По официальным данным (сильно заниженным), 9 января 1905 было убито 96 и ранено 330 человек. По подсчетам журналистов-очевидцев событий, убито и ранено было не менее 4,5 тысяч человек.
Волин имеет в виду историографию именно Петербургского Совета. Советская историческая наука считала, что первый Совет возник в ходе стачки в Иваново-Вознесенске, в середине мая 1905 г (под названием «Совет уполномоченных»).
Комиссия под председательством сенатора Шидловского создана правительством 29 января 1905 года, официально «для безотлагательного выяснения причин недовольства рабочих в городе Санкт-Петербурге и в пригородах и изыскания мер к устранению таковых». Комиссия должна была состоять из представителей власти, фабрикантов и рабочих, причем выборы рабочих делегатов сопровождались относительно свободной предвыборной агитацией по всем предприятиям города. Выборщики от рабочих, среди которых преобладали социал-демократы, на своем совещании 17 февраля выдвинули ряд ультимативных политических требований, которые правительство отказалось принять, — после чего комиссия Шидловского бойкотируется петербургскими рабочими.
Советская историография приписывала создание Советов исключительно большевикам, — несмотря на то, что 3-й съезд РСДРП недвусмысленно назвал всякие проекты и попытки создания органов власти или самоуправления, помимо «Временного революционного правительства», — утопическими и вредными. За создание подобных органов «революционного самоуправления» выступали с весны 1905 года меньшевики, которые, на этом основании, считали Советы реализацией своих идейно-тактических установок, — но меньшевистская концепция предполагала деятельность «народных», созданных всеми слоями населения (в т. ч. и оппозиционной царизму буржуазией), учреждений, а не чисто-рабочие Советы. Волин совершенно прав, когда отвергает претензии обеих фракцией социал-демократии на их якобы решающую роль в создании Советов: они возникли совершенно неожиданно для РСДРП и во многом вопреки ее программе.Ленин в одной из своих работ и Бухарин в «Азбуке коммунизма» между делом утверждают, что «Советы» были стихийно созданы рабочими в 1905 году; но они не дают никакого уточнения и позволяют предположить, что рабочие эти были большевиками или, по меньшей мере, сторонниками последних.
Здесь мне необходимо сделать одну оговорку. Я уже рассказывал о создании Совета в своей небольшой статье о русской Революции, опубликованной Себастьеном Фором в «Анархистской Энциклопедии» (слово «Революция»). Затем С. Фор издал сборник «Подлинная социальная революция», где перепечатал несколько статей из «Энциклопедии», в том числе мою. Для «широкой публики», не читающей анархическую литературу, приведенные факты остались незамеченными.
К январю 1905 г. с. — ров в Петербурге практически не имелось, поэтому партия никак не проявила себя в событиях 9 января. Петербургский Комитет РСДРП все свои агитационные и издательские силы бросил на то, чтобы не допустить демонстрации, и даже накануне, 8 января выпустил соответствующую прокламацию к рабочим. Лишь в ночь на 9 января Комитет принял решение о присоединении к шествию.
У Носаря была жена, судьба которой мне неизвестна, и младший брат, Степан. Я встретил его позднее в тюрьме, а затем потерял из виду. Эти люди, если они еще живы, могут подтвердить мой рассказ.
Троцкий был избран председателем Петербургского Совета 27 ноября 1905, а уже 3 декабря арестован вместе с большинством депутатов (свыше 200 человек). Попытка воссоздать Совет окончилась неудачей в условиях реакции, наступившей после подавления Декабрьского восстания в Москве.
«Союз Союзов» — объединение профессионально-политических союзов, объединявших преимущественно либеральную интеллигенцию (врачи, адвокаты, учителя и т. д.). Создан в мае 1905 на съезде представителей 14 союзов. Распался в конце 1906.«Союз Освобождения» — нелегальная организация либералов во главе с П. Струве, созданная в середине 1903. Издавала журнал «Освобождение», нелегально доставлявшийся в Россию из-за границы. В конце 1905 вошла в партию кадетов.«Партия конституционалистов-демократов» («Партия народной свободы»; кадеты) — основная партия российской буржуазии. Создана в октябре 1905, очень быстро теряет оппозиционный характер, фактически поддерживая правительство по всем основным вопросам (особенно перед и во время первой мировой войны). В короткий период весны-лета 1917 была фактически правящей. Распалась в эмиграции в 1920-30-х гг.
