26 мая 1992 года в Москве на улице Ильинка, в здании, где раньше находился Комитет народного контроля СССР, а после развала страны разместился Конституционный суд РСФСР, начался необычный судебный процесс. Он продолжался по 30 ноября 1992 года.
Суду, рассматривавшему «дело КПСС», положило начало ходатайство группы народных депутатов РСФСР, направленное в Конституционный суд 27 декабря 1991 года.
Из ходатайства в Конституционный суд РСФСР о проверке конституционности указа президента от 6 ноября 1991 года «О деятельности КПСС и КП РСФСР». «Мы, нижеподписавшиеся народные депутаты РСФСР, обращаемся к Конституционному суду РСФСР с ходатайством о проверке конституционности указа президента РСФСР от 6 ноября 1991 года «О деятельности КПСС и КП РСФСР» («Российская газета» от 9 ноября 1991 года).
Основанием для ходатайства является то, что содержание указанного акта президента противоречит установленному в Российской Федерации разделению властей и закрепленному Конституцией разграничению компетенции между высшими органами государственной власти и управления. Конституционный суд имеет право и обязан рассматривать акты президента именно с этой точки зрения.
Мы считаем, что содержание названного выше указа вторгается в сферу как законодательной, так и судебной власти.
Конституция предусматривает, что президент осуществляет только те полномочия, которые установлены для него Конституцией и законами РСФСР.
Среди полномочий президента, определенных Конституцией и законами, нет таких, которые бы давали ему право приостанавливать или запрещать деятельность политических партий, других общественных объединений и национализировать их собственность.
В частности, прекращение деятельности общественного объединения по действующему в РСФСР Закону СССР от 9 октября 1990 года «Об общественных объединениях» возможно только по собственному решению объединения (ст. 14) или по решению суда (ст. 22).
Президент РСФСР сначала своим указом № 79 от 23 августа 1991 года «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР» «приостановил деятельность органов и организаций Коммунистической партии РСФСР «до окончательного разрешения в судебном порядке вопроса о неконституционности деятельности Компартии РСФСР». Заметим сразу, что и этот акт президента был противоправным, поскольку «приостановление» деятельности общественного объединения можно только в условиях чрезвычайного положения, а его не было в момент издания данного указа и нет в настоящее время.
Вслед за этим, вопреки своему же указу от 23 августа 1991 года о приостановлении деятельности Компартии РСФСР «до окончательного разрешения в судебном порядке вопроса о неконституционности действий Компартии РСФСР», Б. Н. Ельцин 6 ноября 1991 издал указ «О деятельности КПСС и КП РСФСР», которым прекратил на территории РСФСР деятельность КПСС и КП РСФСР, а их организационные структуры распустил.
Тем самым президент РСФСР фактически присвоил полномочия судебной власти, что противоречит положениям ст. 163 Конституции РСФСР».
Под заявлением – подписи 35 депутатов.
В канун громкого судебного процесса официальная пресса усилила критику КПСС, формируя у общественности негативное отношение к недавней «руководящей и направляющей». 4 мая 1992 года газета «Известия» опубликовала интервью эксперта Конституционного суда Б. Пугачева, который доказывал, что «КПСС была не партией, а преступной государственной структурой». Эти слова были вынесены в заглавие публикации.
Пугачев Борис Михайлович был членом КПСС, доктором исторических и кандидатом философских наук. В течение десяти лет он руководил отделом Академии общественных наук при ЦК КПСС, специализировался в области политических и экономических отношений социалистического содружества.
«Особенностями Коммунистической партии определяется и мера ответственности за ее деяния, – говорил человек, чей отец погиб на фронте. – Каждый, кто не был инициатором, организатором и вдохновителем конкретных «исторических» решений, сам должен осознать, в какой партии он состоял, и пересмотреть свою жизнь, взгляды перед судом своей совести. Это исключительно личное дело.
Коммунистическая идеология была поначалу гуманистической, близкой к христианству. Идеи социальной справедливости, человеческого равенства – мировоззрение угнетенных, задавленных, идеал мечтателей и утопистов. История, увы, довела ее до «научного коммунизма», до Маркса, соединившего справедливость с насилием – диктатурой пролетариата, делением общества на враждебные классы. У Ленина гуманная цель – справедливость – осталась за рамками, а средство – насилие – выдвинулось на первый план. При Сталине коммунистическая идея была окончательно сведена к тоталитаризму. При этом множество людей продолжало верить в строительство рая на земле. Как говорится, «о, святая простота».
