Идея "избранности", исключительная для еврейского народа, возлагающая на него тяжелые обязанности, оставила свой отпечаток на всю Библию. Она придает некоторую тенденциозность даже ее историографическим частям. Однако именно эта тенденциозность приводит к тому, что библейские историографы не оценивают царей по их военным или политическим успехам, а по их верности религиозно-моральным принципам. Так, вместо обожествления царства и власти, общепринятого в {9} восточных деспотиях, создатели Библии возвели религиозно-моральный критерий на пьедестал наивысшего идеала.
Борцами за осуществление этих идей в Израиле в библейские времена были пророки.
В то время как в Египте и в Месопотамии, а также в древней Греции пророки (и пророчицы) были и остались только предсказателями будущего или придворными вещателями, в еврейском народе пророчество развилось и возвысилось до степени политической, социальной и нравственной миссии. Пророчество в той форме, в какой оно отображено в Библии, не является созданием замкнутой, эзотерической группы; оно выражает наиболее совершенные общественные, религиозные и моральные идеи, которые созрели в древнееврейском обществе в целом. С VIII века до н. э. и до возвращения из вавилонского пленения речи пророков сохранились в более или менее дословной форме. Они отличаются не только мощностью художественного выражения мыслей, но и дерзновенным бунтарством против общепринятых условностей своей эпохи: отрицанием культа, как важнейшего элемента религии, постоянной борьбой против преклонения перед религиозными культами и военной мощью великих держав (Египта, Ассирии, Вавилонии), а главным образом непримиримой войной против социальной несправедливости и классовой эксплуатации, против лжи и ханжества в отношениях людей между собой.
Пророки, так же как жрецы, выступали от имени Бога Израилева, но моральные и социальные законы, провозглашенные ими от его имени, не были предназначены для того, чтобы охранять привилегии священнического сословия, а, напротив, для борьбы против правящих классов, против жрецов, царей и царедворцев. Словами пророков были установлены новые нормы, превратившиеся с течением времени в фундаментальный вклад в сокровищницу мировой культуры и ставшие ее неотъемлемой частью. Весьма характерны, например, слова Исайи, сына Амоца, обращающегося к народу от имени Бога в восьмом веке до н. э.
"К чему мне множество жертв ваших? - говорит Господь. - Я пресыщен всесожжениями овнов... и крови {10} тельцов, агнцев и козлов не хочу... И когда вы простираете руки ваши, я закрываю от вас очи мои, и когда вы умножаете моления ваши, я не слышу; ваши руки полны крови. Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей моих; перестаньте делать зло. Научитесь делать добро; ищите правды, спасайте угнетенного; защищайте сироту; вступайтесь за вдову".
Можно предполагать, что среди всех народов древности встречались выразители политического недовольства деспотической властью и критики общественного строя, хотя до нас не дошло почти никаких примеров, свидетельствующих об этом. Однако, ни в каком другом обществе бунтари и социальные реформаторы-проповедники вроде Исайи, сына Амоца (который в моменты политических потрясений служил советником иудейских царей), не становились органической и неотъемлемой частью того же самого общества; и ни в каком древнем обществе произведения такого рода, как книги пророков, не превратились в классическую национальную литературу, на которой воспитывались многие поколения народа.
Нет сомнения в том, что эти идеалы,, нашедшие свое выражение в библейских книгах, а в первую очередь в словах пророков, стали тем фактором, благодаря которому выкристаллизовалось непоколебимое национальное самосознание еврейского народа, и, быть может, это и имел в виду Генрих Гейне, назвав Библию "портативной родиной" еврейского народа. Действительно, неоспоримым историческим фактом является то, что еврейский народ это единственный из народов Древнего Востока, который не был поглощен другими и не исчез с лица земли после потери своей независимости (в 586 году до н.э.), а сохранил свой язык и свою национальную культурную и религиозную самобытность - и, возвратясь на родину из вавилонского пленения после 538 года, начал закладывать фундамент для возобновления своего исторического национального существования, хотя и в новых условиях и новыми творческими путями, отличными от библейских.
{11}
X. ТАДМОР Р. НАДЕЛЬ
Часть первая
БИБЛЕЙСКИЙ ПЕРИОД
{13}
Глава первая
ХАНААН (древняя Палестина)
Начало истории израильского народа связано со страной, которая в библейских источниках именуется Ханааном (Кенаан). Ханаан принято считать в исторической литературе самым древним названием этой страны, хотя в более ранние периоды, начиная с третьего тысячелетия, в египетских источниках упоминаются другие названия той же территории. Позднее южная часть Ханаана именовалась Иудеей, а северная - Израилем. Во времена персидского владычества Иудея именовалась "Яхуд", а в последние два века до н. э., т. е. в эпоху независимого еврейского государства Хасмонеев и в период римского владычества, название Иудея распространилось на всю страну.
