Ясно, что в тридцатых годах Крупская уже не могла открыто обвинять Сталина, но ведь в литературе помимо текста существует подтекст; есть строки, но существует и многозначительное "междустрочье". Поэтому накануне "Большого террора" Надежда Константиновна и Мария Ильинична Ульянова прямо-таки заклинали в своих работах (их публиковали редко и неохотно) и выступлениях перед молодежью:
- Читайте Ильича в подлиннике, изучайте его работы, письма, даже конспекты...
Они понимали, что ищущие - обрящут.
Увы, всех, кто начинал по-настоящему читать Ленина, а не сталинские "Вопросы ленинизма", уничтожали немедленно; работы Ильича подвергали строжайшей цензуре, из Собрания сочинений выбросили все неугодные фамилии, изъяли множество документов и писем. Готовя термидор, Сталин в двадцатых годах возглашал: "Помните, любите, изучайте Ильича, нашего учителя, нашего вождя!" Узурпировав власть, уничтожив друзей Ленина, знавших правду, сломав несколько ветеранов, согласившихся забыть, Сталин выбросил из Собрания сочинений Ильича всякое упоминание (кроме резких, запальчивых, это ж было в характере Ленина) о Бухарине, Троцком, Зиновьеве, Каменеве, Рыкове, Раковском, Радеке, Преображенском.
Крупская: "Еще осенью 1912 года мы познакомились с Бухариным... Смотрим раз в окно и видим - идет какой-то молодяга с огромным холщовым мешком на спине. Это и оказался Орлов, он же Бухарин... Они довольно обстоятельно потолковали с Ильичей. Бухарин жил тогда в Вене. С тех пор установилась у нас с Веной тесная связь... Когда мы стали спрашивать Николая Ивановича о его рисовании, он вытащил из своего холщового мешка ряд великолепных изданий картин немецких художников, которые мы стали усердно рассматривать..." И дальше: "По дороге заезжали в Вену, побывали у Бухариных. Жена Николая Ивановича - Надежда Михайловна - лежала в лежку. Николай Иванович занимался хозяйством, сыпал в суп вместо соли сахар и оживленно толковал о вопросах, интересовавших Ильича..."
А каким трагизмом, горьким предчувствием пронизаны вот эти строки Надежды Константиновны: "Зимой... решено было отправить в Россию Каменева для руководства "Правдой" и работы с думской фракцией... Сынишка Каменева и зиновьевский Степа (оба расстреляны Сталиным в 1937-м. - Ю. С.) очень серьезно спорили между собой, что такое Петербург - город или Россия... Ходили мы все провожать их на вокзал. Был зимний холодный вечер... Настроение было у всех сосредоточенное. Думалось, долго ли удастся Каменеву продержаться? Когда теперь придется встретиться?
...Незадолго перед этим Ленин вызвал из России Сталина.
Разногласия с "Правдой" принимали размеры угрожающие. Провели совещание членов ЦК. Но что примечательно? После прибытия Сталина в Поронино Ильич срочно отправил в "Правду" своего эмиссара - Свердлова, который и наладил всю работу газеты, поставив ее на рельсы решительной борьбы с соглашателями, впередовцами, троцкистами.
Крупская зашифровывает в "Воспоминаниях" нужные слова для того, чтобы спасти для потомков главную информацию. Сначала она, что называется, "золотит пилюлю", приводя отрывок из письма Ленина Горькому: "У нас один чудесный грузин (несколько, правда, странно, что Ленин не назвал своего "ближайшего друга и соратника" по фамилии. - Ю. С.) засел и пишет для "Просвещения" большую статью, собрав все австрийские и пр. материалы..."
И - в стык, как резкий монтаж: "Ильич нервничал тогда по поводу "Правды", нервничал и Сталин. Столковывались, как наладить дело". Столковались ли?!
...Сталин два месяца прожил в Вене, занимаясь национальным вопросом, близко познакомился там с Бухариным, Троцким, Трояновскими...
Понятно, что человек, не знавший ни одного иностранного языка, не мог заниматься национальным вопросом без помощи Бухарина и Трояновских: речь-то шла о критике австрийской "национальной платформы", которая, понятно, была написана по-немецки. Если внимательно исследовать брошюру Сталина, то нельзя не отметить ее отличие от всего остального, когда-либо им написанного. В чем же дело?
