Год 412 от воцарения династии Алантаров. Конец мая.
Место действия: Лаконель, столица Элфары
Великий Князь Луг Киндерин наслаждался покоем и пеним птиц в саду великокняжеской резиденции в окружении двух своих детей, семнадцатилетнего принца Бринэйнна и одиннадцатилетней принцессы Гианары. По человеческим меркам принц уже должен был бы считаться не ребёнком, а почти взрослым юношей, но у долгоживущих эльфов детство было несколько растянутое. По своему физическому, интеллектуальному и эмоциональному развитию он всё ещё оставался дитём. Да и выглядел, и вёл себя как довольно избалованный, капризный десятилетний человеческий мальчишка. Принцесса также выглядела и вела себя лет на шесть, то есть пребывала как бы не в самом нежно-очаровательном возрасте, особенно для девочки.
Сейчас высокородное семейство предавалось послеобеденной неге, которое ещё недавно принц, а теперь — Великий Князь, традиционно посвящал тому, чтоб разговаривать со своими отпрысками, прививая им правильные, эльфийско-аристократические взгляды на жизнь. Если отбросить словесную мишуру, то в предельно сжатом виде всё словоблудие сводилось к максиме: "для эльфа-аристократа всё, что вокруг Эльфары — грязь, всё, что внутри — ресурс. Захват и подчинение соседей — превращение грязи в ресурсы". Особо ценным, но и опасным ресурсом, являлись близкие родственники, что недавно Луг подтвердил, использовав любимого старшего брата "по назначению", то есть в качестве козла отпущения, чтоб прекрыть свой залёт с недооценкой сил Тардии.
Сейчас тонкими намёками и аллегориями, как того требует традиция воспитания, князь в очередной раз пытался угнездить в головах своих детей, почему никаким договорённостям ни с кем верить нельзя и почему самый надёжный союзник или верный слуга завтра может стать врагом или предателем. А также рассказывал о самых основных способах прощупать и вскрыть намерения противоположной стороны, и о способах, какими могут обходиться самые нерушимые клятвы.
— Отец, я не понимаю, почему тот, кто поклялся сегодня мне в верности обязательно завтра меня предаст? — изумлялся юный принц.
— Сын, тот, кто "поклялся тебе в верности", не обязательно тебя предаст. Но ты так же не можешь быть уверен, что он не "предал" тебя уже в момент произнесения клятвы. Творец карает за нарушение того понимания обязательства, которое вкладывал приносящий в слова, а не то, что услышали окружающие. Слова — это всего лишь фасады зданий, а что скрывается внутри — ты можешь знать только о своих мыслях. Ты и он одни и те же звуки можете понимать совершенно по-разному, а предал он тебя или нет будет оцениваться по тем смыслам, какие они имели для него. Клятва всего лишь существенно усложняет предательство, а вовсе не защищает от него. Тот, кто в совершенстве овладел искусством играть словами, может приносить любые клятвы, а затем "нарушать" их с точки зрения окружающих, не неся никакого наказания. Однажды мой учитель, чтоб подтвердить эту мысль принёс у меня на глазах клятву не убивать кролика, который был у него в руках. А потом посадил его в террариум, где кролика тут же сожрал удав. И учитель, который естественно не пострадал, пояснил, что имел в виду не наносить кролику смертельные раны собственноручно.
— Отец, а откуда появились все прочие расы: дроу, люди, оборотни, гномы и орки? — перевела разговор на другую тему расстроенная принцесса, которой стало обидно, что она сама не додумалась до такого простого решения. А ведь казалось, всё так просто!
— Творец, создав эльфов решил, что столь прекрасные существа не должны сами заниматься различными, не достойными их делами. Тогда из различного мусора он сотворил остальных разумных, менее совершенных. Их он и предназначил для того, чтоб они служили эльфам: дроу, с одной стороны похожих на нас, но всё же отличающихся внешне — чтоб быть нашими слугами, орков — чтоб пахали поля и занимались крестьянским трудом, гномов — в качестве ремеленников и торговцев, а оборотней — в качестве наиболее интересной, достойной дичи для наших охот.
— Отец, а людей? — удивлённо вскинулся принц, — Они откуда появлись?
