Уже при Константине возникает антиеврейское законодательство, остающееся в силе на протяжении почти всей эпохи римско-византийского владычества в Палестине. Но даже антиеврейские декреты Константина все еще отличаются некоторой умеренностью. Они направлены против перехода в еврейство и на защиту крестившихся от преследований со стороны евреев; они также запрещают евреям жить в Иерусалиме. Некоторые из этих законов не новы, они существовали, по крайней мере теоретически, и прежде, но на их новой формулировке сказывается влияние христианской церкви.
{242} В еврейской литературе III в. слышится в основном нота примирения с римской властью, а иногда даже высказывается настояние не прибегать к насильственным действиям "до конца дней"; все же из некоторых событий становится очевидным, что и в этот период народ не всегда мирился с чужой властью. В 351 г. вспыхнуло восстание против Галла, римского правителя на Востоке. Оно не носило характера возмущения против христианского господства или мести христианам и их церкви. Это было восстание против разнузданного режима Галла, граничившего с анархией. По-видимому, восставшие надеялись на такие же возмущения и на Западе и рассчитывали на вероятность персидского вмешательства, т. к. в продолжение всей этой эпохи почти не прекращались вооруженные столкновения между Персией и Римом.
Патриархат не руководил восстанием и стоял в стороне. Этим объясняется то, что он не пострадал после беспощадного подавления восстания военачальником Урсицином. Зато жестоко поплатилась значительная часть населения в Галилее и в округе Лода. В результате восстания, а возможно и вне зависимости от него, римская администрация начала чинить препятствия связям Палестины с диаспорой. Тогда во избежание ошибок в датах праздников, зависящих от установления синедрионом начала месяцев и годов, в 358 г. при патриархе Гиллеле II был введен постоянный календарь и послан во все края рассеяния. Это повлекло за собой прекращение многовековой зависимости диаспоры от решений синедриона. Гегемония Палестины, и без того расшатанная в этот период, еще более ослабела.
Сильное брожение возникло в Палестине и в диаспоре во время непродолжительного правления императора Юлиана Отступника (361-363 гг.). Юлиан, приверженец эллинистической религии, стремившийся возродить ее за счет христианства, намеревался возобновить даже старинный еврейский культ жертвоприношений, который он ценил в иудаизме выше всего. Отношение Юлиана к евреям основывалось не только на религиозных или религиозно-политических соображениях; в его послании к ним сказываются и личная симпатия к Израилю и сочувствие к {243} страданиям евреев. Он сжег налоговые списки, по которым евреи облагались непосильными поборами в пользу римской казны. Отправляясь в персидский поход летом 362 г., Юлиан задержался в Антиохии, где он объявил о своем желании "воздвигнуть с величайшим рвением храм Всевышнему".
Он обещал также отстроить "святой град Иерусалим, который вы уже много лет жаждете видеть восстановленным на прежнем месте. Я заселю его и вместе с вами воздам в нем хвалу величайшему из богов". Из деклараций и посланий, обнародованных императором в связи с этим планом, сохранилось полностью одно письмо, обращенное к "обществу евреев".
Восстановлением храма и Иерусалима император, по-видимому, намеревался также задеть христианскую церковь, идейная пропаганда которой основывалась, в значительной степени, на разрушении храма, символизировавшем, по ее мнению, то, что избранничество перешло от Израиля к христианству. К тому же, отправляясь в поход на Восток, император желал, вероятно, расположить к себе персидских евреев. Он назначил одного из своих друзей, Элипия, чрезвычайным послом и поручил ему наблюдение за строительством; он распорядился также ассигновать для этой цели крупную сумму денег. Из свидетельств христианских писателей мы узнаем о необычайном волнении, охватившем евреев. Они рассказывают, что евреи стали стекаться в Иерусалим и собирали большие пожертвования. По разным причинам темп работ замедлился еще при жизни императора, а его гибель положила конец этому начинанию.
Следы кратковременного царствования Юлиана и его отношения к еврейству не изгладились с его смертью. За это время укрепилось положение патриархата, и антиеврейские законы были временно отменены. Но в конце IV в. они вновь входят в силу и число их беспрестанно растет. В формулировке враждебных евреям декретов начала V в. и в сопровождающих их теологических комментариях все больше сказывается влияние церкви.
