Имя Исмаил-Хана Нахичеванского — главного героя легендарной осады Баязета — было в забвении еще многие годы. Быть может, отношение российских мастей было к нему настороженным? Никоим образом! Во все годы своей многолетней службы и жизни Исмаил-Хан почитался властью и был любим народом. Но единожды от имени власти, возможно, не только ради престижа или, быть может, просто от поспешности, было продекларировано для выдуманного властями героя Баязета, и потому же пи у кого не хватило смелости, наконец, сказать всю правду. Так, на примере капитана Штоквича долгие годы путешествовала по России, из поколения в поколение, «сказка о голом короле». При каждом удобном случае общественности навязывалось имя мнимого героя Баязета. Делалось это и в годы Первой мировой войны, когда уже не было в живых ни Исмаил-Хана Нахичеванского, пи Штоквича. Вот извлечение из Военного обзора войны с Турцией:
«21 октября одна из наших колонн овладела Баязетом, который столь мужественно в 1877 году в течение почти месяца оборонял майор Штоквич»
Буквально, через несколько дней главная военная газета России еще раз напомнила об обороне Баязета и о главном герое, ее организаторе и вдохновителе:
«Баязет. Занятый нами турецкий Баязет не впервые попадает в русские руки… В 1877 году Баязет был занят без сопротивления. В эту войну геройскою его защитою прославился майор Штоквич. С 6 по 29 июня, вынося неимоверные лишения, терпеливо снося недостаток продовольствия и, в особенности, воды, небольшой русский гарнизон стойко сопротивлялся окружившим его турецким полчищам, с гордостью отвергал все предложения о сдаче и дождался выручки..»
В заключительных кадрах фильма «Баязет» зрителям, преисполненным радости за вышедших живыми защитников Баязета, сообщается, что героизм их Императорская Россия оценила по заслугам. Семеро героев «Баязета», включая и Исмаил-Хана Нахичеванского, получили ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия 1-ой степени, и только один — 2-й степени. (Им почему-то оказался отважный врач Сивицкий, который, как гражданский, не имеет права на получение сугубо военного ордена). Таким образом, авторы и создатели фильма преподнесли зрителю жуткую небылину. Создателям фильма захотелось приукрасить увлекательную фантазию Валентина Саввича Пикуля.
За всю историю существования ордена святого Великомученика и Победоносца Георгия (с 1769 до 1917 годов), у которого всегда было 4 степени, первую степень Георгия получили всего-навсего 25 человек 5 из которых — иностранцы. Во время упомянутой Русско-Турецкой войны орденом Георгия 1-ой степени были награждены всего двое крупных военачальников: генерал-фельдмаршал Великий князь Николай Николаевич (за разгром Анатолийской армии на Балканах и овладение Плевной) и Главнокомандующий Кавказской Армией генерал-фельдмаршал Великий Князь Михаил Николаевич (за разгром Анатолийской армии при Аладжирских высотах, недалеко от Баязета).
Насколько был солидным орден Святого Георгия 1 степени, можно ощутить из Грамоты Государя Императора Александра II своему дяде Великому Князю Михаилу Николаевичу:
«Высочайшая грамота Нашему Генерал-Адъютанту,
Генерал-Фельдмаршалу, Главнокомандующему
Кавказской Армией, Его Императорскому Высочеству
Великому Князю Михаилу Николаевичу
После ряда славных подвигов, доблестные войска Кавказской армии ознаменовали себя новою неувядающею славой, разбив наголову, под личным предводительством Вашим, неприятельскую армию Мухтар-паши в кровопролитном бое, 3 октября сего года, на Аладжирских высотах и принудив большую часть оной сложить оружие.
Блистательная победа эта, свидетельствующая о благоразумной распорядительности Вашей, украсит на вечные времена страницы военной истории и дает Вам право на сердечную нашу признательность.