«Всероссийский Крестьянский Союз» (ВКС) — беспартийная революционно-демократическая организация, созданная летом 1905. Среди лидеров ВКС имелись как либералы, так и члены социалистических партий. К началу 1906 Союз насчитывал до 200 тысяч членов и был самой массовой политической организацией России. С лета 1906 начался распад ВКС, вызванный как репрессиями, так и внутренними расколами.
Нелишне подчеркнуть, что лозунг ВСЕОБЩЕЙ СТАЧКИ был сформулирован и выдвинут анархистами как революционная альтернатива участию рабочего класса в политической борьбе, и в течении почти двадцати лет подвергался жесточайшей критике со стороны всех партий и течений государственного социализма (не исключая большевиков) как вредный и утопический, совершенно невозможный практически.
«Союз 17 октября» («октябристы») — консервативная партия, созданная дворянскими и крупно-буржуазными кругами в конце 1905 г. Неизменно поддерживала царское правительство. Распалась после революции 1917 г.
«Союз русского народа» (СРН) — крайне правая, реакционно-монархическая и националистическая организация, созданная объединением соответствующих небольших партий и организаций в 1905–1906 гг. Несмотря на поддержку правительства и официальной церкви, уже через несколько лет после создания СРН начал раскалываться и распадаться, положив начало нескольким черносотенным организациям. После Февральской революции 1917 деятельность прекратилась.
Имеются в виду «Трудовая группа» и «Партия социалистов-народников» (последняя из них отделилась от ПСР в 1906 году) — организации умеренно-социалистических, преимущественно интеллигентских кругов. После поражения революции 1905–1907 обе организации фактически распались, их деятельность сосредоточилась исключительно в Государственной Думе. В 1917 объединились в «Трудовую народно-социалистическую партию».
Характеристика большевизма, данная здесь Волиным, верна лишь для 1917 года. Большевики 1900-х годов не отрицали ни программу-минимум, ни подразумевавшуюся этой программой буржуазно-демократическую революцию. Разногласия с меньшевиками в первые годы раскола социал-демократии на две фракции касались, прежде всего, стратегии и тактики в условиях буржуазной, антифеодальной революции.
«Союз социалистов-революционеров-максималистов» (ССРМ, «максималисты») — крайне левая неонародническая организация. Максимализм появился в недрах ПСР накануне революции 1905 г., а в 1906 году порвал с партией окончательно, создав собственную организацию. Практическая деятельность большинства максималистских групп свелась к террору. После поражения революции 1905–1907 ССРМ распался. Был восстановлен в 1917 году, блокировался с левыми с.-р., существовал до конца 1920-х гг.
Юля, термин переведен неверно: максималисты использовали термин «Трудовая республика», который имел вполне конкретное содержание. Нужно поэтому убрать из текста «Республику трудящихся».
В короткий период «свобод» (конец 1905–1906 гг.) анархистами, прежде всего в Москве, явочным порядком было легально издано несколько работ Бакунина, Кропоткина и других авторов.
В 1905–1906 гг. анархисты участвовали в вооруженных восстаниях в Москве, Кутаиси, Донбассе и некоторых других местах, в партизанском движении в Прибалтике и на Урале. Анархисты входили в число лидеров и организаторов нескольких крупных стачек (в Одессе, Варшаве, Баку, во многих городах вокруг Белостока). Наконец, Совет рабочих депутатов Белостока прямо руководился максималистами и анархистами. Однако, все эти события происходили на периферии революционной России, где в целом доминировали РСДРП и ПСР.
Хрусталев-Носарь участвовал в организации выборов в Петроградский Совет в самом начале Февральской революции 1917 года, но, не получив места в исполкоме Совета, уехал из Петрограда на родину, в Переяславль. В 1918 он руководил здесь полицией во время правления гетмана Скоропадского, боролся против революционного подполья, — в связи с чем был расстрелян ЧК в конце 1918, после установления в Переяславле советской власти.