Князь поморщился. Люди, самый многочисленный разумный вид, неоднократно объединявшийся и хорошенько колотивший Эльфару, у всех эльфов вызывали лишь немногим меньше неприязни, чем самые ненавидимые существа — дроу. Но за последние тысячи лет все попытки подмять под себя человеческие земли всегда заканчивались удивительно однообразно. При серьёзной угрозе существования любому из человеческих королевств, люди объединялись и в едином порыве натягивали светлых по самые гланды, то бишь хорошей резнёй и аннексией территорий намекали на всю глубину эльфийской неправоты.
Человеческие королевства до сих пор не разорвали наглую и вечно всех задирающую Эльфару лишь потому, что оказывались способны объединиться исключительно перед лицом серьёзной опасности. Эта их способность несколько раз играла с Эльфарой злую шутку, когда казалось, что уж сейчас внутренние раздоры не позволят отразить нападение Эльфары на какую-то рассорившуюся со всеми остальными человеческими землями территорию. Почему-то при полноценном вторжении элфов жалким людишкам удавалось на время отложить внутренние усобицы и отразить нападение с убытком территорий для светлых. А вот на мелкий приграничный беспредел светлых чаще всего предпочитали закрывать глаза, так как он был выгоден отдельным властьимущим. К тому же, даже временно отказываться от элитных товаров из-за обид какого-то быдла большинству аристократов и их правителей совершенно не хотелось.
Однако говорить всё это детям Луг посчитал излишним. Сейчас он выбрал самую оскорбительную из всех, когда-то слышанных эльфийских баек о происхождении людей, чтоб сформировать у своих детей правильное отношение к ним:
— Люди, это потомки от смешения оборотней с орками, утратившие способности первых перекидываться и потерявшие силу вторых. Но оставшиеся такими же агрессивными и тупыми, как их предки.
— А почему тогда они занимают больше всего земель, — не унимался принц, неосознанно наступая отцу на самую больную мозоль, поскольку с расширением собственных территорий у Эльфары уже много тысяч лет дела не шли совершенно. Скорее наоборот, такие города как Коур, Мрель, Тамбр и Дарт когда-то были эльфийскими, о чём сейчас было совершенно не принято вспоминать.
К счастью великого князя, которого общение с молодым поколением уже изрядно вымотало, в очередной раз по саду промчался нарушитель правила "Полководцы не бегают", который и замер в почтительной позе в нескольких метрах, ожидая приглашения князя к докладу. Князь был только рад переключиться на менее скользкую тему:
— А, Сиринэль, случилось что-то настолько срочное, что оправдывает твой совершенно неподобающий внешний вид? — привествовал он своего недавно назначенного главнокомандующего.
— Да, Ваше Величество, случилось. Срочные сообщения от командиров стражи в нескольких посёлках в центре и на юге страны. Очень пугающие сообщения.
Интересной особенность эльфов было то, что своих великих князей и их ближайших родственников они именовали на человеческий манер "Величествами" и "Высочествами", хотя полагалось бы называть "светлостями". Вероятно и здесь имело место тлетворное влеяние "тупоухих", от которых не было никакого спасения благородным перворожденным.
— Так, дети, вам пора занятся своими делами, — князь подобрался, понимая, что о пустяках Сиринэль в таком тоне докладывать бы не стал.
Когда дети, недовольно ворча отправились на свою часть дворца, князь повернулся к своему сподвижнику и доверенному лицу (насколько такие эпитеты применимы к эльфу):
— Рассказывай!
— Вчера во второй половине дня во многих посёлках заметили странное очень крупное существо, которое внезапно появилось в небе над центральной Эльфарой и улетело строго на юг. Предположительно скрылось в направлении Коура. Существо чем-то напоминало очень крупного орла, но размеры тела его были огромными, вероятно с крупного медведя или даже больше. Говорят, что тень от крыльев накрывала небольшой посёлок, так что жители в ужасе валились на землю, думая, будто настали последние времена.