Желая выразить чувства Нашего особенного благоволения подвигом, Всемилостивейше жалуем Вас кавалером Императорского ордена Нашего Святого Великомученика и Победоносца Георгия I степени…
Именным Высочайшим Указом за достигнутые успехи в Русско-турецкой войне, умелое руководство войсками и личную отвагу командующий Действующим корпусом генерал-адъютант, генерал от кавалерии М. Т. Лорис-Меликов награжден орденом святого Георгия 2-й степени, а командующий Эриваиским отрядом генерал-лейтенант А. А. Тергукасов за освобождение от блокады Баязета удостоин ордена святого Георгия 3-й степени.
Начальник штаба Эриванского отряда, генерального штаба полковник 41-й Пехотной дивизии Филиппов «В награду отличных военных подвигов» награжден орденом Святого Георгия 4 степени.
На фоне восторженности о героизме осажденных, в самой цитадели награжденных было немного. Мы не стремились определять точные сведения, это слишком трудоемкая работа, но далеко не все офицеры были удостоены наград. Мы располагаем списком лишь в 8 человек Для такого события — это мизер. Все же факт капитуляции, официально замалчиваемый властями, сыграл свою роль, и настороженность при отборе кандидатур, судя по всему была. Как и положено, список на награждение формировал комендант цитадели капитан Штоквич.
В последнем приказе коменданта от 28 июня 1877 года за № 23 «за неусыпную бдительность, труды и распорядительность» персонально отмечены 11 человек Фамилия Исмаил-Хана Нахичеванского в этом приказе отсутствовала.
В Высочайшем приказе от 18 декабря 1877 года «За отличие в делах против Турок» капитану Тифлисского местного полка Федору Эдуардовичу Штоквичу присвоен досрочно чип майора. О таинственной истории с приведением майору Штоквичу ордена Святого Георгия IV степени подробности мы уже поведали Читателю.
Высочайшим Приказом также от 18 декабря 1877 года «О чинах Гражданских» «Производится: За выслугу лет, По ведомству Военно-Медицинскому Главный Врач Кавказского Военно-Временного Госпиталям И Сивицкий из Коллежских Советников в Статские.» Врач Сивицкий, кстати, никогда не был военным.
Напоминаем, среди всех офицеров цитадели две наиболее высокие награды получил полковник Исмаил-Хан Нахичеванский. Высочайшим приказом от 19 декабря 1877 года «За боевые отличия» он был награжден чином генерал-майора, а — 31 декабря 1877 года «За примерную храбрость и распорядительность, оказанные во время блокады Баязета в июне 1877 года» удостоин самого высокого боевого ордена «Святого Великомученика и Победоносца Георгия lV-ой степени».
«Отчего всемогущий творец наших тел
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны — зачем умираем?
Если несовершенны — то кто бракодел?»
Судьба единственной женщине в цитадели, ставшей там признанной героиней, оказалась наиболее печальной. Генерал Гейне засвидетельствовал, что полковник Исмаил-Хан Нахичеванский, покидая Баязет, внес ее фамилию в список на различные награды, предусмотренные для осажденных, и оставил этот список коменданту капитану Ф. Э. Штоквичу, но А. Е. Ковалевскую лишили заслуженных наград.
Главнокомандующим было принято решение выдать всему гарнизону денежную компенсацию за утраченные во время осады личные вещи. Как утверждает генерал Гейне,
…«эта милость не коснулась только одной А. Е. Ковалевской и то, вероятно, вследствие случайной забывчивости капитана Штоквича доложить о ней высшей власти. Но взявшемуся рассказать все характерное и все выдающееся преступно оставлять прикрытым то, что светилось своим собственным светом. Если Измаил-паша в письме коменданту от 24-го июня придавал значение тому, что между страдавшими была женщина; если более искренние натуры, с прямотой относившиеся к событиям и фактам, пришли первыми чуть не поклониться героизму женщины, потерявшей во время блокады более, чем кто-нибудь из гарнизона, если весь отряд благовейно встречая ее появление, значит положение А. Е. Ковалевской было незаурядное».
Причины несправедливого отношения к А. Е. Ковалевской со стороны капитана Штоквича оставались неизвестными, поводом же служил формальный факт: она не находилась в штате госпиталя и работала там по доброй воле, то есть бесплатно.
По закону, Александра Ефимовна имела право на пенсию в связи с гибелью се мужа. И пенсия такая была оформлена. Вдова получала ежегодно 405 рублей.
