиции избаловала меня. Поняв, что легко заснуть не получится, я позвала Энн и попросила принести теплого молока с печеньем.
К счастью, долго ждать не пришлось, вскоре дверь открылась.
— Поставь на столик, — сказала я, а потом ощутила это знакомое чувство. Ощущение, без которого я уже начинала скучать. Его ауру.
А потом я увидела Ролана. Он был уже полностью без доспехов, только в льняной рубахе без рукавов и свободных штанах. Такой непривычно-расслабленный. Но только лишь внешне.
— Энн попросила передать, — сказал Ролан, ставя поднос на стол. — Доброй ночи, госпожа.
Я внезапно поняла, что, если он сейчас уйдет, то мы так и продолжим дуться друг на друга. По крайней мере, Ролан продолжит сомневаться в том, что же произошло в карете между мной и Юстафом.
— Подожди! — я успела взять его за руку. — Останься.
Ролан едва заметно вздрогнул от моего прикосновения. Он помолчал несколько долгих мгновений, не отталкивая меня, но и не соглашаясь.
— Это неправильно, если наедине с молодой незамужней девушкой в комнате будет мужчина, — сказал он, отведя взгляд. — Тем более, когда она обручена.
— Я несколько раз пыталась добиться разрыва помолвки, — прошептала я. — Меня не слышат. Услышь хоть ты меня: останься.
Он кивнул, закрыл дверь и огляделся в поисках стула. Я взяла свое молоко и залезла на кровать. Ролан продолжал стоять. Мой рыцарь. Я улыбнулась и похлопала рукой по одеялу рядом. Он подумал, вздохнул и примостился на краешек одеяла.
— Ты знаешь, из Юстафа очень плохой собеседник, — с улыбкой сказала я.
— Да, он немногословный. Но говорят, девушки, к которым он проявлял благосклонность, потом не жаловались, — глядя куда угодно, только не на меня, отозвался Ролан.
— Ты на что-то намекаешь? — я почувствовала, будто мне дали пощечину.
Неужели он обо мне такого мнения? Может, в этом мире не принято первой целовать мужчину, и он теперь думает обо мне как о... скажем, персонаже книг Гелео?
— Только на то, что император будет рад скорому появлению наследника, — тихо сказал Ролан.
Я поперхнулась молоком, закашлялась и выронила стакан. К счастью, он упал на пол, а не на кровать, а то, учитывая события сегодняшнего дня, мокрая кровать была бы вишенкой на торте.
— Уходи, — сказала я сквозь зубы.
Ролан не сдвинулся с места.
— Уходи! Я передумала, — я попыталась скрыть выступающие слезы и опустила голову.
— Как скажете, леди.