Партия с.-р. поначалу объявила бойкот выборам 1-й Думы, но в марте 1906 решила принять в ней участие. Немногочисленные с.-р. — овские депутаты образовали «Трудовую группу», бывшую поначалу парламентской «крестьянской» фракцией (даже не партийной, т. к. в ней приняли участие и социал-демократы, и либералы). В 1-й Думе насчитывалось около 80 «трудовиков». В октябре 1906 съезд «Трудовой группы» принял решение считать себя самостоятельной организацией.
Ф. М. Онипко в 1918–1920 жил в Грузии, членом ПСР никогда не был. Расстрелян в 1938 году.
Роспуск Второй Государственной Думы, произведенный 3 июня 1907 и сопровождавшийся арестом социал-демократической фракции, в советской историографии считается моментом окончания революции 1905–1907 гг.
Пусть это полное банкротство не удивляет читателя. Следует учитывать, что российская буржуазия — слабая, неорганизованная и не участвовавшая в государственных делах — не проявляла никакой инициативы, не обладала реальной силой, не играла организующей роли в национальной экономике; что рабочие и крестьяне — рабы, не имевшие даже права голоса — ничего не значили в экономической организации страны, и им было наплевать на царский режим; что все политические, экономические и социальные механизмы реально находились в руках класса царских чиновников. Как только война дезориентировала этот класс и разладила заржавевший механизм, все рухнуло.
(Юля, еще раз неточно переведен термин: не «Комитет военной промышленности», а «Военно-промышленный комитет». Это, примерно, как если бы написать «Общественный комитет спасателей», говоря о якобинском «Комитете общественного спасения»). «Военно-промышленные комитеты» (ВПК) организуются российскими промышленниками с 1915 для содействия милитаризации экономики, и за два года привлекли к обслуживанию фронта около 1300 средних и мелких предприятий, а также создали до 120 собственных заводов и мастерских. Возникший тогда же «Союз земств и городов» («Земгор») взял под свой патронат госпитальную службу; позже, как и ВПК, занялся мобилизацией мелкой и кустарной промышленности. Деятельность ВПК и «Земгора» немало способствовала повышению обороноспособности страны, но постоянно встречала настороженное и даже враждебное отношение со стороны правительства: как из-за независимости этих инициатив от власти, так и вследствии предъявлявшимися обеими организациями определенными политическими требованиями.
Ни в коем случае не оспаривая представление о стихийном характере никакой организацией не готовившейся Февральской революции (а его разделяет, например, и активный участник восстания Н. Суханов), уточним, что к началу 1917 года в Петрограде действовали нелегальные Русское бюро ЦК РСДРП (большевиков) и Орг. Комитет РСДРП (меньшевиков).
Вернее сказать — принадлежали к правым партиям: Милюков — кадет, Гучков — октябрист, Львов — «прогрессист». Кстати, Керенский в описываемое время входил в «Трудовую группу».
«Политическая власть» не является силой «сама по себе». Она «сильна» постольку, поскольку опирается на капитал, государственный аппарат, армию, полицию. Если этого нет, она «зависает в воздухе», бессильная и лишенная возможности действовать. Это доказывает русская Революция: буржуазия, имея «политическую власть» после 1917 года, оказалась бессильна, и «власть» ее пала два месяца спустя; будучи несостоятельной, последняя не располагала никакой реальной силой: ни производительным капиталом, ни народным доверием, ни мощным государственным аппаратом, ни подчинявшейся ей армией. Второе и третье «Временные правительства» пали по тем же самым причинам. Весьма вероятно, что если бы большевики не ускорили события, правительство Керенского ожидала бы аналогичная участь.Отсюда следует, что если социальная Революция вот-вот восторжествует (когда капитал — земля, недра, средства связи, финансы — начинают переходить к народу, и армия делает с ним одно дело), нет никакой необходимости в «политической власти». Если потерпевшие поражение классы попытаются по традиции сформировать ее, какое это будет иметь значение? Даже если это им удастся, образуется бессильное правительство-фантом, которое вооруженный народ сбросит без особых усилий. А что касается революции, зачем ей «правительство», «политическая власть»? Ей предстоит идти вперед в интересах народа, организовывать народные массы, совершенствовать экономику, защищаться, если понадобиться, строить новую жизнь и т. д. Все это не имеет ничего общего с «политической властью». Ибо является делом самого революционного народа, его многочисленных экономических и социальных объединений и координационных федераций, органов самообороны и т. д.