Мальтусъ[1]
Предпринявъ сокращенное изданіе произведеній болѣе извѣстныхъ экономистовъ по плану, который былъ подробно изложенъ въ первомъ выпускѣ, мы не сочли возможнымъ отказаться отъ изданія предлагаемого здѣсь знаменитаго произведенія Мальтуса, не смотря на распространенное мнѣніе, что оно съ пользою можетъ быть прочтено только лицами, достаточно знакомыми съ общественными науками, а потому могущими отнестись критически къ подавляющей аргументаціи автора. Включая Мальтуса въ серію нашихъ издній, мы основывались, съ одной стороны, на большемъ довѣріи къ критическому пониманію нашихъ читателей, съ другой стороны — на томъ соображеніи, что одно только ожиданіе предполагаемой опасности не даетъ еще права замалчивать столь крупное произведеніе, по поводу котораго возникла громадная литература. Справедливость требуетъ содѣйствовать тому, чтобы предубѣжденіе, установившееся противъ этого произведенія на основаніи полнаго незнакомства съ нимъ, замѣнилось сознательнымъ пониманіемъ его недостатковъ, вместѣ съ признаніемъ его выдающихся достоинствъ. Только такимъ путемъ можно достигнуть того, чтобы знаменитая теорія Мальтуса заняла подобающее ей мѣсто при изученіи общественныхъ наукъ, не порождая съ одной стороны безъотчетнаго отвращенія, съ другой — безсмысленнаго приложенія къ условіямъ практической жизни. Сокращенное изданіе Гильомена, принятое нами, какъ основаніе для всей предполагаемой серіи выпусковъ, въ этой книгѣ нѣсколько видоизмѣнено. Мы сочли необходимымъ добавить нѣкоторыя главы, опущенныя у Гильомена, а изъ введенія Молинари, казавшагося намъ совершенно не отвѣчающимъ своему назначенію и направленнаго въ защиту не всегда справедливыхъ положеній, мы заимствовали лишь нѣкоторыя біографическія подробности. Остальныя части введенія составлены вновь.
М. Щепкинъ.— И. Вернеръ.
Семья Мальтусовъ постоянно жила въ Суррейскомъ графствѣ, въ собственномъ небольшомъ имѣніи Рукери, расположенномъ въ красивой мѣстности, по дорогѣ между Доркингомъ и Гильдфордомъ. Здѣсь, 14 февраля 1766 года, родился Томасъ-Робертъ Мальтусъ, впослѣдствіи членъ Лондонскаго Королевскаго Общества, профессоръ исторіи и политической экономіи въ Коллегіи Ость-Индской Компаніи, одинъ изъ пяти иностранныхъ членовъ Парижской Академіи нравственныхъ наукъ и столь-же извѣстный представитель экономической науки, какъ его современники и соотечественники, Ад. Смитъ и Д. Рикардо.
Его отецъ, Даніель Мальтусъ, воспитывался въ Оксфордскомъ университетѣ и слылъ очень образованнымъ человѣкомъ. Онъ былъ сторонникомъ философіи и политическихъ теорій восемнадцатаго вѣка, съ наиболѣе видными представителями которыхъ былъ лично знакомь и находился въ постоянной перепискѣ; Д. Юмъ и Ж. Ж. Руссо считались его лучшими друзьями и навѣщали его иногда въ Рукери.
Слѣдуя системѣ Руссо, Даніель Мальтусъ предоставилъ двумъ своимъ сыновьямъ до десятилѣтняго возраста полнѣйшую свободу, благодаря чему ихъ дѣтство протекло среди природы, въ общеніи съ окружающими сельскими жителями, дѣти которыхъ были постоянными товарищами игръ молодого Томаса. Оттеръ, первый біографъ Мальтуса, порицаетъ эту «неправильную систему воспитанія», но нужно думать, что именно она обусловила тѣ физическія и нравственныя особенности, которыя отличали Мальтуса во всю его жизнь: онъ обладалъ желѣзнымъ здоровьемъ, ловкостью во всякихъ физическихъ упражненіяхъ, неутомимостью и стойкостью въ работѣ, простотою въ обращеніи и умѣньемъ сходиться съ людьми.
Въ 1776 году, когда Томасу исполнилось десять лѣтъ, отецъ рѣшилъ заняться подготовленіемъ сына къ духовной карьерѣ, къ которой онъ предназначался въ слѣдствіе того, что, по законамъ страны, все родовое недвижимое имущество должно было перейти во владѣніе его старшаго брата. Обладая рѣдкою честностью и послѣдовательностыо въ своихъ поступкахъ и воззрѣніяхъ, Даніель Мальтусъ хотѣлъ сдѣлать изъ своего сына не сухого догматика, а убѣжденнаго, любящаго религію пастыря, а потому лично не рѣшался заняться его образованіемъ. Передавая старшему сыну все свое имущество, онъ считалъ своею обязанностью дать младшему наилучшее образованіе, не останавливаясь при этомъ передъ мaтеріaльными пожертвованіями. Въ слѣдствіе этого воспитаніе Томаса было поручено Ричарду Гравесу, Клавертонскому ректору въ Батѣ и автору «Духовнаго Донъ-Кихота», который подготовилъ своего ученика ко вступленію въ Варингтонскую академію, въ Ланкаширѣ. Затѣмъ, когда это учебное заведеніе было упразднено, образованіемъ Томаса занялся пользовавшійся громкой педагогической извѣстностью Георгъ Вакефильдъ, при содѣйствіи котораго Мальтусъ прошелъ весь курсъ, необходимый для вступленія въ Коллегію. Іисуса въ Кембриджъ, гдѣ онъ пробылъ съ 1784 по 1788 г. По окончаніи курса въ этомъ учебномъ заведениіи, Мальтусъ въ 1789 году вступилъ въ духовное званіе и возвратился въ Рукери, гдѣ онъ посвятилъ все свое время научнымъ занятіямъ и исполненію обязанностей священника въ сосѣднемъ приходѣ Альбюри.
Намъ неизвѣстны въ точности религіозныя воззрѣнія Томаса Мальтуса, но то, что мы знаемъ о его дѣятельности и научныхъ трудахъ, доказываетъ намъ, что вниманіе молодого священника приковывали не внѣшнія формы христіанской религіи, не распространенные въ то время богословскіе споры, не мысль о загробной жизни, а вопросы общественные и заботы о земномъ счастіи людей, которые онъ старался согласовать съ требованіями религіи. Насколько это послѣднее условіе ему удалось выполнить, видно изъ того, что «Опытъ закона о народонаселеніи» былъ въ 1856 г. внесенъ священною конгрегаціею въ списокъ воспрещенныхъ книгъ и одинъ изъ тогдашнихъ проповѣдниковъ предавалъ анафемѣ приверженцевъ Мальтусова ученія, «которое, лишая заразъ государство — его гражданъ, церковь — вѣрующихъ и небо — праведныхъ, грѣшитъ противъ общества, противъ мірa и противъ неба и борется съ Самимъ Богомъ, не допуская появленія на свѣтъ людей, предназначенныхъ Имъ къ рожденію и губя души, спасенныя Его милосердіемъ.»
