Из их сообщений видно, что население и рабочие этих городов держатся коммунистами в полном неосведомлении о том, что делается в Кронштадте.
Распускаются провокационные слухи, что в Кронштадте орудует шайка каких-то белогвардейцев и генералов.
Последнее сообщение вызвало общий смех матросов и рабочих собрания.
Еще в более веселое настроение пришло собрание во время чтения «коммунистического манифеста», разбросанного в Кронштадте аэропланом.
— У нас есть один генерал — комиссар Балтфлота Кузьмин, да и тот арестован, — раздалось в задних рядах.
Собрание закончилось рядом приветствий, пожеланий, выражением полной и единодушной готовности — победить или умереть».
Но активную деятельность развили не только Комитет и созданные им органы: все население Кронштадта жило напряженной жизнью и энергично участвовало в деле нового строительства. Революционный энтузиазм можно было сравнить с октябрьскими днями. Впервые с тех пор, как коммунистическая партия встала во главе Революции, Кронштадт чувствовал себя свободным. Дух солидарности и братства объединил моряков, солдат гарнизона, рабочих и всех остальных в служении общему делу.
Даже коммунисты оказались подвержены братским чувствам, охватившим весь город. Они участвовали в подготовке выборов в Кронштадтский Совет.
Многочисленные статьи в «Известиях» свидетельствуют об общем энтузиазме, охватившем массы, как только они поняли, что свободные Советы — подлинный путь освобождения, дающий надежду на реальное завершение Революции.
В газете приведены множество заметок, резолюций, призывов всякого рода, исходивших как от отдельных граждан, так и от различных групп и организаций, — исполненных энтузиазмом, чувством солидарности, преданностью, жаждой действий, стремлением приносить пользу, участвовать в общем деле.
Был установлен принцип: «Равные права для всех, никаких привилегий». Он строго соблюдался.
Продовольствие распределялось поровну. Матросы, которые при большевиках получали значительно больше рабочих, согласились уравнять свои пайки с рабочими и другими гражданами. Улучшенное, особое питание предназначалось лишь больным и детям.
Мы писали, что этот общий порыв охватил и коммунистов. Он изменил позиции многих из них.
На страницах «Известий» было опубликовано немало заявлений коммунистических групп и организаций Кронштадта с осуждением поведения центрального правительства и одобрением действий Временного Революционного Комитета.
Более того, значительное число кронштадтских коммунистов публично объявило о своем выходе из партии. В «Известиях» публиковались списки коммунистов, которым совесть не позволяла больше оставаться в партии «палача Троцкого», как выражались некоторые из них. Вскоре этих заявлений стало так много, что газета, за неимением места, стала публиковать их группами. Создавалось впечатление общего исхода.
Несколько писем, взятых наугад из общего числа, дают достаточно полную картину этих весьма показательных перемен.
Вот некоторые из них:
«Признавая, что политика коммунистической партии завела страну в безвыходный тупик — так как партия обюрократилась, ничему не научилась, не хотела учиться и прислушиваться к голосу масс, которым она пыталась навязать свою волю, — вспомним, хотя бы, стопятнадцатимиллионное крестьянство, — что свобода слова, расширенное призвание к строительству страны посредством изменения избирательных приемов выведет страну из спячки, всецело присоединяются в настоящий критический момент, когда будущее начатого Революционным Советом переустройство России зависит только от его бдительности и энергии, не считаю себя больше членом Р. К. П. и всецело присоединяюсь к резолюции, принятой на общегородском митинге 1-го марта и прошу располагать моими силами и знаниями.
Настоящее прошу опубликовать в местной газете.
Сын политического ссыльного по делу 193-х,
красный командир Герман Канаев».
«Товарищи рядовые коммунисты, осмотритесь кругом и вы увидите, что мы зашли в страшное болото. В это болото нас завела та небольшая кучка коммунистов, которые под маской коммунистов свили себе теплые гнезда в нашей Республике.
Я, как коммунист, призываю вас: гоните прочь от себя тех лжекоммунистов, которые толкают вас на братоубийство. Мы, рядовые коммунисты, ни в чем не винные, терпим упреки от наших товарищей рабочих и крестьян беспартийных из-за них. Я с ужасом смотрю на создавшееся положение.
Неужели будет пролита кровь наших братьев из-за интересов тех коммунистов-бюрократов? Товарищи, опомнитесь и не поддавайтесь провокации этих бюрократов-коммунистов, которые толкают нас на бойню, а гоните их в шею, ибо истинный коммунист не должен навязывать свою идею, а идти рука об руку со всей трудовой массой.
Член Р. К. П. (больш.)
Рожкали».
«В виду того, что в ответ на предложение тов. кронштадтцев прислать делегацию из Петрограда Троцкий и верхи коммунизма послали первые снаряды и тем пролили кровь, — прошу меня с сегодняшнего дня не считать членов Р. К. П. Речи коммунистических ораторов затуманили мне голову, но сегодняшний прием бюрократов-коммунистов освежил ее.
Это заявление прошу огласить в печати, а также прошу команду принять меня в свою тесную семью, чтобы с ней делить горе и радость.