Пугачев и газета «Известия», похоже, попытались предвосхитить события. Конституционному суду ничего не оставалось делать, как выступить с заявлением: «Решение судей будет вырабатываться во время судебного заседания, не раньше и не позже. Суд, где заслушиваются представители спорящих сторон, эксперты, руководители государства, – это не пустая формальность, не спектакль, призванный «расцветить» готовый заранее вариант. Суд – это совместный поиск решения, и любые попытки предвосхитить события и навязать суду свое мнение недопустимы и противозаконны. Пугачев высказал свое собственное мнение и, не являясь сотрудником КС, нарушил профессиональную этику. КС вынужден отказаться от его услуг как эксперта».
21 апреля VI съезд народных депутатов РСФСР внес поправки в статью 165 и принял новую статью 165-1 Конституции, которыми значительно расширялась компетенция Конституционного суда. Ему теперь предоставлялось право рассматривать дела о конституционности партий. В декабре 1991 года, когда группа народных депутатов готовила свое ходатайство, такими правами Конституционный суд не обладал.
Но самое интересное заключалось в том, что закон о поправках в Конституцию был опубликован только 16 мая 1992 года, да и то в московском выпуске официальной «Российской газеты». В региональных выпусках сообщения об этом не было. Приехавшие на процесс эксперты от коммунистов узнали о новшествах только в Москве! Президентская сторона явно пыталась переиграть коммунистов.
Неожиданным для них стало ходатайство народного депутата, лидера социал-демократической партии Олега Румянцева в Конституционный суд о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР. Накануне открытия процесса, 25 мая, группа депутатов поддержала Румянцева, направив в Конституционный суд аналогичные заявления. Это был хитрый юридический ход.
Из ходатайства члена Верховного Совета Российской Федерации Олега Германовича Румянцева в Конституционный суд.
«Считаю, что КПСС должна быть признана неконституционной как, во-первых, разжигающая социальную рознь.
Самой сутью коммунистической идеологии, лежащей в основе деятельности КПСС, является тезис о преступном и антигуманном характере частной собственности, а следовательно, и основанной на этом институте деятельности.
Понимание места, отведенного КПСС самой себе в политической системе, подтверждается ее программно-уставными документами. Например, в части 4 новой редакции Программы КПСС (с. 76) зафиксировано: «КПСС считает необходимым тщательно учитывать специфику функций партийных, государственных и общественных органов, координировать их работу…» Вполне очевидно, что организация, которая объявляет о себе в своем программном документе как о «координаторе» деятельности государственных органов, исходит из представления о себе как о надстоящей по отношению ко всем ним инстанции. В разделе 4 части 2 новой редакции Программы КПСС говорится, что «под ее (партии) руководством функционируют все другие звенья этой системы – Советское государство, профессиональные союзы» и т. д., что отчетливо подтверждает вышесказанное.
Наиболее неприкрыто вмешательство КПСС в управление чисто государственными структурами прослеживается по Программе и Уставу КПСС в отношении к Вооруженным Силам. В статье 68 Устава КПСС, принятого на ХХVII съезде КПСС, прямо сказано, что «Главное политическое управление Советской Армии и Военно-Морского Флота работает на правах отдела ЦК КПСС». А в Программе КПСС заявлено (с. 49), что «КПСС считает необходимым и в дальнейшем усиливать свое организующее и направляющее влияние на жизнь и деятельность Вооруженных Сил, укреплять единоначалие…». В закрытом положении о КГБ от 1959 года содержится прямое указание на то, что КГБ является вооруженным отрядом партии и что действует под контролем руководства КПСС. Согласно Уставу КПСС (лишь в самое последнее время это положение было отменено), парторганизациям было предоставлено право контроля за деятельностью администрации предприятий.
КПСС по своему организационному строению и реальной внутрипартийной жизни (членство, денежные взносы, съезды и др.), являлась, безусловно, политической партией. Ее исполнительные структуры, однако, функционировали одновременно как и внеконституционные органы государственной власти на уровнях от высшего до низшего».
