Варион действительно уже приехал и был недоволен задержкой дочери, но только до того как увидел её.
— Дочка, это, правда, ты? — он всматривался в её лицо, в котором от старой Дунры остались только глаза, точнее их цвет, потому что разрез тоже изменился.
— Да, это я! — гордо заявила она. — Как тебе моя внешность?
— Невероятно, это просто какое-то чудо! Конрат, я твой вечный должник, — он бросился меня обнимать. Я кряхтел в его стальных объятиях и терпел, понимая, что его захлестнули эмоции.
— Господин Сувейтра, Дунре нужно платье для бала, — прохрипел я.
— Платье это ерунда, покажи какое и я его куплю!
— Всё дело в том, что таких платьев нет в продаже, его нужно пошить на заказ по моему эскизу. Одним словом нужен хороший портной и самая тонкая и прочная ткань.
— Портной, — Варион почесал затылок, пытаясь вспомнить, где его найти в Ченсте. — О, вспомнил одного, старый уже, но мастер хороший, главное чтобы не помер к этому дню. Пойдёмте, — он сгрёб нас в охапку и можно сказать, вынес из таверны.
Так быстро как сейчас я давно уже не ходил, Дунра, скорее всего тоже, так как запыхалась пока дошли. Варион несколько раз ударил своим кувалдоподобный кулаком в дверь, от чего откуда-то сверху посыпался мелкий мусор.
— Кто там? — раздался старческий голос за дверью.
— Мы хотим платье заказать, — громко сказал Варион, уткнувшись лбом в дверь.
— Я больше не беру заказы.
— Нам очень надо, а вы лучший портной в этом городе! Заплачу золотом! — добавил он, посмотрев на дочь. Слово золото оказалось универсальным ключом, дверь открылась настолько быстро, что Варион чуть не упал внутрь.
— Ладно, уговорили, — сказал дед, отрывший дверь. Он был седой как лунь, а его аккуратно подстриженная борода могла бы быть образцом для остальных мужчин, не желающих бриться. Дед был худощавый, довольно высокого роста и от старости скрюченный как вопросительный знак. — Что именно вы хотите?
— Он скажет! — Варион не долго думая, впихнул меня в дом портного, потом завёл Дунру и только потом вошёл сам.
— Нам нужно вот это, — я достал помятый лист, где была нарисована девушка в платье. Моё платье, конечно же, не было, похоже, на платье профессиональной танцовщицы, так как Дунра такое просто не надела бы. — Талию должно облегать максимально плотно, как корсет. Ткань нужна тонкая, желательно тёмно красного, почти кровавого цвета. Ещё нам будут нужны туфли, сможете подобрать?
— Эх, молодой человек, где вы были, так скажем лет тридцать-сорок назад, у вас явно талант в моём ремесле, — дед дружелюбно улыбнулся, мой эскиз ему понравился.
— Тридцать лет назад я ещё не родился. Ну, так как, возьмете заказ?
— Если бы вам было нужно обычное платье, я бы, наверное, задумался, брать заказ или нет, но такое я упустить просто не могу, совесть не позволяет. Как звать вас милое дитя? — спросил он у Дунры.
— Дунра.
— Эх, молодежь, всё время вы всё сокращаете, даже до имени добрались. Чем вам не нравилось Диунора?
Мы с Дунрой удивлённо посмотрели на её отца.
— А что я? Тебя так бабка назвала, мне, конечно, не нравилось, но потом привык.
— С сегодняшнего дня её зовут Диунора Варион Сувейтра, — заявил я, посмотрев на Вариона самым презрительным взглядом, на какой только был способен. Он стыдливо отвёл взгляд, признав, что был не прав, когда согласился оставить имя Дунра своей дочери.
От портного мы ушли часа через два, за это время, обсудив, чуть ли не каждый шов платья. Стоимость работы дедуля пока не озвучил, потому что такой ткани у него не было, её нужно было ещё купить. Покупать её он будет сам, как впрочем, и новые туфли, которые пообещал обернуть этой же тканью, чтобы в цвет платья были.