Что такое, по сути своей, «политическая власть»? Что означает «политическая» деятельность? Сколько раз задавал я эти вопросы членам левых партий, но никогда не получал разумного ответа или определения! Каким образом можно определять политическую деятельность как деятельность «самостоятельную», специфическую и полезную для сообщности проживающих на определенной территории людей? Можно дать более или менее четкое определение социальной, экономической, административной, правовой, дипломатической, культурной деятельности… Но «политической»? Что это? Некоторые понимают под ней именно общую административную деятельность, необходимую на территории большой протяженности, в масштабах целой страны. Но тогда «политическая власть» означает «власть административная»? Легко заметить, что понятия эти вовсе не идентичны. В этом случае сознательно или неосознанно путают власть и управление (точно также часто смешивают понятия государства и общества). На самом деле «административная» функция неотделима от любой сферы человеческой деятельности, являясь ее составной частью — привнося в нее организацию, координацию, нормальную централизацию (по необходимости, федеративную — от периферии к центру). Для некоторых сфер человеческой деятельности можно предусмотреть общее управление. В каждой области — в отдельности или в совокупности — люди, обладающие организаторскими способностями, и должны осуществлять функцию организаторов, «администраторов». Люди эти, трудящиеся наравне с другими, призваны также обеспечивать «управление» (связи, последовательность, координацию и пр.), и при этом не возникнет необходимости в жесткой «политической власти» как таковой. «Политическая власть» сама по себе, «нечто особенное», не соответствует никакой нормальной, реальной, конкретной человеческой деятельности. Вот почему она исчезает, когда все необходимые функции нормально выполняются соответствующими учреждениями. Она не может существовать «сама по себе», ибо человеческое сообщество не нуждается в специфической «политической» функции.Гольденвейзер, российский юрист, рассказывает в своих воспоминаниях («Архив русской революции», журнал русских эмигрантов, издававшийся до войны в Берлине), как во время Революции жил на Украине, в очень неспокойном районе. Обстоятельства сложились так, что некоторое время в городе не было никакой «власти» (ни красной, ни белой). И Гольденвейзер с удивлением констатирует, что в этот период население жило, работало и занималось своими делами ничуть не хуже — и даже лучше, — чем при чьей-либо «власти». Подобное замечал не один Гольденвейзер. Удивительно то, что для Гольденвейзера это оказалось неожиданным. Разве «власть» заставляет людей жить, действовать и договариваться, чтобы удовлетворять свои потребности? Разве в истории человечества какая-нибудь «власть» сделала человеческое общество гармоничным, счастливым? История свидетельствует как раз об обратном: человеческое общество было — насколько это вообще являлось исторически возможным — счастливым, гармоничным и прогрессивным лишь в эпохи, когда «политическая власть» оказывалась слаба (Древняя Греция, некоторые периоды Средневековья и др.), а народ был более или менее предоставлен сам себе. Vice versa: сильная, «реальная» «политическая власть» всегда несет народам лишь несчастья, войны, нищету, стагнацию и отсутствие прогресса. «Политическая власть» связана с развитием человеческого общества по определенным историческим причинам, которые в наше время уже перестали существовать. Но рассмотрение этого вопроса увело бы нас слишком далеко от нашей темы. Ограничимся выводом: по сути, за все прошедшие тысячелетия «власть» научилась только воевать. Это видно даже из школьных учебников, а нынешняя эпоха убеждает с ужасающей ясностью.Утверждают: для того, чтобы «управлять», необходимо заставлять, командовать, прибегать к мерам принуждения. Таким образом, «политическая власть» представляет собой центральное управление (страной), располагающее средствами принуждения. Но и народная служба управления может при необходимости прибегать к подобного рода мерам, и для этого вовсе нет необходимости в установлении особой перманентной «политической власти».Утверждают также, что народные массы не способны самоорганизоваться и эффективно осуществлять самоуправление. В моей работе читатель найдет, надеюсь, достаточно доказательств обратного.Если в разгар социальной Революции различные политические партии желают заниматься «организацией власти», народу остается только продолжать дело Революции, не обращая на них внимания: и бесполезная игра быстро им наскучит. Если бы после февраля и особенно после октября 1917 года российские трудящиеся вместо того, чтобы посадить себе на шею новых хозяев, просто продолжили бы свое дело с помощью всех революционеров, под защитой своей армии и при поддержке всей страны, сама идея «политической власти» была бы вскоре похоронена навсегда.В этой книге читатель найдет немало неизвестных доселе фактов, подтверждающих наши выводы.Мы выражаем надежду, что будущая Революция пойдет по верному пути, с которого ее не удастся сбить политическим «кабинетным революционерам».