Конституционный суд Российской Федерации был избран на V (внеочередном) съезде народных депутатов РСФСР 30 октября 1991 года. Тогда в члены суда было выдвинуто 23 кандидатуры, но прошло только 13. Два места остались вакантными.
Кто персонально должен был определить судьбу самой могущественной в ХХ веке политической партии, подвести итог деятельности миллионов состоявших в ней в разное время людей? Перечисляем по алфавиту.
Аметистов Эрнест Михайлович. Родился в 1934 году в Ленинграде. В 1958 году окончил юридический факультет МГУ. Доктор юридических наук, специалист по государственному праву. Работал в издательствах «Юридическая литература», «Международные отношения», в Институте международного рабочего движения АН СССР, был ведущим научным сотрудником ВНИИ советского государственного строительства и законодательства. В 1987 году вышел из КПСС.
Витрук Николай Васильевич. Родился в 1937 году в Томске. В 1959 году окончил юридический факультет Томского государственного университета им. В. В. Куйбышева. Доктор юридических наук, полковник милиции. Преподавал в Томском и Киевском университетах. До избрания членом Конституционного суда был начальником кафедры Высшей юридической заочной школы МВД СССР.
Ведерников Николай Трофимович. Родился в 1934 году в г. Анжеро-Судженске Кемеровской области. В 1957 году окончил юридический факультет Томского государственного университета. Доктор юридических наук, преподавал в Томске. В 1990 году избран народным депутатом РСФСР.
Гаджиев Гадис Абдуллаевич. Родился в 1953 году в селе Шовкра Лакского района Дагестанской АССР. В 1975 году окончил юридический факультет МГУ. Кандидат юридических наук, доцент. С 1979 года был юристом-консультантом Президиума Верховного Совета Дагестанской АССР, в 1982 – 1990 годах – заведующим юридическим отделом Совета Министров Дагестанской АССР. Совмещал занимаемые должности с преподавательской и научной деятельностью. Специалист в области земельного права, автор комментария к закону о земле.
Зорькин Валерий Дмитриевич. Родился в 1943 году в селе Константиновка Приморского края. Окончил юридический факультет и аспирантуру МГУ. Доктор юридических наук. Работал на юрфаке МГУ преподавателем, старшим преподавателем, доцент, занимался историей правовых учений, в том числе и раннехристианских. До избрания председателем Конституционного суда был профессором Высшей юридической заочной школы МВД СССР.
Кононов Анатолий Леонидович. Родился в 1947 году. Окончил юридический факультет МГУ. Кандидат юридических наук. Был на следственно-прокурорской работе, занимался научной деятельностью в Институте проблем укрепления законности и правопорядка Прокуратуры РСФСР. Специалист в области уголовного процесса. До избрания членом Конституционного суда был заместителем председателя Комиссии Президиума Верховного Совета РСФСР по вопросам помилования, народным депутатом РСФСР.
Лучин Виктор Осипович. Родился в 1939 году на станции Ладва-Ветка Прионежского района Карельской АССР. Окончил юридический факультет Воронежского государственного университета. Доктор юридических наук. Преподавал в Воронеже, с 1971 года заведовал кафедрой теории и истории государства и права Куйбышевского государственного университета, в 1979 – 1991 годах – доцент кафедры государственного строительства и правовой политики Российского социально-политического института.
Морщакова Тамара Георгиевна. Родилась в 1936 году. Окончила МГУ. Доктор юридических наук. Работала в Институте государства и права АН СССР, во Всесоюзном научно-исследовательском институте советского государственного строительства и законодательства и в Московском юридическом институте. До избрания в Конституционный суд была главным научным сотрудником Института законодательства и сравнительного правоведения.
Олейник Владимир Иванович. Родился в 1936 году в городском поселке Домбаровка Кемеровской области. Окончил юридический факультет Пермского государственного университета. В 1989 – 1990 годах – член следственной группы при Генеральной прокуратуре СССР, затем был заведующим юридическим отделом Советского детского фонда им. В. И. Ленина. В 1990 году избран народным депутатом РСФСР.
Рудкин Юрий Дмитриевич. Родился в 1951 году в селе Бурмакино Некрасовского района Ярославской области. В 1972 году окончил Ярославское высшее зенитно-ракетное командное училище ПВО, в 1978 году – Ярославский государственный университет. С 1978 по 1990 год был преподавателем Ярославского университета. В 1990 году избран народным депутатом РСФСР.