— Мало нам было поражения в Тардии, теперь ещё и эта не понятно откуда взявшаяся напасть… Срочно свяжись с наместником в Оэсоле, пусть сообщит, что ему удалось узнать об этом чудовищи. И созывай на вечер Совет. Такие новости следует выносить на обсуждение глав Великих Домов… а то додумается кто-нибудь потом меня же обвинить в потворстовании летающим монстрам…
***
К моменту сбора всех участников совета Великих Домов ситуация не столько прояснилась, сколько обросла дополнительными слухами и домыслами из ещё нескольких источников. В первую очередь через артефакт связи удалось допросить несколько свидетелей, наблюдавших чудовище с расстояния не более версты. Первое, что брасалось в глаза, монстр летел строго на юг, чуть западнее Коура, как будто осмысленно спешил куда-то. Вторая особенность, резко отличавшая его от сколь угодно крупных птиц — никто из наблюдателей не видел, чтоб монстр хоть раз взмахнул крылом. Его крылья всё время были неподвижными. Отправленные гонцы во все населённые пункты объявили награду за найденное перо пролетевшей монстроптицы, как было решено дальше именовать чудовище. Так что есть надежда, что в течении нескольких дней местные жители смогут найти что-то материальное, что даст о существе или нежити более конкретные сведения.
Из наиболее неприятной информации оказалось то, что монстроптицу увязали с поражением в Тардии и теперь разные кликуши распускают сплетни о скорых бедах, чуть ли не гибели страны. Слухи охватили в первую очередь орков, которые в силу своей тупости верят в любую чушь. Передаваемые из уст в уста домыслы и небылицы в их среде порождили идеи всё бросать и бежать к людям. То, что монстроптица улетела тоже к людям, как ни странно, этому ни сколечки не мешало.
Великий князь сидел во главе стола в зале советов и с непроницаемым лицом слушал доклад своего военначальника, а затем — высказанные мнения представителей Великих Домов. Все были нервные настолько, что даже традиционные враги не спешили обвинять друг друга во всех грехах. И это было очень и очень тревожным знаком. Хотя, любая паника — это ещё и возможность. В данном случае, как минимум, можно отложить на неопределённый срок войну с Тардией, к которой его подталкивали последние недели все члены совета и к которой Эльфара сейчас совершенно не готова. Отложить на том основании, что пока не прояснится ситуация с монстроптицей, оголять собственную территорию нельзя ни на один день. А вот провести дополнительный набор воинов, якобы для отражения угрозы с небес, а по сути — для восстановления численности потерянных так глупо войск, теперь можно не таясь. В итоге совет единогласно постановил добровольно-принудительно рекрутировать десять тысяч воинов в постоянное войско. А на сопредельные территории Мингра и Гренудии заслать группы разведчиков с целью выведать всё, что хоть как-то связано с пролетевшей тварью.
Когда совет завершился, эйр Сиринэль Дей снова явился пред светлы очи Великого князя:
— Удалось наконец кое-что выснить о катастрофе при Торнсау. Как разнюхал один из моих агентов, королю Бёдольву за несколько недель до того было видение его далёкого предка. И этот предок указал на древнее хранилище уникальных артефактов. Сколько их там точно было и кем они изготовлены — не известно. Даже то, что смог выяснить агент, оборотни скрывают от всех, хотя те чёрные трубы во время сражения видели многие. Но ни точного числа артефактов, ни их владельцев сейчас выяснить не получается. Это тайна клана Арсаров.
— Пока мы не узнаем, что это за артефакты и как с ними бороться, о вторжении в Тардию не может быть и речи… — мрачно подвёл итог Великий Князь.
***
Год 412 от воцарения династии Алантаров. Конец мая.
Место действия: Драфур, столица Драуры
Почти в то же самое время, когда в Лаконелле в совете Великих домов кипели нешуточные страсти на почве осмысления противоречивых слухов, в Драуре проводилось совещание в не менее представительном составе. Кроме уже привычной нам Повелительницы, эйры Лорейн Боффатари и госпожи Ннага, также присутствовала глава министерства торговли, в чьей епархии находилась служба экономической разведки и мониторинга, а также первая министр, у котороый была своя стратегическая разведка и контрразведка. И все сейчас по очереди докладывали выводы своих аналитиков, сделанных на основе сведений, поступавщих за последние пол года.