10 августа 1877 года главный врач 11-го Кавказского Временного военного госпиталя Коллежский Советник Сивицкий выдал ей Свидетельство следующего содержания:
«Дано сие бывшей жене Подполковника, а ныне вдове Александре Ефимовне Ковалевской в том, что с 16 апреля по 20 мая сего года поступила в число Сестер Милосердия в 15 Кавказский Военно-Временный Госпиталь, а с 20 Мая по 28 Июня сего года — в 11 Кавказский Военно-Временный Госпиталь без денежного содержания по собственному желанию. За время исправления должности сестры Милосердия, Госпожа Ковалевская исполняла свою обязанность с особым усердием и человеколюбием, несмотря, что перед самою блокадой Баязета постигла горестная участь самой, а именно: потеряла мужа своего в сражении с Турками 6 июня, в десяти верстах от Баязета, где он был смертельно ранен в живот, и все-таки продолжала заниматься около больных, поделившись своими запасами между блокадцами Баязета и вследствие чего сама испытывала после более двух недель недостаток наравне с прочими и после столь бедственного положения потеряла здоровье, которое, едва, по истечении полутора месяца, начало восстанавливаться, переселившись в селение Дарагачах, при медицинском пособии.
Справка дала право Ковалевской считаться участником обороны Баязета, где она сильно подорвала свое здоровье, по и этот документ не поправил ее финансовое положение…
В 1879 году Александра Ефимовна Ковалевская вторично вышла замуж за майора Беловодского и, наверное, надеялась улучшить свое благополучие и здоровье. Надежды не оправдались. А. Е. Ковалевская тут же лишилась пенсии, полученной после его гибели. Видимо, новый супруг ее был не столь состоятельным, и они жили только на его содержание, Поэтому у Ковалевской начался новый виток многочисленных прошений и хождений по инстанциям мощного бюрократического аппарата России с целью восстановить утраченную пенсию и одновременно получить пособие по болезни. От Ковалевской всюду требовали представить кипы документов, кто был ее покойный муж, кто она и о том, что здоровье у нее до предела расшатано. Что любопытно: везде ее поддерживали, везде ей сочувствовали, но просьба не удовлетворялась. Просил за нес даже Главный штаб Военного министерства. Вот извлечения из ходатайства Главного штаба от 9 апреля 1882 года:
«…до выхода вторично замуж за Майора Беловодского в том внимании, что пенсия эта могла бы служить ей средством для восстановления, хотя отчасти, ее здоровья, потерянного в Баязете, в бытность ее там сестрою милосердия, так как муж ее Майор Беловодский, кроме получаемого содержания от казны, никаких других средств не имеет».
Его Высочество, препроводив упомянутую докладную записку и имея ввиду, что просьба г-жи Беловодской не подлежит по закону удовлетворению, изволит ходатайствовать об испрошении ей от щедроты Вашего Императорского Величества единовременного пособия Первый же муж ее, подполковник Ковалевский, состоя в 74-ом Пехотном Ставропольском полку, был смертельно ранен 6 июня 1877 года в сражении близ крепости. Баязет и от раны умер».
Мытарства Ковалевской, наконец, завершились тем, что она получила «от щедрот Его Императорского Величества» только маленькое единовременное пособие. Пенсию за мужа ей так и не возвратили.
Окончательное решение выражено в резолюции самого Военного Министра генерал-адъютанта Банковского: «Высочайше поведено выдать жене майора Беловодского единовременное пособие в 200 рублей из суммы Государственного Казначейства. Просьбу ее о пенсии — отклонить».
Судя по всему, став пожизненно больной после Баязета, радостная жизнь у всеобщей любимицы осажденной цитадели Александры Ефимовны Ковалевской-Белозерской не получилась.
Сразу после снятия блокады Баязета генерал Келбали-Хан передал обязанности начальника кордона Эриванской губернии своему брату Исмаил-Хану. Сам же генерал был назначен начальником кавалерии в соединение, которое готовилось для штурма Эрзерума. Фактически на штурм Эрзерума был брошен весь Действующий корпус генерал-адъютанта М. Т. Лорис-Меликова.
