Год 412 от воцарения династии Алантаров. Вторая половина июня
Место действия: Драфур, столица Драуры
Матриарх Драуры, грозная Повелительница стояла посреди большого ритуального зала в состоянии глубочайшего потрясения. Полюбивший её юноша совершил то, что было не по силам самым великим видящим магам древности! Он единственный смог вырваться, пусть и ценой собственной жизни, из под власти кровавого размагичивающего ошейника. А она сама без всяких на то разумных причин обрекла его на гибель. Сколько пользы он мог принести Драуре, если бы она повела себя с ним иначе?! Но как же так, ведь прорицательница ни о чём таком не предупреждала?! И вдруг до неё дошло, что она сама обрывала Бинеллу при любом предложении наладить с Шелдом Рислентом нормальный диалог без попыток его подчинить. И в итоге Бинелла просто прекратила что-то подобное предлагать и предсказывать.
Как сомнамбула Аресса приблизилась к телу, всего несколько минут назад бывшему молодым, сильным парнем, которому бы ещё жить и жить. Чего ей стоило в этот момент сохранять отрешённое выражение лица не смог бы сказать никто. Смотреть на обуглившийся череп с жуткой чёрной дырой на темечке было страшно и неприятно, но не подойти она не могла. Внезапно труп вдруг полыхнул ослепительно яркой вспышкой, а возникший следом резкий порыв ветра развеял пепел, в который мгновенно превратилось тело. С омерзительным дребезжащим звоном на гранитный пол рухнул кровавый ошейник, виновный во всём произошедшем.
— Наведите здесь порядок, — ни к кому конкретно не обращаясь произнесла совершенно бесцветным голосом Повелительница, — Все встречи на сегодня и завтра отменяются. Меня не беспокоить ни по каким поводам.
С этими словами она медленно, как во сне, вышла из ритуального зала и пошла в свои покои. Ей было невыносимо тяжело дышать. Неподъёмной базальтовой плитой на грудь легла тяжесть совершённой сегодня ошибки. Если бы только можно было всё переиграть…
"А что собственно — всё?" — мрачно переспросила она у самой себя — "Что я должна была сделать иначе?".
"Ну уж точно не то, что сделала. Лучше бы ты его отпустила на все четыре стороны" — указывал на очевидное голос совести.
"Да, это было бы лучше. Но кто же мог подумать, что всё так обернётся?" — пыталась оправдаться матриарх перед самой собой.
"А если бы не обернулось, ты считаешь свои действия правильными, справедливыми, обоснованными?" — продолжал терзать её внутренний голос не к месту проснувшейся совести.
С такими мыслями Аресса заперлась в своих покоях и горько разревелась, уткнувшись в подушку. Никогда за всю её долгую жизнь ей не было так больно, тоскливо и беспросветно плохо. И винить было некого, кроме самой себя. Сейчас она это прекрасно понимала и от этого становилось всё гаже и гаже на душе. Сколько можно рыдать не прерываясь? Оказалось, что очень и очень долго. Она вспоминала все встречи в сновидениях, которые у них были. Особенно самые первые, такие яркие и романтичные. Образ Шелда с каждым таким воспоминанием становился всё светлее и светлее, а ненависть к самой себе всё острее и острее. Вспомнила, с какой радостной улыбкой он вышел ей на встречу с букетом цветов. Если бы только можно было всё отыграть назад!
"И что бы тогда ты изменила?" — иронично спрашивал внутренний голос. — "Ты бы не стала пытаться подмять его под себя? Позволила спокойно приезжать и уезжать, когда ему вздумается? Спать с другими женщинами?"
"Нет, но…"
"Значит всё произошедшее было неизбежно. Он просто связался не с той женщиной, с которой отношения были изначально обречены из-за твоих и только твоих рабовладельческих взглядов на мужчину" — вынес суровый приговор внутренний судья. И снова начинались горькие, безутешные рыдания, чтоб через некоторое время цикл ментального самоистязания повторился чуть в иной вариации.
***
Из своих покоев Повелительница вышла только через двое суток. По её внешнему виду никто не смог бы сказать, что всё это время она провела в непрекращающейся истерике. Явившись как всегда рано утром в свой кабинет, она с удивлением обнаружила не только ждущую её секретаря, но и прорицательницу.
