Тэя
Профессор Морг явился лично, чтобы сопроводить меня на кладбище. Переживал, видать, что не дойду, потеряюсь в пути, или схарчит какая нежить раньше времени.
Оставшись в одиночестве за кладбищенскими воротами, зябко поёжилась, обхватив себя руками. Изнутри волнами накатывала жуть. Всё было как в классическом фильме ужасов: из-за облаков выглядывала полная луна, освещая покосившиеся заросшие мхом кресты и надгробия, тихо шуршали деревья ветвями с облетевшими листьями. Где-то закричала неведомая ночная птица, заставляя меня дёрнуться всем телом. На Земле я попробовала бы убедить себя, что ничего страшного или сверхъестественного тут нет и быть не может. Всё лишь игра моего воображения, и никаких чудовищ на кладбище нет. Но тут не Земля, а Раирон, и здесь возможно всё.
Надо взять себя в руки. Найти укромное место, чтобы сзади никто не мог подобраться, но был хороший обзор. Осмотрелась и, заприметив недалеко приличного размера склеп, решила двигаться в том направлении. К его стене можно прислониться, а если получится, то и залезть наверх, и тогда никаким зомби меня не достать. А также стоит помнить, что, пусть неумелый, но я некромант. Заготовила упокаивающее плетение и двинулась вперёд. На сильную нежить вряд ли подействует, но замедлить должно.
— У-у-а-а-а, — провыло что-то над ухом.
Взвизгнув, я бросила в сторону звука заклинание и понеслась вперёд, забыв обо всех своих намерениях. Вдруг земля под ногами вздыбилась, и я рухнула носом в жухлую траву. Почувствовав прикосновение к плечу, заверещала в слепом ужасе.
— Да успокойся ты! — услышала я, перевернувшись на спину. — Тихо! Это лишь шутка! Олану развлечься захотелось. Тут, кроме нас, никого нет.
Слова достигли сознания, позволяя успокоиться, и тогда я рассмотрела неразлучную компанию. Имир, Дилана, Олан и даже Эйн были здесь.
— Сумасшедшая, — простонал Олан, — это больно, если ты не в курсе.
— Сам виноват, — равнодушно отозвался Эйн, который сливался с темнотой в своей чёрной одежде. — Радуйся, что она не знает заклятий посильнее, а то тебя куда сильнее скрутило бы, а то и парализовало.
— Согласна, — поддакнула Дилана. — Я сразу сказала — это плохая идея.
— Что вы тут делаете? — вздохнула я, принимая сидячее положение.
— Морг сослал тебя на кладбище, не могли же мы позволить, чтобы ты была тут одна. Тем более, зная, как ты боишься мертвяков, — улыбаясь, ответил Имир. — Иначе плохие из нас друзья.
Друзья? Мы — друзья? Неожиданное заявление. В душе тёплой волной разлилась признательность. Вспомнила прошлую жизнь и осознала — никто из бывших друзей и приятелей не пошел бы на кладбище, чтобы меня поддержать, а ведь знакомы мы были куда дольше. Этих ребят я знаю месяца полтора, а они уже готовы рискнуть здоровьем и пожертвовать сном, чтобы я не свихнулась тут от страха.
— Раз уж мы все оказались тут, — взяла слово Дилана, когда мы притулились на небольшом пяточке, свободном от захоронений, — предлагаю погадать, — с этими словами она достала карты. — Моя ведьминская сила ещё не инициирована, серьёзный расклад не сделаю, да и за стопроцентную точность не поручусь. Но попытка не пытка, верно?
— Не инициирована? — удивился Олан. — Как это? Ты же учишься в академии.
— Есть нюансы, — нервно улыбнулась девушка, а щёки её в лунном свете потемнели. — Магическая инициация и инициация ведьмы — разные вещи.
О чём это она? Ах, да! Чуть не хлопнула себя по лбу. Инициация ведьмы происходит во время первой ночи с мужчиной.
— Хм, а давай, — с готовностью согласился Имир, обрывая неловкую тему. — Погадай мне.