Вступленіе Мальтуса на самостоятельное жизненное поприще совпало съ началомъ французской революціи, явившейся результатомъ существовавшихъ тогда экономическихъ условій, а также задолго до того возникшихъ политическихъ теорій, требовавшихъ радикальнаго измѣненія всего общественнаго строя. Сдѣланныя во Франціи попытки практическаго осуществленія этихъ теорій произвели глубокое впечатлѣніе на англійское общество, также переживавшее тяжелыя минуты. Это было время возникновенія крупной промышленности, для которой открывалось широкое поле дѣятельности, благодаря изобрѣтеніямъ Уатта, Аркрайта, Гаргрэва, Кромптона, открытію на сѣверѣ Англіи богатѣйшихъ залежей желѣза и каменнаго угля и начатымъ инженеромъ Бриндлеемъ работамъ по прорытію канала между Ливерпулемъ и Манчестером. Подъ вліяніемъ этихъ важныхъ перемѣнъ въ условіях производства, англійская промышленность въ теченіи 50 лѣтъ возрасла съ 13 до 43 миллоновъ фунтовъ стерлинговъ, при чемъ дальнѣйшее ея возрастаніе, очевидно, должно было идти въ несравненно большей прогрессіи. Но на ряду съ этимъ расцвѣтомъ промышленности въ положеніи рабочихъ классовъ проявились тревожные, угрожающіе признаки. Внезапныя измѣненія въ техническихъ условіяхъ производства неминуемо должны были произвести важный переворотъ въ жизни рабочихъ, изъ которыхъ одна часть была замѣнена машинами, а другая оказалась или слишкомъ инертною, или слишкомъ старою, чтобы тотчасъ усвоить новые пріемы производства; послѣдствіемъ такого положенія вещей оказалось громадное количество лицъ, оставшихся безъ работы или получающихъ меньшее противъ прежняго вознагражденіе. Если къ этому прибавить, что запретительная система относительно предметовъ первой необходимости вызвала въ то время чрезвычайную дороговизну, — станетъ понятнымъ необычайное возрастаніе лицъ, прибѣгавшихъ къ общественной благотворительности: установленный Елизаветою налогъ въ пользу этихъ лицъ, взимавшшся въ 1776 году въ размѣрѣ 1.700.000 фунтовъ стерлинговъ, къ 1783 г. возросъ до 2.200.000 фунтовъ, а къ 1801 г.— до 5.400.000 фунтовъ.
Такое быстрое возрастаніе пауперизма вызвало сильное возбужденіе среди рабочихъ классовъ и было причиною возникновенія всевозможныхъ проектовъ, направленныхъ къ устраненію нарождающихся бѣдствій, причина которыхъ не была еще ясно сознана. Не имѣя возможности опереться на сколько нибудь достовѣрныя свѣдѣнія, составители этихъ проектовъ руководились главнымъ образомъ горячимъ сoчyвствіемъ къ человѣческимъ страданіямъ; во имя этого сочувствія они нетерпѣливо требовали скорѣйшаго примѣненія различныхъ реформъ, которыя, по ихъ мнѣнію, должны были тотчась-же и непосредственно излѣчить общество отъ всѣхъ его бѣдствій.
Разразившаяся въ это время во Франціи революція пробудила среди недовольныхъ и реформаторовъ новыя надежды и внушила имъ увѣренность, что съ упраздненіемъ прежняго порядка управленія всюду должна установиться новая эра свободы, мира и всеобщаго счастія. Человѣкъ по природѣ свободенъ отъ недостатковъ и способенъ къ безконечному совершенствованію; обнаруживающіяся неравенства, несчастія и пороки являются слѣдствіемъ дурныхъ учрежденій, съ отмѣною которыхъ сами собою прекратятся всѣ несчастья и рабочимъ достаточно будетъ ежедневно отдавать одинъ часъ своего труда для полнаго удовлетворенія всѣхъ потребностей семьи, — вотъ сущность распростра-ненныхъ въ то время теорій, яркимъ и талантливымъ представителемъ которыхъ былъ Годвинъ, авторъ трактатовъ о «Политической справедливости» и «О скупости и расточительности».
Но вскорѣ всеобщее увлеченіе этими теоріями стало замѣняться среди обезпеченныхъ классовъ англійскаго общества чувствомъ безпокойства и опасенія за свои имущественная права и преимущества. Представители этихъ классовъ, въ своемъ стремленіи противодействовать всякимъ реформамъ, эксплоатировали излишества террора, точно также какъ некогда сторонники реформъ эксплоатировали въ пользу своихъ теорій увлеченіе идеями французской революціи. «Размышленія по поводу французской революціи», Эдмонда Бюрка, отвечало этому новому теченію общественной мысли. Но этотъ горячій протестъ противъ недостатковъ и излишествъ французской революціи не уничтожалъ въ корнѣ реформаціоннаго движенія; онъ былъ главнымъ образомъ направленъ противъ тѣхъ насильственныхъ дѣйствій, при помощи которыхъ установился во Франціи новый общественный порядокъ, а между тѣмъ сторонники реформъ, съ Годвиномъ во главѣ, сами отвергали эти насильственныя действія, полагая, что идеальный строй общества можетъ утвердиться силою разума. Для поддержанія реакціоннаго направленія необходимо было доказать, что политическая реформы безцѣльны и что при помощи ихъ невозможно улучшить общественныя бѣдствія. Блестящее доказательство этого положенія англійская реакція нашла въ произведеніи анонимнаго автора «Опыта закона о народонаселении».