— Если у вас есть, что сказать в своё оправдание, то можете заходить, — неприязненно бросила она Бинелле, хотя и понимала, что в случившемся меньше всего виновата провидица. Проводив матриарха грустным взглядом, госпожа Ннага всё же поднялась и прошла внутрь.
— Всё же решились войти, несмотря на всё то, что произошло по вашему недосмотру, — криво усмехнулась матриарх. — Ну садитесь, я готова вас выслушать.
Бинелла не стала сразу же ничего отвечать, хотя сказанные матриархом слова её сильно задели. Но перед тем, как начать говорить она несколько раз вздохнула, успокаиваясь, чтобы говорить исключительно ради интересов государства, а не собственных обид.
— Перво-наперво я хочу сказать, что всё произошедшее, к моему величайшему сожалению, было наилучшим для Драуры выходом из ситуации, когда с мерла Шелда Рислента не снимался ошейник древних. К моему огромному сожалению, если бы я осталась в Драфуре, всё вышло бы намного хуже.
— Куда уж хуже, — грустно и на этот раз без всякой злобы сказала Повелительница.
— Дело в том, что вопреки тому, что все видели в ритуальном зале, — проговорила госпожа Ннага, — Шелд Рислент смог сбежать. Не скажу, что всё у него прошло благополучно, но сейчас он вполне жив. Чтоб убедиться в справедливости моих слов, достаточно проверить, исчез ли из ритуального зала ошейник древних. Он меня заверил, что ошейник сейчас у него. В мой сон он наведался в ту же ночь, как исчез из Драфура. И предупредил, что любая попытка в дальнейшем делать пророчества на его счёт будет стоить мне жизни. Причём немедленно. А вам — любая попытка захватить его в плен повторно.
Повелительница Драуры сидела ни жива, ни мертва от услышанной новости. Жив! Этого просто не может быть! Ведь она сама своими глазами видела, как вспыхнула и обуглилась его голова!
— Но как?! — тих прошептала она, — ведь я всё видела…
— Повелительница, я не могу ответить на этот вопрос, — сказала прорицательница, — потому, что больше он попыток влезть в его жизнь мне не простит. Бегство далось ему очень дорогой ценой. Но вам ничто не мешает отправить посольство в Минк. Думаю, в скором времени там в любом случае придётся открывать представительство, так что можно начать прямо сейчас. Заодно проверите мои слова. Думаю, эйра Лорейн в состоянии при личной встрече убедиться, он это или только кто-то похожий на него.
— Бинелла, скажи, есть ли шанс, что он несмотря ни на что меня простит? — обречённо спросила Аресса, поскольку прекрасно понимала, чему равна вероятность положительного ответа.
— Как ни странно — есть. Я вам об этом говорила ещё тогда, когда пыталась отговорить действовать принуждением. Только вам придётся действительно очень сильно переступить через себя, чтоб заслужить его прощение.
— И что я должна буду сделать? — почти шёпотом поинтересовалась Повелительница.
— Вам лучше с посольством передать артефакт связи и поговорить с ним самой. Не знаю, если я расскажу вам всё, не сочтёт ли он это нарушением своего запрета, — мудрая Бинелла прекрасно понимала: то, что Повелительница смиренно (тоже не факт) выслушает по артефакту связи, ей самой может стоить головы. Если матриарха в очередной раз переклинит, как клинило всё последнее время при упоминании о Шелде Рисленте. Ну нафиг, своя голова дороже. Пусть сама разбирается…
***
Как ни странно, но после утреннего разговора с прорицательницей, когда срочно посланная за ошейником в ритуальный зал стражница вернулась ни с чем, матриарх как-то обмякла и успокоилась. И пробыла в таком умиротворении весь день, вполне успешно разбираясь с накопившимися за несколько дней государственными делами. Невероятный факт, что столь жестоко и несправедливо обречённый ею на гибель юноша внезапно воскрес, вселило в неё веру в возможность чуда, когда удастся всё отыграть вспять и вымолить прощение.