— Ду, ну, не злись, не мог я тогда поступить иначе, — Варион решил поговорить с дочерью, потому что она, узнав полное имя, обиделась на него.
— А потом? Потом тоже не мог!? — из её глаз ручьями текли слезы.
— Я всю жизнь терпела усмешки из-за этого дурацкого имени.
— Потом имя менять уже поздно было, бабка умерла, когда тебе семь лет было. Не мог я её обидеть, ведь она была очень рада тому, что ты становилась на неё похожей.
— Такой же маленькой, толстенькой и с разной длины ногами? — Дунра, точнее теперь Диунора, продолжала плакать и кричать на отца.
— Ну, я длину бабкиных ног не измерял, — начал было Варион и резко замолчал, поняв, что сейчас говорит совсем не то, что нужно.
— Господин Сувейтра, можно вас на пару слов, — я взял его за руку и отвёл в сторону. — Не надо сейчас ничего говорить, езжайте домой, за неделю страсти улягутся, и будет всё как прежде.
— А, э.
— Не переживайте, я с ней поговорю.
— Хорошо, в таком случае не буду её раздражать своим присутствием. Увидимся через неделю. Не подведи Конрат, я на тебя очень надеюсь, ведь кроме неё у меня никого нет.
— Да, нормально всё будет, — я подтолкнул его в сторону пристани, иначе он так бы и продолжал оправдываться.
Вскоре мы с Диунорой вернулись в таверну Бона, где увидели группу музыкантов в полном составе. В этот раз они не дрались, а увлечённо настраивали свои музыкальные инструменты. Практически все были недовольны звучанием, поэтому пытались изменить звук при помощи подручных средств. Кто-то подкладывал щепки под струны, а кто-то ковырял ножом в трубе похожей на пионерский горн. Сам маэстро Фирст сидя на столе, задумчиво смотрел на свой инструмент, напоминавший по звучанию что-то среднее между гитарой и банджо. Судя по всему, звучание его инструмента ему тоже не нравилось и он, сейчас не знал, как его изменить.
— Так, не будем мешать творческому процессу, у нас своих дел много, — сказал я, увлекая девушку за собой в подвал.
Дальнейшие несколько часов были посвящены танцу. Я не давал Диуноре ни минуты передышки, чтобы у неё не было времени думать о чём-то другом.
В университет мы возвращались уставшие, но довольные. Танец начинал вырисовываться таким, каким и должен быть. Еще с десяток другой репетиций и наша пара будет не плохо смотреться среди остальных танцующих пар.
— Не злись на отца, возможно, он тогда, в самом деле, ничего не мог сделать и согласился, принять предложенное бабкой имя.
— Да, я уже не злюсь, но он всё равно мог бы мне сказать, перед тем как я поступила в университет. Я хотя бы здесь могла назваться полным именем и не быть посмешищем.
— Мы пришли, — я остановился у перекрёстка дорожек между студенческими посёлками. — Увидимся завтра, и постарайся пока не показывать свою фигуру, пусть это будет сюрпризом для всех.
— Я долго носила этот мешок называемый платьем, могу поносить и ещё немного. До бала остался месяц с хвостиком, а потом пусть только кто-нибудь посмеет назвать меня дурнушкой! — сказала она и быстро зашагала по дорожке в сторону своего дома.
— Вот именно этого то я и боюсь, ведь кто-то может продолжать так думать, а взгляд иногда о многом говорит, — подумал я, глядя ей вслед.
Когда я вошёл в дом, там было тепло, несмотря на отсутствие догорающих дров в камине. Нисвер сидел на кровати с закрытыми глазами и, думая о чём-то, улыбался.
— Привет бездельник!
— О, привет, я даже не услышал, как ты вошёл.
— Ты сегодня какой-то подозрительно радостный, колись, по какой причине?
— Как ты и говорил, к каждому человеку нужно найти подход, вот я и нашёл его относительно Кассандры.
— Она оказалась падкой на похвалу, признание в любви, подарок?
— Не угадал, даже не рядом. Мне помог мой эликсир.
— Нисвер это плохой вариант для налаживания хороших отношений надолго.