— Прикоснись, — велела Дилана, перетасовав карты.
После того, как пальцы светлого эльфа мазнули по колоде, она вытащила одну карту снизу, одну из цента и последнюю сверху. Как-то примитивно. Я ожидала большего.
— В прошлом у тебя семья, — перевернула Дилана первую карту. — Эта карта символизирует счастливую семью, тепло семейного очага.
— Так и есть, — тепло улыбнулся Имир. — У нас с родителями были хорошие отношения.
— В настоящем любовь.
Тут щеки потемнели не только у Диланы, но и у Имира, а со стороны послышался скрип зубов Эйна.
Без комментариев.
— В будущем выбор.
Карта озадачила всех, но вряд ли кто понимал истинную суть. А я сразу вспомнила информацию из книги. Родители Имира были не в восторге от выбора сына. Они уже присмотрели ему подходящую невесту, и ведьма без денег и связей им не подходила. Имир был категорически не согласен. Рассорившись с родными, он покинул Светлый Лес, нашёл Дилану в её деревеньке, и они тайно поженились в соседнем селе, потому как родители Диланы также не желали, чтобы она связывалась с родовитым эльфом. Причем не просто поженились, а провели древний обряд, связывающий души, после чего родным с обеих сторон оставалось только или отречься от ребёнка окончательно, или принять выбор своего отпрыска.
Олану Дилана нагадала в прошлом одиночество. В семье он был единственным ребёнком от первой и нелюбимой жены. Ему года не было, как отец женился снова. Вторая жёнушка расстаралась и произвела на свет двух сыновей и дочь. Олана не любил никто из них. Мачеха настроила против парня как собственных детей, так и его отца. Он был этакой Золушкой в штанах. Никто из них точно не ожидал, что у него проснётся дар. В настоящем — удовольствие. Ну да, Олан и не скрывал, ему нравилось учиться, и он был рад обрести друзей. В будущем — лживые посулы. Желая избавиться от пасынка, который за счёт магии возвысился и автоматически стал наследником всего состояния рода Искалир, мачеха захочет заманить его в летнюю резиденцию в тайне от остальных. Мол, мы неправильно начали, нужно искать точки соприкосновения, мы же одна семья. По плану она должна была опоить Олана, а после поджечь поместье. Трагедия. Никто не виноват. Но планам честолюбивой стервы помешали друзья Олана. Эту информацию я почерпнула так же в книге.
— Эйн? — улыбнулась Дилана, протягивая в его направлении перетасованную колоду.
— Пас. Моё настоящее вы и так видите, о прошлом сам расскажу, если захочу, а будущее предпочитаю не знать.
— Зануда, — фыркнул Имир, а Дилана заметно расстроилась.
— Тэя? — уже без особого энтузиазма предложила она.
Задумалась. Стоит ли? Не уверена. Мало ли что могут выдать карты, но интересно же!
— Решайся, — подталкивал Имир. — Не уподобляйся занудству Эйна.
— Хорошо. Ладно. Давай, — решилась я и притронулась к картам.
— Ерунда какая-то, — нахмурилась она, посмотрев на первую карту. — Я говорила, как ведьма я не инициирована, так что дар слаб и нестабилен…
— Да что там? — нетерпеливо в своём любопытстве спросил Олан.
— Вот, — произнесла Дилана, положив карту с изображением головы, где половину составлял человеческий череп, а вторую обычное лицо, — жизнь после смерти. Но это невозможно. Такая карта может быть только как финал, если гадаешь живому человеку. Она означает возвращение в мир живых в виде нежити или духа.
Всё тело сковало льдом. Долюбопытствовалась? И как объяснять такое? Правду, что я в своём мире, выходит, умерла и возродилась в этом теле, говорить нельзя. Остаётся только валить на ошибку дара Диланы. А главное — больше никогда не гадать!
— Может, это о том, что перед магической инициацией Тэя чуть не умерла? — неуверенно предположил Имир. — Пострадала она сильно, я слышал, целители не были уверены, что вытащат.
— Наверное, — подала Дилана. — Иного объяснения не вижу.
