Большое влияние на последующее развитие иудаизма, христианства и ислама оказали философские теории, сложившиеся среди евреев в результате их соприкосновения с греческим философским мышлением. Первым еврейским мыслителем, сделавшим попытку объяснить сущность иудаизма в соответствии с методами греческой философии, был Аристобул во втором веке до н. э. Он пытался примирить учение Моисея с греческой философией путей аллегорического истолкования библейского текста.
Примером произведений, форма которых коренится в библейской традиции, является книга "Премудрость Соломона" - псевдоэпиграфическое сочинение, также составленное в Египте, но приписывавшееся царю Соломону. Уверенный в конечной победе божественной справедливости, автор гневно обрушивается на язычество. Однако "Премудрость Соломона", несмотря на свою библейскую форму, свидетельствует о том, что автор ее находился под влиянием учений греческих философов - стоиков и платоников. Изречения, подчеркивающие предсуществование души и ее бессмертие, явно напоминают учение Платона.
{207} Самым выдающимся еврейским мыслителем античного мира был Филон, уроженец Александрии, живший в первом столетии н. э. Филон, потомок одного из знатных родов, получивший блестящее философское и литературное греческое образование, стремился создать синтез платонизма с иудейским религиозным учением. Его философски-литературная деятельность была очень многогранной. Среди его произведений имеются и книги общего философского характера - о вечности мироздания, о провидении, о свободе добродетельного человека и т. п., - но большинство его трудов посвящено трактовке Библии. Комментарии Филона включают аллегорические толкования книги Бытия (о херувимах, о жертвоприношениях Каина и Авеля, о "гигантах") и методическое обсуждение законов и этики Торы в порядке повествования Пятикнижия (о сотворении мира, об Аврааме, о Иосифе, об особых законах).
И здесь Филон нередко прибегал к аллегорическим объяснениям, но его основным намерением было ознакомить читателя путем своего рода исторического изложения со значением и величием Моисеева учения. Филон был также выдающимся историком и апологетом иудаизма.
По общепринятому мнению, Филон считается первым мыслителем, которому - в некоторой степени - удалось сочетать идею вечного и трансцендентного божества с живым и действенным всемогущим богом, определяющим, согласно иудейскому мировоззрению, ход еврейской истории. Христианские и неоплатоновские круги последующих поколений переняли предложенную Филоном теорию для разрешения проблемы взаимоотношения между трансцендентным божеством и материальным миром посредством понятия о "логосе", т. н. деятельном божественном разуме, являющемся связующим звеном между богом, и миром. Метафизические воззрения Филона и его этика, в центре которой находится идея освобождения от всякой чувственности, оказывали огромное влияние на развитие философии в продолжении целого ряда столетий.
Евреи диаспоры в эпоху Второго храма поддерживали тесную связь с национально-религиозным центром в {208} Палестине. Многие из них совершали традиционное паломничество в Иерусалимский храм. Некоторые оставались в Иудее для изучения Торы в ее знаменитых духовных академиях. Евреи диаспоры оказывали также материальную помощь Иерусалиму, выражавшуюся главным образом во взносах "полусикля", которые каждый еврей считал себя обязанным посылать в храм.
Пожертвования в пользу храма не исчерпывались, однако, полусиклем. Богатые александрийские евреи, усердно заботясь о внешнем великолепии храма, давали крупные добавочные дары.
Не менее важным было политическое содействие еврейства диаспоры палестинским собратьям. Еще во времена Александра Янная вмешательство еврейских командиров Птолемеевской армии в пользу Иудейского царства оказало существенное влияние на ход военных действий в Палестине. В эпоху Римской империи многочисленная и преданная народу еврейская диаспора была неиссякаемым источником моральной и материальной поддержки еврейскому населению на родине.
Ш. САФРАЙ
Часть третья
ТАЛМУДИЧЕСКИЙ ПЕРИОД
{211}
Глава первая
ОСНОВНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ИСТОРИИ ЕВРЕЕВ В ПЕРИОД ОТ РАЗРУШЕНИЯ ВТОРОГО ХРАМА ДО ЗАВОЕВАНИЯ ПАЛЕСТИНЫ АРАБАМИ
Промежуток времени, охватывающий свыше пятисот лет, между разрушением Иерусалима и его храма и установлением арабского господства в Палестине (640), был для евреев периодом перехода к укладу жизни, который окончательно сложился лишь в средние века.