Селезнев Николай Васильевич. Родился в 1945 году в Кемеровской области. Окончил Новосибирский факультет Свердловского юридического института. В 1983 – 1987 годах – прокурор города Новокузнецка, в 1986 – 1991 годах – прокурор Кемеровской области.
Тиунов Олег Иванович. Родился в 1937 году. Окончил юридический факультет Пермского государственного университета. Доктор юридических наук. В 1979 – 1990 годах был профессором, заведующим кафедрой государственного права и советского строительства, деканом юридического факультета в Пермском университете. В 1990 году избран народным депутатом РСФСР.
Эбзеев Борис Сафарович. Родился в 1950 году в Киргизской ССР. Окончил Саратовский юридический институт. Доктор юридических наук. Преподавал в Саратовском юридическом институте, был заведующим кафедрой.
Таким образом, вердикт о неконституционности КПСС должны были вынести восемь докторов и два кандидата юридических наук, а также три практических работника правоохранительных органов. Самому молодому судье – Г. А. Гаджиеву в 1992 году было 38 лет; самому старшему, Э. М. Аметистову, – 58.
Интересы КПСС в Конституционном суде представляли заместитель Генерального секретаря ЦК КПСС В. А. Ивашко, секретари ЦК КПСС В. В. Калашников и И. И. Мельников, заместитель председателя ЦКК КПСС М. И. Кодин; первый секретарь ЦК Компартии РСФСР В. А. Купцов, секретари ЦК Компартии РСФСР И. И. Антонович и Г. А. Зюганов, заведующий отделом ЦК КП РСФСР И. П. Рыбкин, другие руководящие и ответственные работники партии, а также юристы и общественные деятели.
Экспертами коммунистов выступили малоизвестные лица. Кроме, пожалуй, профессора Томского государственного университета Вадима Донатовича Филимонова. Крупный специалист по уголовному праву, при Горбачеве он входил в состав Комитета конституционного надзора СССР.
Быть юридическим представителем КПСС дал согласие Феликс Михайлович Рудинский – доктор юридических наук, профессор. После окончания в 1952 году Московского юридического института он около десяти лет проработал в адвокатуре в Сибири, а потом в течение 30 лет преподавал в юридических вузах государственное право. Феликс Михайлович был рядовым коммунистом – за 33 года пребывания в партии он ни разу не избирался даже членом партбюро кафедры. В июле 1991 года Б. Н. Ельцин подписал указ о присвоении ему звания заслуженного юриста РСФСР. Но когда начался процесс над КПСС, совестливый рядовой партиец, в отличие от высокопоставленных чинуш, заведовавший в 1992 году кафедрой прав человека в Высшей следственной школе МВД РФ в Волгограде, приехал в Москву в здание на Ильинке.
И это несмотря на то, что старший брат отца Рудинского – участник гражданской войны, старый член партии, директор одного из киевских заводов в 1937 году был арестован. Пострадал от репрессий и отец Феликса Михайловича: его исключили из партии, он вынужден был бежать, скрываться от НКВД.
Экспертами коммунистов были также профессора В. С. Мартемьянов, Б. Б. Хангельдыев, С. А. Боголюбов, Б. П. Курашвили, В. Г. Вишняков. Защиту осуществляли адвокаты Ю. П. Иванов, А. П. Клигман, О. О. Миронов. Любопытно, что в советские времена они не были приближенными к ЦК. Те, кто постоянно толкался у партийной кормушки, струсили. Защищали партию совсем иные люди, которые немало претерпели неприятностей от нее. Егор Лигачев, выступая на суде в качестве свидетеля, умилился этому обстоятельству и даже счел необходимым извиниться перед ними:
– Я вижу сейчас много людей, которые не ради привилегий, а ради идеи работают… Мы в свое время их не заметили…
Указы Б. Н. Ельцина защищали в суде госсекретарь при президенте Г. Э. Бурбулис, доктор юридических наук М. А. Федотов, депутат С. М. Шахрай.
25 мая к ходатайству депутата О. Г. Румянцева о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР присоединился еще 51 депутат, а спустя несколько дней – еще 14. Этих 65 депутатов представляли в суде О. Г. Румянцев, А. А. Котенков и И. А. Безруков, а также адвокат А. А. Макаров.