Срочно вызванная к Повелительнице эйра Лорейн поначалу испугалась за психическое здоровье своей венценосной родственницы. Все же она также присутствовала в ритуальном зале в момент той драматической развязки и всё видела своими глазами. Но рассказ о том, что информацию принесла Бинелла, а потом обнаружилось, что из запертого ритуального зала исчез бесценный артефакт, всё же заставили главу госбезопасности усомниться в незыблемости собственных представлений о возможном. Тем более, что именно её, эйру Лорейн матриарх отправляла в Дарт с целью проверить, действительно ли он жив. Эйра имела достаточно возможности изучить его манеру поведения, чтоб сделать выводы, он это или не он.
День закончился тем же, с чего и начался: общением с великой провидицей. В этот матриарх смогла удивить до глубины души госпожу Ннагу, начав разговор с извинений за то, что не прислушивалась к мудрым советам и позволила себе обвинить её же в своих ошибках. А после попросила помочь понять, почему она так неадекватно резко, бурно и без всякой логики реагировала на Шелда.
Прорицательница долго что-то шептала себе под нос, после чего грустно сказала:
— В этот раз всё было против вас. Вы помните ритуалы, которые в возрасте трёх лет проводили над своей старшей дочерью? Они считаются обязательными для всех наследниц трона Драуры. Так накладывают на дроу особую защиту, которая избавляет принцессу-наследницу от излишней покладистости, снижает ценность эмоций и заставляет стремиться к безграничному контролю и над окружающими, и над собой. А Шелд, желая сделать вам приятное во сне, усиливал вашу женственность, чтобы подарить больше наслаждения и радости, как он её понимал. И случайно создал острый конфликт женственности с установками правительницы. В результате сам и пострадал.
— То есть вместе нам не быть… — мрачно констатировала матриарх.
— Не сказала бы, — возразила прорицательница, — Сейчас оба исхода пока равновероятны. Но я не могу после его запрета рассказать, о чем пойдёт разговор с ним и чего стоит ждать. У вас достаточно сильная связь, которая подтолкнула его придти в ваш сон и пойти на сближение. Но как именно станет возможно примирение теперь — я не знаю…
***
Этой ночью Аресса увидела удивительно яркий сон. Ей снилось, что она — человеческая девушка, родившаяся среди людей, внешне чем-то напоминающих сартанцев. Но в отличие от расположенной на берегу океана Сартаны, её родная деревня располагалась высоко в горах и была со всех сторон окружена гигантскими белоснежными пиками, настолько высокими, какие Арессе никогда видеть не доводилось. Таких огромных гор не было ни в Драуре, ни в Эльфаре, ни в Тардии.
Всё вокруг было странным, но с другой стороны она жила в этом странном мире и он ей казался привычным. Днём она выполняла тяжёлую работу крестьянки, а вечером убегала к горной реке, где встречалась с любимым юношей. Это был совершенно неунывающий балагур и хохмач. Рядом с ним её отпускала усталость. Но юноша был беден да и не особо стремился богатеть тяжёлым трудом. Поэтому семья собиралась выдать её, первую красавицу, сразу за трёх сыновей деревенского старосты[1]. Юноша предлагал ей убежать вместе с ним, но она не слишком доверяла этому весёлому охламону, поэтому предпочитала с ним смеяться и веселиться, но готовиться к свадьбе с куда более надёжными женихами.
Обиженный юноша исчез из посёлка за пару недель до того, как она переступила порог дома своей новой семьи. Трёх своих мужей она не любила, поэтому без всякой жалости навела в доме суровые порядки, когда все три брата беспрекословно выполняли любые её распоряжения и боялись слово поперёк сказать. А она в тайне всё ждала, когда в деревню вернётся тот, кто заставлял её беззаботно смеяться и дарил счастье одним своим присутствием.
