70444.fb2
Ушаков подставил ногу пробегавшему мимо эскимосу.
Тот споткнулся, выронил гарпун, свалился на песок. Потом быстро поднялся на ноги. Подхватил свой гарпун и замахнулся на Ушакова.
Георгий Алексеевич стоял неподвижно, глядел в полубезумные глаза. Секунда, другая... Ушаков не двигался, он понимал - дрогни он, покажи, что боится, и гарпун, пущенный сильной рукой эскимоса, пронзит его.
Еще несколько секунд напряженного молчания.
Слышно, как тяжело сопит эскимос.
Наконец рука с гарпуном медленно опускается. Эскимос смахивает с лица капли пота, с губ его слетают обрывки слов. Он бросает гарпун и исчезает в яранге. Метрах в ста от нее, на берегу, сидят две девушки и всхлипывают.
История... Ушаков поправляет карабин на плече - он только сейчас вспомнил о нем - и бредет к шлюпке.
Да-а... После такого случая ни один эскимос, наверное, не поедет с ним на остров.
Он вернулся на "Ставрополь", рассказал о случившемся капитану Миловзорову. Задумался тот и потом почему-то засмеялся.
- Вы находите, есть повод для веселья? Ведь нам нечего делать на острове Врангеля без эскимосов.
- Смешного не так уж много, Георгий Алексеевич, хотя... Но и огорчаться не надо. Вы выиграли, понимаете? По-бе-ди-ли! Без оружия. Эскимос убедился, что вы смелый человек. Это для них значит немало. Я уверен, они поедут с вами.
В каюту постучали, вошел матрос и доложил: к пароходу приближается байдара.
- Сколько в ней людей? - спросил Миловзоров. - Один человек? Пойдемте, Георгий Алексеевич, встретим его. Мне сдается, это ваш новый знакомый.
- Вряд ли. После того как я подставил ему ногу...
- Не торопитесь. Вот вам бинокль.
Ушаков встал у борта, приблизил к глазам бинокль. В байдаре в самом деле сидел пожилой эскимос. Он подгреб к пароходу, вскарабкался по трапу. Ушаков услышал, как эскимос сказал матросу:
- Отведи меня к умилеку. Он был на берегу.
Гостя проводили к Ушакову. Опять они стояли друг против друга. Высокий стройный Ушаков и коренастый смуглый эскимос, щуривший свои и без того узкие глаза. Только теперь он был без гарпуна, да и хмель уже выветрился из него.
- Ты меня толкнул, и я хотел заколоть тебя, - виновато сказал он.
- Здравствуй, - поздоровался с ним Ушаков. Он держался так, как будто бы ничего не произошло.
- Я был пьян, плохо думал, - продолжал эскимос. - Теперь моя голова чистая.
- Поедешь со мной? Ехать далеко, но там много зверя.
- С тобой поеду. Мне сказали, ты зовешь эскимосов на какой-то большой остров. Поедем.
- Подумай хорошо.
- Кончил думать. Буду собираться.
Эскимос спустился в байдару, погреб к берегу. Миловзоров улыбнулся в усы.
- Что я вам говорил, Георгий Алексеевич?
- Вы великий психолог.
- Теперь согласятся и другие охотники, вот увидите.
Действительно, еще несколько семей решило перебраться на остров Врангеля. Они не долго раздумывали, когда узнали: Иерок, один из лучших охотников, и Ивась - Ивасем эскимосы звали учителя Иосифа Мироновича Павлова - отправляются с Ушаковым. Так среди переселенцев оказались Таян, Етуи, Кмо, Тагъю, Кивъяна и Нноко. На мысе Чаплина к ним присоединились семьи Палю, Анъялыка и Аналько.
Ушаков сначала не хотел брать с собой Аналько.
- Ты, говорят, шаман?
- Шаман, шаман, - подтвердили другие.
- Нам не нужны шаманы.
- Он хороший шаман, - сказал Палю. - Самый лучший.
- Пусть остается.
- Тогда поезжайте без нас, - уперлись чаплинцы. - Мы поедем только с ним.
Ушаков посовещался с Павловым. Шаман, конечно, им ни к чему, но и терять три семьи не хотелось.
- Только на острове шаманить нельзя, - сказал Ушаков Аналько. - Там будет другая жизнь.
- Умилек, я немного, совсем немного буду шаманить. Буду помогать тебе.
- Мне? Ты думаешь, я верю шаманам?
- Ты не веришь, а эскимосы верят, - хитро прищурился Аналько.
- Давай договоримся так. Забудь про шаманский бубен.
- Ты - умилек. Ты - главный, - важно сказал Аналько. - Буду тебя слушаться.
Но в глаза Ушакову он не смотрел.
Ладно. Надо отучить Аналько от шаманства. Полярная ночь длинная, что-нибудь можно придумать.
На пароходе было теперь двенадцать семей охотников. Вместе с ними бедное их имущество.
Быстро удаляется берег. Вскоре туман закрывает его.
КАКИЕ ОНИ, ЭСКИМОСЫ?