— Так это смотря, сколько накапать и смотря во что, точнее на что. Я канул на яблоко, поэтому эликсир сработал немного не так, как должен был.
— Рискуешь, если она или кто-то другой узнает, тебя не только отчислят из университета, тебя ещё и посадят в тюрьму. Напомню, если ты забыл, твоё обучение оплачивает король и ему очень не понравится, что ты вместо обучения занимаешься неизвестно чем.
— Я же для пользы дела, чего сразу королём то пугать, тоже мне друг называется, — он обиделся и пересел с кровати за стол. Стол был завален книгами, за стопками которых он попробовал спрятаться.
— Я не пугаю, просто не хочу, чтобы ты вляпался в неприятности. А где мой кот? — сменил я тему, не увидев в доме Мурзика.
— Не знаю, когда я пришёл, его тут не было, а дверь была приоткрыта. Я звал его, но из этого ничего не вышло, искать сейчас бесполезно, мало того что темно, так ещё и снег идёт.
— Ты давно пришёл?
— Где-то чуть больше часа назад, успел только камин прогреть.
— Ладно, будем надеяться, что мой блудный кот сам вскоре придёт.
Мурзик действительно сам пришёл, только утром. Где шлялся всю ночь не известно, но шерсть местами всё ещё была в масле.
— Если у нас для тебя ничего вкусного нет, решил сам добыть? Смотри, поймают, мало точно не покажется! — я сделал предупреждение коту.
— Кто поймает и почему будет не мало? — только что проснувшись, Нисвер не понял, кому я это сказал.
— Мурзик ночью был в столовой, поэтому у меня появилось предчувствие того, что завтрака сегодня может не быть.
Я в итоге ошибся, завтрак был, но вот повара были злые как собаки. Смотрели на всех с подозрением, видимо пытались вычислить того, кто побывал в столовой ночью.
Неделя прошла скучно, Диунора старалась быть незаметной, а Нисвер вынашивал план по изменению состава эликсира. Так как на территории университета сейчас нужную травку было не найти, снег всё спрятал, он пытался создать новый эликсир из всего, до чего мог добраться. В ход шли сухие листья, ветки, соль и какая-то приправа для мяса, которую он с большим трудом выпросил у одного из работников столовой. Много сухих трав было в аудитории алхимии, но туда попасть было просто нереально, разумеется, для него. Я мог попасть легко, но он ко мне с такой просьбой не обращался, а я сам не предлагал.
Все новые составы Нисвера при насыщении их магией взрывались, но к счастью без каких либо последствий для юного алхимика. К концу недели он просто сдался и попросил, привезти из города один флакончик проверенного эликсира. При этом обещал не добавлять его в алкогольные жидкости, капать будет только на фрукты и только на те, что ест Кассандра. Я не поверил, так как его взгляд, когда он просил, был по детски наивный, то есть, он точно врал. Несмотря на это, я пообещал привезти, иначе он сам за ним в город отправится и возьмёт не один флакончик, а все.
В субботу, сразу после занятий, мы с Диунорой снова отправились в город. Нужно было завершить работу над её телом, узнать готово ли платье и, разумеется, провести ещё одну репетицию уже под реальную музыку.
Начали с посещения портного и зависли там часа на два. Примерка почти готового платья, оказалась делом не быстрым. Дедуля кружился вокруг Диуноры, словно малолетний ребёнок вокруг новогодней ёлки. Мне нравилось то что у него получалось, а вот ему нет, он постоянно находил какие-то изъяны в собственной работе.
Когда мы наконец-то добрались до таверны Бона, дверь была заперта, а изнутри доносились знакомая мелодия.
— Ринс открывай это я, Конрат! — я постучал в дверь. Через несколько секунд дверь открылась, только открыл её не вышибала Бона, а Фирст.
— Не понял, а где Ринс, Бон, Варлетта?
— Они куда-то уехали, сказали, что только вечером вернуться.
— Ясно, мы слышали, как вы играете, но с улицы плохо слышно, можете для нас ещё раз сыграть?
— Конечно.