Томасъ Мальтусъ, поселившись въ 1789 г. въ помѣстьѣ отца, усердно занялся изучешемъ общественныхъ наукъ, при чемъ его вниманіе было привлечено въ особенности вопросомъ о возрастаніи народонаселенія. Этотъ вопросъ въ первой половнѣ восемнадцатаго вѣка былъ предметомъ многихъ изелѣдованій, но существовавшіе въ то время статистические материалы не давали возможности разрѣшить его въ достаточно удовлетворительномъ видѣ. Такъ Монтескьё, Валласъ и д-ръ Прайсъ полагали, что быстрота размноженія человечества постепенно уменьшается, Юмъ-же утверждалъ противоположное. Къ концу восемнадцатаго вѣка вопросъ сталъ нѣсколько разъясняться; народныя переписи въ Швеціи, изелѣдованія Зюсмильха и вычисленія Эйлера давали уже болѣе прочное основаніе для заключеній о степени возможнаго возрастанія народонаселенія, а обнародованныя свѣдѣнія о быстромъ размноженіи населенія Сѣверо-Американскихъ Соединенныхъ Штатовъ, какъ-бы подтверждала предположеніе о чрезвычайной плодовитости человѣческаго рода. Всѣ эти данныя, а также прямыя указанія Франклина и Тоунзенда на то, что всѣ организмы, при благопріятныхъ къ тому условіяхъ, стремятся къ безграничному размноженію, дали основаніе Мальтусу сдѣлать предположеніе о томъ, что современныя ему общественныя бѣдствія являются слѣствіемъ чрезамѣрнаго населенія и происходящей отъ того жестокой конкурренціи. Такое заключеніе являлось логическимъ выводомъ изъ имѣющихся у Мальтуса познаній относительно естественно-историческаго закона безграничности размноженія человѣческаго рода съ одной стороны и экономическаго закона, по которому цѣна труда, опредѣляемая отношеніемъ между спросомъ и предложеніемъ на него, можетъ падать ниже размѣра необходимыхъ потребностей семьи работника. Сопоставляя этотъ логическій выводъ изъ законовъ, казавшихся Мальтусу несомнѣнными, съ теoріями Кондорсе, Годвина и Оуэна, молодой ученый не могъ не придти къ заключенію, что эти теоріи являются лишь утопіями, вызванными горячимъ состраданіемъ къ бѣдствіямъ человѣческаго рода. Дѣлая свои подчасъ жестокіе выводы, Мальтусъ былъ совершенно искрененъ и обвиненеія его противниковъ, будто вся его теорія составляетъ плодъ пристрастнаго желанія оказать поддержку реакціонерамъ и крупнымъ собственникамъ, по нашему, мнѣнію, не имѣетъ за собою никакого основанія. Вся жизнь Мальтуса, его личныя свойства, его общественное положеніе и принадлежность къ партіи виговъ, постоянно стремившихся къ осуществленію разумныхъ реформъ въ пользу низшихъ классовъ населенія, доказываютъ, что онъ не могъ быть сознательнымъ, а тѣмъ болѣе изъ-за личныхъ видовъ, врагомъ этихъ классовъ и что обнародованная имъ теорія представляетъ искреннее и безпристрастное убѣжденіе ученаго, быть можетъ весьма опечаленнаго безнадежностью своихъ выводовъ.
Воззрѣнія Мальтуса не замедлили вызвать разногласіе между нимъ и почти всѣми его друзьями, не исключая отца, который до конца своей жизни оставался стороннікомъ реформаціоннаго движенія, такъ ярко обозначившегося съ начала восемнадцатаго вѣка. Это разногласіе не поколебало выводовъ молодого ученаго; оно лишь побуждало его къ дальнѣшимъ изслѣдованіямъ и къ отысканію новыхъ доказательствъ для подтвержденія своей правоты. Наконецъ, вновь вышедшее сочиненіе Годвина «О скупости и расточительности», въ которомъ авторъ повторяетъ свою теорію о томъ, что всѣ общественныя бѣдствія являются слѣдствіемъ несовершенства и ошибокъ правительства, побудило Мальтуса обнародовать свои воззрѣнія, опровергающія теорію Годвина. Вышедшее въ 1798г., безъ обозначенія имени автора, первое сочиненіе Мальтуса представляло небольшую брошюру, носившую полемическій характеръ и заключавшую сжатое изложеніе закона о народонаселеніи съ вытекающими изъ него выводами о томъ, что устраненіе нищеты, пороковъ и другихъ бѣдствій среди населенія можетъ быть достигнуто лишь при посредствѣ уменьшенія дальнѣшаго возрастаніия населенія, а отнюдь не при посредствѣ политическихъ реформъ или какихъ либо системъ всеобщаго равенства, такъ какъ эти реформы и системы вызывають чрезмѣрное возрастаніе населенія, т. е. именно коренную причину бѣдствій.
Этотъ полемическій характеръ брошюры, а можетъ быть и молодое увлеченіе впервые такъ ясно формулированнымъ закономъ, были причиною того, что Мальтусъ съ безпощадною, жестокою послѣдовательностью дѣлалъ свои выводы изъ установленного закона и даже не останавливался передъ необходимостью пожертвовать тѣми несчастными существами, которыя невольно являлись нарушителями этого закона. «Человѣкъ, появившійся на свѣтъ, уже занятый другими людьми, — говорилъ Мальтусъ въ своей брошюрѣ, — если онъ не получилъ отъ родителей средствъ для существованія, на которыя онъ вправѣ разсчитывать, и если общество не нуждается въ его трудѣ, не имѣетъ ни какого права требовать для себя какого нибудь пропитанія, ибо онъ совершенно лишній на этомъ свѣтѣ. На великомъ пиршествѣ природы для него нѣтъ прибора. Природа приказываетъ ему удалиться и, если онъ не можетъ прибѣгнуть къ состраданію кого-либо изъ пирующихъ, она сама принимаетъ мѣры къ тому, чтобы ея приказаніе было приведено въ исполненіе. Если-же пирующіе стѣснятъ себя и уступятъ ему мѣсто за столомъ, тотчасъ-же появятся новые непрошенные гости и потребуютъ для себя той-же милости, ибо вѣсть о томъ, что за столомъ хватаетъ явствъ для вновь пришедшихъ, тотчасъ распространится всюду. Порядокъ и гармонія пиршества будутъ вскорѣ нарушены, изобиліе, царившее прежде, замѣнится недостаткомъ и счастье пирующихъ омрачится зрѣлищемъ появившейся всюду нищеты и тягостными воплями новыхъ пришлецовъ, ненашедшихъ для: себя пропитанія, на которое имъ дали основаніе разсчитывать. Тогда только, слишкомъ поздно, пирующіе поймутъ, что они совершили ошибку, нарушивъ строгія правила, установленныя великою распорядительницею пиршества относительно непрошенныхъ гостей, тогда только они догадаются, что природа, заботясь о томъ, чтобы приглашенные были достаточно накормлены, и зная, что у нея нѣтъ явствъ для неограниченнаго числа гостей, изъ разумнаго человѣколюбія устраняла вновь пришедшихъ, когда всѣ мѣста за столомъ были уже заняты».
Въ этомъ первоначальномъ видѣ теорія Мальтуса носила чрезвычайно мрачный, пессимистическій характеръ и фатально обрекала человѣчество на постоянныя бѣдствія, ибо, если человѣческій родъ неизбѣжно размножается въ геометрической прогрессіи, а средства существованія — въ ариөметической, то лишь такія разрушительныя препятствія, какъ нищета, болѣзни и преждевременная смерть способны временно возстановлять равновѣсіе между числомъ людей и количествомъ пищи и не только реформы правительственныхъ учрежденій или общественнаго строя, но и вообще никакія человѣческія дѣйствія или усилія не могутъ измѣнить къ лучшему судьбу людей. Эта теорія съ одной стороны снимала всякую отвѣтственность съ правящихъ классовъ за бѣдствія остальной части населенія, съ другой стороны не оставляла послѣднему никакой надежды на прочное улучшеніе въ будущемъ и дѣлала излишнимъ какое-бы то ни было преобразованіе общественнаго строя и его учрежденій.