Действовали эти две группы в одном ключе, согласованно. За все время рассмотрения дела в суде между ними не возникло ни одного разногласия даже по самому пустяшному вопросу.
Трудно было поверить, что представители президента тоже состояли в КПСС, тоже писали заявления о приеме и заверяли своими подписями стремление быть в первых рядах строителей коммунизма.
Адвокат Макаров в заключительном слове 10 ноября сказал:
– Есть раны, которые не заживают, кровь сочится… Их не лечит время… Трупы, трупы…
И он добровольно вступил в эту преступную, по его словам, организацию?
Во время рассмотрения «дела КПСС» в Конституционный суд России поступало много различных экспертных заключений. Об их характере и содержании дает представление вот этот документ, призванный убедить судей в том, что КПСС создала систему, при которой источником могущества государства служило обнищание масс.
Эту точку зрения обосновал Василий Селюнин – известный в горбачевскую перестройку экономический публицист, депутат Государственной думы РФ первого созыва, член парламентской фракции «Выбор России». Свои политические взгляды он характеризовал как либеральные, поддерживал правительство Е. Гайдара, считая, что в него входят «высшие профессионалы».
Мы говорим «партия», подразумеваем – «государство». Программной установкой КПСС было уничтожение частной собственности. Вполне респектабельная в теоретическом плане, эта идея на практике была реализована посредством экспроприации всех значимых средств производства и передачи их под управление государству. По логике вещей, саморегулирование сложнейших процессов в экономике и других сферах общественной жизни через личные и групповые интересы потребовалось заменить прямыми командными воздействиями со стороны государства-собственника. Вследствие многогранности самой жизни для управления различными ее сторонами приходилось создавать все новые и новые ведомства. А поскольку интересы этих структур были противоречивыми и даже конфликтными, понадобился некий сверхорган, распоряжения которого были бы равно обязательны для любого ведомства (иначе управление оказалось бы парализованным). Таким государственным сверхорганом и стала КПСС.
Ее четкая иерархическая структура с безусловным подчинением нижестоящих звеньев вышестоящим вырабатывала и проводила в жизнь решения как принципиального свойства, так и по текущим вопросам. К примеру, высшие партийно-государственные органы в 1921 – 1971 годах издали 2591 директиву по сельскому хозяйству – в среднем примерно одна директива в неделю.
Высшие инстанции КПСС напрямую управляли экономикой. Тем самым они подменяли собою государство, по меньшей мере наблюдалось «сращивание с государственными структурами», как осторожно сказано в рассматриваемом тексте указа президента РСФСР.
В годы перестройки КПСС по-прежнему выступала как государственная власть. Так, с мая 1985 года по декабрь 1986 года вышло 124 директивы по хозяйственным вопросам, в том числе 35 высшие органы КПСС приняли самостоятельно и 30 – совместно с правительством.
Директивы КПСС отнюдь не носили рекомендательного характера, как то присуще правящим политическим партиям. Напротив того, это либо распоряжения прямого действия, либо директивы, которые требовали всего лишь оформления через другие инстанции власти.
Директивный, а не рекомендательный характер указаний аппарата КПСС просматривается практически во всем массиве директив и по всем вопросам.
Законодательная, исполнительная и судебная власть осуществлялась КПСС непосредственно через свои аппараты либо через государственные структуры, подчиненные КПСС. Сама структура комитетов КПСС, от Центрального до районных, типична не для политической партии, а специально приспособлена для государственного управления: промышленные отделы (в ряде случаев с разделением по отраслям индустрии), сельхозотделы, отделы культуры, отделы административных органов, военные отделы и т. п. Директивы инстанций собственно КПСС по любому вопросу имели приоритет над решениями всех других органов власти, хотя бы и сформированных волею КПСС.
В царстве номенклатуры. Формируя структуры государственной власти, КПСС сама же и назначала руководителей хозяйственных, правоохранительных, военных, профсоюзных, литературных и иных ведомств и организаций. Право назначения на посты в государстве сообразно со значимостью этих постов было разделено между иерархическими структурами КПСС: номенклатура Политбюро, номенклатура Секретариата ЦК, номенклатура отделов ЦК, номенклатура обкомов (крайкомов), номенклатура райкомов. Подбор кадров осуществлялся через орготделы соответствующих комитетов КПСС.
