Московский журнал «Столица». Корреспондент пишет о валютных магазинах. Сколько их в Москве и в России – никому не известно. Нет даже приблизительной цифры. Идет рассказ о тех, кто каждый день ест омаров. Для кого не в диковинку артишоки. Бананы – не в счет. Это кушанье для бедняков – людей метро.
Возмущение сытыми нуворишами, разъезжающими на иномарках, разделяют многие москвичи. Мало кому они симпатичны. Людям, воспитанным в старом духе, ближе государственники. Они наверняка не такие.
«Не представляю, чем бы питался, не будь валютных магазинов. Одними монопродуктами, наверное». «Чем-чем?» – переспрашивает журналист. «Ну молоком, макаронами».
Собеседником корреспондента был генеральный директор объединения «Росинвалютторг». Тот самый, у которого в подчинении все «Березки». Государственник.
Рассказывает мой московский приятель, сотрудник МИД России:
– Станция метро «Кутузовская». Четыре «комка». В каждом по два откормленных, накачанных амбала. Я прохожу здесь дважды в день – провожаю и встречаю 11-летнюю дочь. Ее школа в семи минутах ходьбы. Дочка тянет меня к одному из «комков»: «Папа, купи конфетку». За окном в красивых цветных обертках – леденцы. По пятнадцать рублей за штуку.
В «комках» деньги надо давать вперед. Отсчитываю пять трехрублевок, протягиваю розовощекому молодцу: «Пожалуйста, дайте конфетку девочке».
Молодец, продолжая перекатывать во рту жвачку, с презрением взглянул на мои «трешки»: «Такой купюр не берем».
Конечно, я вспылил. Пригрозил мэрией, префектурой, торгинспекцией, обществом защиты потребителей. В ответ – все та же презрительная ухмылка.
Пришлось забирать свои несчастные «трояки». Дочка чуть не расплакалась: «У тебя что – не всамделишние деньги?».
Вечером она рассказала эту историю матери. Мне влетело по первое число: «Я сколько раз говорила вам – ничего не покупайте в «комках». Отравиться захотели?»
Ее расстроило одно, а меня другое. Он же видел, тот амбал, что конфета предназначалась ребенку. Обидел дитя. Унизил в ее глазах отца. И это тот самый частный сектор, который по замыслу отцов реформ должен помочь госторговле?
Спустя три дня снова разговор с этим же мидовцем:
– Жена специально для меня принесла с работы газету с публикацией, о которой говорит вся Москва. Заметка – продолжение темы, начатой у «комка» на Кутузовском проспекте.
Оказывается, действительно нельзя покупать продукты в коммерческих точках. Ужасные случаи – людям продают крысиные объедки. Санэпиднадзор обследовал работу полутора тысяч торговых точек новоявленных кооператоров. Так вот, выяснилось, что 99 процентов их по своему местоположению, оборудованию и ассортименту не соответствуют санитарным нормам. Во время рейда у сотрудника СЭС волосы вставали дыбом. Абсолютное большинство продуктов не имеют сертификатов, удостоверяющих их качество. В палатках и подсобках обнаружены следы грызунов. Нет умывальников, холодильных установок. Все продавцы торгуют пищей без медицинских справок.
В ходе рейда изъято из продажи 300 кг сосисок, 400 кг творога, 311 банок черной икры, 5,5 кг шоколада, 675 бутылок пива. И вся эта отрава предназначалась покупателям.
Спасибо мидовцу, в «комки» я больше не ходок. Кстати, на Арбате уже и 10-рублевая купюра не принимается. Сам видел объявление. Четвертак – вот самая мелкая денежная единица у королей рынка, которые призваны спасти страну и накормить народ.
Не будь валютных магазинов, пришлось бы питаться одними монопродуктами. Монопродукты… Миллионы людей, питающиеся исключительно хлебом, макаронами и молоком. Не знают их ученого названия. Каждый день я вижу их, уныло бредущих по улицам с пустыми сумками-тележками на колесиках. Они пронизывают встречных тяжелым взглядом, бесцеремонно разглядывают, кто что несет. Нередко останавливаются, обнюхивают, расспрашивают, где и за сколько куплено.
Ни чувства собственного достоинства, ни гордости, ни деликатности. Все это осталось в прошлом. Реальный прожиточный минимум на одного человека – более пяти тысяч рублей в месяц. А пенсионеры-трудовики всего по 900 смогли заработать. Да и остальные живут, из последних сил напрягаясь. Иссякли продовольственные запасы. Износилась одежда. Все острее встает вопрос: как выжить? Да и надо ли?