Легко понять какое впечатлѣніе должно было произвести появленіе подобнаго сочиненія почти въ самый разгаръ борьбы страстей, вызванныхъ французской революціей, которая взволновала всю Европу и повергла въ тревогу всѣ правительства. Оно было принято съ шумнымъ одобреніемъ всѣми, для кого сохраненіе существовавшаго порядка вещей было выгодно и вызвало негодованіе той части общества, которая помышляла объ улучшеніи участи низшихъ классовъ населенія путемъ различныхъ реформъ. Ошибки Мальтуса, какъ это обыкновенно бываетъ, не замедлили усилиться не въ мѣру ревностными послѣдователями, которые предложили тотчасъ-же примѣнить теорію Мальтуса къ практической жизни. Такъ, по словамъ Росси, одинъ современный Мальтусу филантропъ издалъ, подъ псевдонимомъ Маркуса, брошюру, въ которой предлагалъ подвергать всѣхъ новорожденныхъ дѣтей рабочихъ безболѣзненной смерти, а нѣмецкій писатель Вейнгольдъ отдавалъ предпочтеніе тому способу, при помощи котораго пріобрѣтались высокіе голоса для пѣвчихъ Сикстинской капеллы. Противники Мальтуса, съ другой стороны, дискредитировали его ученіе умышленными преувеличеніями и такимъ образомъ способствовали установленію за нимъ репутаціи врага человѣчества. Тѣ и другіе действовали въ этомъ направленіи столь успѣшно, что едва-ли не до послѣдняго времени названіе «мальтузіанецъ» признается браннымъ словомъ.
Хотя ближайшимъ поводомъ для обнародованія перваго изданія «Опыта закона о народонаселеніи» было желаніе опровергнуть ученіе Годвина, тѣмъ не менѣе Мальтусъ не имѣлъ въ виду написать политическій памфлетъ для достиженія временныхъ цѣлей какой-либо партіи, а относился къ своему сочиненію, какъ къ научному труду, предназначенному для уясненія истины. Поэтому чрезмѣрныя похвалы сторонниковъ и яростныя нападки противниковъ послужили Мальтусу лишь для уясненія того, что было ошибочнымъ или преувеличеннымъ въ его сочиненіи и онъ принялся снова за изученіе вопроса съ цѣлыо исправить недостатки своего ученія. Онъ посѣтилъ Данію, Швейцарію, нѣкоторыя части Германіи, Швеціи, Норвегіи и Рoссіи, всюду собирая свѣдѣнія для освѣщенія вопроса о народонаселеніи и лично знакомясь съ условіями экономическаго быта населенія и организаціею филантропическихъ учрежденій.
Результатомъ этихъ изслѣдованій было второе изданіе «Опыта», появившееся въ 1803 году. Въ немъ Мальтусъ, сохранивъ прежнія основанія закона народонаселенія, подтвердилъ ихъ многими новыми данными, сгладилъ всѣ рѣзкости и излишества перваго изданія, добавилъ новые отдѣлы, изъ которыхъ важнѣйшимъ является отдѣлъ о предупредительныхъ препятствіяхъ, включая въ нихъ «нравственное обузданіе» и подвергъ критике англійскіе законы о бѣдныхъ. Всѣ эти измѣненія настолько существенны, что второе изданіе можно разсматривать какъ новое сочиненіе. Тѣмъ не менѣе и въ этомъ измѣненномъ видѣ ученіе Мальтуса постоянно испытывало участь, которая едва-ли выпадала на долю какого-либо другого произведенія въ научной литературѣ. Со времени своего обнародованія и до нашихъ дней, оно вызывало съ одной стороны самыя горячія возраженія, ожесточенныя нападки и даже негодованіе, съ другой стороны оно пользовалось безусловнымъ, признаніемъ и почтительнымъ удивленіемъ, обыкновенно воздаваемымъ величайшимъ произведеніямъ человѣческаго ума.
Такъ, Годвинъ въ 1818 году характеризуетъ Мальтуса какъ «мрачнаго и ужаснаго генія, готоваго погубить всѣ надежды человѣческаго рода. Если къ провозглашеннымъ имъ въ первомъ изданіи своей книги препятствіямъ къ размноженію наронаселенія, Мальтусъ прибавилъ еще одно, подъ именемъ нравственнаго обузданія, то это лишь для того, чтобы успокоить возмущенныхъ читателей. Тѣмъ не менѣе въ теченіи вотъ уже двадцати лѣтъ чувства англійскаго населенія грубѣютъ подъ вліяніемъ ученія Мальтуса. Я не могу предвидѣть, какое вліяніе окажетъ это ученіе на характеръ англійскаго народа, но глубоко убѣжденъ, что производимому имъ злу нужно возможно скорѣе положить предѣлъ. Въ теченіи двадцати лѣтъ пытаются увѣрить народъ, что нужно презирать человѣческія существа и въ особенности дѣтей. По словамъ ученія Мальтуса, идущая по улицѣ беременная женщина представляетъ поистинѣ тревожное зрелище, а отецъ многочисленной семьи, если онъ принадлежитъ къ низшему классу населенія, долженъ считаться въ нашихъ глазахъ гнуснымъ человѣкомъ».
По словамъ Джемса Бонара, біографа и комментатора Мальтуса, авторъ «Опыта закона о народонаселеніи» представляется «самою пагубною личностью своего вѣка. Даже самого Бонапарта нельзя назвать столь-же жестокимъ врагомъ человѣческаго рода. Онъ защищалъ оспу, рабство и дѣтоубійство; онъ порицалъ общественныя вспомоществованія и ранніе браки; онъ имѣлъ безстыдство жениться послѣ своей проповѣди, направленной противъ семьи; онъ признавалъ міръ настолько дурно устроеннымъ, что наилучшіе поступки неизбежно должны въ немъ производить величайшія бѣдствія; онъ лишилъ наше существованіе всякой поэзіи и провозгласилъ жестокое правило на старую тему: — суета суетствій, всяческая суета!»
По мнѣнію Прудона, произведенія Мальтуса, — это «теорія убійства, якобы, изъ-за политическихъ соображеній, изъ-за филантропіи, изъ-за любви къ Богу. Мораль «мальтузіанцевъ» — это мораль свиней! Грубость этого выраженія оправдывается тѣмъ чувствомъ, которое невольно приходится испытывать при воспоминаніи о приверженцахъ нравственнаго обузданія, искажающихъ законы стыдливости, пародирующихъ заповѣди и разсуждающихъ о способахъ излѣченія народа отъ супружеской скромности, и все это — во имя самозваннаго ученія, которое было-бы позоромъ для науки, если-бы не считалось позоромъ для нравственности!»