Этот порядок был скрупулезно детализирован. Перечень номенклатурных должностей и перевод их из одной номенклатуры в другую определялся высшей инстанцией КПСС. Так, 29 июня 1971 года Политбюро пересмотрело действующие перечни и зафиксировало изменения в секретном постановлении «О номенклатуре должностей ЦК КПСС», 19 июля 1987 года Политбюро внесло новые изменения, оформив их постановлением под тем же названием.
Система назначений действовала и после отмены 6-й статьи Конституции. К примеру, 29 апреля 1990 года Секретариат ЦК назначил заместителя начальника Главного разведывательного управления Генштаба, 23 мая – военного атташе в США, 5 июня – представителя КГБ в Болгарию и военного атташе в Югославию, 29 июня – военного атташе в Японию, 24 июля – представителя КГБ в Польшу.
При назначении на любой пост от претендента требовалась верность КПСС, в дальнейшем он нес ответственность в первую очередь перед КПСС. Администраторы, занимавшие значительные должности, одновременно включались в состав ЦК КПСС и в руководящие органы КПСС, вплоть до районных. Тем самым они уже по Уставу КПСС были обязаны исполнять директивы соответствующих комитетов КПСС и требовать того же от подчиненных.
Политическим партиям несвойственно назначать администраторов по всем иерархическим структурам управления страной. Стало быть, и по этой причине КПСС просто невозможно рассматривать как партию – она была типичной государственной структурой.
Монстр становится лишним. Система и структуры управления, созданные КПСС и под КПСС, были приспособлены к прямым командным воздействиям государства на все стороны жизни. Глубокая реформация экономики потребовала раньше всего упразднения КПСС, являвшейся государством, поскольку КПСС оказалась совершенно непригодной для управления страной в изменившихся условиях. При переходе к рыночной системе управленческие воздействия государства на экономику осуществляются совсем другими методами.
Следовательно, независимо от того, будет ли КПСС признана антиконституционной и даже преступной организацией, она стала просто излишней для Российского государства. Прекращая деятельность ее структур, президент РСФСР всего лишь отлучил от содержания за счет казны громоздкие, неэффективные и не поддающиеся улучшению административные структуры, которые к тому же противились преобразованиям в экономике и иных сферах жизни.
Темпы все ниже, и ниже, и ниже… Будучи главной и всеохватывающей государственной структурой, КПСС, естественно, несет ответственность за результаты управления страной. В указах президента РСФСР эти результаты охарактеризованы как исторический тупик. Насколько обоснована такая оценка?
Новейшие исследования опровергли господствовавшее до недавних пор мнение о том, что темпы развития в советский период были исключительно высоки и, соответственно, наша страна улучшала свое место в состязании мировых держав. Как известно, по объему промышленного производства к 1913 году Россия вышла на пятое место в мире и, судя по рекордным скоростям развития, имела основания рассчитывать на лучшее. Стремительно прогрессировали и другие отрасли экономики. К началу же перестройки по общему объему экономической деятельности (по ВНП) Советский Союз занимал в лучшем случае седьмое место в мире.
За 1928 – 1985 годы национальный доход возрос в 6 – 7 раз (официальная статистика показала рост в 86 раз). Однако и этот довольно скромный прогресс достигнут за счет нерационального использования ресурсов.
С начала 60-х годов у нас наблюдалось затухание темпов развития, к началу 80-х приросты стали нулевыми, а, по крайней мере, с 1989 года набирает инерцию процесс абсолютного сокращения объемов экономической деятельности. Анализ показывает, что затухающие динамические ряды – это устойчивая тенденция, ее невозможно объяснить конъюнктурными причинами. Таким образом, при оценке по макропоказателям, экономика уперлась в тупик и начала откатываться назад.
Впрочем, темпы развития характеризуют экономику лишь «в первом приближении». Важно выяснить, за счет какой продукции достигался рост.
С ленинских времен КПСС рассматривала нашу страну как базу мировой революции, или, в более поздней терминологии, базу, которая обеспечит победу социализма в мировом масштабе. Отсюда – перманентная милитаризация экономики. Октябрьский (1927 г.) Пленум ЦК ВКП(б) принял судьбоносное постановление: «В соответствии с политикой индустриализации страны в первую очередь должно быть усилено производство средств производства… Наиболее быстрый темп развития должен быть придан тем отраслям тяжелой индустрии, которые подымают в кратчайший срок экономическую мощь и обороноспособность страны…» С тех пор эта стратегия и проводится в жизнь.