Крупская: "...Вспоминаю отношение Ильича к малоопытным авторам. Смотрел на суть, на основное, обдумывал, как помочь, исправить. Но делал он это как-то очень бережно, так, что и не заметит другой автор, что его поправляют. А помогать в работе Ильич здорово умел. Хочет, например, поручить кому-нибудь написать статью, но не уверен, так ли тот напишет, так сначала заведет с ним подробный разговор на эту тему, разовьет свои мысли, заинтересует человека, прозондирует его как следует, а потом предложит: "Не напишете ли на эту тему статью?" И автор и не заметит даже, как помогла ему предварительная беседа с Ильичей, не заметит, что вставляет в статью Ильичевы словечки и обороты даже". Будучи опытнейшим конспиратором, жена и ближайший друг Ленина начала свою тайную войну против диктатора. Отдавая себе отчет в том, каков ее долг перед подрастающим поколением, она умело и тщательно зашифровывала свою рукопись, помогая таким образом оставшимся еще в аппарате ленинцам выпустить ее книгу в свет.
Сомкните абзацы, посвященные молодым авторам, манере Ленина наталкивать их на тему, помогать им писать. Возьмите работу Сталина "Марксизм и национальный вопрос" и проанализируйте ее. Все дальнейшие статьи Сталина - а они появились только после революции, когда он окружил себя штабом помощников: Мехлис, Товстуха, Бажанов (удравший впоследствии на Запад и выпустивший там разоблачительную книгу о "хозяине") [Когда я беседовал с Л. М. Кагановичем, он заметил: "Это я рекомендовал товарищу Сталину Бажанова. Он был хорошим молодым человеком, но потом попал под влияние зиновьевцев, поэтому и удрал..."], повторяют стиль этой, первой.
А еще за несколько страниц до процитированного абзаца Надежда Константиновна замечает: "В краковский период... Владимир Ильич уделял очень много внимания национальному вопросу. С ранней молодости привык он ненавидеть всякий гнет.
Слова Маркса, что нет большего несчастья для нации, чем покорить себе другую нацию, были для него близки и понятны...
Споры по национальному вопросу, возникшие еще во время II съезда нашей партии, развернулись с особой остротой перед войной, в 1913-1914 гг., потом продолжались в 1916 г. ...Ильич в этих спорах играл ведущую роль, четко и твердо ставил вопросы, и эти споры не прошли бесследно".
(Более всего - в советский уже период - Ленину пришлось спорить именно со Сталиным. 30 декабря 1922 года Ленин диктует: "...Приняли ли мы с достаточной заботливостью меры, чтобы действительно защитить инородцев от истинно русского держиморды? Я думаю, что мы этих мер не приняли, хотя могли и должны были принять. Я думаю, что тут сыграли роковую роль торопливость и администраторское увлечение Сталина...")
Вернемся, однако, к тому, как Ленин руководил работой "Правды" из далекого Поронина, - по всему видно, что его в высшей мере беспокоила ситуация в редакции, контролируемой Сталиным.
Обратимся к "Биографической хронике" Ильича той поры:
1) Январь 1913-го. После окончания Краковского совещания ЦК... обсуждаются вопросы: состав ЦК, работа редакции "Правды" (принята написанная Лениным резолюция о реорганизации работы редакции).
2) В январе Ленин пишет Каменеву о намеченной реорганизации в редакции "Правды".
3) В январе Ленин в приписке к письму Зиновьева к депутатам-большевикам Четвертой Госдумы пишет, что обеспокоен отсутствием сообщения о ходе реорганизации редакции "Правды", критикует ошибки редакции; требует установления контроля за денежными средствами газеты.
4) В январе Ленин получает письмо Свердлова и Сталина о положении дел в редакции газеты "Правда".
5) В январе Ленин в письме к Свердлову (почему не к Свердлову и Сталину тот был в Петербурге? - Ю. С.) подчеркивает значение "Правды", пишет, что в ее постановке "гвоздь положения", критикует недостатки в работе редакции, требует немедленной ее реорганизации; отмечает, что от правильной постановки "Правды" зависит исход борьбы с ликвидаторами и работа Петербургского комитета...
6) 1 февраля 1913 года Ленин в письме в редакцию "Правды" протестует против напечатания в газете "глупого и наглого" письма А. А. Богданова об условиях его сотрудничества в "Правде", упрекает редакцию в нарушении ею условий сотрудничества с Загранбюро ЦК.