Съ другой стороны, послѣдователи Мальтуса признаютъ его геніальнымъ мыслителемъ и среди его безусловныхъ, сторонниковъ можно назвать такія извѣстныя имена, какъ Ж.-Б. Сэ, Де-Траси, Джемсъ Милль, Макъ-Коллохъ, Сисмонди, Гарнье, Дюшатель, Росси, Торнтонъ, Дж.-Ст. Милль, словомъ, почти всѣхъ экономистовъ манчестерской школы.
Вскоре послѣ выхода въ свѣтъ второго изданія «Опыта закона о наронаселеніи», въ 1805 году Мальтусъ былъ приглашенъ, по протекціи Питта, профессоромъ исторіи и политической экономіи въ коллегію Остъ-Индской Компаніи, въ Гейлебюри близь Гертфорда, гдѣ онъ въ тоже время исполнялъ обязанности священнослужителя. Коллгіия незадолго до того была основана директоромъ Остъ-Инской Компаніи для подготовленія молодыхъ людей къ службѣ въ учрежденіяхъ Компаніи; въ ней постоянно находилось до 40 учениковъ, проходившихъ въ коллегіи трехълѣтній курсъ; въ классѣ Мальтуса постоянно было 12 — 14 слушателей.
Въ теченіе почти тридцатилѣтней службы въ Коллегіи, Мальтусъ велъ тихую и скромную жизнь ученаго. За это время онъ написалъ и издалъ слѣдующія сочиненія: въ 1814 г. — «Изслѣдованіе о послѣдствіях хлѣбныхъ законовъ»; въ 1815 г. — «Основанія теоріи ограниченія ввозной хлѣбной торговли. Приложеніе къ изслѣдованію о хлѣбныхъ законахъ»; въ томъ-же году — «Изслѣдованіе относительно природы и возрастанія ренты, а также принципы, на основаніи которыхъ она определяется»; въ 1817 г. — «Письмо къ Вайтбриду, по поводу его проекта улучшенія законовъ о бѣдныхъ»; въ 1820 г. — «Основанія политической экономіи и ихъ примѣненія къ практикѣ»; въ 1823 г. — «Мѣра цѣнности съ объясненіями относительнаго измѣненія обращеннія въ Англіи» и наконецъ въ 1827 году — «Опредѣленія въ политической экономіи». Кромѣ этихъ капитальныхъ работъ, Мальтусъ въ этотъ періодъ времени помѣстилъ много статей по текущимъ вопросамъ экономической жизни въ «Эдинбургскомъ Обозрѣніи» и въ «Британской Энциклопедіи». Въ своихъ экономическихъ воззрѣніяхъ Мальтусъ является послѣдователемъ Ад. Смита и также, какъ послѣдній, признаетъ свободную конкурренцію совершеннѣйшею экономическою организаціей, которая одна обусловливаетъ наибольшую производительность и наилучшее распредѣленіе; вслѣдствіе этого онъ былъ сторонникомъ безусловнаго невмѣшательства государства въ экономическія отношенія и требовалъ полной свободы торговли.
Мальтусъ поддерживалъ постоянныя сношенія съ современными ему экономистами, изъ которыхъ Ж. -Б. Сэ, Сисмонди и Рикардо были его лучшими друзьями; послѣдній очень высоко ставилъ научныя заслуги Мальтуса и даже утверждаетъ, что всѣ элементы теоріи ренты были опредѣлены Мальтусомъ и что этому опредѣленію недоставало лишь ясной научной формулировки. Труды Мальтуса оказали вліяніе не только на экономическую науку, но и на направленіе современнаго ему законодательства. Такъ послѣ обнародованія ученія Мальтуса, находившійся тогда во главѣ управленія Питтъ стремился путемъ законодательныхъ мѣръ парализовать вредныя послѣдствія неправильной организаціи общественной благотворительности, а въ 1833 году теорія Мальтуса была причиною коренного измѣненія англійскихъ законовъ о бѣдныхъ. Это вліяніе теоріи Мальтуса продолжается и до настоящаго времени: въ 70-хъ годахъ въ Англіи была учреждена «Лига мaльтyзіaнцевъ» для пропаганды его ученія, а позднѣе образовалось и широко распространилось не только въ Англіи, но и на континентѣ направленіе «нео-мальтузіанцевъ», которые требуютъ временнаго примѣненія среди рабочихъ классовъ теоріи Мальтуса съ тою цѣлью, чтобы, путемъ уменьшенія конкурренціи между ними, достигнуть прочнаго и постояннаго повышенія заработной платы, которая впредь будетъ регулироваться пріобрѣтенными привычками къ лучшимъ жизненнымъ условіямъ.
Несмотря на значительный успѣхъ сочиненій Мальтуса и въ особенности его «Опыта закона о народонаселеніи», они весьма мало способствовали упроченію его благосостоянія; по словамъ самого Мальтуса, его научные труды принесли ему въ теченіе 25 лѣтъ не болѣе 1.000 фунт. стерлинговъ и такимъ образомъ главнымъ источникомъ дохода для содержанія семьи всегда было его жалованье профессора Коллегіи Остъ-Индской Компаніи.
Мальтусъ женился въ 1804 г., когда ему исполнилось 38 лѣтъ, на Гaрріетѣ Экерсталь, женихомъ которой онъ считался въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ. Онъ имѣлъ троихъ дѣтей, изъ которыхъ сынъ, вступившій въ духовное званіе, и дочь пережили его. Въ 1834 году Мальтусъ поѣхалъ къ своему тестю Г. Экерсталю, чтобы,по обыкновенію, провести у него праздники Рождества, и здѣсь, 29 декабря 1834 года, скоропостижно скончался на 69-мъ году своей жизни.
