- Мам, я вам не говорил? Мы ведь парашют нашли. Летчик, видать, бросил - помните, случай был в начале августа. Громадный такой лоскутище настоящего белого шелка. Он сгодится на платье?
- Посмотреть нужно, может, и пройдет. А он где?
- Спрятан в надежном месте. Только его нужно бы обязательно перекрасить. Для безопасности.
- Можно и покрасить, дело нехитрое.
- А где щас краски найдешь?
- Краски, сынок, сколь угодно. Из ореховой кожуры - это тебе коричневая. Прокипятить в луковой шелухе - цвет будет золотистый. А можно и в темный, ягод глухой бузины до зимы полно.
- Так это ж замечательно! Завтра же мы вам его доставим.
- У Лизы и машинка швейная есть. Зингеровская.
- Значит, с платьями из затруднения выйдем. Там хватит не только Тамаре, но и Вере со всеми ее брательниками и еще останется.
- Ты бы поел, цельный день ведь голодный, - спохватилась мать. - Я каши молошной сварила - принести?
- Меня ведь ждут - не дождутся... Ладно, неси, я по-быстрому.
Ванько еще подкреплялся, когда пришел Борис. Поздоровался с матерью.
- Ты, Боря, уже третий раз здороваешься. Садись с нами ужинать, пригласила она.
- Спасибо, я не голодный, токо из дому, - отказался.
- А как там, все нормально?
- В общем, да. Хотя, конешно...
- Рассказывай при маме, - разрешил Ванько.
- Порывалась несколько раз туда. Пригрозил было связать.
- Ты результат уже знаешь?
- Виделся с Мишкой.
- Не представляю, как я ей скажу... Может, ты? Не в службу, а в дружбу.
- Я целый день убеждал, что все будет нормально, а теперь - с какими глазами?.. - заупирался Борис.
- А я бы севодни все-таки не стала бы говорить правду, - вмешалась в разговор мать.
- Оттяжка, мам, - не выход из положения.
Помолчали. Ванько перестал есть, задумчиво, невидяще уставясь в какую-то точку в стене хаты.
- Ну, раз такое дело, ничего ей сами не говорите. У меня это мягче получится, - предложила Агафья Никитична.
- Вот спасибо! Вы нас просто спасаете! - поблагодарил Борис.
У Шапориных в хате уже горела керосиновая лампа, также укрепленная на стене. Трое мальцов сидело на стульчиках-чурках вокруг лохани с водой - Вера мыла им ноги перед сном. Старший, Володька, готовил постель.
- Колек, не хлюпай воду, а то будет лужа и заведется гадюка, - сделала она замечание самому меньшему из братьев.
- Какая, балсая? - поинтересовался тот.
- Вот укусит, тогда узнаешь!
- А я ее лозиной ка-ак тлесну!
- Это кто тут старших не слушается? - с порога спросил Борис. - Сичас посажу в мешок и отнесу цыганам!
Тамара кинулась к Ваньку, с тревогой и надеждой глядя ему в глаза: Как там? Почему так поздно? Я с ума схожу!..
- Валерку мама принесла сюда. Он как раз уснул, когда я пришел...
- Я не про него. У нас были?
- А куда ж мы, по-твоему, ходили? Правда, задержались... Идем, проведу, мама тебе все и расскажет. А то у нас с Борькой очень срочное дело.
- Ты, Вань, проводи, да недолго! - поддакнул Борис. - А то не успеем.
Никогда ничего не боявшийся, он сейчас трусил разговора с Тамарой. На ее попытки узнать хоть что-нибудь отвечал уклончиво: дескать, не волнуйся раньше времени, скоро все узнаешь. И облегченно вздохнул, когда та бегом оставалось два подворья - заспешила по укутываемой вечерними сумерками улице. Подождав, пока свернула в калитку, вернулся в хату, где Вера все еще воевала с детворой: уложила всех на просторном топчане, где они продолжали вертухаться, хихикать и пищать.
- Сичас буду гасить лампу, - предупредила, набрасывая поверх них накидку, - Колек, хватит баловаться, а то украдет хока!
Боязнь быть украденным "хокой" у малыша появилась лишь после того, как сестра, постучав в дверь, спросила: "Это кто там стучится с мешком? Уходи, хока, мы уже позакрывали глазки и спим".
- А куда это Борис задевался? - поинтересовался Ванько.
- Послала наносить в кадушку воды. - Управившись, подошла к нему: 3начит, тамарины дела плохи?
- Хуже некуда!..
- Она, бедная, как сердцем чуяла. Места себе не находила...
- Верчик-Мегерчик, ваше приказание выполнено! - по-военному доложил Борис, войдя и ставя ведро с водой на специальный табурет.
- Потише: дети токо-токо угомонились! - цыкнула на него хозяйка. Вынеси заодно и из лоханки.
- У нас к тебе дело, - сказал Ванько, когда она, прикрыв дверь, вернулась. - Скоро освободишься?
- Да уже, считай, и управилась. - Вкручиванием фитиля загасила лампу и предложила пройти во двор.