Римский император Адриан, подавив в 135 году н. э. восстание евреев под предводительством Бар-Кохбы, запретил употреблять наименование "Иудея" и переименовал страну в Сирию - Палестину; "Сирия", по-видимому, сокращенная "Ассирия", а "Палестина" происходит от имени филистимлян (п-р-с-т в египетских текстах), занимавших в древности южное побережье Ханаана. С течением времени вошло в употребление сокращенное название: Палестина. Один из отцов церкви, Иероним, пишет в четвертом веке н. э.: "Иудея, теперь называемая Палестиной..."
Ханаан простирался узкой полосой вдоль восточного побережья Средиземного моря - от южных предгорий Ливана на севере до Синайской пустыни на юге (около 350 км) и от берега Средиземного моря на западе до Сирийской пустыни на востоке (в среднем около 100 км). Он являлся южной оконечностью "плодородного полумесяца", т. е. стран Передней Азии.
В географическом отношении страна делится на четыре области:
1) приморскую равнину, называемую в своей южной, широкой части-Шефелой;
2) гористую область к западу от Иордана (Галилея, Эфраимские и Иудейские {14} горы);
3) Иорданскую долину и
4) плоскогорье к востоку от Иордана.
От горы Кармель страну пересекает в юго-восточном направлении Эздрелонская (Изреэльская) долина. Необычайное разнообразие географических условий служило помехой слиянию населения столь небольшой по размерам страны в единое этническое целое. Поэтому вплоть до конца древнего периода в Ханаане сохранилась обособленность отдельных областей, выражавшаяся в различии диалектов, обычаев и т. п.
Климат Ханаана средиземноморский; в нем преобладают два времени года: дождливая зима и засушливое лето. Количество осадков уменьшается по мере продвижения к югу. Обычно их выпадает в достаточной мере для земледелия, которое заключалось в древности в разведении хлебных злаков и фруктовых деревьев. Однако весьма часты засухи, особенно в южной части страны. Долины отличаются глубоким плодородным почвенным слоем и сравнительно более богатыми водными источниками. Естественные пастбища в горных и гористых областях способствовали разведению мелкого скота.
Ханаан именуется в Библии страной, "текущей молоком и медом", причем под медом подразумевается финиковый сок. В восьмой главе Второзакония перечисляются также семь злаков и фруктов, которыми богата страна: "пшеница, ячмень, виноград, смоковница, гранат, маслина и мед". Древнейшее свидетельство о сельском хозяйстве Ханаана содержится в повествовании о египетском вельможе Синухете (XX в. до н. э.).
Ханаан не обладал достаточными запасами природных богатств и в этом отношении он испокон веков почти всецело зависел от ввоза. Небольшие залежи меди на крайнем юге начали разрабатываться лишь во времена царя Соломона (X в. до н. э.). Возможно, что уже в середине третьего тысячелетия до н. э. начали добывать из Мертвого моря битум (природный асфальт), служивший предметом экспорта в Египет.
Благодаря изобилию доброкачественной глины, наряду с выделкой кирпичей было широко распространено гончарное дело. Процветали также ткацкое и красильное {15} ремесла. Наряду с этим, в горах добывался высококачественный строительный камень, который обрабатывался каменотесами.
Начало городской цивилизации Ханаана относится к докерамическому неолиту. Древнейший город Ханаана, Иерихон, был основан в шестом, а, возможно, даже седьмом тысячелетии до н. э. и считается самым древним в мире укрепленным городом. Археологические раскопки обнаружили крепостные каменные стены, общественные здания и весьма развитую материальную культуру, относящуюся к этому периоду, т. е. на две тысячи лет ранее какого-либо известного в истории укрепленного населенного пункта. Этот необычайный расцвет доисторической цивилизации Иерихона связан, очевидно, с добычей и обменом особых природных богатств района Мертвого моря: битума, серы и соли.