В конце IV в. положение патриархата еще весьма прочно в начале V в. авторитет последнего патриарха {244} Гамлиэля VI уже сильно поколеблен. Его обвинили в нарушении имперских законов, в строительстве синагог, в совершении обряда обрезания над рабами-христианами и в разборе тяжб между евреями и христианами. Однако даже указ, отстраняющий патриарха от высокого поста "почетного префекта", свидетельствует о его влиянии на жизнь страны. Этот указ был издан в 415 г., а в 429 г. в другом указе из кодекса Феодосия говорится о "кончине патриарха", и синедрионам "обеих Палестин" предписывается перевести в имперскую казну деньги, собранные прежде при законном содействии властей в пользу патриарха. Из этого постановления следует, что патриархат был упразднен, по-видимому, после смерти Гамлиэля VI, а синедрион разделен на два органа. Однако тивериадский синедрион продолжал свою деятельность, несмотря на прекращение правительственной поддержки.
Во второй половине IV в. в Палестине был заключен Талмуд, названный "иерусалимским". В нем суммировалось все, что было изучено и обновлено в течение 150- 200 лет после завершения Мишны. Он составлен в виде комментария к Мишне - с частыми отступлениями от основной темы - в котором приводятся решения разных проблем, выяснение галахических норм и методов, а также дополнения к Мишне, отвечающие на запросы действительности. Не сохранилось точных сведений ни о времени заключения иерусалимского Талмуда, ни о личностях его составителей. Последние законоучители-амораи, упоминающиеся в иерусалимском Талмуде, жили в конце IV в.
Иерусалимский Талмуд приобрел решающее влияние как на образ мыслей, так и на жизненный уклад палестинского еврейства на протяжении столетий, но ему не суждено было занять первенствующее место в жизни евреев диаспоры. Он не получил широкого признания вне пределов Палестины, так как к тому времени влияние палестинского руководства было почти сведено на нет. Впоследствии не иерусалимский Талмуд, а Талмуд вавилонский стал основным сводом законов еврейского народа. В эпоху арабского владычества он оттеснил иерусалимский Талмуд даже в самой Палестине.
{245}
Глава пятая
ЕВРЕИ В ПАЛЕСТИНЕ
от упразднения патриархата до арабского завоевания (429-636 гг.)
Двести лет, прошедшие от упразднения патриархата до конца византийского владычества в Палестине, были тяжелой порой для ее еврейских жителей. Об этой эпохе сохранилось мало сведений, однако недавно обнаруженные письменные памятники того времени и ряд археологических находок дают возможность хотя бы в общих чертах воспроизвести картину жизни палестинского еврейства этого периода.
Несмотря на запрет имперских властей взимать налоги на нужды синедриона в Тиверии, это руководящее учреждение продолжало существовать, и евреи, где бы они ни проживали, по-прежнему оказывали ему материальную поддержку; однако объем его деятельности и его влияние значительно уменьшились по сравнению с прошлыми эпохами. С начала V в. растет число враждебных евреям законов, причем особенно заметной становится их богословская христианская мотивировка.
Наряду с антиеврейским законодательством учащаются погромы, организованные фанатиками, сжигающими во славу христианства синагоги, которые запрещалось восстанавливать. Неоднократно повторялся в римских законах и запрет строить новые синагоги. Число христиан в Палестине значительно возросло, как в результате крещения язычников, так и вследствие иммиграции. Среди них были состоятельные и влиятельные лица. В первой половине V века при Феодосии II (408-450 гг.) они строили церкви и монастыри в святых для христианства местах. Все больше ощущается влияние церкви не только на законодательство, но и на деятельность администрации. Наместники в Палестине и в других восточных областях империи были беспомощны перед произволом церковников и их влиянием и перед фанатичной христианской чернью, {246} нападавшей на евреев. Иногда даже сами императоры были лишены возможности защитить евреев от насилия.
Вторая половина V в. и начало VI в., до прихода к власти Юстиниана (527-565 гг.), были сравнительно спокойным периодом в жизни евреев Палестины. Восточное христианство было поглощено распрями и полемикой. Богословский спор между господствующей церковью и монофизитами, сопровождавшийся политическими столкновениями, привел к тому, что главные усилия императора были направлены на водворение внутреннего мира.
Создавать новые трения религиозными преследованиями евреев было им нежелательно. В силу этих обстоятельств наступивший в стране экономический подъем не обошел и еврейское население. Несмотря на запрет, в этот период были отстроены синагоги, развалины которых были обнаружены на севере, в Бет-Альфе, Хамате, Гедере и т. д., и на юге, в Иерихоне, Ашкелоне, Газе и других местах. Происшедший в начале VI в. эпизод, о котором стало известно из книг христианских писателей на Ближнем Востоке, бросает свет на значение еврейского руководства в Тиверии и на его связи с отдаленными еврейскими общинами. Он свидетельствует также о том, что еврейство продолжало прилагать все усилия к распространению своей веры.
