Твердят, что Илион с ним может возродиться,
Что, возмужав, меня Астианакс убьет...
Зачем так далеко загадывать вперед?
Ведь Троя - помните? - была славна когда-то,
Обширна и пышна, героями богата.
Она владела всем... А что она теперь?
Не сосчитать ее несчастий и потерь.
Сгоревшие дома, разрушенные башни,
Не вспаханы поля, пустыня - сад вчерашний,
В оковах царский сын... Бессильная, она
Уже не сможет быть никем отомщена.
А если мальчика вы умертвить желали,
Зачем же целый год терпели и молчали?
С Приамом вместе пусть растерзан был бы он
И в груде мертвых тел бесславно погребен.
Тогда ведь гибло все: ахейской рати сила
Ни новорожденных, ни старцев не щадила,
Победа, вопли, кровь пьянили нас в ночи;
Не выбирали жертв разящие мечи.
Я сам свирепствовал: все на войне свирепы;
Когда ж стихает гнев - жестокости нелепы.
Я ныне не казнить, но миловать хочу
И рук в младенческой крови не омочу.
Коль греков так томит слепая жажда мести,
Пусть утоленья ей в ином поищут месте.
Победой горд Эпир, во прахе Илион...
Но здесь не губят тех, кто там был пощажен.
Орест
Всем ныне ведомо, как действовала тонко
Супруга Гектора, спасая жизнь ребенка:
Ей удалось, введя подменой нас в обман, {21}
Его ровесника отдать в ахейский стан.
Для мести Гектору у греков есть причина,
А ненависть к отцу ложится и на сына:
На Гекторе их кровь - им кровь его нужна,
Боюсь, нас снова ждет ужасная война.
Она придет в Эпир...
Пирр
Но ведь Эпир - не Троя.
Пусть увеличат рать свою они хоть втрое,
Чтоб одолеть меня, - не побоюсь угроз:
Они забыли, кто победу им принес.
Известно - Греция за подвиги Ахилла
Неблагодарностью не раз ему платила; {22}
Теперь цари хотят так поступить со мной
И пали до того, что мне грозят войной?
Орест
Так воле Греции вы не послушны боле?
Пирр