— Возможно это, — послышалось от Эйна. — А может не работает гадание.
Вот что он за человек! Хотя, он же тёмный эльф. Смотрит на неё, как на сокровенное чудо, но при этом совсем не думает, что говорит. Сейчас он определённо задел Дилану. Вон как губы поджала.
— Не обращай на него внимания. — вмешался Имир, — Что там дальше?
— О! — удивилась девушка. — Невзаимная любовь. Рассказывай, по кому это ты вздыхаешь?
Все разом заметно оживились и посмотрели на меня. Даже в глазах Эйна горело любопытство. А я паниковала. Да чтобы я ещё раз связалась с подобным! Красная зона! Опасность! Теперь мне стоит быть втрое осторожнее, особенно когда рядом Дилана. Это мужчинам свойственно не замечать подобные вещи, а у многих женщин на них настоящая чуйка. Не хватало ещё, чтобы она заметила мой интерес к Эйну. Это ей вряд ли понравится, с учётом, что она ещё не определилась, кто из эльфов ей ближе. В отместку она может сделать что угодно. Например, растрепать обо всём Эйну. Так что будь осторожнее, Тэя. Намного осторожнее.
— Предпочитаю такие вещи держать при себе, — отозвалась со сдержанной улыбкой.
— Ну чего ты, — не отставала любопытная Дилана. — Поделись. Вдруг мы чем поможем?
— Ди, каждый человек имеет право на свои тайны, — вмешался Эйн.
Спасибо! Хоть кто-то имеет уважение к частной жизни!
— Имир прав — ты зануда, — фыркнула она недовольно. — И я Дилана, а не Ди! Запомни, наконец.
— Давай дальше, — вмешался Олар, меняя тему.
— Ой, — совсем тихо и как-то испуганно вздохнула Дилана. — В будущем — смерть.
Все волоски на теле мгновенно встали дыбом. Прошиб озноб. Показалось, я чувствую ледяное дыхание костлявой на своей шее. Стало жутко. Неужели я попала сюда, чтобы вскоре умереть?
— Слушайте, с самого начала расклад не удался, и это наверняка ошибка, — Дилана говорила тихо и неуверенно.
— Да! Точно. Не бери в голову. И вообще, может, карта отображает будущее через огромное количество лет, а там это уже естественно, — наперебой заговорили Имир с Оланом.
— Ошибка или нет, но будущее не статично, — это уже Эйн. — Любое слово и действие могут его изменить. Так что не стоит верить всему, что говорят карты.
Вымученно улыбнулась на попытки ребят поднять мне настроение. Они были искренни в своём стремлении поддержать и отвлечь от мрачных мыслей. Это согревало. Задевало нежные струны души. Мне следует держаться от них подальше, чтобы не повлиять случайно на что-то важное, но я больше не хочу. И не могу. Устала от одиночества.
— Юноша прав, — послышался новый голос, заставив всех нас подскочить и заозираться. — Будущее меняется каждую минуту.
В паре метров от нас в воздухе парило привидение. В который раз за эту ночь мои несчастные волосы зашевелились на голове. Настоящее привидение. В книгах о них упоминалось вскользь, без пояснений, чего от них ожидать. Они были слишком редким явлением на Раироне.
Столбняк напал не только на меня. Дилана, Имир и Олан тоже застыли статуями. Один Эйн оживился и расплылся в счастливой улыбке.
— Один из легендарных призраков академического кладбища! — прошептал он восторженно. Некромант, что с него взять? — Это честь, что вы нам показались!
— Я польщён, юноша, — мне показалось, или дух смутился? — При жизни меня звали Гурнар Финик Шолари, я преподавал таким же, как вы, оболтусам магию ветра.
— Рад знакомству! Я — Эйн, а рядом застыли Дилана, Тэя, Олан и Имир. Они немного пугливы. Не обижайтесь на них.
Представляя, Эйн совершенно неаристократично указывал на нас пальцем. Встреча с призраком так его взбудоражила, что он напрочь забыл про свою сдержанность и холодную отстранённость и больше походил на восторженного мальчишку, чем на тёмного эльфа.