Евреи пользовались большим влиянием на царский дом в Химьяре, господствовавший над восточным побережьем Красного моря и распространивший свою власть на обширные области Аравии. Этот царский дом и его подданные приняли иудаизм и ревностно соблюдали его заветы. Христианские писатели рассказывают о еврейских "священниках" - по-видимому, законоучителях - из Тиверии, сопровождавших царя Дунуваса и исполнявших функции его послов в переговорах с христианскими городами. Химьяритский царь не разрешал византийским купцам проезжать через его территорию в Индию и мотивировал свой отказ тем, "что в римских странах угнетают евреев". В другом источнике сказано, что "тивериадские евреи ежегодно и в любое время посылают священников для прений с христианами". Христиане потребовали "схватить главных священников Тиверии, а остальных жителей {247} ее заточить в тюрьму... покуда они не дадут ручательства, что не будут больше посылать грамоты и знатных людей к царю Химьяра... и предупредить их, что, если они не сделают этого, то их синагоги будут сожжены и попраны крестом и христиане овладеют ими".
Юстиниан не рискнул отправиться в поход на далекий юг Аравии, но ему удалось восстановить против Химьяра эфиопов. Химьяритский царь возлагал надежду на персов, но т. к. в борьбе между Римом и Персией наступило в ту пору затишье, персы не придали значения опасности, грозившей от господства эфиопов, союзников византийских монархов над выходом из Красного моря и не попытались предотвратить ее. Дунувас погиб в бою (525 г.), и его смерть положила конец иудейскому царству в Аравии.
Духовное творчество еврейского народа в эту эпоху выражено главным образом в Аггаде. Правда, зачатки аггадической литературы на много лет предшествуют этому периоду. Однако в противоположность Галахе она не была закреплена в письменной форме в годы редактирования Талмуда в IV веке. В Мишне и в обоих Талмудах Аггада является только добавочным элементом Галахи. Иногда она заключена в нескольких словах, сопровождающих Галаху, а иногда представлена целыми разделами, объясняющими и обосновывающими правовые нормы. Так, например, вместе с законами и правилами, касающимися различных молитв, в Талмуде имеется множество изречений о значении молитвы, о том, как следует служить Богу душой, о взглядах и отношении ученых к молитве и о надеждах на освобождение от чужеземного ига.
Наряду с предписаниями о помощи беднякам приводятся рассуждения о важности благотворительности и милосердия, а также взгляды мудрецов на социальные вопросы. Нередко связь между Аггадой и между соответствующим галахическим постановлением сводится лишь к какой-нибудь ассоциации мыслей или к личности того мудреца, от имени которого передается это постановление. Даже в тех случаях, когда Аггада занимает важное место, главная цель Мишны и Талмуда Галаха - практическая правовая норма и процесс ее установления. Однако в {248} сборниках Аггады, составленных в пятом, шестом, седьмом веках, сама по себе Аггада служит целью и основой собранного в них материала. Большинство сборников аггадической литературы составлены в виде своеобразных комментариев к библейским текстам, главным образом к Пятикнижию, в соответствии с разделами, которые по традициям читались в синагогах по субботам и в праздничные дни.
Эти комментарии назывались "мидрашим". Некоторые из мидрашим комментируют полностью целые книги Библии, придавая им иносказательно-нравоучительный смысл. Другие основаны лишь на тех текстах, которые читались в синагогах. Когда в субботу, следующую после 9 Аба, в синагогах читалась сороковая глава книги Исайи, предвещающая избавление и начинающаяся словами: Утешайте, утешайте, народ мой, - мидраш пространно рассказывает о несокрушимой надежде еврейского народа на освобождение. Иногда библейское повествование служит лишь поводом для нравоучений и притч авторов Аггады.
Первичной формой аггадической литературы была всенародная проповедь. Проповедник строил свою речь на том разделе Торы, который читался еженедельно в синагоге. Каждую субботу положено читать один из разделов, так что в продолжение года заканчивалось чтение всей Торы. Проповедь была общепринятым средством, при помощи которого взгляды еврейских мудрецов и предания многих поколений становились достоянием широких масс, включая женщин и детей. Она была основным орудием воспитания, и благодаря ей было возможно наставлять народ, руководить им и отвечать на запросы политической и общественной жизни.
Из дошедших до нас сборников Аггады наиболее ранними являются комментарии к книгам "Бытие", "Плач Иеремии" и "Левит", составленные в начале V века.
В отличие от Галахи, развивавшейся в период амораев параллельно в Палестине и в Вавилонии, на Аггаде лежит специфический отпечаток палестинского творчества. И действительно, большинство аггадистов в течение всей эпохи амораев было палестинского происхождения. {249} Наряду с Аггадой возникает в Палестине еще один вид оригинального творчества - "пиют", т е. литургическая поэзия. Пиют впитал в себя элементы Галахи и Аггады, молитв и даже светской лирики многих предшествовавших ему поколений и на их основе создал своеобразную поэтическую форму.