7) В марте в письме Каменеву Ленин сообщает о положительной оценке работы Сталина по национальному вопросу (помните Крупскую: для Ильича личные отношения никогда не перечеркивали деловых! - Ю. С.), о его аресте...
8) В конце марта Ленин получает письмо из "Правды" о ее борьбе с ликвидаторами...
9) В апреле Ленин в письме большевикам - депутатам Госдумы отмечает улучшение ведения "Правды"...
10) Ленин в письме в "Правду" поздравляет с выходом газеты в увеличенном формате (это была давняя идея Полетаева, депутата Госдумы, старого большевика.- Ю. С.), выделяет главную задачу: "бороться за 100000 читателей"; критикует за допущенные ошибки и требует их исправления: "Исправленная ошибка исчезает. Неисправленная станет гнойной язвой..."
Стоит внимательно проанализировать накал писем Ленина в "Правду" и о "Правде", чтобы стало ясно, как ему было трудно "столковываться" со Сталиным и как резко изменилась ситуация в редакции после того, как Сталин от работы волею судеб - был отстранен совершенно...
В марте 1917-го Каменев и Сталин, вернувшись в Петербург из ссылки, становятся во главе Русского бюро ЦК и ПК РСДРП (б), берут в свои руки "Правду"
Крупская: "18 марта стала выходить в Питере "Правда", и Ильич стал, начиная с 20-го числа, писать туда "Письма издалека". Их было пять... Напечатано было только первое письмо в день приезда Ленина в Питер, остальные лежали в редакции..."
Почему же "Правда", во главе которой стояли Каменев и Сталин, не печатала Ленина?
Потому что именно Сталин и Каменев призывали в "Правде" к продолжению войны: "...на пулю - пулей, на снаряд - снарядом" (Каменев); Сталин утверждал, что "теперь есть все возможности решить национальный вопрос в России"; считал возможным блок меньшевистско-эсеровских Советов с Временным правительством, оговариваясь, правда, что Советы, мол, должны контролировать Временное правительство, которое фактически "закрепляет" завоевание народа и борется против "реак-ци и контрреволюции". (Это князь-то Львов, премьер, боролся против реакции и контрреволюции?! - Ю. С.)
Более того, за неделю перед приездом Ленина именно Сталин и Каменев провели в конце марта Всероссийское совещание большевиков.
Об этом совещании в "Биографии" вообще ничего не сказано, но дается следующее описание роли Сталина в этот период: "Сталин совместно с Молотовым руководит деятельностью Центрального комитета и Петербургского комитета большевиков".
Естествен вопрос: можно ли руководить ЦК, не являясь его членом? Молотов не был членом ЦК. Впрочем, в тридцатых Маленков был назначен Сталиным секретарем ЦК, хотя членом ЦК не являлся; своя рука - владыка!
Итак, почему же "Биография" обошла молчанием Всероссийское совещание большевиков, на котором Сталин делал доклад о политическом моменте?
Да потому, что, во-первых, на этом совещании Сталин приветствовал деятельность эсеровско-меньшевистского Петроградского Совета во главе с Чхеидзе, во-вторых, никоим образом не призывал к свержению буржуазного Временного правительства и, в-третьих, рекомендовал большевикам не торопиться с "откалыванием буржуазных слоев"...
Естественно, после такого пассажа Сталина на следующий же день поступило предложение от правых меньшевиков объединиться с большевистской фракцией.
Сталин рекомендовал это предложение принять.
Многие большевики возражали ему.
Сталин доказывал оппонентам:
- Не следует предупреждать возможность наших расхождений... Без разногласий нет партийной жизни...
(Хм-хм! 1929-1953 годы! Слово против - и к стенке! - Ю. С.)
А через неделю Ленин вернулся в Россию.
Крупская: "В Белоострове нас встретили Мария Ильинична, Шляпников, Сталь и другие товарищи. (О Каменеве тогда уже было нельзя поминать. - Ю. С.)
Мария Ильинична Ульянова: "Кроме ближайших товарищей Владимира Ильича и его родных сюда приехали и сестрорецкие рабочие". (Заметим, что написано это было сестрой Ленина 16 апреля 1937 года. Она нашла в себе мужество - несмотря на шантаж и беспрецедентное давление сталинских наемников - ограничиться спасительным: "ближайшие товарищи".)