— Я слишком стар, чтобы обижаться на чужое невежество, — прокряхтел призрак. — Вы хотя бы забавные и не агрессивные, не то что другие. Выйдешь к ним познакомиться, а они начинают сразу швыряться магией. Глупцы! Призрака не упокоить, как какого-нибудь зомби, а вот отбить желание общаться легко. Потому мы и не часто показываемся посторонним. Даже сейчас остальные не хотят выходить, хоть вы и безобидны.
Поначалу с призраком общался только Эйн, постепенно и остальные расслабились. Начали заваливать несчастного вопросами, порой абсолютно бестактными.
— Расскажите какое-нибудь старое забытое заклинание! — Олан.
— Покажите какой-нибудь тайник с сокровищами. Говорят, их тут несколько, — Имир.
— Как вы стали призраком? — Дилана.
На глупые вопросы или требования призрак не отвечал. Олану велел запомнить, что магия детям не игрушки. Имиру — что не стоит зариться на чужое. И только Дилане более мягко пояснил, что понятия не имеет, как такое произошло. Дожил до глубокой старости, умер и потом стал вот таким.
— Как «до старости»? — удивилась она. — Вы выглядите молодо!
— Юная леди, ну зачем мне смущать вас, молодых, своим дряхлым видом, когда могу показать себя с лучшей стороны?
— Э?
Вместо ответа Гурнар Финик Шолари внезапно резко и сильно постарел. Вместо мужчины в самом рассвете сил перед нами висел глубокий старец. Затем он так же быстро помолодел, став нашим ровесником.
— Ничего себе, — прошептала Дилана. — Поразительно.
Полностью согласна. Это действительно удивительно. Наш новый знакомый оказался на диво общительным. Он был готов не замолкая говорить о себе и своей прошлой жизни, и как, похоже, все старики и во всех мирах, ругать власть. Ему даже было не особенно важно, насколько внимательно его слушают. Мы, чтобы не оскорблять давно усопшего человека, кивали и даже задавали уточняющие вопросы. Не знаю, как у остальных, а у меня начинали слипаться глаза. Всё-таки ночью я привыкла спать.
Когда над кладбищем забрезжил рассвет, призрак поспешил распрощаться. По его словам, при дневном свете тяжело поддерживать видимую глазу форму, и вообще, солнце губительно сказывается на его самочувствии.
Вскоре совсем рассвело, и мы сообща решили, что можно возвращаться в общежитие и хотя бы принять душ, раз поспать не светит. Сонными были все, не только я. На дорожке, которая расходилась к двум разным корпусам — женскому и мужскому, на автомате свернули каждый в своём направлении.
— Ребят, — выдержка мне изменила, и я, остановившись, обвела всех взглядом. — Спасибо вам.
В ответ мне вяло покивали, заверив, что нет проблем. Друзья на то и нужны, чтобы выручать друг друга. У меня же элементарно не хватало слов выразить свою признательность. Они не обязаны были этого делать, но пришли, чтобы мне не было страшно одной. Все пришли, даже Эйн, который сначала наотрез отказался. Да, скорее всего, он пошёл не ради меня, а из-за Диланы, или чтобы не выглядеть сволочью на фоне остальных, но мне не хотелось придавать этому значения и анализировать. Важным было, что у меня появились друзья. Настоящие. Готовые помочь, если что-то случится, и уже не раз меня выручавшие. Более того, моими друзьями стали те, о ком я столько мечтала. Но сейчас я видела в них не любимых героев книг, а живых людей. Растроганно шмыгнула носом, понимая — назад пути нет. Теперь, если кому-то из них понадобится помощь, я не смогу остаться в стороне, потому что они мои друзья.
Эйн
Вечер обещал быть приятным. Поводов глупо улыбаться хватало. И я улыбался. Всё равно никто не видит.
