- Виноват, батюшка Марко Данилыч,- боязливо промолвил он, чуть не в землю кланяясь Смолокурову.- Всего-то вчерашний день завел, тонул, сердечный, жалко стало песика - вынул его из воды... Простите великодушно!.. Виноват, Марко Данилыч.
- То-то виноват!.. Из твоей вины мне не шубу шить!- вскрикнул Смолокуров.Чтоб духу ее не было... За борт, назад в воду ее, проклятую. Ишь что выдумали! Ах вы, разбойники!..
И, обругав водолива, молча перешел с Фадеевым на четвертую баржу.
- Это судак? - спросил Марко Данилыч приказчика.
- Первы три баржи все с судаком-с,- молвил Василий Фадеев.
- С соленым?
- Так точно-с.
- Бешенка где?
- На пятой-с.
- На четвертой что?
- Сушь.
- Вся?
- Вся-с.
- Коренная где?
- На шестой белужина с севрюгой, на седьмой осетёр. Икра тоже на седьмой-с, пробойки, жиры, молоки.
- На восьмой значит ворвань?
- Так точно-с.
Замолчали и молча прошли на другую баржу... Набрался тут смелости Василий Фадеев, молвил хозяину:
- Расчету рабочие требуют, Марко Данилыч. Промолчал, ровно не ему говорят, Марко Данилыч.
- Галдят, четвертый, дескать, день простой идет, харчимся, дескать, понапрасну работу у других хозяев упускаем. Опять промолчал Марко Данилыч.
- Говорю им, обождите немножко, вот, мол, хозяин подъедет, без хозяина, говорю, я не могу вам расчетов дать, да и денег при мне столько не имеется, чтобы всех ублаготворить... И слушать не хотят-с... вечор даже бунта чуть не подняли, насилу улестил их, чтобы хоть до сегодняшнего-то дня обождали.
- Это все судак? - спросил, не слушая Фадеева, Марко Данилыч.
- Так точно-с.
- Зачем ворвань далёко поставили? С того бы краю сподручнее было.
- Не велят-с,- встряхнув волосами, молвил приказчик.- Духу, дескать, оченно много... Железняки, слышь, жалобились (Железный караван становят на Оке рядом с рыбным, невдалеке.).
- Гм,- промычал Марко Данилыч.- Не отвалились бы у них носы-то. Тебе бы водяному (Начальник пристани.) поклониться.
- Кланялся... Не берут-с,- быстро вскинув глазами на хозяина, молвил приказчик.
- Гм!..- опять промычал Марко Данилыч.- Покажь-ка сушь-то.
- Мироныч! - крикнул Василий Фадеев ходившему вслед за ними лоцману.- Суши достань из мурьи каждого сорта по рыбине; и судака, и леща, и сазана, и воблы - всего... Да живей у меня!..
Ни слова не молвил, бегом побежал толстый Мироныч, нырнул в мурью и минуты через четыре поднес Марку Данилычу четыре рыбины.
Смолокуров молча осмотрел каждую, поковырял ногтями и, отведав по кусочку, поколотил каждой рыбиной о причал (Кол на палубе для причала баржи. ) баржи, прислушиваясь к звукам.
- Жидка! Плохо сушена,- строго молвил он Василью Фадееву.
- Солнцов (Солнечного припеку. ) мало было, Марко Данилыч, все время дожди шли неуемные! - поникнув головой, отвечал приказчик.
- Солнцов мало!- передразнил его Смолокуров.- Знаю я, какие дожди-то шли!.. Лень! Вот что! Гуляли, пьянствовали! Вам бы все кой-как да как-нибудь! Раченья до хозяйского добра нет. Вот что!
- Помилуйте, Марко Данилыч, мы бы со всяким нашим усердием, да не наша вина-с... Супротив божьей воли ничего не поделаешь!..
- Воли божьей тут не было. Лень ваша была, а не божья воля,- сурово молвил Смолокуров, гневно посмотрев на приказчика.- Про погоду мне из Астрахани кажду неделю отписывали... Так ты не ври.
- Да помилуйте...- начал было совсем оробевший приказчик.
- А тебе бы нишкнуть, коли хозяин разговаривает! - крикнул Марко Данилыч, швырнув в приказчика бывшим у него в руке лещом.- Перечить!.. Я задам вам мошенникам!.. Что это за сушь?.. Глянь-ка, пощупай!.. Копейки на две против других будет дешевле!.. Недобор доправлю - ты это знай!..
- Власть ваша, Марко Данилыч,- дрожащим голосом проговорил приказчик,- а только вот, как перед самим истинным богом, мы тут нисколько не причинны.. Хоша весь караван извольте обойти - у всех сушь жидковата, твердой в нынешнем году нигде не найдете.
- И обойду, и посмотрю, и на весах прикину, и свою и чужую,- гневно говорил Смолокуров.- А уж копейки разбойнику не спущу... Знаю я вас, не первый год с вами хоровожусь!.. Только и норовят, бездельники, чтобы как ни на есть хозяину в шапку накласть...
Замолчал приказчик. По опыту знал он, что чем больше говорить с Марком Данилычем, тем хуже. Примолк и Марко Данилыч. Обойдя восьмую баржу, спросил он.
- У других продавали?
- Перед постом с ореховских баржей саму малость свезли соленого... Лодок с пяток... В лавки на ярманку брали да в Обжорный ряд.
- Почем?
- Таят-с. Уж я было пытал спрашивать - не сказывают.
- Узнать! - повелительно молвил Смолокуров.
- Не скажут-с.
- А ты кого ни на есть из ихних приказчиков в трактир сведи да чайком попой, закуской угости,- приказывал Марко Данилыч. И, вынув из бумажника рублевую, примолвил: - Получай на угощенье!..
С кислой улыбкой принял приказчик рублевую. Цены-то ореховские он уже знал, но не сказал хозяину, чтоб хоть рублишком с него поживиться. "С паршивой собаки хоть шерсти клок",- думал Василий Фадеев, кладя бумажку в карман.