Приложенный къ этому изданію портретъ Мальтуса изображаетъ его въ шестидесятилѣтнемъ возрастѣ. Онъ былъ высокъ ростомъ, хорошо сложенъ и обладалъ звучнымъ, пріятнымъ голосомъ, хотя въ его произношеніи ощущался никоторый недостатокъ. По этому поводу Сидней Смитъ говоритъ: «Я охотно согласился-бы обладать недостаткомъ Мальтуса, если-бы могъ такъ хорошо думать и поступать какъ онъ». Миссъ Гaрріетъ Мартино, проведшая нѣкоторое время въ семьѣ Мальтуса (1833 г.) даетъ подробное описаніе домашней обстановки и трудовой жизни знаменитаго экономиста. По ея словамъ, изданіе своихъ сочиненій было единственнымъ обстоятельствомъ въ жизни Мальтуса, вносившимъ нѣкоторое разнообразіе въ его научныя занятія и исполненіе обязанностей профессора и священнослужителя. По словамъ Шарля Конта, «Мальтусъ обладалъ такимъ мягкимъ и спокойнымъ характеромъ, въ такой степени владѣлъ собою, былъ такъ снисходителенъ къ другимъ, что лица, проживія съ нимъ почти пятьдесятъ лѣтъ, утверждаютъ, что они рѣдко видѣли его смущеннымъ и никогда не замѣчали въ немъ ни возбзужденія, ни раздраженія, ни унынія. Никогда съ его устъ не срывалось жесткое слово или рѣзкое выраженіе. Хотя онъ былъ предметомъ такихъ нареканій и нападокъ, которыя едва-ли выпадали на долю какого нибудь другого писателя его времени, а можетъ быть даже и нашего, никто не слышалъ отъ него жалобъ на несправедливое отношеніе къ нему. Онъ былъ весьма чувствителенъ къ одобреніямъ со стороны просвѣщенныхъ цѣнителей и внимательно прислушивался къ общественному мнѣнію, но незаслуженнымъ упрекамъ и обвиненіямъ онъ придавалъ мало значенія, увѣренный въ справедливости своего ученія и чистотѣ своихъ намѣреній. Онъ тѣмъ болѣе былъ приготовленъ къ противодѣйствію, что его ученіе было предназначено для воздѣйствія на опредѣленный кругъ читателей. Его разговоръ естественно обращался на обсужденіе вопросовъ, касающихся общественнаго благосостоянія, которое онъ избралъ предметомъ своего спеціальнаго изученія, и когда разговоръ принималъ это направленіе, онъ становился внимательнымъ, серьезнымъ и охотно вступалъ въ споръ; въ такихъ случаяхъ онъ выражалъ свою мысль ясно и вразумительно, причемъ слушателю было ясно, что эта мысль есть результатъ глубокаго размышленія. Вообще, онъ обладалъ веселымъ нравомъ и одинаково охотно принималъ участіе какъ въ удовольствіяхъ юношества, такъ и въ направленіи его образованія». Не менѣе симпатичнымъ обрисовываетъ Мальтуса его другъ и почитатель, Джемсъ Макинтошъ. «Я зналъ, говоритъ онъ въ заключеніи своего очерка, нѣсколько Адама Смита, хорошо — Рикардо, и былъ близкимъ другомъ Мальтуса; къ чести экономической науки я долженъ признать, что эти три ея лучшихъ представителя были въ то-же время лучшими людьми, которыхъ я когда-либо зналъ».
Таковы были личныя свойства знаменитаго автора «Опыта закона о нaрoдoнaселеніи», котораго и до настоящаго времени многіе считаютъ жестокимъ врагомъ человѣчества. Каковы-бы ни были его научныя зaблyжденія, — столь единодушныя харак-теристики лицъ, близко знавшихъ Мальтуса, не оставляютъ сомненія въ томъ, что онъ говорилъ совершенно правдиво и искренно: «практическая цѣль, которую я имѣлъ въ виду при написаніи этого сoчіиненія, какія-бы ошибки ни были мною сдѣланы, состояла въ улучшеніи положенія и въ увеличеніи счастья низшихъ классовъ общества».
Ученіе Мальтуса, какъ увидитъ читатель ниже,. распадается на двѣ части: въ первой, основанной на фактахъ естественно-историческихъ, установленъ законъ народонаселенія, вторая — представляетъ прилoженіе этого закона къ явленіямъ сoціальной жизни.
Изложенію закона народонаселеиія Мальтусъ посвящаетъ въ своемъ сoчиненіи всего лишь двѣ главы, такъ какъ всѣ элементы, пoслyжившіе основаніемъ для yстaнoвленія закона, заимствованы имъ у другихъ писателей и признаются авторомъ несомнѣнными и общеизвѣстными. Самый законъ формулированъ въ видѣ слѣдующихъ двухъ посылокъ и вывода изъ нихъ:
1) Если рaзмноженіе человѣческаго рода не встрѣчаетъ препятствій, то оно удваивается каждыя двадцать пять лѣтъ и возрастаетъ въ геометрической прoгрессіи.
2) Средства сyществoвaнія, при самыхъ благопріятныxъ yслoвіяxъ для труда, никогда не могутъ возрастать быстрѣе, чѣмъ въ ариөметической прогрессіи.
3) Законъ періoдіческaгo возрастанія нaселенія въ такой мѣрѣ превышаетъ законъ возрaстанія средствъ существованія, что для сохраненія равновѣсія, для того, чтобы существующее населеніе имѣло потребное ему прoдoвoльствіе, необходимо, чтобы населеніе постоянно задерживалось какимъ либо высшимъ закономъ, чтобы тотъ изъ двухъ противоположныхъ законовъ размноженія, на сторонѣ котораго оказывается значительный перевѣсъ, сдерживался въ опредѣленныхъ границахъ. Препятствія къ размноженію, превышающему средства существованія населенія, раздѣляются на предупредительныя и разрушительныя; тѣ и другія могутъ быть сведены къ тремъ видамъ — нравственному обузданію, пороку и несчастью.
Изложенный Мальтусомъ въ такомъ видѣ законъ народонаселенія вызвалъ, какъ упомянуто выше, множество возраженій, вaжнѣйшія изъ которыхъ могутъ быть сведены къ слѣдующимъ тремъ группамъ: 1) возраженія противъ установленнаго Мальтусомъ двадцатипятилѣтняго періoдa удвоенія населенія, 2) возраженія противъ размноженія населенія въ геометрической прогрессіи и 3) возраженія противъ утвержденіия Мальтуса, что по естественнымъ законамъ средства существованія не могутъ возрастать въ такой же степени, какъ населеніе [2].
Для опредѣленія вѣроятнаго періoдa yдвoенія населенія Мальтусъ употребилъ крайне несовершенный пріемъ: онъ воспользовался указаніями наблюдателей, утверждавшихъ, что нaселеніе въ нѣкоторыхъ внѣ-европейскихъ странахъ удвоилось въ теченіи 10, 12 и 15 лѣтъ и сопоставилъ эти свѣдѣнія съ выводомъ Франклина о томъ, что живыя существа размножаются въ геометрической прогрессиіи, и съ вычисленіями Эйлера относительно того, какимъ періодамъ удвоенія соотвѣтствуютъ различные годичные приросты населенія, при условіи возрастанія населенія въ геометрической прогрессіи. Затѣмъ, воспользовавшись обнародованными свѣдѣніями о томъ, что населеніе Сѣверо-Американскихъ Штатовъ удвоилось въ теченіе двадцатипятилѣтняго періода, Мальтусъ принялъ этотъ періoдъ, какъ вѣроятный и примѣнимый для всякой страны, находящейся въ благопріятныхъ для размноженія условіяхъ, и подкрѣпилъ свой выводъ указаніемъ на возможность и болѣе короткихъ періодовъ удвоенія.