Главной радостью была прогулка с Диланой, на которую я собирался. Только она и я, и никого кроме. Наконец, судьба решила мне подарить свою улыбку. События сложились одно к одному. Я закончил заниматься с Тэей и мог гордиться заслуженным высоким баллом. Прогресс у неё наблюдался огромный, никто, кроме меня и её, не знает, чего нам этого стоило. Теперь я освободился, а Имир оказался занят по самое не могу — преподавательница целительства, по примеру своего коллеги, повесила самую отстающую ученицу на лучшего на курсе. На одного из. Но тут роль сыграло приятельство Имира с Тэей. И вот, он натаскивает Тэю по магии исцеления, а я провожу время наедине с Диланой. Представляю, как теперь он скрипит зубами. Было даже немного стыдно за удовольствие, которое испытывал при этой мысли. А Олан уже в который раз зарылся по уши в старые книги, обнаружив что-то «уникальное и потрясающее», чего он не знал, но очень хочет изучить.
Желая произвести впечатление, отказался от привычных тёмных тонов в одежде и облачился в бежевые брюки и белую рубашку. Даже туфли нашлись цвета топлёного молока. Только куртка подкачала, она была чёрной, но что поделать, другой нет и взять негде. Завязав волосы в низкий хвост, глянул в зеркало. Вроде нормально.
Увидев Дилану, ощутил неприятный укол. Она явно не готовилась и вышла ко мне в форменном брючном костюме, который был дозволен адепткам академии как альтернатива платью. Распущенные волосы, ни капли макияжа. Но даже так она казалась невыразимо прекрасной, как сон.
— Тебе очень идут светлые тона, — обворожительно улыбнулась Дилана.
— Спасибо, — отозвался, чувствуя себя глупо.
Она с готовностью приняла мой локоть, и мы побрели неторопливо по тропинкам академического парка. Тут, наверное, очень красиво летом. Мне довелось застать лишь буйство зелени, разбавленное осенним золотом. Сейчас листья уже облетели, чувствовалось дыхание приближающейся зимы.
Находиться рядом с Диланой было в удовольствие, но разговор не клеился. Не знал, о чём говорить. Молчание затягивалось.
— Расскажи о жизни тёмных эльфов, — попробовала она найти тему.
— Что ты хочешь узнать?
— Правда, что тёмные эльфы убивают своих детей, а после их съедают?
Споткнулся на месте, ошалело всматриваясь в лицо Диланы. О нашем племени ходит много слухов, но нужно быть совсем отчаянной и бесстрашной, чтобы сказать такое тёмному эльфу в лицо. Даже полукровке. Будь на её месте кто-то другой, боюсь представить собственную реакцию.
— Мы не такие чудовища, чтобы есть собственных детей, — отчеканил холодно и, вспомнив ещё одну байку, решил сразу дополнить. — И трупы врагов мы тоже не поедаем.
— Эйн, прости, — спохватилась Дилана. — Я не подумала. Вышло ужасно. Вечно я говорю какие-то глупости.
— Ну что ты, — выдавил улыбку, пытаясь затоптать огонь негодования в душе. — Всё нормально. Тем более, кроха истины в твоих словах есть. Если ребёнок рождается очень болезненным, его относят в храм Бойлара и приносят в жертву. У нас верят, что душа младенца возродится в следующем родившемся в роду ребёнке и в этот раз Бойлар подарит ему здоровье и силу.
— Это… страшно, — прошептала она, вызвая у меня горькую улыбку.
— Жизнь тёмных эльфов не сахар. Тёмный Лес — не то место, где может выжить слабый. У нас есть закон — кто сильнее, тот и прав. Потому слабый и болезненный ребёнок погибнет от руки кого-то из сверстников. Одна из причин, почему я решил учиться в этой академии — после окончания смогу не возвращаться в Тёмный Лес и буду свободен от притязаний соплеменников.
Повисла неуютная пауза. Не так я себе представлял прогулку с любимой девушкой. Так долго ждал этого, чтобы были только мы вдвоём, а что-то пошло явно не так.
— Ещё раз прости, — повинилась Дилана. — Просто, когда я спрашивала Имира про жизнь светлых эльфов, это было так интересно.