Человеческая жизнь в России свелась к обыкновенному биологическому существованию. На уровне животного. Ни высоких помыслов, ни одухотворяющих идей. Каждое утро начинается с одного вопроса: «Как достать продукты, как прокормиться сегодня?» О завтрашнем дне никто не думает.
«Пусть неудачник плачет!» – играючи повторяют сверхсытые коммерсанты. А кто эти неудачники? Изработавшиеся дедушки и бабушки, родители, свято веровавшие в непогрешимость самого справедливого строя. Воспитанные на книгах деда дирижера нынешних экономических реформ. Вот и откормленный внук, тоже играючи, ломает жизнь миллионов людей, беспощадно выбрасывая на обочину тех, на ком выезжало государство при всех режимах.
Какой еще удар в сердце властям нужен, чтобы вздрогнули и устыдились, чтобы осознали еще что-то, кроме своих амбиций, прочитав вот эти строки: «Проела я похоронные свои деньги, отложенные на смерть. Теперь и похорон человеческих лишилась. Таких, как я, у нас в городе без гроба в землю кладут».
Или вот эти: «Я, Фомин Нектарий Иванович из Екатеринбурга, бывший сослуживец президента России по СУ-13 треста «Южгорстрой». Ветеран войны и труда. В 75 лет выстаиваю на негнущихся ногах очереди, чтобы купить что-нибудь съестное по государственным ценам. В госмагазинах практически ничего нет, ходим без носков, трусов, вообще одеть нечего. Лекарств нет. Предлагаю: старикам, прожившим по 60 – 70 лет, сделать безболезненные инъекции и отправить их на тот свет…»
Отчаянные письма приходят во властные структуры мешками. Читают ли отцы реформ адресованные им проклятия за миллионы раздавленных жизней, за горькую старость, за растоптанную веру?
Четыре года назад многие демократические издания напечатали меню столовой ЦК КПСС. Сколько было благородного гнева вылито на митингах, сколько обвинений в адрес пресыщенных партократов, их льгот и привилегий.
Отвечаю на вопрос, какое сейчас меню на Старой площади. К слову, об этом нигде не пишут. Я подсуетился. И вот меню передо мной. Посмотрим, что предлагалось борцам с привилегиями и льготами в обычный рабочий день – пятницу, 2 октября 1992 года?
Начинаем с холодных закусок. Салаты – раз, два, три… Всего девять. Цены? Самый дорогой – «столичный» – 14 руб. 61 коп. Из моркови с черносливом – 5 руб. 90 коп. Кроме девяти разновидностей салатов, предлагались студень, ставрида, сметана, творог.
На первое победившие демократы могли выбрать борщ с черносливом за 7 руб. 73 коп. и любой из шести видов супов. Самый дорогой – вермишелевый с шампиньонами. Он стоит 13 руб. 64 коп.
Количество вторых блюд в меню – аж 14! Цена от каши манной за 5 руб. 12 коп. (самое дешевое блюдо) до шампиньонов в сметане ценой 40 руб. 93 коп. (самое дорогое). Можно было выбрать печень жареную в сухарях за 20 руб. 89 коп., домашние колбаски за 33 руб. 39 коп., карпа, жаренного в сметане за 20 руб. 55 коп., сырники с малиной за 11 руб. 41 коп. Ко вторым блюдам предлагались шесть разнообразных гарниров, самый дорогой – жареный картофель за 10 руб. 33 коп.
На десерт – арбуз, соки, компоты, мороженое, чай, кофе.
Питаясь так каждый день, действительно можно уверовать, что в стране все идет нормально, по плану, как заявляет Гайдар Третий.
Все тот же знакомый мидовец сказал: в Республике Беларусь народ переходит на хлеб и воду. Эти два продовольственных товара пользуются там наибольшим спросом. Если в составе СССР среднестатистический белорус съедал 26,2 кг мяса, то в составе СНГ только 15,5 кг в год.
– Не знаю, верная ли это статистика, – продолжил мидовец. – Но в этой связи вспоминается совет, который когда-то дал Черчилль Хрущеву. Мудрый англичанин сказал нашему великому волюнтаристу: «Нельзя отменять старый закон и вместо него вводить новый, если его смысл непонятен самому последнему гражданину вашего государства». У нас же далеко не самые последние фигуры не понимают смысла того, что они так яростно разрушают.
