Вопрос о личной ответственности государственных деятелей решается в точности так же, как и у людей, служащих любым другим эгрегорам (см. гл. 3). Нужно только заметить, что чем мощнее эгрегор и чем ниже его вибрации, тем важнее для человека не попасть в него ошибочно, то есть не по своей карме, иначе эгрегор станет для него гигантским черным учителем. Государственный эгрегор не может быть сломан человеком (хотя бы тот и организовал государственный переворот), а наоборот бывает, и еще как бывает!
Политик может остаться чистым лишь тогда, когда он, независимо от своих возможностей, почестей и прочих искушений, внимательно слушает и четко исполняет волю своего эгрегора - жесткие эгрегоры не терпят никакой инициативы и не дают свободы воли (а платят "земными" благами - славой, богатством, властью перемещения лиц по должностям; творческим вдохновением здесь не пахнет). Что же касается крупных черных учителей - деспотов, диктаторов, военных преступников, то их личная ответственность соответствует выбранному ими пути. "Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит" (Матфей 18:7).
***
Ввиду того что государственный эгрегор является наиболее видимым, то есть его символ - государство - наиболее весом в наблюдаемом мире, на него издавна возлагали много несбыточных надежд и функций, ему совершенно не свойственных.
Значение государства для этноса можно сравнить со значением физического тела для человека. Эволюционный (духовный) рост человека определенным образом связан с состоянием его физического тела: если у вас болит зуб, вам, как правило, не до духовности. Другими словами, состояние физического тела может ограничить эволюционный рост, но не может его усилить. Аналогично этому излишне тоталитарное государство может замедлить (и даже временно остановить и направить в противоположную сторону) эволюционное развитие этноса, но никакая структура государственной власти не может поднять темпы этого развития выше предусмотренных кармой: государство, в лучшем случае, не мешает.
Революция
Смена государственной власти является чрезвычайно соблазнительным моментом для исследователя, так как дает надежду заглянуть в глубину истории народа, понять ее смысл. В то же время революция вовсе не символизирует решительного скачка вперед в эволюционном развитии этноса (скачки здесь возможны только назад), а означает, что предыдущая государственная схема не выполнила своей кармической задачи, и потому ее отмирание дисгармонично (что, применительно к рассматриваемому случаю, означает, в первую очередь, море крови).
Ликвидация старой государственной власти - задача непростая, и эгрегор этноса создает для этой цели специальный революционный подэгрегор и соответствующее племя революционеров, выраженных пассионариев, послушных своему эгрегору абсолютно, то есть фактически начисто лишенных любой этики, кроме революционной. Пафос революции есть разрушение старой схемы, и поэтому в качестве эмоциональной доминанты в душе революционера эгрегор зажигает ненависть - к старому режиму, врагам революции и вообще всем, кто не с ними.
Проведя определенную подготовительную работу, внешним выражением которой являются обнищание, война, голод и т. п., в результате чего народ приходит в достаточно активное состояние и волны хаоса уже захлестывают старую государственную систему, эгрегор революции вступает в активную фазу своего существования: группа революционеров берет власть в свои руки. Теперь идет короткая, но интенсивная стычка между эгрегором революции и остатками старого государственного, в ходе которой революцию душат, либо же она побеждает своих врагов, после чего революционный эгрегор немедленно отмирает, выполнив свою задачу. Для самих революционеров это означает довольно неприятную вещь: у них больше нет источника энергии - эгрегор умер, и они больше не нужны, надо или уходить, или переквалифицироваться.
А задачи перед народом встают, и самые неотложные: нужно срочно ликвидировать "свободу" (неуправляемые волны хаоса) и строить новую государственную систему: хозяйственную, политическую, административную. И вот тут-то как раз (а вовсе не в момент окончательной победы революции) и выяснится, каков эволюционный уровень этноса и стоило ли городить огород. Но в оценках следует быть осторожным.