В продолжение всей этой эпохи - за исключением некоторых вспышек недолговечных восстаний - еврейский народ не имел независимого политического центра, хотя в Палестине в первую половину этого периода евреи - вместе с самаритянами - составляли большинство жителей. До начала IV в. значительная часть земель находилась в руках еврейских крестьян, владельцев мелких участков. Положение евреев в стране было довольно устойчивым и в экономическом отношении. Они занимались земледелием и ремеслами. Лишь во вторую половину этой эпохи начинается процесс обнищания земледельческих масс, и растет эмиграция, вызванная не только экономическими трудностями, но и гонениями с целью выжить евреев со своей родины.
Почти до самого конца этой эпохи существовало еврейское национальное самоуправление в лице патриархата (несиута) и синедриона, заново организовавшихся вскоре после разрушения храма. Эти учреждения совмещали в себе целый ряд функций: они были национальным руководством еврейства Палестины и диаспоры, высшей религиозной инстанцией, верховным судом и академией, подготовлявшей законоведов и назначавшей судей. Патриархат и синедрион стали также духовным центром, к которому со всех концов Палестины и из стран рассеяния стекались евреи для изучения Торы.
Патриархат вновь отправлял эмиссаров в многочисленные общины диаспоры. Они передавали послания палестинского руководства, информировали о нововведениях, принятых {212} палестинской академией, следили за распорядком жизни общин; они были также уполномочены назначать и смещать общинных руководителей. Патриархат и синедрион, заслужившие с самого начала всеобщее признание во всем, что касалось внутренних дел нации, были впоследствии признаны римскими властями, даровавшими им право взимать налоги в свою пользу в Палестине и в диаспоре.
Даже еврейство, находившееся вне пределов Римской империи - в Парфянском царстве - также вносило свою лепту в фонды, предназначенные для палестинского руководства. Эти взносы продолжали поступать и тогда, когда римские власти перестали признавать патриархат и даже стали препятствовать сбору денег. Свыше трехсот лет после разрушения храма во главе патриархата стояли потомки рода Гиллеля, которые вели свою родословную от царя Давида. И после упразднения патриархата римскими властями (429г.) синедрион продолжал существовать вплоть до арабского завоевания. Таким образом, несмотря на потерю политической независимости и разрушение храма, первенство Палестины по отношению к странам еврейского рассеяния было неоспоримым. Временами диаспора пыталась отстаивать свою независимость от центрального палестинского руководства. Такие попытки предпринимались в Вавилонии с ее многочисленным и сплоченным еврейским населением и ее традицией самоуправления.
Вавилонская диаспора гордилась своей высокой духовной культурой и иногда даже посягала на первенство палестинских мудрецов. Однако, в общем, еврейство Вавилонии, как и евреи во всех других странах рассеяния, подчинялось авторитету палестинского руководства. Послания, содержавшие предписания и устанавливавшие религиозные и правовые нормы, обязывали и самого экзиларха, главу вавилонской диаспоры. Синедрион был также верховным судом этой диаспоры.
Вплоть до окончательного установления еврейского календаря в Палестине в 358 г., в Вавилонии, как и во всех других странах еврейского рассеяния, даты еврейских праздников устанавливались в соответствии с решениями патриарха ("наси") и синедриона, и лишь несколько поколений спустя, с упадком {213} палестинского центра, его руководство постепенно теряет свой авторитет и решающее влияние на жизнь народа.
Несмотря на систематически проводившуюся римскими властями конфискацию еврейских земель, особенно после Великого восстания ("Иудейской войны" 66-70 гг.), и восстания Бар-Кохбы (132-135 гг.), евреям удавалось в течение еще долгого времени удерживать землю в руках мелких хозяев, хотя социальный процесс, проходивший во всей Римской империи и на Востоке, привел в итоге к концентрации земельной собственности в руках владельцев латифундий. Народное самоуправление защищало их интересы в стране. Наряду с эмиграцией, усиливавшейся в тяжелые дни гонений и кризисов в Палестине, шла и беспрерывная иммиграция из диаспоры, частично компенсировавшая убыль населения. В синедрионе, деятельность которого возобновилась после разрушения храма, уже не заседали потомки аристократии прежних дней; даже члены семей первосвященников были вытеснены из него. С течением времени местная знать была удалена и из городского самоуправления, т. к. руководство еврейским населением в городах всецело перешло в руки законоучителей, следивших за деятельностью общественных учреждений.
Народное руководство упорно отказывалось признать чужеземную власть и несколько раз пыталось организовать массовые сопротивления римлянам. Некоторые из этих попыток приобрели значительные размеры, и в них участвовали также евреи диаспоры, как, например, в восстаниях 115-117 гг. и 132-135 гг. Только в конце III в. еврейское руководство примиряется с римскими властями и подчиняется общественно-экономическому распорядку империи. Все же до самого конца этой эпохи не прекращалось в народе брожение, охватывавшее иногда широкие круги населения.