Фактически на текущий момент сложилась уникальная ситуация: Драура ничего не делает, а её главный и по большому счёту единственный враг всё глубже и глубже погружается в пучину неприятностей. За последние полгода доходы Эльфары от экспорта упали почти в полтора раза. В Лаконелле ещё не бьют тревогу по этому поводу по нескольким причинам: у них недавно сменился Великий князь, а предыдущий такими мелочами, как экономика, вообще не сильно интересовался, свалив всё на не пользующегося ни малейшим уважением то ли как-того зачуханного эйра, то ли вообще назначенного чуть ли не по приговору суда бухгалтера. Кроме того, при поверхностном ознакомлении, причина может показаться временной, так как основное падение связано с выбиванием Эльфары с рынков элитных тканей. Место эльфийского шёлка на рынке сейчас заняли "ткани Древних", кои были в огромных количествах найдены в запасах недалеко от тиррства Минк в королевстве Мингр. Поскольку никакие запасы не вечны, эльфы вряд ли воспримут данные находки как долговременную угрозу.
В третьих, жесточайшее военное поражение Эльфары в Тардии разом очистило границы с Драурой от всех, желающих порезвиться, поскольку светлые добровольно-принудительно сгребли своих хулиганствующих бездельников в востанавливаемые вооружённые силы. По крайней мере пытаются это делать, пока нет санкции совета Великих домов об обязательности подобной службы. Ну и последнее, вчера вечером в Эльфаре началась паника из-за появления ранее неизвестного летающего то ли монстра, то ли нежити, который, ничего не натворив, просто пролетел и скрылся на юге в человеческих землях.
Когда все, кто имел что сказать высказались, удовлетворенная Повелительница завершила собрание, поблагодарив всех участниц за хорошо проведённую работу:
— А эйру Лорейн и госпожу Ннагу я попрошу остаться.
Когда все посторонние покинули кабинет, постоянные участницы последних поседелок у матриарха понимающе улыбнулись друг другу:
— Бинелла, только мне кажется, или из каждой названной проблемы Эльфары торчат уши нашего неуловимого, юного друга? — поинересовалась матриарх.
— Вы соверщенно правы, Повелительница.
— Скажите, Бинелла, — немного подумав, матриарх задала очередной вопрос, который её очень сильно заинтресовал, — а те элитные ткани, что выбросили на рынок в тиррстве Минк, конкурируют только с Эльфарой или с нами тоже?
— Нет, Повелительница, интересы Драуры ни коим образом не затронуты. И более того, несмотря на то, что он в состоянии производить ткань намного лучше драфурского тармарина, он её не выпустит на рынок именно для того, чтоб не создавать нам конкуренцию. Он нам явно демонстрирует, что врагом считает только Эльфару. — всё это госпожа Ннага выпалила с жаром, надеясь, что её посыл дойдёт до слушательниц.
— Лорейн, насколько сильно перевёртыши потрепали светлых? — матриарх решает уточнить точные размеры ущерба, которые пока ещё и в Лаконелле до конца не осознаны.
— Непосредственно на поле боя эльфы потеряли десять тысяч воинов, включая самого полководца, эйра Катиджерна Дея. Кстати, весьма опытного полководца, ранее успешно воевавшего и с оборотнями, и с людьми, и даже с нами. Все пленные через несколько недель всплыли на рынке в Кжаре, где цены на светлых из-за наплыва предложений упали до совершенно неприличных значений. Всех их оптом скупили артгарцы. Зачем им могло понадобиться столько эльфов — загадка. Долгосрочные потери Эльфары будут несравнимо больше. Во-первых, уже сейчас виден откровенный страх эльфов перед повторным вторжением в Тардию. Во-вторых, в Мингре, за исключением столицы, перед светлыми перестали заискивать и пресмыкаться. Там даже появилась поговорка, что "светлый эльф — это не представитель высшей расы, а мешок с деньгами на тонких ножках". Хотя, судя по последним событиям, скоро эльфы потеснят артгарцев в забоях, так сильно рухнули цены на них.
— Что нибудь удалось узнать про использованные артефакты? — эта тема сильнее всего интересовала матриарха, так как подобные устройства могли бы очень сильно изменить расклад как в пользу дроу, так и против них. Ведь была опасность, что они действуют не только на светлых, но и на тёмных эльфов тоже.
— Совсем немного. Артефакты были выполнены в виде чёрных коротких жезлов-трубок, совершенно не похожих на известные жезлы древних. Каждый артефакт привязывался к хозяину кровью и только после этого мог использоваться. Все артефакты были абсолютно одинаковыми. Все на момент находки были полностью заряжены. Заряжались они сразу тремя энергиями: ментальной, воздушной и огненной, а не как прочие жезлы древних одной универсальной.