Революция происходит при несоответствии эволюционного уровня государства и этноса, и не только тогда, когда эволюционный уровень государства оказывается ниже, чем уровень этноса, но и тогда, когда, наоборот, эволюционный уровень государства оказывается существенно выше, и тогда оно не в силах обуздать хаотическое начало этноса; такова была, в частности, октябрьская революция 1917 года в России. Ориентация правящих кругов на Европу, начавшаяся при Петре Первом, принесла свои горькие плоды: Россия оказалась слишком отсталой для европейского стиля управления. Революция поставила все на свои места, а страшные последствия в виде революционного террора и сталинизма были расплатой за двести лет иллюзорного эволюционного роста: дворянство жило в отрыве от русского народа, в связи с чужим (европейским) эгрегором, не выполняя кармических обязанностей перед своим народом.
Идеология
Государственную идеологию не следует считать наукой и, в частности, смешивать с философией. Целью философии является познание законов бытия, целью государственной идеологии служит воспитание лояльного гражданина - слуги государственного эгрегора. Поэтому идеология не обязана быть логичной и внутренне непротиворечивой, но зато должна быть простой, всем понятной и давать ответы-заклинания на все вопросы. Ответы могут быть бессмысленными или не на заданный вопрос, но обязаны нести такую энергетику, которая погасит высокие вибрации и приведет человека на уровень государственного эгрегора, его проблем и средств.
Государственная идеология есть не что иное, как мораль государственного эгрегора, и по ней можно во многом понять его этику. При этом не следует забывать, что она в значительной мере касается вопросов жизни и смерти для государства и потому сильно военизирована: на войне как на войне, хотя это иногда и трудно понять мирному интеллигенту.
Чем более жесткой является структура государственной власти, тем шире область влияния идеологии и тем более жестко структурированы прочие эгрегоры данного этноса. Для некоторых из них (например для искусства) слишком жесткая структура эгрегора оказывается летальной: они полностью кристаллизуются и творчество прекращается, превращаясь в пропаганду; существенно, что этот переход происходит не постепенно, а скачком, сразу.
И все же в подавляющем большинстве случаев эволюционные уровни государственного эгрегора и эгрегора соответствующего этноса согласованы, и идеология государственной власти в том или ином виде выражает убеждения и чаяния своего народа.
***
Слабость идеологии заключается в том, что она касается, в основном, самых видимых, материальных форм. Революция, война, материальный подъем нации - здесь идеология на коне, все видно, есть куда вести и о чем говорить. Однако внешне активные периоды истории, когда надо действовать, сменяются глухими, когда нужно думать - и здесь идеология скучнеет и становится откровенно реакционной. Ибо легко рекламировать в качестве идеала вещи видимые - героизм, подвиги, трудовую доблесть (на фоне ее зримых результатов), святость (на фоне исцелений, пророчеств и прочих чудес) и т. п. Однако эпохи скрытого развития духа ничего подобного предложить не могут, мысль затворника не известна никому - кроме его эгрегора. Другое дело, что лет через сто или двести она вернется обратно к уже подготовленному этносу и станет той силой, которая двинет его внешнее развитие.
Самосознание этноса
Это один из самых больных вопросов. Чем больше коллектив, тем труднее им управлять и тем труднее понять, что с ним происходит. Поэтому рационализации различных членов (и слоев) этноса по его поводу весьма отличаются друг от друга и часто противоречивы.
Здесь особенно четко прослеживаются две противоположные тенденции, свойственные любому развитию. С одной стороны, для существования этносу необходимо иметь определенную структуру управления собой, чтобы преодолеть заложенное в нем хаотическое начало. Народу нельзя давать излишнюю, как говорили раньше, "волю", иначе выплывают на свет Божий лень, анархия, бандитизм. С другой стороны, слишком большая жесткость системы управления ведет к узурпации власти и бедам народным. Это понимают все члены этноса. Однако на этом самосознание этноса и заканчивается: что конкретно нужно в данный момент предпринять, обычно вызывает разногласия или общее недоумение.