После разрушения храма начался процесс кристаллизации "устного учения", оказавшего громадное влияние на жизнь народа в эпоху Второго храма.
Уже в первом поколении после разрушения храма учеными было принято постановление, что обязательной {214} правовой нормой являются решения законоучителей школы Гиллеля, а не последователей Шаммая. Продолжались попытки выяснить и установить точные принципы, которые должны были лечь в основу еврейского законодательства и судопроизводства. Этот процесс завершился в конце II и начале 111 в. созданием классической книги "устного учения" Мишны.
Мишна стала отправной точкой изучения Торы и установления правовых норм, а также основой мышления и жизненного уклада еврейского народа в Палестине и в диаспоре. На протяжении последующих столетий на ее фундаменте были воздвигнуты грандиозные творения еврейского законоучения - Иерусалимский Талмуд, составленный в Палестине, и Вавилонский Талмуд, созданный в диаспоре.
Глава вторая
ЕВРЕИ В ПАЛЕСТИНЕ
от разрушения Второго храма до восстания Бар-Кохбы (70-132 гг.)
Падение Иерусалима и разрушение храма были тяжелым ударом для всего еврейского народа и пагубно отразились на жизни Палестины. В некоторых местах римляне поголовно истребили все население. Много евреев погибло при осаде Иерусалима, в продолжительных боях в Галилее, в Заиорданье и в Иудее.
Тысячи были взяты в плен, проданы в рабство, посланы на каторжные работы в рудниках и на галерах или были отданы жителям языческих городов и брошены на растерзание диким зверям на цирковых аренах. Большая часть городов и селений была разрушена и сожжена - в отместку и из желания навести страх. Тяжелый ущерб был нанесен народному хозяйству, особенно - земледелию. Леса систематически вырубались. По словам Иосифа Флавия, во время осады Иерусалима все деревья в окрестностях столицы {215} были уничтожены и "земля обнажилась, как целина".
Плодоносные деревья вырубались зачастую самими еврейскими воинами для того, чтобы враги не могли ими пользоваться. Сильное впечатление произвели на римского натуралиста Плиния единственные в мире бальзамовые деревья, вырванные с корнями ожесточенными евреями, не желавшими, чтобы они попали в руки неприятеля.
И все же еврейский народ не был окончательно сломлен. Свидетельством тому служит быстрое преодоление экономической разрухи уже в конце I века. Многие пленные были выкуплены палестинскими жителями или еврейскими общинами тех городов, куда они были проданы в рабство. Другие освободились собственными усилиями или были отпущены на волю хозяевами. Часть изгнанников осела на чужбине, но многим из них удалось вернуться на родину. Лишь некоторые из разрушенных городов, как, например, Иерусалим и Иотапата (Иодфат), не были вновь заселены. Все другие были восстановлены вскоре после окончания войны.
Из эллинистических приморских городов и их окрестностей евреи были совершенно вытеснены; часть их была перебита язычниками, часть бежала. Все же в конце I в. многие евреи вновь начинают селиться в греческих городах.
Вскоре оправилось и сельское хозяйство. В литературе И в исторических памятниках начала II века уже отражаются нормальные экономические условия; описывается тщательный уход за полями и упоминается искусственное орошение.
Однако все это не умаляет страданий, на которые римский завоеватель обрек народные массы. Флавий рассказывает, что в 71 г. император приказал легату Бассу и прокуратору Лаберию Максиму сдать в аренду все еврейские земли, так как он не хотел отстраивать города и считал, что вся палестинская земля является его личной собственностью.
Только восьмистам ветеранам он предоставил земельные участки в Моце. Но, судя по разным другим свидетельствам, много земледельцев-евреев все же осталось на своей земле и обрабатывало ее иногда {216} даже в качестве полноправных хозяев.
В еврейской письменности той поры запечатлены горькие сетования современников на притеснения языческих арендаторов, в чьих руках находились обширные угодья во всех частях страны. Часто конфискация земель была окончательной: они отдавались чужеземцам, как, например, упомянутым восьмистам ветеранам в Моце, а ее бывшие владельцы безжалостно изгонялись.
Нередко римляне продавали земли как евреям, так и неевреям, из среды близких к властям "верноподданных" и привилегированных, т. е. тех, кто перешел на сторону римлян еще во время войны. Но в большинстве случаев владельцы конфискованных земель не изгонялись, а были вынуждены работать в качестве издольщиков на своих же полях. Как правило, власти передавали земли крупным арендаторам (conductores), а те, в свою очередь, пересдавали ее небольшими наделами издольщикам.