Термин «элитный» неудачен: нужный (исторически верный) перевод — «ударный».
Лучше бы перевести не «мятеж» Врангеля, а «выступление»: все-таки, Врангель был не мятежником, внезапно поднявшимся против власти, а продолжателем и преемником Деникина.
Партии с.-р. и меньшевиков рассматривали белые режимы Колчака, Деникина, Врангеля и т. п. как контрреволюционные, и не оказывали им поддержку. Политическое руководство антибольшевистскими выступлениями со стороны социалистов (прежде всего с.-р.) имело место в период до конца 1918 года в Сибири, на Урале и в Поволжье.
Здесь во избежание разного рода путаницы необходимо сделать некоторые уточнения.Я использую термин «государство» в его нынешнем, обыкновенном и конкретном смысле: смысле, приобретенном в процессе длительной исторической эволюции, который полностью признается всеми; наконец, в смысле, который по праву представляет собой предмет всей дискуссии.Государство означает устойчивый политический институт, «автоматически» централизованный или руководимый политическим Правительством, опирающийся на совокупность законов и механизмов принуждения.Некоторые буржуазные, социалистические и коммунистические авторы и оппоненты понимают термин «государство» в ином, широком и общем смысле и утверждают, что это — вся организованная социальная система в целом. Отсюда они заключат, что всякое новое Общественное устройство, каким бы оно ни было, «обязательно» будет «государством». По их мнению, мы лишь спорим о словах.Мы же считаем, что они играют словами. Конкретное, общепринятое и историческое определение они подменяют другим и используют его для борьбы против антигосударственной (либертарной, анархистской) идеи. Более того, они путают — сознательно или нет — два по сути своей различных понятия: «Государство» и «Общество».Само собой, подлинное общество будущего будет именно «обществом». Пусть «общественники» его назовут «государством» или как-то иначе, это не важно. Речь идет не о слове, а о сути. (Можно предположить, что они откажутся от термина, обозначающего определенную и отжившую форму общества. Во всяком случае, если будущее — лучшее — общество будет названо «государством», то в совсем ином смысле, не в том, о котором мы говорим.) Важно — и это утверждают анархисты, — чтобы это будущее общество не имело ничего общего с тем, что называют «государством» в настоящий момент.Пользуюсь случаем заметить, что многочисленные авторы ошибочно признают только две возможности: либо государство (которое путают с обществом), либо ничем не упорядоченное соперничество и хаотичная борьба между личностями и группами людей. Сознательно или нет, но они отметают третью возможность, которая не будет ни государством (в указанном выше конкретном смысле), ни случайным скоплением индивидуумов, но обществом, основанном на свободных и естественных отношениях между различными объединениями и федерациями (потребителей, производителей…).Таким образом, существует не одна, а две по сути своей различных антигосударственных концепции: одна, неразумная и легко уязвимая, где за основу берутся якобы «свободные капризы индивидуумов» (кто выступает за подобную глупость? Уж не чистая ли это выдумка, служащая определенным целям?); другая неполитическая, в основе которой лежит явление хорошо организованное — отношения кооперации между различными объединениями. Во имя последней антигосударственной концепции и борются с государством анархисты.То же самое относится и к термину «правительство». Многие заявляют: «Никогда нельзя будет обойтись без тех, кто организует, управляет, руководит и т. д». Что ж, те, кто делает это в организованной социальной системе — в «государстве» — формируют «правительство», хотят того «общественники» или нет. И они еще утверждают, что спор ведется о словах! Здесь они совершают ту же ошибку: политическое правительство как орган принуждения политического государства — это одно; собрание инициативных людей, организаторов, управленцев или технических, профессиональных, каких-либо еще директоров, необходимых для слаженной работы объединений, федераций и т. д. — другое.Не будем же играть словами, чтобы не показалось, что о лишь словах мы спорим! Будет честными и откровенными. Допускаете ли вы, что политическое «государство», руководимое представительным, политическим или каким-либо другим «правительством», сможет служить рамками общественного устройства будущего? Если да, вы не анархист. Если нет, вы уже во многом им являетесь. Допускаете ли вы, что политическое «государство» и т. п. может быть свойственно «переходному» к подлинному социализму общественному устройству? Если да, вы не анархист. Если нет — анархист.