Самосознание этноса подобно самосознанию маленького ребенка, который только-только сказал "я". Оно еще настолько зачаточно и ненадежно, что его поведение определяется его подсознанием; соответственно, судьба этноса практически полностью определяется его эгрегором, и выражение "воля народа" всегда (кроме некоторых острых ситуаций на уровне жизни и смерти этноса) следует понимать как "подсознательная воля народа" или "воля эгрегора".
Не следует заблуждаться: этнический эгрегор есть эгрегор очень высокого уровня, потому он редко действует сам; в обычном состоянии этноса он порождает массу подэгрегоров, которые и управляют этносом. Только когда этносу угрожает смертельная опасность, его эгрегор включается непосредственно и чувство национального самосознания проявляется у членов этноса в полной мере: народ действительно ощущает свое единство и связь со своим эгрегором. Это ощущение трудно представить человеку, выросшему в крупном благополучном этносе в мирное время.
Этническое самосознание достигается только прямым контактом с эгрегором этноса. Никакие посредники и учителя не могут заставить человека ощутить причастность к своему народу. Голос родины звучит прямо в сердце - или никак.
***
Обратной стороной национального самосознания является национализм - служение жестким экспансионистским тенденциям своего эгрегора. Обычно проводят черту между национализмом малых этносов и шовинизмом крупных, их угнетающих, но по существу это одно явление. Национализм есть проявление попытки экспансии эгрегора на энергетике, дисгармоничной к его окружению, и без стремления к сотрудничеству, то есть согласования характерных частот. Такое поведение связано с низким эволюционным уровнем эгрегора и его неумением строить отношения со своим окружением; только когда он этому научится, мутные волны национализма перестанут наполнять сердца членов его этноса.
Труднее всего преодолеть национализм направленный, выражающийся в форме ненависти к соседнему этносу, неоднократно угрожавшему полным уничтожением. Геноцид - тяжелое кармическое преступление, и этнос, его совершивший, резко понижает свой эволюционный уровень и долго еще испытывает на себе последствия жесткой агрессии своего эгрегора против другого:
"Граждане, Отечество в опасности!
Наши танки на чужой земле".
А. Галич.
Опасность заключается в том, что ненависть, которую агрессивный этнос вызывает к себе у порабощенных или преследуемых им народов, оказывает сильное влияние на его эгрегор, являясь (в тонком мире) прямой агрессией. Защищаясь против нее, эгрегор вынуждается к инволюционному развитию, то есть понижению частоты своих вибраций и кристаллизации; его эволюционное развитие надолго тормозится и происходит дисгармонично. Трагична судьба такого этноса, как трагична судьба всех черных учителей человечества, и свой вклад в эту трагедию вносит любой человек, который, услышав в душе националистические нашептывания этнического эгрегора, не вырывает их с корнем, а сладко нежится в упоительных раздумьях: "Насколько же мы лучше, чище, умнее и благороднее их, грязных, тупых, ленивых и распущенных!"
***
Иногда в истории случается и гармоничная смерть этнического эгрегора, что внешне выражается в ассимиляции этноса, выполнившего свою кармическую задачу. Разумеется, ассимиляция - не гибель в результате физического уничтожения, но, тем не менее, она переживается многими членами этноса достаточно остро; могут возникать и националистические тенденции, в частности, в виде попытки возрождения старых форм уклада и религии. Но былое содержание, то есть энергетический поток из эгрегора, в них уже давно отсутствует, и в результате получается, в лучшем случае, злая карикатура на святыни предков (а в худшем - волны черной ненависти ко всему миру).
Однако для того чтобы признать смерть своего этнического эгрегора, то есть ассимиляцию, нужна большая широта сознания ("кровь предков", то есть эгрегор, отчаянно протестует) или слабость национального самосознания, которая в подобных случаях становится типичной для подрастающего поколения и приводит в отчаяние предыдущее.