Мы вошли в зал, присели за столик для двоих, тут были и такие, после чего Фирст дал команду к исполнению. Мне нравилось, как у них получалось, но были и небольшие помарки в исполнении, потому что некоторые музыканты, как говориться, фальшивили. Фирст злился, но продолжал играть до конца.
— Есть ещё проблемы, но я думаю, мы их решим к назначенному дню, — заверил Фирст.
— По-любому должны решить, иначе вам не заплатят, — сказал я, умолчал о том, что заплатить видимо придётся мне, возможно что даже полностью. Новая директорша за музыку золотом платить точно не будет, даже за её качественное исполнение.
Вскоре мы с Диунорой спустились в мою подвальную комнату, заперли дверь, после чего я приступил к завершающему этапу по созданию её идеального тела.
На устранение разного рода мелочей потратил почти пять часов, но получившимся результатом я остался доволен.
— Девушка мечта, — подумал я и вернул её в мир живых. Только она очнулась, послышался шум, а вскоре в комнату снова стали ломиться стражники.
— Открывай, мы знаем что ты здесь! — услышал я знакомый голос. Ко мне снова пожаловал тот самый тип, что в прошлый раз меня арестовал. Несмотря на приказ открыть дверь, стражники продолжали её выбивать и через несколько минут, засов отлетел, не выдержав серии мощных ударов. К этому времени Диунора успела влезть под одеяло на кровати.
— Это снова вы и по тому же вопросу? — я преградил дорогу командиру группы стражников.
— А ты что думал, что мы от тебя вот так просто отстанем? Обыскать тут всё! — приказал он стражникам и они в очередной раз, принялись переворачивать всё вверх дном. Когда один из них подошёл к кровати, Диунора резко встала, прикрываясь одеялом.
— Если мой отец, Варион Сувейтра узнает, что вы ворвались ко мне в комнату, вам это с рук не сойдет!
Стражник сразу отступил на несколько шагов и посмотрел на своего командира. Тому, судя по всему, имя отца этой девушки было знакомо, поэтому в избежание возможных неприятностей он решил, оставить нас в покое, но не извинился за свои уже совершённые действия.
Нехотя стражники вскоре ушли, но пообещав мне, что они когда-нибудь меня поймают с поличным. Сейчас им мне было просто нечего предъявить, так как короткий обыск комнаты ничего не дал.
— Почему они к тебе так прицепились, что им нужно? — Диунора после того как мы остались одни, стала быстро одеваться.
— А ты не догадываешься? Им нужен маг скульптор, но доказать что это я, они не могут, а ещё им моя мазь нужна.
— Какая мазь?
— Бутафорская, то есть подделка чистой воды, разумеется, моего изготовления.
— Так отдал бы и все дела.
— Если отдам, это будет означать, что я и есть маг скульптор. Подбросить тоже нельзя, они быстро поймут что это не мазь, а жидкая глина с добавками, после чего начнут меня искать с удвоенной силой.
— Что теперь делать?
— Пока ничего, а потом можно будет поменять место работы, например, переехать в другой город. Что-то наши музыканты притихли, не иначе их вместо меня забрали.
Мы поднялись наверх и увидели сбившихся в угол музыкантов, до сих пор боявшихся оттуда выйти.
— Нормально уже всё, стражники ушли, можете продолжить репетировать. Хотя, есть предложение исполнить танец под настоящую музыку. Фирст, командуй!
Через несколько минут музыканты успокоились, зазвучала музыка. Мы с Диунорой показали им наш танец, максимально стараясь не накосячить. Танец понравился всем, кроме моей партнёрши, потому что на ней было старое платье, в котором она запутывалась.
Спустя какое-то время я проводил Диунору до её комнаты в другой таверне, после чего решил, сходить в «Белую розу», но не по прямому предназначению этого заведения. У меня заканчивались деньги, поэтому мне срочно был нужен клиент или клиенты. Девушки, работающие в «Белой розе» ещё в прошлый раз, изъявили желания провести коррекцию их тел, и я тогда пообещал, что вернусь к этому вопросу, когда появится время.