В итоге оказалась нарушенной главная экономическая пропорция: между производством и потреблением. К 1985 году менее четверти промышленной продукции составляли товары для населения, свыше трех четвертей – все, так сказать, несъедобное.
В 1990 году оборонные расходы поглотили около четверти валового национального продукта (для сравнения: в США – менее 6 процентов, в Японии – 1 процент). По данным за 1989 год, СССР произвел в три раза больше танков, нежели США, в 12 раз больше баллистических ракет и т. д. Для развития же отраслей, работающих на человека, ресурсов уже не оставалось.
Таким образом, анализ структуры экономики подтверждает формулировку указа президента об ответственности КПСС «за исторический тупик, в который загнаны народы Советского Союза, и тот развал, к которому мы пришли». Действительно, мы имеем сегодня скособоченную экономику, не способную накормить, обуть, одеть население, произвести для него современные блага цивилизации. Занимая, как уже сказано, седьмое место в мире по общему объему экономической деятельности, Советский Союз по уровню жизни (по так называемой потребительской корзине) в относительно благополучном 1986 году делил лишь 45 – 50-е места в мировом сообществе.
Развал сельского хозяйства. Если в индустрии, строительстве и на транспорте имели место хотя бы количественные приросты, то в сельском хозяйстве ситуация менее благополучна, а ответственность КПСС за развал этого сектора экономики более очевидна.
Сразу после прихода к власти КПСС объявила торговлю продуктами крестьянского труда спекуляцией. 10 ноября 1917 года спекулянты объявлялись врагами народа и по ленинскому декрету, принятому три месяца спустя, подлежали расстрелу «на месте преступления». В 1918 году у крестьян, которые вели товарное хозяйство, власть отобрала 50 миллионов га земли – это примерно треть всех тогдашних сельхозугодий. Тем самым была подорвана материальная база единственно продуктивного так называемого кулацкого хозяйства, сведены на нет положительные результаты столыпинских реформ.
Одновременно с этой экономической мерой КПСС провела ликвидацию кулачества как класса: в Гражданской войне, развязанной государством, погибли около десяти миллионов крестьян (для сравнения: общие потери белых и красных составили несколько более миллиона жертв). Исходя из программных положений, КПСС уже в период военного коммунизма приступила к коллективизации: было создано около 6 тысяч колхозов и свыше 5 тысяч совхозов. Эффекта получить не удалось.
В полном объеме ленинский план коллективизации КПСС реализовала в 1929 – 1932 годах; и снова, как и в период военного коммунизма, государство физически уничтожило не менее 10 миллионов наиболее работящих крестьян. Коллективизация отбросила страну на десятилетия назад: только в 50-х годах сборы зерна и поголовье скота (с учетом личных хозяйств) достигли уровня 1926 года.
Хотя неэффективность насажденной усилиями КПСС модели развития аграрного сектора представляется очевидной и всесторонне подтверждается объективной статистикой, руководство КПСС до последних дней существования этой организации в данном вопросе не отступило от принципов. Еще в марте 1989 года на Пленуме ЦК генсек М. Горбачев утверждал: «…Было бы неправомерно делать вывод о неэффективности колхозного строя. Нет, в природе коллективного хозяйства заложены огромные потенциальные возможности».
Статистика показывает, что и в аграрном секторе мы уперлись в исторический тупик. Россия, занимавшая до Первой мировой войны первое место в мире по экспорту хлеба, вынуждена сейчас закупать за рубежом примерно половину потребного ей товарного зерна, расплачиваясь невозобновимыми природными ресурсами.