Ошибочность такого пріемa совершенно очевидна. Ежегодный, или въ какой либо иной періoдъ времени, приростъ, населенія является результатомъ трехъ факторовъ — рожденій, притока населения путемъ вселеній и убыли населенія вслѣдствіе смерти или выселенія. Взаимодѣйствіе этихъ факторовъ является причиною того, что въ странѣ съ необычайно большимъ числомъ ежегодныхъ рожденій можетъ не обнаруживаться значительнаго прироста населенія, вслѣдствіе одновременной необычайной-же убыли его и, наоборотъ, возможенъ значительный ежегодный приростъ населенія въ странѣ съ незначительнымъ числомъ ежегодныхъ рожденій, вслѣдствіе того, что въ ней обнаруживается сравнительно небольшая смертность или она временно явилась мѣстомъ для обширной колонизации жителей другихъ странъ. Мальтусъ не принялъ во вниманіе этого обстоятельства и всякій приростъ населенія относилъ къ возрастанію числа браковъ и происходящихъ отъ нихъ рожденій. Между тѣмъ двадцатипятилѣтній періодъ удвоенія населенія Сѣверо - Американскихъ Штатовъ произошелъ именно вслѣдствіе громадныхъ переселеній въ нихъ изъ Европы, а также отчасти вслѣдствіе возрастнаго состава переселенцевъ, въ которомъ женщины отъ 15 до 45 лѣтъ составляли необычный, а можетъ быть даже невозможно большой процентъ по отношенію къ общему ихъ числу.
Не трудно видѣть, что не только 10 или 15-ти лѣтній, но даже двадцатипятилѣтній періодъ удвоенія населенія, непополняемаго притокомъ новыхъ переселенцевъ изъ другихъ странъ, почти невозможенъ по самому устройству физической организаціи человѣка. Извѣстно, что почти во всѣхъ странахъ женщины составляютъ половину всего количества населенія и что возрастная группа лицъ отъ 15 до 45 лѣтъ равняется 40% по отношенію ко всему населенію. Такимъ образомъ женщины, находящіяся въ періодѣ дѣторожденія составляють лишь 20% всего числа жителей данной страны. Если принять во вниманіе, что беременность и кормленіе грудью занимаютъ у каждой женщины не менѣе двухъ лѣтъ, то окажется, что ежегодно изъ двухъ жещинъ только одна можетъ произвести на свѣтъ ребенка и что по физическимъ условіямъ женскаго организма ежегодно рождаюящіяся дѣти могутъ составлять 10% всего населенія лишь при томъ условіи, если всѣ женщины отъ 15 до 45 лѣтъ произведутъ на свѣтъ черезъ каждые два года по одному ребенку, или, во весь періодъ дѣторожденія, не менѣе 15 дѣтей. Но изъ числа рожденныхъ дѣтей не всѣ останутся въ живыхъ, а, слѣдовательно, не всѣ перейдутъ въ тотъ возмужалый возрастъ, возрастаніе котораго обусловливаетъ размноженіе людей въ геометрической прогрессіи. По свѣдѣніямъ Чадуика, которыми пользовался комментаторъ Милля, изъ числа всѣхъ родившихся дѣтей постоянно умираетъ свыше 20% до достиженія пятилѣтняго возраста, позднѣйшія же наблюденія показали, что число погибающихъ въ этомъ возрастѣ дѣтей значительно больше: въ европейскихъ странахъ оно составляетъ отъ 30 до 40%, а среди незаконнорожденныхъ дѣтей даже до 56% общаго числа дѣтей отъ 0 до 5 лѣтъ[3]. Такимъ образомъ, если мы примемь, что до 5 лѣтъ умираетъ одна треть всѣхъ родившихся дѣтей, то ежегодныя рожденія не могутъ составить больше 6,7% всего населенія.
Но, само собою разумѣется, что не все это число составляетъ ежегодную прибыль населенія, которое постоянно убываетъ вслѣдствіе болѣзней и дряхлости своихъ членовъ. По вычисленіямъ Керези эта ежегодная убыль выражается въ слѣдующихъ цифрахъ:
Умираеть на 100 человѣкъ всего населенія.
| Въ Австріи | 3,7 |
| ,, Баваріи | 2,8 |
| ,, Саксоніи | 2,8 |
| ,, Италіи | 2,8 |
| ,, Вюртембергѣ | 2,7 |
| ,, Пруссіи | 2,5 |
| ,, Голландіи | 2,3 |
| ,, Швейцаріи | 2,3 |
| ,, Франціи | 2,2 |
| ,, Бельгіи | 2,1 |
| ,, Даніи | 2,0 |
| ,, Шотландіи | 2,0 |
| ,, Норвегіи | 1,9 |
Если принять во вниманіе эти цифры, а также то обстоятельство, что смертность въ столь значительномъ по количеству населенія государствѣ какъ Рoссія, также превышаетъ 3%, врядъ-ли будетъ отступленіемъ отъ истины предположеніе, что допускаемый физическою организаціею человѣка ежегодный приростъ населенія, непополняемаго колонизаціею, не можетъ превышать 4% всего населенія, что при системѣ возрастанія по сложнымъ процентамъ, даетъ удвоеніе въ теченіи 22 лѣтъ. Если-же принять во вниманіе, что во всякомъ обществѣ встрѣчаются дѣвушки въ возрастѣ отъ 15 до 45 лѣтъ, что изъ числа женщинъ въ этомъ возрастѣ нѣкоторое число по своимъ физіологическимъ условіямъ неспособно къ дѣторожденію и что, наконецъ, мертворожденныя дѣти составляютъ довольно распространенное явленіе, то окажется, что удвоеніе населенія въ двадцатипятилѣтній періодъ совершенно невозможно.
Каковъ-же дѣйствительно возможный приростъ населенія и какой періoдъ удвоенія можетъ быть признанъ вѣроятнымъ? По свѣдѣніямъ, собраннымъ въ десятилѣтіе, окончившееся 1885 — 90 годами на одинъ бракъ приходилось рожденій[4].
| Въ Европ. Россіи | 5,8 |
| ,, Румыніи | 5,0 |
| ,, Ирландіи | 4,9 |
| ,, Болгаріи | 4,8 |
| ,, Голландіи | 4,8 |
| ,, Италіи | 4,8 |
| ,, Германіи | 4,7 |
| ,, Шотландіи | 4,5 |
| ,, Греціи | 4,5 |
| ,, Венгріи | 4,4 |
| ,, Австріи | 4,3 |
| ,, Англіи | 4,2 |
| ,, Норвегіи | 4,1 |
| ,, Бельгіи | 4,1 |
| ,, Швейцаріи | 4,1 |
| ,, Швеціи | 4,0 |
| ,, Франціи | 2,9 |
Если принять во вниманіе, что плодовитость внѣ-брачныхъ сожитій неизмѣримо ниже, то необходимо принять, что даже при существующей въ настоящее время въ низшихъ классахъ населенія грубости нравовъ, когда изнуренная женщина нерѣдко принуждается къ дѣторожденію, на каждую женщину въ возрастѣ отъ 15 до 45 лѣтъ придется не 15 дѣтей, какъ мы предполагали выше, а лишь около 4 дѣтей. Но допустимъ, что каждая безъ исключенія женщина этого возраста будетъ имѣть отъ 5 до 6 дѣтей, тогда ежегодное при-ращеніе составитъ 35 — 40 рожденій на 1.000 душъ населенія.