Чернь
Любой эгрегор находится не на одной ступеньке эволюционной лестницы, а на нескольких; в частности, он излучает энергетические потоки на частотах, существенно более низких, чем его ведущая частота. Проводником этих потоков и является так называемая чернь - термин, вышедший из употребления в XIX веке, но довольно удачно отражающий суть явления.
***
Отношение к черни традиционно вполне определенное - ее дружно клеймят позором и презирают; мало у кого достает мужества и самосознания сказать: "И это тоже я". По существу чернь является черным учителем собственного эгрегора, и если бы она не питалась его энергией, то погибла бы.
Чернь склонна паразитировать на энергетических потоках эгрегора, то есть потребляя его энергию, ничего не отдавать обратно. Другая ее характерная черта - опошление или профанация, то есть понижение уровня энергетики до удобного для собственного потребления. Это на первый взгляд невинное занятие в действительности символизирует принцип инволюции, поскольку эволюционный путь лежит как раз на повышении уровня энергетических потоков.
Любой человек, включающийся в энергетический поток с высокими вибрациями, стоит перед выбором: или пытаться перестроиться самому, стать другим, выше, лучше, чище и воспринять поток адекватно; или, не меняясь самому, трансформировать поток, настроив его на свой уровень. Третий вариант - оставить и себя и поток неизменными - неосуществим, так как вибрации потока окажутся непереносимыми для человека, ядовитыми для его психики, и он умрет или будет вынужден заблокироваться и отключиться от него. Так проститутки, на которых изредка женились дворянские отпрыски, быстро начинали скучать и тосковать вдали от родной обстановки и сбегали обратно под сень красного фонаря и постижимой для них энергетики, в мир, где все продается, а то, что они могут предложить - покупается. Лучше честно служить своему эгрегору, чем обманным образом попасть в более высокий и жить там на подачках, не имея, чем заплатить за свою жизнь.
***
Чернь дает эгрегору очень важное искушение, которое иногда называется "почиванием на лаврах", то есть соблазн использования энергии только что открытого канала для собственного удовольствия ("законная награда!"), а не для дальнейшего эволюционного роста. Любимый ее лозунг - удовлетворение растущих потребностей, причем это ни в коем случае не следует понимать лишь в материальном плане: рост "потребностей" черни точно соответствует росту номенклатуры (но не уровня!) каналов, открытых для данного коллектива. Человеку, занятому эволюционной работой, не придет в голову говорить о повышении своих потребностей; у него иногда меняется характер деятельности и условия труда, но и то, и другое определяется эгрегором и кармой и не обсуждается. Что же касается необходимых потребностей, то человек может о них не беспокоиться, они формируются и обеспечиваются непосредственно эгрегором: "Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?" (Матфей 6:26).
***
Фактическая роль, которую играет чернь в любом коллективе, в том числе и в этносе, является важным признаком, указывающим на фазу его развития. Ниже представлено несколько примеров.
Отчуждение. Это - позиция А. С. Пушкина (см. стихотворения "Поэт и толпа", "Разговор книгопродавца с поэтом"). Есть творец, высшее начало, и чернь, толпа - начало низшее, которая стремится поставить высшее себе в услужение, его профанируя:
"...на вес
Кумир ты ценишь бельведерский".
Такая позиция не ведет к чистоте эгрегора, поскольку игнорирует, так сказать, наличие низшего в высшем и, деля все на белое и черное, сильно ограничивает роль черни как учителя.
Поднятие. В этом случае усилия коллектива направляются на насильственное поднятие эволюционного уровня черни, к чему она не подготовлена; это фактически попытка обновления сгнившего дома путем его побелки. Чернь - плоть от плоти эгрегора, и она исчезает, точнее, трансформируется, повышая свой эволюционный уровень только вместе с его общим эволюционным ростом.