Враг номер один – частная собственность. Исходная точка, с которой начались все тупиковые пути, – это уничтожение частной собственности, осуществленное КПСС с крайней решительностью и крайними методами. В этом вопросе КПСС не знала компромиссов. В рассекреченных недавно документах обнаружено тайное постановление Секретариата ЦК от 29 марта 1991 года «О социально-экономических последствиях законодательной деятельности по вопросам собственности и приватизации в РСФСР». В этом документе с осуждением сказано: «Законодательством РСФСР однозначно введена частная собственность. Сфера ее действия не ограничивается ни размером, ни отраслями. Признается право частной собственности на землю, капитал и средства производства, могут создаваться частные предприятия любых размеров и с широким диапазоном». В российских инициативах руководство КПСС справедливо усмотрело «осуществление необратимого переворота в общественных отношениях» и предписало крутые меры: поручить ЦК КП РСФСР развернуть в трудовых коллективах работу по нейтрализации действий российских властей, предложить Комитету конституционного надзора СССР дать заключение о неконституционности этих мер, обязать президента Горбачева издать указ, который отменял бы действие российских законов касательно собственности, и т. д. Эти меры КПСС не смогла реализовать лишь по причине провала августовского путча и последовавшего роспуска структур КПСС.
Для КПСС вопрос о собственности есть вопрос о власти. С экспроприацией собственности регулирующая роль рынка была заменена всеобъемлющим планированием производства и директивным распределением произведенного. Тем самым государство, а в конечном счете КПСС, получило возможность распоряжаться всеми ресурсами страны, а это и есть реальная власть. Однако командно-административная система, посредством которой КПСС проводила свою экономическую и социальную политику, вчистую проиграла соревнование с рыночной моделью, о чем свидетельствует сличение советской экономики с экономикой свободного мира.
Частная собственность является также материальной основой прав личности, гражданского общества и правового государства. Огосударствление собственности в нашей стране исключило демократизацию общественной жизни. И это еще один исторический тупик, в который были загнаны народы Советского Союза.
Кто не работает на государство, тот не ест. В плановой системе принципиально неразрешима проблема стимулов к труду: какая сила побудит человека исполнять планы и директивы безотносительно к тому, разумны они или нет? Органически присущие рыночной экономике личные интересы и конкуренция были подавлены с ликвидацией частной собственности. Пришлось прибегать к внеэкономическому принуждению в различных его формах.
Уже в начале 1918 года в России были создан концентрационные лагеря. IХ съезд РКП(б) принял развернутую программу превращения страны в систему лагерей с принудительным трудом (см. «КПСС в резолюциях…»).
В несколько измененном виде эта программа была выполнена в 30-х годах. Вплоть до 50-х годов колхозникам не выдавали паспортов – фактически они были прикреплены к местам труда. Да и до сих пор принудительный труд применяется в стройбатах, при использовании армии на сельскохозяйственных работах и т. п.
Когда государство распоряжается всеми средствами к существованию, у человека не остается иного выбора, кроме как служить государству на тех условиях, которые оно продиктует. Как справедливо заметил Троцкий, в этих условиях евангелическая максима «Кто не работает, тот не ест» преобразуется в формулу «Кто не работает на государство, тот не ест». При неэффективности плановой экономики государство вынуждено перманентно снижать пай работника в продукте его труда. В странах с рыночной экономикой доля зарплаты во вновь созданной стоимости колеблется в пределах 60 – 80 процентов. Так было и в старой России. А к 1950 году эта доля снизилась до 33,4 процента, в период перестройки составляла 37 процентов. Иначе говоря, лишь треть рабочего времени человек трудился на себя, остальное время – на государство.
Но как подневольный труд, так и работа на государство с заранее определенным пределом оплаты не обеспечивают высокой производительности. Получается порочный круг: чтобы люди лучше работали на государство, надо достойно оплачивать их труд, а платить не из чего, поскольку мала производительность труда. В эту историческую ловушку загнала КПСС народы страны. В итоге сформировались поколения плохих работников, люмпенизированное общество.
Подводя итоги. КПСС являлась не политической партией, а государством, если понимать под государством совокупность аппаратов власти.
Имущество КПСС как государственной структуры принадлежит на территории России правопреемнику Советского Союза, то есть Российскому государству, которое вправе распорядиться им наряду с другим казенным имуществом.
Развитие промышленности, сельского хозяйства и других отраслей КПСС осуществляла экстенсивными методами, за счет крайне расточительного использования сырьевых, материальных и трудовых ресурсов. Темпы развития имели устойчивую тенденцию к замедлению, а затем и к деградации экономики.
По своей структуре экономика, построенная в период господства КПСС, не ориентирована на нужды человека. Она была приспособлена в первую очередь для достижения военных целей. Система, при которой источником могущества государства служит обнищание масс, оказалась тупиковой: мы не имеем ни сильной державы, ни достатка для населения.