— Бинелла, можете что-нибудь добавить по поводу этих артефактов?
Провидица снова надолго ушла в себя, что-то шепча и хмурясь, снова шепча и теребя рукава своего платья. Так продолжалось как-то на удивление доого, когда она снова открыла глаза:
— Я не смогла увидеть этого явно, но почти уверена, что артефакты изготовил Шелд Рислент.
Эйра Лорейн недоверчиво хмыкнула:
— Он просто злой гений Эльфары. Но где он мог научиться создавать настолько уникальные вещи? Ладно бы один-два, но вокруг него сплошные чудеса.
— Не могу сказать ничего определённого, — нахмурилась госпожа Ннага, которой очень не нравилось всё, что она последнее время видела в связи с мерлом Рислентом. И теперь она боялась сказать лишнее слово, чтоб не навредить своей стране или самой себе. Потому что в отношении этого юноши матриарха охватывало какое-то иррациональное безумие, чего с ней не случалось ранее никогда. И когда провидица решила, что на сегодня всё обойдётся и совещание закончится, эйра Лорейн вдруг внезапно сказала:
— Бинелла, а летающий монстр — это случайно не наш юный друг?
Провидице захотелось застонать от бессилья. Ну что стоило промолчать? Знаменитая прорицательница уже начала жалеть, что у неё нет прямого канала связи с этим Шелдом, чтоб достучаться хоть до кого-то, кто ещё не утратил способность вести себя разумно. Хотя, дорвись она до него, она бы ему тоже с удовольствием закатила скандал за многое, что он наделал в позапрошлом году. Но сколько он косвенно сделал для Драуры с тех пор, извиняло все его хулиганства. Жаль, что матриарх это категорически отказывается понять…
— Да, это был он.
— И что же ему понадобилось?
— Он торопился в гренудийское пограничье по своим семейным делам. Что-то случилось у его сестры, он отправился выручать.
В этот момент Повелительница и эйра Лорейн обменялись ну очень красноречивыми взглядами, которые крайне не понравился провидице:
— Госпожа Ннага, а каким путём будет возвращаться в Дарт наш юный друг? — медовым голосом поинтересовалась глава госбезопасности.
"О, нет! Ну сколько можно повторять, что эти игры пойдут нам только во вред!" — чуть не закричала прорицательница. "Зачем меня спрашивать о деталях, если в самом главном мои пророчества игнорируются?!". Но наученная горьким опытом, она поняла, что высказывать своё мнение сейчас бессмысленно:
— Он поедет через Мрель, Коур и далее по Межграничью. Но я очень прошу не пытаться его перехватить…
— Прекрасно, — строгим голосом подвела черту под обсуждением Повелительница, — Лорейн, трижды в день уточняй у Бинеллы его местоположение. Я очень, очень надеюсь, что скоро этот затейник окажется в моих руках на очень коротком поводке и его таланты заработают во всю мощь для нашей пользы.
***
Первое, что пришло в голову прорицательнице, когда она наконец оказалась в своей комнате — начать саботировать приказ матриарха. Да, раньше ничем подобным ей заниматься не приходилось. Так и Повелительница всегда в прошлом прислушивалась к её предсказаниям. А сейчас во всём, что касается этого мальчишки, она становится не похожей на саму себя, будто ей жизненно необходимо что-то самой себе доказать, а не заботится об интересах страны!
Но вечер размышлений ещё сильнее ухудшил настроение провидицы. Она увидила, что мальчишку захватят светлые. Видела, что дроу смогут перехватить его у самой границы. В случае, если дроу его не захватывали, начиналось какое-то непонятное мельтишение теней, в которых ничего не удавалось разобрать. Такое иногда бывало, когда существовало несколько равновероятных вариантов будущего и они начинали наслаиваться один на другой.
Увиденного хватило, чтобы прорицательница поплелась к Повелительнице с инициативой, которую ей очень не хотелось проявлять. Но прочие варианты были ещё хуже. Ей вместе эйрой Лорейн следовало срочно выехать в Ллагар, чтоб в нужный момент воительницы успели выдвинуться за реку Эдру и перехватить пленника у светлых.