В борделе меня приняли как родного, то есть, чуть не разобрали на сувениры. Девушки знали кто я, но ни одна не сказала обо мне стражникам ни слова, за что я им был благодарен и сделал скидку в десять процентов.
Столько, сколько я этой ночью работал, я не работал ещё никогда. Это был какой-то конвейер по выравниванию тел и срезанию лишней плоти. Утром, посчитав доход, я понял, что теперь денег у меня теперь хватит не только чтобы музыкантам заплатить, но ещё и себе останется, причём раз в шесть больше.
Когда вернулся в таверну, с желанием завалить спать, понял, что этому сбыться не суждено. В зале вместо музыкантов находились, Бон, Варион, разумеется, Диунора и Донаворт, которого я совсем не ожидал здесь увидеть. Все они тихо и мирно беседовали сидя за одним столом. Увидев меня, все резко оживились, особенно Варион. Он взглядом всячески пытался сказать мне, что моя работа выше всяких похвал и что он теперь мой должник. Возможно, он что-то другое имел в виду, но я понял так.
— А, Конрат! — сказал Донаворт, словно только меня тут и ждал.
— Всем доброго утра! Честно говоря, не ожидал увидеть вас здесь господин Донаворт.
— Я решил вернуться немного раньше, особенно после встречи с господином Сувейтра. Вы оказывается, с ним знакомы, и были у него в гостях.
— Да, был, чисто случайно попал, по приглашению его дочери, — ответил я, одарив Вариона взглядом в котором читалось, что он — трепло. Как чуть позже выяснилось, я и здесь был не прав, отец Диуноры кроме как, рассказав о том, что я был у него в гостях, больше ничего обо мне не рассказал Донаворту.
— Дунра, простите, Диунора, рассказала о том, что в университете новые правила.
— Да, это так, учиться стало сложнее, но к этому тоже можно привыкнуть.
— Есть какие-то результаты относительно моей просьбы? — спросил Донаворт, внимательно следя за моей реакцией и особенно мимикой.
— Конечно, есть и они, равны нулю, искомый человек исчез и больше не проявлял себя.
— Я так и думал, — бывший директор якобы расстроившись, покачал головой.
— Что ж, думаю, чтобы достичь положительного результата, нужно поступить иначе. Мы можем поговорить с глазу на глаз? — спросил он меня.
— Можем, идёмте в мою комнату, там поговорим, — ответил я, поняв, что Донаворт уже давно догадался о том, что маг скульптор это я. Несмотря на это, он пока не выдал меня властям и сейчас, я хотел знать почему.
В комнате было темно, поэтому я, как только открыл дверь, мысленно сказал — свечи и дрова в камине зажгись! Через секунду в комнате стало светло, а дрова в камине объяло пламя.
— Проходите, господин Донаворт, присаживайтесь! — я показал на кресло. — Хотите вина? Бонн где-то раздобыл отличное вино, думаю, такое в городе будет трудно найти.
Донаворт не спеша подошёл к креслу, попутно осмотрев комнату, но садиться не стал.
— Давно догадались?
— Как только увидел Диунору, приблизительно около часа назад.
— И что теперь? — я в отличие от него сел в кресло, стоявшее ближе к камину.
— Честно?
— Разумеется, вы же хотите, чтобы я вам честно отвечал, так почему же и вам не быть честным.
— Я не знаю, но вопросов у меня много, до следующего утра хватит.
— Не, до утра не надо, я спать хочу. Спросите о том, что больше всего интересует.
— Как, как ты это делаешь?
— Так ведь магия же, только моя, а не ваша, точнее не та, что вам привычна.
— То что у тебя огромная сила, это я понял по тому, как быстро зажглись свечи и дрова, но меня интересует другое, как именно это всё происходит в твоём исполнении?
— Я же сказал, моя магия, не ваша, у нас разные силы и способы тоже разные. Моими способами вы не сможете воспользоваться, но я могу вашими, хоть у меня и получается в разы хуже. Если не верите, можете убедиться, — я погасил одну свечу в канделябре, — повторите — свеча зажгись! — последние два слова были сказаны по-русски.