Расцвет других городских центров Ханаана, как, напр., Мегиддо и Бет-Шеана, относится к третьему тысячелетию до н. э. Эти города, расположенные в плодородных долинах, находились на скрещении торговых путей, пересекавших Ханаан. Ханаан служил связующим звеном между культурно-экономическими центрами древнего мира: Египтом и Месопотамией. Два главных торговых пути, сохранившиеся почти без перемен вплоть до наших дней, вели через Ханаан. Один из них, "дерех га'ям" (приморский путь- Исайя VIII, 23), шел вдоль берега Средиземного моря; второй - известный под названием "царской дороги" пересекал с севера на юг плоскогорье Заиорданья. По этим путям проходили как мирные торговые караваны, так и армии завоевателей. Тот, кто владел ими, становился решающим фактором в международной торговле вплоть до начала средневековья. Это и послужило одной из главных причин тому, что страна привлекала к себе чужих завоевателей во все эпохи своей многотысячелетней истории, хотя коренное население ее принимало лишь косвенное участие в международной торговле. Однако благосостояние Ханаана в большой степени зависело от безопасности этих двух путей. В периоды политического напряжения, угрожавшего этим путям, транзитная {16} торговля приходила в упадок, а вместе с ней и экономическое положение страны.
Немалую роль в судьбе Ханаана сыграли граничившие с ним пустыни, которые давали возможность ордам воинственных кочевников почти беспрепятственно вторгаться в его пределы. Это особенно отразилось на истории Заиорданья. Его центральная и южная части не имели, очевидно, оседлого населения с XX по XIV век до н. э. В конце XIV века их впервые заселяют будущие соседи израильтян. На крайний юг проникают эдомиты (идумеи), а юг центральной части занимают моавитяне. Несколько позднее появляются аммонитяне, осевшие на северо-востоке центральной части. Новоприбывшие обитатели Заиорданья, в отличие от жителей Ханаана, не знали чужеземного владычества и не были расщеплены на отдельные государства. Поэтому они могли беспрепятственно развиваться, умело используя экономические возможности. Непосредственную опасность представляли для них лишь периодические набеги кочевых племен Сирийской пустыни.
В самый древний период истории Ханаана в нем преобладало политическое влияние Египта. Ханаан, хотя и не под этим наименованием, упоминается в надписях фараонов, которые предпринимали военные походы против него или же направляли через его территорию войска в Сирию. Названия городов и имена правителей Ханаана известны преимущественно по "черепкам проклятий" времен XII египетской династии - магическим формулам, посредством которых египетские жрецы предавали проклятию города и владык чужих земель.
В этих документах, относящихся приблизительно к 1850-1800 годам до н. э., упоминаются собственные имена, которые дают возможность судить о населении этих стран и, в некоторой мере, о его этническом составе. Оказывается, что имена большинства владык западно-семитские (аморейские). Из этого следует, что Ханаан был в тот период одной из частей территории западных семитов, которая простиралась с начала второго тысячелетия на большей части Месопотамии и Сирии.
{17} В семнадцатом веке до н.э. Египет завоевывается народностями азиатского происхождения - гиксоссами. Ханаан попадает в сферу владычества гиксоссовых царей, центром которой была дельта Нила. На всем протяжении страны были воздвигнуты крепости нового типа - большие города, обнесенные стенами и укрепленные земляными валами. Меняется и состав населения: с волнами различных народов в страну проникают хурриты - "хори" - несемитский народ, прежде живший в горах Курдистана и в Северной Сирии, и с ними индоевропейские князья, а также знаменитые "марианну", славившиеся искусным умением править колесницами. Страна распадается на мелкие царства, нередко состоящие из одного укрепленного города с его окрестностями. Между этими царствами часто ведутся войны. Однако, когда им угрожает общая опасность, они заключают союзы между собой.
Таково было политическое положение Ханаана и после того, как Египет освободился от власти гиксоссов. Оно продолжалось во времена XVIII и XIX династий, т. е. в период Нового царства в Египте, о чем свидетельствуют документы, обнаруженные в Эль-Амарне, где сохранились руины одной из столиц древнего Египта. Документы эти относятся ко времени царствования фараона Аменхотепа III и его сына Аменхотепа IV, переименовавшего себя в Эхнатона. Это положение не изменилось к накануне покорения Ханаана израильтянами.
Несмотря на то, что в некоторые периоды древности страна находилась под непосредственным египетским управлением, культурное влияние Египта в Ханаане было весьма незначительным, а преобладающим влиянием пользовалась культура Месопотамии.