Волин, по его собственным словам, приехал в Петроград в начале июля 1917, т. е. после знаменитой «демонстрации» (точнее говоря, восстания) 3–4 июля 1917, в момент, когда анархическое движение в Петрограде было разбито репрессиями Временного правительства. До этого, с марта 1917, в столице действовала Федерация Анархистов-Коммунистов, имевшая к лету значительное влияние на некоторые полки (например, 1-й пулеметный) и предприятия, издававшая газету «Коммуна» (правда, небольшим тиражом). После 5 июля 1917 г. штаб-квартира Федерации на бывшей даче Дурново была очищена от анархистов, газета запрещена, революционные воинские части выведены, а активисты анархо-коммунистических групп либо сидели в тюрьме (П. Калабушкин, А. Железняков, И. Блейхман и др.), либо скрылись из города, бежав в провинцию (А. Федоров, М. Никифорова и др.) Другое дело, что петроградские большевики действительно обладали намного большими ресурсами и влиянием, чем анархисты.
«Голос Труда» — газета «Союза анархо-синдикалистской пропаганды», издавалась с 11 августа 1917 до начала июля 1918 в Петрограде, с апреля 1918 в Москве. Начиналась как еженедельник, с ноября 1917 выходила ежедневно. К началу 1918 года тираж достигал 10–15 тысяч экз. Закрывалась ЧК 12 апреля и — окончательно — 9 июля 1918 г.Газета под тем же названием и практически с тем же составом редакции в марте 1911 — мае 1917 издавалась «Союзом русских рабочих» в Нью-Йорке, США (первое время ежемесячно, с сентября 1914 еженедельно); в июне 1917 редакция выехала в Россию.
«Анархия, общественно-литературная анархическая газета» — орган «Федерации Анархических Групп Москвы», издавалась с 13 сентября 1917 до 2 июля 1918, сначала как еженедельник, с ноября 1917 — ежедневник. Тираж (с ноября 1917) — 20 тысяч экз. Издано 99 номеров. Закрывалась ЧК 12 апреля и 9 июля 1918 г.
До Октябрьского восстания 1917 г., в провинции издавались следующие анархические газеты: «Анархист» (1917–1918, Ростов-на-Дону), «Бюллетень» (1917, Одесса), «Бюллетень» (1917–1918, Харьков), «Вольный Кронштадт» (1917–1918, Кронштадт), «Голос Анархии» (1917–1918, Саратов), «Мысли самых свободных людей» (1917–1918, Астрахань), «Рабочая мысль» (1917–1918, Харьков), «Свобода внутри нас» (1917, Киев), «Хлеб и Воля» (1917–1918, Харьков). Почти все эти издания основаны в сентябре-октябре 1917.
Некоторые утверждают, что идейная свобода опасна для Революции. Но с того момента, как вооруженные силы присоединяются к революционному народу (а иначе Революция невозможна) и сам народ их контролирует, какую опасность может представлять собой мнение? И потом, если сами трудящиеся стоят на страже Революции, они смогут противостоять всякой реальной опасности лучше, чем какой бы то ни было орган подавления.
Читателю, желающему подробнее ознакомится с проблемами экономического развития, советую прежде всего обратиться к работам Жака Дюбуэна.
Не следует обманываться относительно судьбы грядущей Революции! Перед ней откроются лишь два пути: либо путь подлинной и всеобщей Социальной Революции, которая приведет к реальному освобождению трудящихся (что объективно является возможным), либо, еще раз, путь тупиковый, политический, государственнический и авторитарный, который неизбежно породит новую реакцию, войны и всякого рода катастрофы. Развитие человечества не останавливается. Оно пробивает себе дорогу через любые преграды. В наши дни капиталистическое, авторитарное и политическое общественное устройство не оставляет ему никаких шансов. Следовательно, теперь это общественное устройство должно так или иначе исчезнуть. Если и на этот раз люди не смогут реально трансформировать его в процессе революции, неизбежно последует новая реакция, новая война, чудовищные экономическое и социальные катаклизмы, короче, продолжится всеобщее разрушение, вплоть до того момента, когда люди осознают историческую необходимость и начнут действовать соответствующим образом. Ибо у развития человечества нет иного пути. (В связи с этим см. мою работу «Пережитое», первое исследование о русской Революции, «Revue anarchiste», издаваемое Себастьеном Фором, за 1922–1924 гг.)