Благодарю бюрократов-коммунистов за то, что они открыли свое лицо и тем самым вывели меня из заблуждения. В их руках я был слепым орудием.
Быв. Член Р. К. П. № 537.575
Андрей Браташев».
«Признавая наше положение критическим от действия наглой кучки коммунистов, свивших себе прочное гнездо в верху коммунистической партии, и входя в партию коммунистов под давлением, как рядовой работник, — я с ужасом смотрю на плоды дел их рук. Доведенную до разорения страну может восстановить только рабочий и крестьянин, которых партия коммунистов, как правящая, ощипала до последнего пера. Поэтому я выхожу из партии и отдаю свои знания на защиту трудящейся массы.
Команд. 5 бат. 4 дивиз.
Л. Королев».
«Товарищи ученики мои трудовых, красноармейских школ!
Тридцать почти лет я жила глубокою любовью к народу, несла свет и знание, как умела, всюду, где его ждали и где было нужно до настоящей минуты.
Революция 1917 г., давшая простор моей работе, увеличила мои силы, и я с большой энергией продолжала служить своему идеалу.
Коммунистическое учение с его девизом «Все для народа» захватило меня своею чистотою и красотою, и в феврале 1920 г. я вступила кандидаткою в Р. К. П., но при первом выстреле по мирному населению, по моим горячо любимым детям, коих в Кронштадте около 6 или 7 тысяч, я содрогнулась от мысли, что я могу считаться соучастницей в проливаемой крови невинных жертв; я почувствовала, что верить и исповедовать то, что опозорило себя зверским поступком, я не в силах, а потому с этим первым выстрелом я перестала считать себя кандидаткою Р. К. П.
Учительница Мария Николаевна Шатель».
«В виду того, что в ответ не предложение тов. кронштадцев прислать делегацию из Петрограда Троцкий прислал аэроплан, наполненный бомбами, которые и начали сбрасываться на ни в чем не повинных женщин и детей, причем жертвой их чуть не был мальчик 13 лет, а также и потому, что повсюду свирепствуют расстрелы честных рабочих, мы, рядовые коммунисты Электрической части 3-го района, бесконечно возмущенные действиями Троцкого и его приспешников, их зверскими поступками, выходим из партии коммунистов и присоединяемся ко всем честным рабочим для совместной борьбы за освобождение трудящихся от гнета. Просим считать нас беспартийными.
17 подписей».
«Работая в течение трех лет в Кронштадте в качестве преподавателя трудовой школы, также занимаясь в красноармейских и морских частях, я честно нога в ногу шел с трудящимися свободного Кронштадта, отдавая им все силы на ниве народного просвещения. Широкий взмах просветительной волны, брошенный коммунизмом, классовая борьба трудящихся с эксплуататорами, Советское строительство вовлекли меня в партию коммунистов, кандидатом которой я состою с 1 февраля 1920 г. За время пребывания в партии передо мною открылся целый ряд существенных недочетов среди верхов партии, обрызгавших грязью красивую идею коммунизма. Среди последних отталкивающе действовали на массы бюрократизм, оторванность от масс, диктаторство, большое количество так назыв. «примазавшихся» карьеристов и т. п. Все эти явления порождали глубокую пропасть между массой и партией, превращая последнюю в бессильную организацию по борьбе с внутренней разрухой страны.
Настоящий момент открыл глаза на самое ужасное. Когда многотысячное население Кронштадта предъявило ряд справедливых требований к «защитникам интересов трудящихся», обюрократившиеся верхи Р. К. П. отвергли их и вместо свободного сговора с трудящимися г. Кронштадта открыли братоубийственный огонь по рабочим, морякам и красноармейцам революционного города. Мало того, метание бомб с аэропланов в беззащитных женщин и детей Кронштадта вплело еще один из новых шипов в венец коммунистической партии.
Не желая являться сторонником варварских поступков тов. коммунистов, а также не разделяя тактики «верхов», вызвавших кровопролитие и большие бедствия народных масс, открыто заявляю перед Вр. Революционным Комитетом, что с момента первого выстрела по Кронштадту я не считаю себя больше кандидатом Р. К. П., а всецело присоединяюсь к лозунгу, выдвинутому трудящимися Кронштадта: «Вся власть Советам, а не партиям!»
Преподаватель 2-й трудшколы
Т. Денисов».
«Власть коммунистической партии, потерявшая доверие трудящихся масс, без всякого насилия и крови перешла в руки революционных трудовых масс Кронштадта. Тем не менее Центральная власть блокирует Кронштадт и рассылает провокационные радио и прокламации, пытаясь голодом, холодом и предательством — силой навязать свою власть. Считая такую политику изменой основному лозунгу социальной революции — «вся власть трудящимся», — правящие коммунисты ставят себя в ряды врагов всех трудящихся. Выход один: стоять до конца на своем посту и беспощадно бороться со всеми, кто попытается силой, предательством или провокацией навязать свою власть трудящимся массам. С партией порываем всякую связь.
Бывш. Члены Р. К. П.
Милорадович, Безсонов, Марков.