В военных сводках о кровопролитном сражении 23 октября на высотах Деве-Бойну — воротах Эрзерума — имя Келбали-Хана встречается неоднократно. После убийственного артиллерийского огня его кавалерия то стремительно вздымалась на высоты, преследуя обезумевшего противника, то бросалась на склон от шквала убийственного оружейного огня. В одной из сотен Переяславского полка под его командованием отмывал кровью приговор Военного суда и зарабатывал «солдатский Георгий», разжалованный из майоров в рядовые, солдат Максуд Али-Ханов, будущий зять Келбали-Хана и прославленный в будущем российский военачальник.
Баязетская эпопея уходила в прошлое, жизнь обновлялась новыми событиями, но Высочайший Приказ от 17 декабря 1877 г. вернул в памяти дела минувшие:
«Государь Император в награду отличного мужества и храбрости, оказанных в делах с турками в апреле, мае, и июне сего года, при защите Баязета и при освобождении от осады Баязетского гарнизона, в 11 день сего декабря, Всемилостивейше соизволил пожаловать Орден Святого Владимира 3-й степени сменами, состоящему при Кавказской армии генерал-майор) Келбали-Хан-Эксан-Хан-Оглы (знаки для нехристиан установленные).
13 июля 1878 Келбали-хан назначается Командующим 2-й Сводной Кавалерийской Дивизией, а затем 25 июля 1878 года — Командующим 2-й Бригадой 1-й Кавказской кавалерийской дивизии. Эта должность была последней в длинной веренице командных должностей генерал-майора Келбали-Хан-Эксан-Хан-Оглы.
В связи с болезнью 6 марта 1880 года Келбали-Хан оставляет эту должность и назначается состоять в распоряжении Его Императорского Высочества Главнокомандующего Кавказской Армией. Это тоже солидное назначение, но оно дается, как правило, офицерам, умудренным опытом или которым, по состоянию здоровья, трудно быть на командной работе.
Генерал-Майор Келбали-Хан-Эксан-Хан-Оглы скончался в конце апреля 1883 года.
Главная военная газета «Русский Инвалид» почему-то забыла опубликовать некролог после смерти этого заслуженного генерала. Русская Армия, которой он беззаветно отдал почти 40 лет своей жизни, все кто знал при жизни этого храброго и честного человека, узнали о его кончине из посмертного Высочайшего приказа от 30 апреля 1883 года, издание которого обязательно и не зависит от чьей-либо ВОЛИ:
«Умершие исключаются из списков: состоявший в распоряжении Командующего войсками Кавказского Военного округа, числившийся по Армейской Кавалерии, Генерал-Майор Келбали-Хан-Эксан-Хан-Оглы».
Но Келбали-Хан не ушел бесследно в мир иной. Дела и мораль Келбали-Хана, продолжали жить и приумножаться в многочисленном его потомстве. У Келбали-хана осталось 4 сына и 4 дочери. Вес сыновья стали офицерами Русской Армии, а самый младший — Гуссейн достиг высочайших вершин на Олимпе Российской армии. Он дослужился до полного генерала кавалерии, командовал элитными императорскими полками, такими как Нижегородский Драгунский и Лейб-Гвардии Конный. Геройски сражаясь с самого начала Первой Мировой Войны, Гуссейн-Хан Нахичеванский командовал Гвардейским кавалерийским Корпусом и пожалован в наивысшее воинское звание Императорской России — Генерал-Адъютанта Его Императорского Величества. Этого звания не удостоился ни один генерал России мусульманского вероисповедания. Генерал-адъютант Гусссйн-хан Нахичеванский, узнав об отречении от престола Государя Императора, в отличие от большинства крупных военачальников Армии России, воспротивился крушению Верховной власти. В посланной отреченному Государю Императору телеграмме командир Гвардейского корпуса генерал Гуссейн-хан Нахичеванский, как свидетельствует генерал А. И. Деникин в своей книге, предлагал «себя и свои войска в распоряжение Государя для подавления мятежа..» (Л. И. Деникин. Очерки русской смуты. Париж, 1921.)