нии у меня вырвалась нетактичная фраза: «Хоте
52
Жак Сегела
лось бы мне когданибудь уловить границу между чрезвычайной осто-
рожностью и началом трусости». | Надеюсь, Президент простил мне этот
укол, который был просто выражением разочарования. В путч он не по-
верил ни на мгновение. Но государственные обязательства человека
вносят свои коррективы, неведомые прессе. Я убедился в этом несколь-
ко недель спустя, когда Президент Франции пригласил меня отужинать
на улицу Бьевр в обществе Анатолия Собчака. В этом почти что тетатет
он не спеша изложил свои аргументы. Мэр СанктПетербурга, который
лучше чем ктолибо другой мог оценить позицию Мит; терана, поскольку
во время тех событий находился бок о бок с Ельциным, согласился с
его! доводами. А он не из тех, кто любит поддакивать.
Год 1981, который стал переломным в моей жизни, начался для меня
шестью месяцами раньше. Отсчет пошел с июля предыдущего, 1980
года. Я отправил по письму троим предполагаемым соперникам на гря-
дущих президентских выборах: Жискару дЭстену, Жаку Шираку и Франс-
уа Миттерану. Во всех письмах содержалось одно и то же: «Приближаю-
щиеся выборы станут бурей не только политической, но и информацион-
ной. Я внимательно изучил опыт проведения избирательных кампаний в
США и Англии. Англосаксы значительно нас опережают. Я разработал
новую методику коммуникации «персональную марку», которая особен-
но хорошо применима для персон, сделавшихся «маркой». Я был бы
счастлив совершенно бесплатно отдать в Ваше распоряжение свой про-
фессионализм и свою страсть». Таким образом, я предлагал кандидатам
35
свою кандидатуру. Ответил мне только Миттеран.
Я верю в предзнаменования. Мне сообщили только адрес ресторана
близ улицы Бьевр, где должна была состояться наша встреча. Прибыв к
назначенному месту, я поднял глаза и прочел свою судьбу: ресторан на-
зывался «Золотое дно».
Сюрприз первый: Франсуа Миттеран прибыл
вовремя. Но удивление мое не проходило: я на
шел, что он красив той красотой, которая как бы
вылеплена изнутри. Куда подевалось восковое
лицо, тиражируемое газетами? И где скрывается | холодность? Взгляд, конечно, был оценивающим,! но этот человек, которого пресса представ-
ляла | столь холодным и сдержанным, излучал мягкость | и доброту. Как
мог он допустить, чтобы средства \ массовой информации до такой сте-
пени искази1 ли его душу? )
До той поры реклама была ему невыносимо скучна, даже раздражала.
Но он был пленен, персонализацией «марки», о которой я ему рас | ска-
зал. Было ли это в силу его абсолютного | уважения к людям или изза
сразу же увиденной им возможности применить эту технологию к искус-
ству управления? Мы встретились | снова, один чтобы поговорить о по-
литике, дру I гой о рекламе. Из нас двоих я оказался куда | менее
способным учеником. Когда семь месяцев спустя первый секретарь со-
циалистической партии представлял меня своим товарищам, он заявил: Вот лучший специалист по рекламе, которого я знаю. Впрочем, это не
комплимент... Зато он еще и самый плохой политик из всех, какие мне