Жизнь, даже в зажиточной крестьянской семье, в высокогорье на границе вечных снегов — тяжела и скупа на радости. Поэтому через несколько лет вместо стройной, смешливой девушки в медном подносе отражалась замученная жизнью морщинистая мать троих детей. Но и она нет-нет, но с грустью вспоминала того, кто исчез не выполнив своих обещаний. Однажды в разговоре с соседками она услышала знакомое имя. Имя того юноши. Покинув родную деревню, он некоторое время ходил с караванами в качестве охранника. Но не долго он пробыл в этом качестве, поскольку не в меру жадный местный князь наложил лапу на товары и навесил на караванщиков неподъёмные долги. Не надеясь на "княжескую справедливость", юноша сбежал и, что естественно, примкнул к разбойникам, которые считали, что князю и его прихвостням полагается делиться неправедными доходами. Однажды, спасаясь отряда, посланного князем на поимку "вольных стрелков", он ушёл через высокогорный труднопроходимый перевал в соседнюю долину на запад. Видимо там и сгинул, поскольку вот уже два года о нём ни слуху, ни духу. Следующим утром Аресса проснулась в слезах с необъяснимой уверенностью, будто тот исчезнувший юноша и Шелд — один и тот же человек…
***
Год 412 от воцарения династии Алантаров. Начало августа
Место действия: Мингр, тиррство Минк, город Дарт
Чем ближе приближалось посольство к конечной точке своего путешествия, тем сильнее эйру Лорейн охватывало беспокойство и удивление. Ей доводилось бывать в Дарте лет сорок назад, когда город ещё не успел превратиться в нищее захолустье под ударами светлых. Но уже тогда тракт "Дарт-Корленор" представлял собой довольно жалкое, удручающее зрелище. И торговый караван на нём был "событием". Сейчас же торговцы шли в обе стороны нескончаемым потоком, а вдоль дороги развернулось довольно активное строительство. Обновлялись постоялые дворы и трактиры, появлялись лавки и ремонтные мастерские. Всё говорило за то, что торговля через Доал расширяется и процветает. Но и после развилки тракта, когда дорога на Доал оказалась в стороне, путь не стал менее заброшенным. Да, торговцев стало заметно меньше, но зато остались только самые богато одетые и в составе серьёзно охраняемых караванов.
Не менее удивительное впечатление произвела столица тиррства. Дарт выглядел хоть и скромным, но ухоженным городком. И если по чистоте и облагороженности он ещё не дотягивал до драурских городов, то уже явно превосходил все остальные виденные в дороге человеческие. Причём, и это эйра помнила очень хорошо, в прошлый её приезд городок ничем подобным похвастаться не мог. Также эйру очень удивил установленный на въезде в город рекламный щит, приглашающий путников селиться в новой гостинице "У семи сестёр". Эйра не могла этого знать, но щит был точной копией того, что установили годом ранее в Доале. Да и гостиница, как под копирку, напоминала ту же. У Лорейн зародились очень серьёзные подозрения, что столь неожиданные изменения могут иметь одно единственное объяснение. То самое, к которому она и приехала на поклон.
Устроившись в гостинице и поручив своим помощницам найти подходящее здание под посольство, эйра прямо у охранника выяснила, где расположен дом мерла Рислента. И, не теряя ни минуты, отправилась в указанном направлении. Однако застать его дома не вышло, поскольку, по словам открывшей дверь служанки, мерл Рислент два дня назад отбыл по делам. У неё же удалось выяснить, что мерл Рислент отсутствовал почти два месяца, а вернувшись, всё время проводит в разъездах. Сейчас его возвращение ожидается через неделю, так как в скором времени планируется свадьба его сестры и тирра Минка. Поблагодарив служанку за информацию, эйра задумчиво побрела в свой номер. Крайне невероятная информация пока подтверждалась, но в голове у Лорейн не находилось никакого хоть, немного похожего на правду объяснения, как такое возможно.
Несколько последующих дней прошли в выборе и покупке дома для будущего посольства. Ей удалось приобрести замечательный особняк, который крайне удачно выходил окнами на центральную площадь. Теперь из окна облюбованной под рабочий кабинет комнаты прекрасно просматривался вход жилище разрабатываемого "объекта". Именно в это окно она и увидела в один из последующих дней всадника, о котором до сих пор не могла поверить, что он жив и здоров…
---
[1] многомужество — реально существующий до сих пор обычай в Тибете и некоторых долинах Непала. Там действительно существует довольно странная форма матриархата в среде крестьян, вызванная в первую очередь экономическими причинами.