Таким образом крестьянам приходилось брать в аренду свои же наделы за высокую плату, выражавшуюся главным образом в непомерно большой доле урожая; к тому же они жили в вечном страхе изгнания под предлогом неуплаты долга или по любому иному поводу. Лишь по истечении многих лет, в результате упорной борьбы за удержание земли в еврейских руках и выкупа отцовских наследий у чужеземцев, крестьянам удалось улучшить свое положение.
Оставшиеся на своих землях также платили тяжелый поземельный налог, еще увеличенный после падения Иудеи. Римский писатель II в. свидетельствует, что палестинских евреев обременяли большими налогами, чем жителей соседних стран, в наказание за мятежи. После разрушения храма был повышен и натуральный налог (аннона), взимавшийся на содержание римских солдат и чиновников. А так как из-за восстания число римских военных и чиновников в стране значительно увеличилось, бремя налогов, тяготевшее над народными массами, стало непосильным.
В источниках упоминаются также всевозможные "ангарни", т.е.: государственные повинности, заключавшиеся в участии, личным трудом и вьючным скотом в работах {217} на строительстве дорог и крепостей и при перевозке государственных и военных грузов - при этом скот иногда безвозвратно реквизировался.
Особенное негодование вызывал подушный налог в две драхмы, взимавшийся со всех евреев Палестины и диаспоры в пользу Юпитера Капитолийского, на подобие взноса в полсикля, который каждый еврей давал на нужды Иерусалимского храма.
Этот налог базировался на юридическо-политической концепции римлян, согласно которой боги завоеванной нации переселяются в Рим. В Иудейской войне "римский бог победил израильского", и само собой разумеется, что денежные дары и подати, поступавшие в храм, принадлежат отныне победоносному Риму и величайшему из его богов - Юпитеру. Таким подходом объясняется и то, что подушный налог взимался как с палестинских жителей, так и с евреев диаспоры. Из найденных в Египте папирусов явствует, что его обязаны были платить даже женщины и дети. Тягость этого налога еще усугублялась его унизительным характером, - его не платил никто кроме евреев. В начале эпохи римского владычества принадлежность к еврейской нации давала некоторые привилегии, как, например, освобождение от гражданских повинностей, связанных с идолопоклонством или с нарушением религиозных заповедей теперь же она влекла за собой своего рода порабощение. Подушный налог, по-видимому, оставался в силе вплоть до правления Юлиана Отступника в середине IV века.
Несмотря на бедствия, экономическую разруху и политические репрессии, которые явились следствием подавления восстания, духовная жизнь народа начала восстанавливаться, когда еще догорали последние остатки разрушенного храма.
Первый этап этого процесса связан с именем раббан Иоханана бен Заккая. Иоханан был идеологом и лидером фарисеев и одним из самых выдающихся законоучителей Иерусалима. Во время осады он покинул Иерусалим, так как, по его мнению, продолжение войны не имело больше ни смысла, ни оправдания. Задержав его на некоторое время, римляне разрешили ему затем поселиться в городе {218} Явне (Ямния), расположенном в приморской полосе. Там Иоханан бен Заккай учредил новый синедрион, который после разгрома стал, как прежде, культурным и религиозным авторитетным органом для евреев Палестины и диаспоры. Вновь синедрион устанавливал наступление праздников и определял новые формы богослужения вместо жертвоприношений в Иерусалимском храме.
Своих учеников, потрясенных разрушением храма, "где искупляются грехи Израиля", Иоханан бен Заккай утешал: "Сын мой, не убивайся! Есть и иной путь искупления. А в чем он заключается? - В благодеянии. Ведь сказано: "Ибо Я милости хочу, а не жертвы". (Осия VI, 6).
С первых же шагов своей деятельности Иоханан бен Заккай наткнулся на внешние препятствия. В годы, последовавшие непосредственно за поражением, римские власти относились к синедриону с недоверием. Были и трудности внутреннего характера. Значительная часть ученых не могла примириться с руководством законоучителя, оставившего осажденный Иерусалим и сдавшегося на милость римлян. Даже некоторые из самых верных его учеников не последовали за Иохананом в Явне.
Все же несомненно, что именно он заложил основы для возрождения духовной жизни и оформления национально-общественного бытия народа, утратившего свою политическую независимость и свой религиозный центр. После Иоханана бен Заккая во главе синедриона стоял Гамлиэль II из рода Гиллеля, потомки которого возглавляли синедрион в эпоху Второго храма. Гамлиэль II был сыном Шим'она бен Гамлиэля, одного из глав еврейского политического руководства, возникшего в Иерусалиме после поражения Цестия Галла и, по-видимому, погибшего во время восстания.