Россияне и раньше подозревали, что с их здоровьем творится что-то неладное, были готовы к самым худшим прогнозам. Но почерпнутое из обнародованных только что государственных докладов о состоянии окружающей среды и здоровья населения России многих привело в уныние.
В печати и раньше проскальзывали тревожные нотки по поводу снижения прироста российского населения. Но официальная статистика не публиковалась, разговоры велись на уровне предположений, циркулировавших в основном среди оппозиции. Одним из первых о намеренном сокращении населения гласно заявил олимпийский чемпион, писатель и известный политический деятель, покинувший стан демократов, Юрий Власов.
Россия должна сравняться по численности населения с Германией и Францией – вот одна из составляющих генеральной политики США, считает он. И это вовсе не бред, не воспаленное воображение. Прочитайте показания Крючкова в «Матросской тишине», пишет Юрий Власов. Как руководителю КГБ резиденты сообщали ему на основе добытой секретной информации о планах Запада по расчленению страны и сокращению численности населения, прежде всего России. Вот популярные органы «комсомольской независимой мысли» и стараются доказать, что и нужда целительна, а смерти и болезни близких – ступенька к зажиточной жизни.
Теперь стало известно, что коэффициент прироста российского населения упал с 5,1 процента в 1981 году до 0,7 в 1991-м. Число территорий страны, где смертность превышает рождаемость, увеличилась с 10 в 1989 году до 20,9 в 1991-м. Самая низкая рождаемость сейчас в Тульской области.
Из докладов о состоянии окружающей среды и здоровья населения России следует, что упала и средняя продолжительность жизни россиян. У мужчин она составляет всего 63,8 года.
Сейчас из каждой тысячи призывников негодными к службе в армии признаются 152 человека. И это при том, говорится в документах, что медицинские комиссии в военкоматах исходят из своих представлений о годности к военной службе. Если бы при отборе новобранцев руководствовались международными стандартами, то в Вооруженные Силы призывалось бы только 20 процентов от общего числа призывников.
Лишь два процента россиян не страдают болезнями зубов и полости рта. Что касается людей пожилого возраста, то здесь исключений нет. Уже к сорока годам у каждого среднестатистического россиянина поражены две трети зубов.
Безусловно, здоровому образу жизни отнюдь не способствуют ухудшающиеся условия труда. На местах, не отвечающих требованиям безопасности, работают 5 миллионов человек в промышленности и один миллион строителей и транспортников. Санитарно-гигиеническим нормам не отвечает 4,5 миллиона рабочих мест.
Гигантских размеров достигли бактериальное и вирусное загрязнения воды и воздуха. Особенно поражена воздушная среда городов, где отравой дышат 85 процентов жителей. Загрязнены практически все главные реки России, включая бассейны Волги, Оки, Камы, Дона, Кубани и Оби. Под промышленными отходами погребено более 250 тысяч гектаров земли. Неблагоприятное экологическое положение на 15 процентах территории страны. В 13 ее регионах экологическая ситуация расценена как критическая.
К старым бедам добавились новые. Среди них особенно тревожит неполноценное питание. За последний год в России снизилось потребление практически всех видов продовольствия. Дефицит полноценных белков составляет 250, витаминов А и В – 30, витамина С – 50 процентов. Многие пищевые продукты не соответствуют стандартам качества. До пяти процентов всей провизии содержат тяжелые металлы сверх предельно допустимой концентрации.
Свобода торговли привела к резкому увеличению количества пищевых отравлений, а бесконтрольность за состоянием питьевой воды в ряде регионов к массовым заболеваниям центральной нервной системы, нефритам, гепатитам, токсикозам беременных, увеличению количества мертворожденных и младенцев с врожденными аномалиями.
Нация, по сути, оказалась в глубочайшем кризисе. Ее прогрессивные представители не хотят верить в коварные замыслы зловредных буржуинов, но факты, как говорится, упрямая вещь, а они выбивают последнюю слабую надежду даже у самых стойких. Ни оздоровить народ, ни хотя бы приостановить тенденцию к катастрофическому сползанию вниз государственному здравоохранению, похоже, не по силам. Оно само оказалось в бедственном состоянии. Четверть всех действующих ныне больниц построена еще до Второй мировой войны, половина из них нуждается в капитальном ремонте. Сорок два процента больниц и 30 процентов поликлиник не имеют горячего водоснабжения, соответственно 18 и 15 процентов – канализации, а 13 и 7 процентов – водоснабжения.