Здорово. Даже дети знают, как отличаются тёмные эльфы от светлых, несмотря на то, что в глубокой древности были единым народом, если верить летописям. У нас разный уклад жизни, менталитет, мы отличаемся, как день и ночь. Упоминание Имира тоже не добавило настроения.
Оказалось, это было только началом. Поняв, что тема жизни тёмных не подходит для беззаботной болтовни, Дилана решила взять роль рассказчицы на себя. Она щебетала о своей жизни в деревне. Было интересно. Воспоминания девушки, пропитанные беззаботностью и теплом любви к близким и родным краям, заставляли улыбаться. Затем она начала говорить про академию. Иногда мелькали имена Тэи, Олана и профессоров. Но больше она говорила про Имира.
Имир, Имир и ещё раз Имир.
С каждым упоминанием имени приятеля настроение становилось всё хуже. Чувствовал себя наивным идиотом. Вырядился, как последний дурак, предвкушал этот вечер, верил, что он будет особенным. Радужное настроение рассеялось, разочарование горчило на языке.
Пока я витал в облаках, надеясь наверстать время с Диланой, которое потерял, занимаясь с Тэей, оказалось, я бесконечно опоздал. Имир, весь такой благородный Имир, уже окончательно очаровал её.
— … а Имир такой говорит, — оживлённо рассказывала Дилана.
— Ты согласилась прогуляться со мной, чтобы поговорить об Имире? — не выдержал я и перебил девичий щебет.
— Нет, — похлопала она длинными ресницами. — Хотела провести с тобой время. Ты последнее время был занят…
— Не по своей воле. И я тоже очень хотел побыть с тобой, но у меня нет ни малейшего желания обсуждать Имира. С этим не ко мне.
— Ну мы же друзья, разве нет? — смешалась Дилана, опуская глаза
— Друзья, — подтвердил, чувствуя во рту кислый привкус какой-то странной обиды. Вот как, я всего лишь друг? Получается, все заинтересованные взгляды я сам себе выдумал? Такое померещиться мне не могло. Наверное. Я видел, что нравлюсь Дилане. — И всё-таки об Имире тебе лучше говорить с другими девушками.
Многократно дурак. Очевиднее показать ревность и уязвлённое самолюбие сложно. Осталось только устроить сцену, чтобы окончательно опозориться.
— Эйн, да я просто… Я не думала… — тихо произнесла Дилана.
Чуть не вырвалось: «А ты вообще умеешь думать?» Сдержался. Глубоко вдохнул и натянул на лицо самую очаровательную из своих улыбок. Запрятал обиду с разочарованием в самый дальний угол, чтобы не прорвались наружу случайными словами и взглядами. Хватит.
— Всё хорошо. Прости меня. Ворчу тут в лучших традициях тёмных.
Ответом стала яркая радостная улыбка. Сердце радостно встрепенулось, но на душе всё равно оставалось сумрачно. Остальные темы разговоров были нейтральными, но уже всё было не то. Вечер, который мне виделся романтической сказкой, оставил после себя неприятное послевкусие. Сам виноват. Не ребёнок в сказки верить. Я — тёмный эльф, а тёмным чужды мечтательность и сентиментальность. Пора об этом вспомнить, пока совсем не потерял себя в глазах Диланы, бросив к её ногам сердце, душу и гордость, по которым она легко пройдёт острыми каблучками. Нет, разлюбить её выше моих сил, и отказываться от неё так просто не собираюсь, но больше таким слюнтяем не буду, постараюсь не терять чувство реальности.
Не стану больше бегать за ней влюблённым глупцом. Называет меня другом? Что же, я буду ей другом. А там пусть сама решает, кто ей нужен, я или Имир.
Тут же проснулась «тёмная» кровь, требуя перестать маяться глупостями и присвоить Дилану себе в лучших традициях тёмных эльфов — не спрашивая. Передёрнул плечами, сбрасывая наваждение. Никогда. Никогда я не уподоблюсь своему отцу, с которым мы столько лет друг друга взаимно презираем.