В больших городах изучалось вавилонское письмо. Послания хананейских царей в Египет писались по-вавилонски. Из новых документов, найденных недавно в Израиле, вытекает, что в Хацоре и в Мегиддо были школы, где изучалась месопотамская клинопись. Однако наряду с этим в Ханаане и в соседних странах развивалась и местная, самобытная культура, памятники которой были {18} обнаружены при раскопках в Рас-Шамре (Угарите). Были найдены песни древнего угаритского эпоса, сходные по своему стилю и форме с библейскими поэтическими текстами, а также документы политического и экономического характера. Следует предполагать, что угаритская письменность не была исключением в культурной и общественной жизни Древнего Востока. Она выражает в общих чертах культуру Ханаана.
Угаритские тексты написаны частично по-аккадски и частично на угаритском северо-семитском - диалекте своеобразной алфавитной клинописью. Особенность этого письма заключается в том, что его основа, в отличие от вавилонской клинописи, азбучная, а не слоговая. Недавно было найдено несколько таблиц с перечнем алфавитных знаков. Эти знаки приведены в порядке, подобном порядку еврейского алфавита. Наиболее ценным вкладом Ханаана в сокровищницу мировой культуры является, несомненно, создание алфавита.
Это огромное культурное достижение было, очевидно, порождено особыми условиями Ханаана, связывавшего две мировые культуры - египетскую и месопотамскую. Угаритскому алфавиту предшествовали протосинайские надписи, начертанные в XVII или XVI столетии до н. э. Эти надписи следует считать прототипами алфавитных знаков. Среди них встречаются также пиктографические знаки, несколько схожие с древнеегипетскими, но каждый рисунок обозначает иное понятие.
Ханаанский и еврейский алфавиты, пройдя некоторые стадии развития, легли в основу греческого - а затем и латинского - алфавита, сохранившего в основном порядок букв и их древние ханаанские названия: альфа - алеф, что на иврите означает "бык", бета - бет, что означает "дом", и т. д.
{19}
Глава вторая
ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ФОРМИРОВАНИЕ ЕВРЕЙСКОГО
НАРОДА
1. Эпоха патриархов
Согласно библейской традиции еврейский народ ведет свое происхождение от патриархов Авраама, Исаака и Иакова, которым посвящена большая часть Книги Бытия. Эпос о патриархах повествует о том, что Бог велит Аврааму покинуть свой родной город Ур в Месопотамии и отправиться в землю Ханаанскую. Авраам пускается в странствование со своими домочадцами и стадами скота и на своем пути задерживается в окрестностях ханаанских городов, Хеврона и Герара.
Ханаан постигает тяжелая засуха, которая заставляет Авраама переселиться на некоторое время в Египет. Авраам всей душой предан Богу и послушен его повелениям. Эта беспредельная преданность крепнет во время его странствий. Наконец, отношения Авраама с Богом принимают форму союза, основанного на договоре, по которому земля Ханаанская обещана его потомству. Однако потомство Авраама обретет свою страну лишь после длительного порабощения в Египте. Характерной чертой этих повествований является то, что, несмотря на добрососедские отношения с народами, населяющими Ханаан, Авраам во время своих странствований не сближается ни с одним из них и не роднится с ними. Даже когда наступает пора женить его сына Исаака, он шлет свата в город Харран, в Северной Месопотамии, для того чтобы найти сыну невесту из среды своих родичей, обитавших там. Однако в том же самом эпосе имеется рассказ о другом сыне Авраама, Измаиле, который берет себе жену из местных жителей. Измаил был в детстве вместе со своей матерью Агарью изгнан в пустыню и считается как по еврейскому, так и по арабскому преданию родоначальником арабов.
По библейскому рассказу, у Исаака также было двое сыновей, и отец их предпочитал старшего сына, охотника {20} Исава, пастуху-овцеводу Иакову. Но, в конце концов, именно Иаков добился родительского благословения, даровавшего ему первородство, и стал продолжателем традиции Авраама. Исав же стал родоначальником народа эдомского (идумеев).
Подобно отцу своему, и в отличие от Измаила и Исава, Иаков не женится в Ханаане, а отправляется в Харран, где продолжают жить его единоплеменники, для того чтобы из их среды взять себе жену.
Следующий цикл повествований рассказывает о двенадцати сыновьях Иакова, главным образом о его любимце Иосифе. Братья, побуждаемые чувством зависти, продали Иосифа в рабство измаильтянам. Иосиф попал в Египет, где, по стечению обстоятельств, он достиг высокого сана наместника фараона. В период засухи, постигшей Ханаан, в Египет прибыли в поисках продовольствия его братья и старый отец и, при помощи Иосифа, поселились в области Гошен, в дельте Нила.