... Вечером, когда вернулись в свой "музыкальный ящик", внимание Андрейки привлек необычный шум и крики, доносившиеся сверху. Выглянув из окна, он увидел, как на балконе дрались знакомые ему черные куртки. Кому-то дали гитарой по голове. От звука оборвавшейся струны Андрейка втянул голову в плечи, точно это ему врезали.
Треск и звяканье ломаемых гитар привлекли и Барри. Он выглянул на балкон.
-- У обезьян и эмоции обезьяньи, -- сказал он.
-- В Москве "металлистов" били смертным боем. Оказывается, это правильно. Ваш "хеви металл" надо запретить, как ядовитые газы...
-- Но-но, Эндрю! Пусть они лучше ломают свои гитары, чем головы.
Ветер был холодноватым. Андрейка стал замерзать, хотел войти в комнату. Но Барри почему-то не торопился возвращаться назад, и Андрейка остался. Прислушиваясь к шуму наверху, Барри сказал в раздумье:
-- Эндрю, я пытаюсь аранжировать Моцарта для джаза...
Взглянув на Эндрю, у которого от удивления вытянулось лицо, Барри заметил:
-- Это старый спор, Эндрю. Классика для быдла -- нужна ли? Не потеряет ли свой духовный, да и интеллектуальный запал... "Уши" ее достанут, и только... -- и, скорее самому себе, чем Андрейке, продолжил: -- Да, не в метро бы начинать...
И замолчал. Андрейка стал коченеть, хотел прошмыгнуть в комнату, Барри положил руку на его острое мальчишеское плечо:
-- У каждого есть своя сумасшедшая идея, Эндрю. Она мучит и меня. Если б удалось... Представь себе, Эндрю. Фильм, в котором звучит квартет старинной музыки. Какая лента, а? Да еще с острым, почти детективным сюжетом. Чтоб на нее повалили все, даже эти обезьяны. Это бы действительно стало запевом. А... Как была бы счастлива Кэрен! -- И он тут же ушел, словно застеснялся, что вдруг высказал сокровенное. Андрейка двинулся за ним, но -задержался: увидел, как двое длинноволосых в кожаных куртках пытаются выкинуть третьего с балкона.
-- Эй! Эй! Кожаные! -- закричал Андрейка. -- Он же убьется...
Они наконец перекинули парня через перила балкона, и он с криком полетел вниз.
... Через несколько минут Андрейка услышал вой полицейской сирены. Подошла вторая желтая машина, в цветовых вспышках. Затем черный автобус без окон. Дом, похоже, оцепили. Андрейка спросил у Барри испуганно:
-- Что теперь будет?
-- А тебе-то что бояться? -- удивился Барри. "Heavy metall" упился до смерти...
-- Меня ищут. Я же говорил...
Барри потрепал в раздумье свою шкиперскую бородку.
-- Тут тебе, действительно, оставаться нельзя, Эндрю. Вот что!.. Поехали со мной в summer camp. Это летний лагерь. Я нанялся туда плотничать и по вечерам играть и петь. На все лето. Мне понадобится помощник.
Барри перед высоким зеркалом наскоро состригает всю петушью красу Андрейки.
-- Э, да ты похож на девушку, Эндрю. Мягкое у тебя лицо, девичье. Только вот скулы... Кэрен, дай ему свою шляпку и юбку. На случай, кто зайдет...
Они усаживаются в "шевроле" Барри. Мчат по Фронт-стрит, мимо знаменитой телевизионной башни -- опознавательной Торонто.
-- Видал? -- спрашивает Барри. -- Самая высокая в мире.
-- Как? -- с удивлением переспрашивает Андрейка. -- И у вас, как в Москве... Все самое-самое?..
Барри улыбнулся и свернул в теснину стеклянных небоскребов, темно-синих, золотистых, в которых отражался город. Он показывал рукой, на что смотреть; в его как бы небрежном жесте таилась гордость.
Машина выскочила на площадь. Андрейка обратил внимание на огромное серое здание в виде двух полуколец.
-- Лучше, чем здание СЭВ в Москве! У кого оригинал?
Барри не счел нужным ответить. Включил приемник. Диктор спокойно-торопливым тоном рассказал о пожарах и прочих происшествиях. Среди них скользили слова об убийстве в доме No... (там-то Андрейка и собирался поселиться) и что полиция приступила к расследованию.
-- И чего расследовать? -- Барри пожал плечами. -- Ординарная история. Кто-то, наверное, спутал этаж и ... высказал свой взгляд на "хеви металл"...
У Андрейки округлились глаза.
-- Выкинули из-за музыки?
-- А в России не бывает?
-- В России был культ личности. Тогда убивали за что угодно.
-- В Северной Америке пятьдесят культов. Начиная от культа Муна, который женит сразу целые полки кретинов. Вон "хари кришна", видишь? Бритые, в белом, идут-подпрыгивают под барабан... Справа на углу "панки". Панком вы уже были, господин петух? Это пройденный этап. Ах, какие краски!.. Дураки? Они? Нет, они читали Фрейда. И Эпикура тоже. Раскрепощают свои эмоции, как видите... "Сагре": лови день! Не думай о будущем. А наше правительство?! -Он ругнулся: -- Чикен гавермент!.. Далеко от них ушло? А вот "Рап" -ритмичная декламация под музыку с пританцовыванием. Словом, негритянские причеты. Ну, затем мы, "New Wave -- новая волна"... Эндрю! Идеи сдохли. Все! Даже Фидель Кастро, бывшая моя надежда, оказался обычным тюремщиком... И вообще, кому нужны эти игры?! Все равно, мы ничего не можем изменить. Что остается?
Барри снова потрепал свою шкиперскую бородку, предвкушая удовольствие, затем выкопал из завала кассет одну, вставил ее в магнитофон.
Зазвучала электрогитара, какие-то странные космические звуки, которые перешли во вполне земную хоровую капеллу.
Барри поглядел на Эндрю с удивлением. Губы "господина петуха" были поджаты иронически.
-- Не приемлем? -- Барри круто повернулся к Андрейке.
-- Опять то же.
-- Музыка для нас -- Бог! Поняли, господин бывший петух? У вас никто не спросит документа, спросят, какую музыку любите. Свой вы или нет? Поняли?
-- Странно ужасно! В России иначе. Красные книжки. Ордена. Пропуска! Анкеты! Дипломы! Честь и место!.. Здесь -- твоя любимая кассета!
Барри вздохнул.
-- Люди -- всюду люди, Эндрю... Не так ли?
Машина остановилась. Застряли в потоке. Что было впереди, поняли не сразу. Там была "пробка". Сотни машин ждали, кто-то прогудел. Барри пытался дать задний ход или свернуть в переулок. Какое! За спиной все было плотно утрамбовано... Пришлось двигаться в общем потоке со скоростью черепахи.
Оказалось, впереди, возле посольства США, снова толпились демонстранты.
-- Тут что, каждый день? И опять против Америки? -- удивился Андрейка.
-- У каждого своя болячка, -- Барри поглядел на лозунги над головами. И вдруг покраснел до шеи. Похоже, разговор задел его не на шутку. Он говорит медленно. весомо. Видно, давно обдуманное и выстраданное:
-- Эндрю, я -- профессиональный музыкант и актер. И, оказалось, по этой причине мне надо убираться в Штаты: "Только тот король, кто коронован Голливудом", это здесь аксиома. Доколе? Я хочу, чтобы мы перестали быть задворками. "Жирной провинцией", как нас прозвали. Хочу преуспеть. Без Голливуда...
-- А я бы съездил, интересно!