- Удобно ли это?
- Оставь, пожалуйста.
- Ну, так и быть. На твоем складе припасены, должно быть, почтенной выдержки бутылки со всего света?..
- Еще бы! В этом не сомневайся!
Так, беседуя на ходу, приятели миновали Монмартр* и оказались на маленькой улочке. Узкая, темная, сырая и грязная, улица Ренар - а именно так она называлась - представляла собой уголок старого Парижа из тех, что почти совсем исчезли в наши дни.
______________
* Монмартр - район Парижа, в котором живут большей частью люди искусства.
Дойдя до середины, они остановились перед массивными воротами, ведущими в просторный двор. С трех сторон его окружали кладовые, которые буквально ломились от провианта, и в воздухе носились неповторимые ароматы колониальных товаров.
- Вот мы и пришли, - возвестил Феликс. - Местечко, конечно, не ахти, но наша семья издавна занимает его, ты же знаешь. Эти склады переходят от отца к сыну. Так что мы рассчитываем и дальше пользоваться ими.
Над дверью красовалась старинная табличка. И хотя буквы на ней стерлись от времени и непогоды, надпись еще можно было различить: Обертен, наследник своего отца. - Колониальные товары. - Оптом и в розницу. - Париж. Прованс*.
______________
* Прованс - область во Франции на побережье Средиземного моря.
Затем шел длинный список названных товаров, который уж вовсе нельзя было прочитать. На всем лежала печать небрежения. Хозяин дома крепко стоял на ногах, а потому не видел никакой нужды в рекламе.
Друзья прошли вдоль дверей складов, освещенных, несмотря на ясный день, газовыми фонарями. Всюду суетились приказчики в одинаковых передниках из грубой холстины. Они семенили по каменной лестнице с узкими ступеньками, поднимались на второй этаж, стучались в комнату, и дверь им открывала угрюмая служанка.
- Сюда, старина, - пригласил бакалейщик. Лицо его, до недавних пор улыбающееся, становилось все мрачнее и мрачнее. - Ты в моих владениях.
Затем, обратившись к служанке, добавил:
- Мариет, скажите мадам, что я вернулся, и предупредите, что с нами будет обедать мой друг. А пока дайте нам бутылку мадеры*.
______________
* Мадера - сорт вина.
Они вошли в столовую, обыкновенную столовую, какую увидишь в доме любого торговца старого закала, уселись за стол орехового дерева, покрытый клеенкой.
Между тем от взгляда моряка не ускользнула та мгновенная перемена, что произошла в лице его друга, как только он переступил порог собственного жилища.
- Твоя мадера просто восхитительна, - сказал он, украдкой посматривая на бакалейщика, смаковавшего первый стаканчик, - превосходна, божественна!
- Она пришлась тебе по вкусу? - заботливо спросил хозяин. - Дай мне твой адрес, я пришлю целый ящик.
- Благодарю, от всего сердца благодарю. Но, прости, если вмешиваюсь не в свое дело, мне показалось, ты был так оживлен при встрече, а теперь вот совсем сник. Разве обладатель подобного эликсира может грустить?
- Может! Мне душно здесь. Я невыносимо скучаю в этой старой конуре. Ее облупившиеся стены давят на меня. Коммерция? Сыт ею по горло!
- И это в твоем-то возрасте, в тридцать лет!
- В тридцать два, дружище, в тридцать два.
- Пусть в тридцать два. Но что же дальше?
- У меня шестьдесят тысяч франков ренты*, на пятьсот тысяч товара, великолепное имение... Есть ребенок - дочь, которую обожаю. Но все равно лучшие годы жизни пройдут в этом чулане. Если б ты знал, как я мечтаю носиться по весенним полям, ловить летом карпов в Луаре, охотиться осенью в песчаных равнинах Слони и...
______________
* Рента - вид дохода, регулярно получаемый с капитала, земли, имущества, не связанный с предпринимательской деятельностью.
- ...и нагуливать жирок зимой под треск камина. Феликс, какой ты умница! Это же замечательно!
- О нет, я дурень, потому что ничего этого не делаю.
- Но кто тебе мешает?
- Это жалкое существование приносит столько страданий! - Бакалейщик выпил один за другим несколько стаканов мадеры, как бы подзадоривая себя. Вынужден прозябать здесь, словно цветок без света... Приход... расход... баланс... бухгалтерские книги... квитанции... сахар-сырец... мыло... масло... кофе... уксус... свечи... цикорий*... Что я знаю, кроме этого?! Сегодня вот инвентаризация! Ты только вслушайся: ин-вен-та-ри-за-ция! Это значит, что все перевернуто вверх дном, приказчики сбились с ног, кассир совершенно одурел, а моя жена не в себе...
______________
* Цикорий - растение, которое используют как заменитель кофе или как добавление к нему; употребляют также в медицине.
- Ты хочешь сказать, что на бульваре пережидал суматоху?
- Все это, впрочем, пустяки, стоит ли об этом?
- Но почему, почему, черт возьми, не покончить разом со всем и не отдаться наслаждениям деревенской жизни?
- Ты забываешь, а вернее не знаешь, что женщина по имени Аглая Ламберт, госпожа Обертен, решила иначе.
- А-а! Да ты сам себе не хозяин?
- У нас шестьдесят тысяч франков ренты, а жена хочет двести тысяч.
- Завидный аппетит!
- А чтобы добиться этого, мне придется зарасти коростой на мерзкой улице Ренар. Один дьявол знает, может, я и издохну тут.
На этих словах в комнату вошла служанка и объявила: мадам вот-вот появится.
Хозяйка, вероятно, послала ее узнать что-нибудь, прежде чем незнакомец будет ей представлен. Но во все время, пока старая дева накрывала на стол, друзья не проронили ни слова. Раздосадованная тем, что ничего не удалось услышать, Мариет с головы до ног оглядела гостя. Бравый молодой человек, лет тридцати, широкоплечий, большерукий, с загорелым лицом, рыжеватый, светлоглазый, то и дело прикладывался к бутылке, по-прежнему украдкой поглядывая на приятеля.
Феликс Обертен, минуту назад с таким жаром сетовавший на свою жизнь, барабанил пальцами по столу и в нетерпении смотрел на часы. Его друг, размышляя над услышанным, никак не мог объяснить себе, почему молодец с телом атлета, с густой пышной шевелюрой и непослушными, всклокоченными вихрами, с бычьей шеей ходит в собственном доме по струнке и беззащитен, словно пудель.
На самом деле этот сильный малый, торговец колониальными товарами с улицы Ренар, был достоин сожаления. Его прекрасные черные глаза светились добродушием сильного человека. Большой, слегка приплюснутый нос свидетельствовал о том, что его обладатель не прочь вкусно поесть. Весь он напоминал милого кутенка, а пухлые, чувственные губы самим небом созданы были для того, чтобы улыбаться.