Эти мысли наиболее полно развиты мною в вышеупомянутой работе «Пережитое».
Как видит читатель, я не говорю, что в этом случае действия большевиков оправданны. Тот, кто вздумает утверждать это, должен будет доказать, что они не могли действовать иначе, постепенно готовя массы к совершению свободной и всеобщей революции. Я всего лишь считаю, что они могли бы избрать другие средства. Но не следует задерживаться на этой стороне проблемы: считая тезис о «неспособности масс» абсолютно ложным, что доказывается многочисленными фактами, приведенными в этой работе, я не вижу необходимости рассматривать вариант, который, на мой взгляд, вообще не мог иметь места.
Волин имеет в виду сторонников «Проекта Организационной Платформы Всеобщего Союза Анархистов», группировавшихся в Федерацию анархистов-коммунистов «Дело Труда». «Платформа» была разработана П. Аршиновым и Н. Махно в 1926 году и вызвала бурную дискуссию как в российском, так и в интернациональном анархическом движении.
Активист Харьковской организации «Набат» Анатолий Горелик относит этот эпизод не к 1919, а к осени 1920 года (см.: А. Горелик. Анархисты в российской революции. Буэнос-Айрес. 1922. С. 44–45.
Как не раз случалось, большевики и здесь постарались исказить факты. В своей печати они заявляют, что Железняков стал — или всегда был — большевиком. Понятно, что его реальная идейная принадлежность ставит их затруднительное положение. После гибели Железнякова (он был смертельно ранен в бою с белыми на юге России), большевики в газе «Известия» рассказали, что на смертном одре Железняков признал, что согласен с большевизмом. Затем они прямо заявляли, что он всегда был большевиком. Это не так. Автор этих строк и его идейные товарищи близко знали Железнякова. Отправляясь из Петрограда на фронт, прощаясь со мной и зная, что, будучи анархистом, он мог ожидать от большевиков всего, чего угодно, Железняков сказал мне буквально следующее: «Что бы ни произошло и что бы обо мне не говорили, знай, что я — анархист, что я буду сражаться как анархист, и если такова моя судьба, умру как анархист». И он попросил меня, если не останется в живых, разоблачать ложь большевиков. Здесь я выполняю его просьбу.
Неточность Волина, на самом деле одни сутки. — Прим. перев.
Разгон Учредительного Собрания оброс множеством легенд, не соответствующих действительности. Судя по стенограмме заседания, А. Железняков потребовал от депутатов разойтись, ссылаясь не столько на «усталость караула», сколько на приказ, полученный им от наркома морских дел П. Дыбенко. Однако, Собрание некоторое — недолгое, правда — время еще работало, после чего был объявлен перерыв. Следующее заседание состоялось лишь через полгода, и не в Петрограде…Полк «двинцев» был составлен из солдат разных частей 5 армии Северного фронта, отказавшихся участвовать в июньском наступлении 1917 года, ведших революционную агитацию и заключенных в Двинскую военную тюрьму (отсюда и название). После корниловского мятежа «двинцев» перевели в Бутырскую тюрьму (Москва), а в конце сентября 1917 освободили; тогда же ими явочным порядком был составлен «полк» (869 человек), выбраны командиры. Среди «двинцев», помимо анархистов, имелось некоторое количество большевиков.
Не совсем точное утверждение. После роспуска Собрания (6 января 1918 г.) в Петрограде произошли волнения, жестоко подавленные правительственными войсками. — Прим. перев.
Речь идет о революции и гражданской войне (1936–1939 гг.), активное участие в которых приняли анархисты. — Прим. перев.
В махновском движении принимали активное участие и левые с.-р., которые были представлены и среди боевых командиров, и в составе Военно-Революционного Совета повстанцев, — но доминировало, конечно, влияние анархистов.