Выше мы видѣли, что смертность людей старше 5-ти лѣтняго возраста въ различныхъ государствахъ Европы колеблется отъ 3,7 до 1 9%, но, предполагая, что при благопріятныхъ условіяхъ она можетъ понизиться, допустимъ ее равною 1,47, какъ это установлено Гильяромъ для Франціи, въ его таблицахъ, вычисленныхъ съ исключеніемъ возрастной группы отъ 0 до 5 лѣтъ[5]. На основаніи этихъ данныхъ процентъ размноженія и періoдъ удвоенія населенія будетъ составлять:
| % рожденій | % умирающихъ до 5. лѣтъ (20%) | % умирающих послѣ 5. лѣтъ | Перевѣсъ рожденій или % приращ. | Число лѣтъ въ періодѣ удвоенія населенія |
| 4% | 0,80 | 1,47 | 1,73 | 40,5 |
| 3,5% | 0,70 | 1,47 | 1,33 | 52,5 |
Но полученные нами результаты примѣнимы лишь къ тѣмъ случаямъ, когда изъ среды даннаго населенія не происходитъ никакихъ выселеній, которыя въ послѣднее время во многихъ государствахъ стали обычнымъ явленіемъ и приняли весьма значительные размѣры. Такъ среднее число эмигрантовъ въ періодъ 1886 — 1889 гг. по отношенію къ среднему естественному приросту населе-ленія (перевѣсу рожденій надъ смертями) составлялъ[6]:
| Въ Ирландіи | 283,7 % |
| ,, Норвегіи | 81,4 ,, |
| ,, Шотландіи | 60 ,, |
| ,, Швеціи | 59,6 ,, |
| ,, Италіи | 56,2 ,, |
| ,, Англіи | 44,5 ,, |
| ,, Швейцаріи | 35,1 ,, |
Эти цифры показываютъ, что эмиграція изъ Ирландіи почти въ три раза превышаетъ естественный приростъ населенія, которое такимъ образомъ ежегодно убываетъ; въ Норвегіи населеніе остается, благодаря эмиграціи, почти неподвижнымъ, въ Шотландіи, Швеціи, Италіи и Англіи эмиграція уноситъ половину естественнаго прироста, а потому возрастаніе населенія въ этихъ странахъ происходитъ вдвое медленнѣе, чѣмъ оно могло быть безъ выселеній.
Нижеслѣдующія цифры показываютъ какое вліяніе оказываетъ на періодъ удвоенія населенія эмиграція, при условіи если она составляетъ отъ 0,5 до 1% всего населенія. Выше мы видѣли, что наиболѣе вѣроятнымъ періодомъ удвоенія (безъ эмиграціи) является 52,6 года и, что при такомъ періиодѣ естественный приростъ составляетъ 1,33 %. Вычитая изъ этого числа эмигрирующее населеніе въ количествѣ 0,5 %, получимъ естественный приростъ остающагося населенія 0,83%, что соотвѣтствуетъ періоду удвоенія въ 91,68 года; въ тѣхъ странахъ, гдѣ эмиграція составляетъ 1% всего населенія, тѣ-же вычисленія даютъ естественный приростъ остающагося населенія 0,33%, что соотвѣтствуетъ періиоду удвоенія въ 212 лѣтъ.
Bсѣ приведенныя соображенія вполнѣ подверждаются статистическими данными о дѣйствительномъ возрастаніи населенія европейскихъ государствъ съ 1800 по 1880 годъ[7]. По десятилѣтіямъ населенія равнялось въ тысячахъ:
| 1800 г. | 1810 г. | 1820 г. | 1830 г. | 1840 г. | 1850 г. | 1860 г. | 1870 г. | 1880 г | |
| Соединен. королев. | 16.237 | 18.509 | 21.272 | 24.392 | 27.058 | 27.746 | 29.321 | 31.845 | 35.241 |
| Швеція | 2.347 | 2.378 | 2.585 | 2.888 | 3.139 | 3.482 | 3.860 | 4.168 | 4.566 |
| Норвегія | 883 | 899 | 978 | 1.131 | 1.246 | 1.400 | 1.600 | 1.742 | 1.914 |
| Данія | 925 | 989 | 1.086 | 1.200 | 1.283 | 1.408 | 1.608 | 1.785 | 1.969 |
| Голландія | 2.100 | — | __ | 2.613 | 2.860 | 3.057 | 3.309 | 3.579 | 4.013 |
| Бельгія | — | — | — | 3.786 | 4.073 | 4.426 | 4.732 | 5.087 | 5.520 |
| Франція | 27.349 | 29.107 | 30.825 | 32.950 | 34.485 | 36.113 | 37.655 | 36.103 | 37.672 |
| Швейцарія | — | — | — | — | 2.190 | 2.393 | 2.507 | 2.669 | 2.846 |
| Германія | — | 24.831 | 26.292 | 29.518 | 32.785 | 35.395 | 37.745 | 40.816 | 45.234 |
| Австрія Цислейт. | — | — | — | 15.588 | 16.575 | 17.535 | 18.884 | 20.217 | 22.144 |
| ,, Трансл. | — | — | — | 14.339 | 13.798 | 13.191 | 14.224 | 15.417 | 15.738 |
| Португалія | 2.932 | 2.877 | — | 3.062 | 3.397 | 3.499 | 3.963 | 3.988 | 4.160 |
| Испанія | 10.541 | — | 11.662 | 11.208 | 12.054 | — | 15.658 | 16.835 | 16.634 |
| Италія | 17.237 | 18.381 | 18.493 | 21.212 | 22.936 | 23.929 | 25.017 | 26.801 | 28.460 |
| Сербія | — | — | — | 684 | 830 | 958 | 1.100 | 1.354 | 1.376 |
| Греція | — | — | 676 | 742 | 752 | 998 | 1.097 | 1.458 | 1.679 |
| Европ. Рoссія. | — | — | — | — | — | 55.818 | 59.301 | 71,731 | 77,879 |
Изъ этихъ свѣдѣній видно, что удвоеніе населенія произошло лишь въ Англіи, Норвегіи и Даніи въ теченіи болѣе чѣмъ въ семидесятилѣтній періoдъ, въ Греціи — въ пятидесятилѣтній періодъ и въ Сербіи — въ сорокалѣтній періoдъ; во всѣхъ-же остальныхъ государствахъ въ теченми разсматриваемаго періода съ 1800 по 1880 г.г. населеніе еще не удвоилось. Такимъ образомъ дѣйствительная жизнь и точное знакомство съ нею опровергли предположеніе Мальтуса.