Нарушения санитарно-гигиенических норм отмечены в 70 процентах лечебных учреждений. В прошлом году в больницах побывал 31 миллион россиян – опять они впереди планеты всей. Только каждый десятый размещался более менее в сносных условиях, большинство же – свыше 60 процентов – находились в палатах на 6 – 10 коек. После такого лечения болезни прогрессировали вновь. 30 процентов больных не могут приобрести необходимое им лекарство.
Очевидно, улучшение ситуации не наступит до тех пор, пока не произойдет общее оздоровление экономики. Рассчитывать на бюджетные вливания дополнительных средств в здравоохранение не приходится. А цены все растут, острее становится дефицит медицинской техники и оборудования, лекарственных средств и материалов. Платная медицина далеко не каждому по карману.
Где же выход? Людей-то ведь надо лечить. Специалисты, с которыми приходилось обсуждать эту проблему, считают, что один из путей – привлечение внебюджетных средств.
Увы, среди преуспевающих коммерсантов не так много людей, стремящихся помочь несчастным соотечественникам. В медицину деньги вкладывают неохотно – большой риск. То ли дело покупка спиртных напитков с яркими наклейками, джинсов и курток. Торговля ими – беспроигрышное дело. Почему-то не образуется гармоничное единство интересов нарождающейся буржуазии и потребностей общества.
Среди полутора тысяч коммерческих банков, действующих ныне в России, только один-единственный аккумулирует внебюджетные финансовые средства на нужды практического здравоохранения и медицинской науки. Капля в море.
А ситуация тем временем усугубляется. Анархия и крушение государственности, потеря нравственных ориентиров обществом разрушительным образом подействовало на их основную ячейку и опору – семью. И как всегда первыми жертвами общественных катаклизмов стали дети.
В январе 1993 года в Комитете по правам ребенка ООН будет заслушан национальный доклад Российской Федерации, посвященный реализации российским государством Международной конвенции ООН о правах ребенка.
Я знаю людей, которые сейчас работают над докладом. Это честные, порядочные специалисты, всей душой переживающие за своих маленьких страдальцев. Статистика, говорят составители доклада, ужасная. Конечно, в Нью-Йорке ее услышат. А в России? Раньше подобные сведения держались в глубокой тайне. Как будет на этот раз? Составители ответили однозначно: если общество не будет знать правду о болезнях детства, оно обречено на вырождение.
В России только за последний год более двух тысяч детей пытались покончить с собой из-за издевательств в семье. 154 тысячи детей сбежали из дома. Свыше 8 тысяч отцов и матерей лишены родительских прав. По выборочным данным, только в московские больницы ежегодно попадает около 80 детей с тяжелыми травмами, полученными в результате родительских побоев. 6 тысяч ребят ежегодно попадают в дома ребенка. По данным анонимного анкетирования, более 60 процентов родителей позволяют рукоприкладство по отношению к детям. По 400 младенцев в год становятся жертвами своих же матерей. Четвертая часть московских проституток – девочки в возрасте 12 – 13 лет. И уж совсем, что называется, приехали: резко подскочила статистика изнасилования девочек собственными отцами.
Смутное, страшное время. Окаянные дни. Вот и государству умершие его граждане стали в тягость: на этой неделе объявлено, что в Московской области отпущены цены на ритуальные услуги.
А может, действительно прав Юрий Власов? Может, действительно идет расправа над Россией? – задаются вопросами патриотически ориентированные люди.
В Москве очередное новшество: в нескольких больницах введена дополнительная оплата за некоторые услуги. Скажем, горожанин решил навестить родственника, попавшего на больничную койку. Берет с собой фрукты, соки, как полагается в таких случаях.
Передачу примут, но за услугу возьмут 150 рублей. В такую сумму оценивается разовый труд нянечки, затрачиваемый ею на доставку фруктов и соков по назначению.
Кто-то желает лично лицезреть своего родственника. Пожалуйста, расценки следующие: 100 рублей за белый халат, 50 – за тапочки. Встреча с лечащим врачом, его информация о здоровье больного стоит 500 рублей. Такова цена консультации доктора. То есть даже не консультации, а сообщения сведений, содержащихся в истории болезни его пациента.
Да, в больницы теперь не наездишься. Впрочем, на кладбища тоже. В Первопрестольной вводятся так называемые коммерческие маршруты. Что это такое? Приблизительно то же, что и коммерческие магазины. Цены – свободные. И пассажиры свободны в своем выборе: хочешь – садись, не хочешь – топай пешком.