Опыта у бывшего директора было достаточно, чтобы с первого же раза повторить слова практически без акцента, но это не дало никакого результата. Свеча не загорелась даже после его третьей попытки.
— Убедились? Так вот, исходя из этого, моими заклинаниями никто не может воспользоваться, кроме меня. Теперь хочу ответить на второй ваш вопрос, который читается в вашем взгляде. Уникальной мази, которую до сих пор хотят заполучить чуть ли не все маги, не существует. То что я вам в прошлый раз отдал, это была, так сказать, шутка. В составе была глина, жир, мел, травяная пыль и немного моей силы, закаченной в состав, чтобы он светился. Для работы с телом мне ничего не нужно, мазь была отвлекающим фактором. Честно признаться, на это купилась даже Андея Менро. Да, не удивляйтесь, она тоже побывала в моих руках, правда, недолго, на полное омоложение не решилась. Возможно, я бы и многим другим людям помог улучшить внешность, разумеется, не бесплатно, но мне стали сильно мешать все подряд, включая вас, господин Донаворт. Ваша просьба выследить меня же самого, заставила, заняться отвлечением от меня же. Теперь, после того как вы практически обо всём узнали, подумайте, хотите ли вы меня ещё о чём-то спросить?
— Кто ты?
— Я Конрат Фролофф, правда, на моём родном языке это звучит немного иначе, но это уже не столь важно.
— Последний вопрос, — Донаворт всё-таки взял кубок с вином, которое я для него налил и сделал большой глоток, видимо в горле пересохло, после чего сел в кресло. — Что дальше?
— Да, собственно ничего, после бала по случаю завершения очередного учебного года, я уйду.
— А стоит ли?
— А что мне тут делать? Учить то, что я и так знаю, смысла нет. Учиться тому, чем вряд ли смогу пользоваться на должном уровне, тоже как то бессмысленно.
— Можно заняться чем-то другим, например целительской магией. Как вам такое предложение? Я собираюсь образовать новый факультет, но у меня нет подходящей кандидатуры, кто бы мог его возглавить.
— Вы предлагаете мне возглавить факультет целительства? Я не лекарь от слова совсем, хоть у меня и есть некоторые познания в устройстве организма человека. Я бы вам посоветовал, присмотреться к Нисверу, моему соседу по комнате. У него большая тяга к изготовлению разного рода эликсиров и разных снадобий.
— Хм, даже не знал, учту, но я бы хотел видеть главой нового факультета именно тебя. К тому же, став преподавателем магического университета, ты получишь защиту короля.
— До тех пор, пока его престол не перейдёт в другие руки.
— Если не вредить короне, даже король не всё может сделать. Лишить неприкосновенности без одобрения совета магов, будет затруднительно.
— То-то я смотрю, как вас быстро лишили должности, вредили короне?
— Не лишили, а временно отстранили, пока идёт разбирательство. Меня обвиняют в сумасшествии, после определённых действий, в которых если честно, я сам виноват. Глупо получилось, вёл себя как мальчишка.
— Да, дёргать уже не молодых и уважаемых магов за бороды, на это даже я бы не решился, — я улыбнулся, вспомнив, как это тогда происходило. Донаворт тоже улыбнулся, но не спросил, откуда я это знаю.
— Что ж, на данный момент у меня вопросов нет, — он встал, собираясь уйти, — а к моему предложению мы ещё вернёмся. Сейчас не буду больше отвлекать вас всех от дел, к тому же у меня самого их много. До встречи господин Конрат Фролофф!
Через несколько секунд Донаворт ушёл, а я сев в кресло, задумался над его предложением. — Если мне не удастся вернуться домой, придётся соглашаться, лучшего варианта не придумать, ведь не прятаться же мне от всех до конца своих дней. И так, для того чтобы попытаться вернуться домой, мне нужно попасть в комнату Фарнака. Найти там старую книгу, из которой Дунра, точнее теперь Диунора, вырвала страницу, и попробовать, отправить себя домой. Одним словом, стоит вопрос, как попасть в комнату, которая охраняется не только библиотекарем, но и охраной учебного корпуса, число которой увеличили в два раза.