Больно счастливу, талантливую,
Говорливую, забавливую.
Что нельзя мне и к обедням ходить,
Мне нельзя богу молитися,
Добрым людям поклонитися?
С стороны-то люди галются*,
А попы служить мешаются,
Пономарь звонить сбивается,
Дьячок читать забывается
Поглядев на меня, дьячок мимо пошел
Да нарочно мне на ножку наступил,
Больно на больно ее мне отдавил,
Посулил он мне просфирок решето,
Из сетечка ** семечка,
Крупы черепиночку ***,
Мне всего того и хочется,
Да гулять с дьячком не хочется.
Увидал меня молоденький попок,
Посулил мне в полтора рубля платок,
Мне платочка-то и хочется,
Да гулять с попом не хочется.
Увидал меня молоденький купец,
Посулил он мне китаечки конец,
Мне китаечки-то хочется,
Да гулять с купцом но хочется.
Увидал меня душа дворянин,
Посулил он мне мякинушки овин,
Мне мякины-то не хочется,
С дворянином гулять хочется.
* Галиться - глаза пялить, глазеть, дивоваться на что-нибудь, любоваться, засматриваться.
** Сетево, сетечко - лукошко с зерновым хлебом, которое севец носит через плечо.
*** Уменьшительное от черепня - глиняная посудина, в которой запаривают толченое конопляное семя для битья масла.
Показалось ли Василью Борисычу, что лучше всех спела песню Лизавета Трофимовна, нарочно ль он это сказал, но, по обычаю посиделок, поцеловал бойкую певунью.
- А вы бы нас петь поучили, Василий Борисыч, как летошний год обучали в Комарове девиц,- немножко погодя сказала ему Лизавета Трофимовна.
- А как тебе известно, что я обучал их? - спросил он.
- Сами о ту пору мы в Комарове проживали,- ответила отецкая дочь.- У Глафириных гостила. Хоша с Манефиными наши не видаются, а все-таки издалечка не один раз видала я вас.
- Как же я-то не видал такой красоточки? - с улыбочкой, еще ближе подвигаясь к Лизавете, сказал Василий Борисыч.
- Не до меня вам было тогда,- ответила Лизавета.- И какая ж я красотка?.. Смеетесь только надо мной! Устинья Московка не в пример меня краше, опять же Домнушку улангерскую взять али Грушеньку, что в Оленеве у матушки Маргариты в келарне живет.
- И тех знаешь? - сказал Василий Борисыч.
- Хоша не больно знакомита, а много известна про них,- отвечала отецкая дочь.
- Ишь ты какая! всех знает! - обнимая стан Лизаветы, промолвил Василий Борисыч.
- Не к лицу вам к девицам-то приставать.
- Это почему? - спросил Василий Борисыч.
- Жена есть у вас, супруга,- ответила Лизавета.- Теперь не прежняя пора на чужих не след вам и заглядываться! Это для вас грешно.
- Две шубы - тепло, две хозяйки - добро,- прижимаясь к Лизавете, молвил Василий Борисыч.
- Хозяйкой отчего не быть, а в подхозяйки никому неохотно идти,- сказала Лизавета, быстро взглянувши в глаза послу архиерейскому.
- Все едино - хозяйка ли, подхозяйка ли, любиться бы только,- промолвил Василий Борисыч.
- Хорошо вам так говорить, а девушкам и слушать такие речи зазорно. И поминать про эти дела хорошей девице не годится, не то чтобы самой говорить,сказала отецкая дочь.
- Экая ты сердитая! - вскликнул Василий Борисыч.- Перестань же серчать.