Уже известны 11 таких маршрутов, обслуживать которые будут автобусы ведомственного подчинения. Это значит, что любая организация, имеющая транспорт, получив разрешение городских властей, станет развозить пассажиров по точкам, куда москвичи на обычном автобусе добираются с большими трудностями. Вроде бы полезное начинание. Пускай себе раскатывают по свободным ценам состоятельные люди до крупнейших вещевых рынков, автомагазинов и прочих приятных сердцу коммерсантов мест. Хотя, разве уважающий себя коммерсант поедет автобусом, пускай даже и коммерческим? У него ведь иномарка есть, а то и не одна.
Ладно, с этим можно было бы еще как-то смириться, говорят горожане. Согласиться можно и с пуском экспресс-автобусов до аэропортов, правда, при условии, что аэрофлотовские, которые сейчас курсируют, не будут отменены, чего так опасаются москвичи. Но к кладбищам…
Из 11 коммерческих маршрутов четыре ведут к крупнейшим московским кладбищам. Нет, не к престижным Новодевичьему, Ваганьковскому, Троекуровскому, где похоронены многие знаменитости и куда ездят как на экскурсию. Это еще можно было бы понять. Речь идет о Щербинском, Митинском и Хованском – самых обыкновенных городских обителях скорби, куда праздная публика не ездит, а добираются рядовые граждане, чтобы поддержать в порядке могилку родного человека, посидеть в уединении часок-другой над дорогим холмиком.
И вот проезд туда отдан в руки частникам. Бесспорно, это нововведение, мягко говоря, вряд ли будет стимулировать поток потомков к местам захоронения родных и близких.
Москвичи не против коммерции. Но ведь есть мера всему, считают они. Существует в жизни немало такого, что никак не подпадает под куплю-продажу. В одном из престижных московских отелей произошел небывалый случай. Некий иорданский предприниматель потерял кошелек с крупной суммой долларов и чековой книжкой на предъявителя. Богатый постоялец, наслышанный о масштабах воровства в Москве, о разгуле преступности погоревал-погоревал, да и рукой махнул в отчаянии. Каково же было его удивление, когда в номер постучала уборщица и осведомилась, не он ли случайно обронил в коридоре вот эту вещицу. И протянула его кошелек со всеми долларами и ценными бумагами.
Над пожилой уборщицей смеялись все, кому не лень. Молодые служащие отеля завистливо вздыхали: им бы такую находку – ни за что бы не вернули. А если бы и пришлось отдавать, то за вознаграждение.
По телеканалу «Москва» каждый вечер передают частные объявления: потеряны документы, в такси оставлен портфель с важными бумагами, пропала собачка… Каждое такое сообщение заканчивается одинаково: «Возвратившим гарантируем вознаграждение». За что? Вознаграждается труд, затраченный на создание каких-то ценностей, а тут идет себе задумчивый гражданин по улице и вдруг видит оброненный таким же гражданином предмет – пенсионную книжку, удостоверение участника войны, кошелек с деньгами, деловую папку… С кем не бывает? Почему нашедший должен требовать вознаграждения?
Требует. Сосед, участник гражданской войны, потерял конверт с редчайшими фотографиями своей молодости. В конверте, на счастье, был паспорт, по которому к убитому несчастьем старику обратились нашедшие – двое молодых людей. Кстати, студенты престижного вуза. Бедный дед отстегнул пять «штук» – такую цену заломили бесстыжие отроки.
Да что там: существуют даже расценки на находки. Кто и по каким критериям их устанавливал – одному Богу известно. Возврат паспорта – 1 тысяча рублей, пенсионной книжки – 500, удостоверения участника войны – от 500 до 1000. Цены стабильные, равные во всех концах Москвы.
Нашедшего пропавшую собаку ожидает от 5 до 10 тысяч – в зависимости от породы. Ладно, шут с ним, с собачьим бизнесом, но удостоверение участника войны превратить в предмет бесстыжей сделки? До какой же степени нравственной деградации нужно дойти, чтобы зарабатывать на несчастьях больных, рассеянных людей?
– Как-то перебирал свой архив, – вспоминает знакомый журналист из газеты «Правда». -Нашел номера 60-х годов – время, когда пришел в журналистику. «Так поступают советские люди», «Человек человеку – друг, товарищ и брат», «Адреса безвозмездной помощи», «От души, бескорыстно». Под такими рубриками публиковались материалы о взаимопомощи, товарищеской поддержке. Сколько в тех заметках душевного тепла, сердечности, доброты! Рассказы о столах находок, куда сдавали найденные вещи и документы, публикации о том, как зачастую незнакомые люди выручали друг друга в трудных жизненных ситуациях, как рискуя собой, своей жизнью, вступались за случайных прохожих, на которых нападали хулиганы, как на вокзалах и в аэропортах одалживали попавшим впросак пассажирам немалые денежные суммы, без всяких процентов. Общественное мнение поднимало на гребень внимания и подражания людей честных, высоконравственных, готовых прийти на помощь к слабому, больному, нуждающемуся, обиженному.
Бывший правдист с ностальгией вспоминал, как поступившее тревожное письмо из самой дальней глубинки сразу же звало в дорогу. Откладывая самые неотложные дела, днями месили грязь в глухих деревнях в поисках истины – без нормального сна, нередко впроголодь. Публикации вызывали разную реакцию, порой автора таскали по судам и другим казенным учреждениям, приходилось доказывать правоту, сочинять объяснительные, добиваться справедливости для людей, которые автору никем не доводились. Итогом было денежное вознаграждение: от 10 до 18 рублей гонорара за десятистраничную статью.
«Нет, что ни говорите, а жили тогда все же чище, светлее, красивее», – восклицает правдист. И в страшном сне не могло присниться, что предметом спекуляции станут святые для всех понятия. Люди безвозмездно сдавали кровь, предлагали костную ткань и кожу для пересадки чужим людям, а сейчас требуют деньги за передачу больному соков или за беседу с врачом!
Что-то незримо перевернулось в наших душах, говорят известные в советские времена творческие работники, стало вверх дном, лишило надежды и доверия друг к другу. Деньги, доходы, выручка… Не звон ли презренного металла вновь растлевает души, заслоняя самое главное, что дает право называться человеком?
– Вы против спекуляции? – прижал как-то Гайдара парламентский политик. – Или за?
Положение вроде бы безвыходное. Скажи, что против, и ты отступишь от рыночных принципов. Скажи, что за, и тебя тут же растерзают пикетчики.
Но Гайдара голыми руками не возьмешь. С ловкостью эквилибриста он переводит разговор в другое русло: когда страна введет правильное налогообложение, спекуляция потеряет-де всякий смысл…
Хорошо бы еще до этого и дожить, вздыхают недоверчивые москвичи. Хотя бы только ради того, чтобы посмотреть, какое налогообложение будет введено на суммы, получаемые от проката больничных халатов и тапочек.
– Что нового в России? – спросил как-то царь приехавшего к нему на воды за границу Николая Карамзина, известного историка и воспитателя наследника престола.
– Воруют, – ответил историк, вложив в одно слово всю многообразную информацию о российской жизни за время отсутствия государя.
Похоже, это слово как нельзя полно характеризует все, что происходит сейчас в России и ее столице.
Складывается впечатление, что воровство – это всерьез и надолго, и никакие смены общественно-политического строя, никакие революции, никакие самые кардинальные реформы не в силах что-то изменить.
– В России воровали, воруют и будут воровать, – добродушно посмеиваясь, самокритично признаются в национальной черте характера стоящие в очередях москвичи. А развеселило их сообщение мэрии о том, что проверки показали: в каждом втором московском магазине обманывают, обвешивают и обсчитывают покупателей.
Это тем более странно, что в городе на сегодняшний день практически завершена приватизация торговых предприятий. 90 процентов коллективов получили разрешение на выкуп имущества. То есть стали собственниками магазинов, торгового оборудования, складов, подсобок. И что же – по-прежнему крадут?
Еще как! Правительство Москвы создало комиссию, чтобы проверить, как приватизируемые торговые точки соблюдают положение договоров купли-продажи. За два месяца комиссия обследовала около 300 магазинов и обнаружила массу нарушений. Самое распространенное – перепрофилирование торговых точек, сдача их помещений в аренду коммерческим структурам, сокрытие товаров в подсобках, нарушения санитарных норм.
Не лучше обстоят дела и с ценами в приватизированных магазинах. Из проверенных 2170 предприятий торговли в 874 установлены факты завышения цен.
Какие меры приняты? Изъята сумма незаконно полученной выручки, на магазины наложен стопроцентный штраф, в результате чего бюджет города пополнился на 53 миллиона рублей. В Москомимущество переданы документы на расторжение договоров купли-продажи с 60 трудовыми коллективами. Проштрафившимся магазинам предстоит «деприватизация» – продажа с аукциона.
Однако все магазины не проконтролируешь. Стало быть, воровать будут по-прежнему.
Глава 6