В конце этой эпохи палестинское еврейство вновь предприняло попытку восстановить свою политическую независимость, стараясь использовать борьбу между Персидским царством и Римско-византийской империей. В ту пору не раз высказывалась надежда, что еврейский народ будет освобожден тогда, когда персы овладеют Палестиной.
В начале VII в. персы двинулись на восточные владения Рима и в 614 г. они достигли рубежей Палестины. Их приближение вызвало сильное мессианское брожение среди евреев. Вспыхнули восстания. Повстанцы примкнули к персам и оказали им существенную помощь при завоевании Галилеи. Из Галилеи персы повели наступление на Цезарею и победоносно продвинулись вдоль побережья Средиземного моря, вплоть до Аполлонии, а оттуда повернули через Лод на Иерусалим и, заняв город, передали его евреям. В 628 г. император Ираклий вновь овладел Палестиной и жестоко расправился с евреями за их сотрудничество с персами.
Это было последнее политическое столкновение евреев с Римской империей. Вскоре на исторической арене Ближнего Востока появляется новая сила - арабы, которым предстоит господствовать в Палестине на протяжении многих столетий. Десять лет (630-640 гг.) длилась борьба за Палестину до окончательного завоевания ее арабами. Евреи, несомненно ждали падения "нечестивого царства" ("малхут гаршаа"), но не сохранилось никаких сведений о помощи палестинских евреев завоевателям.
Отношение ислама к немусульманским религиозным общинам было в ту пору более терпимым, чем отношение христиан к иноверцам. После долголетнего запрета евреям было вновь разрешено жить в Иерусалиме. Однако именно в эпоху арабского владычества евреи в Палестине превратились в незначительное меньшинство. Они {250} перестали налагать свой отпечаток на жизнь страны и надолго утратили надежду на политическую и государственную независимость на родине без чудесного избавления. Таким образом палестинские евреи превратились в общину, подобную общинам диаспоры.
Глава шестая
ЕВРЕИ ДИАСПОРЫ
После войн и восстаний в Палестине множество еврейских пленников было угнано в разные страны. Из них значительная часть выкупилась тем или иным путем и многие осели на чужбине. Кроме того, тысячи бежали из родной страны из-за политических гонений или религиозных преследований. Некоторые находили себе убежище в странах, подвластных Риму, другие бежали на восток, в Парфянское царство. Экономические кризисы, постигшие Палестину в результате еврейских восстаний, междоусобных войн, которые велись императорами и военачальниками, стихийных бедствий или произвола чужеземных властей, способствовали вынужденному переселению из отечества в зарубежные страны и росту диаспоры.
Национально-культурная связь рассеяния с Палестиной также содействовала увеличению еврейского населения в различных странах. Многие ученые тоже эмигрировали, а некоторые из тех, кто посылался со специальными поручениями в диаспору, по той или иной причине оставались в общинах, предоставлявших им поле деятельности и готовность помочь им и создать для них необходимые условия существования. Прозелитическое движение, сыгравшее немаловажную роль в развитии еврейской диаспоры в конце эпохи Второго храма, продолжалось и после его разрушения.
В начале этого периода особенно выделяется своим культурным своеобразием, своей энергичной {251} деятельностью и упорной борьбой за свои права египетское еврейство. С упадком этого центра рассеяния, ослабевшего в результате вспыхнувшего и разгоревшегося главным образом в диаспоре еврейского восстания при Траяне (115-117 гг.), возросло значение Вавилонии, куда в конце этой эпохи переместился центр тяжести национальной жизни еврейского народа.
Численность еврейского населения Вавилонии и его сосредоточение в крупных центрах были важными факторами в культурном развитии вавилонской диаспоры. Несмотря на то, что здесь, как и в Палестине, разговорным языком был арамейский, еврейский язык - иврит - сохранился не только в синагоге, но и в повседневной жизни. Тора в синагогах читалась на иврите. Общность языка, несомненно, облегчала связь между евреями обеих стран.
Об истории евреев в каждой стране рассеяния в отдельности имеются лишь очень скудные данные, запечатленные в письменности. Сохранились только отрывочные сведения и немногочисленные надписи.
Кое-что стало известно о евреях Рима, когда были обнаружены еврейские катакомбы первых веков после разрушения храма. В них было найдено несколько сот надгробных надписей - иногда коротких, порой же более подробных, сообщающих о деятельности покойного и положении, которое он занимал в жизни еврейской общины. Более обширные сведения дошли до нас о египетском и вавилонском еврействе.
В Египте литературная деятельность не прекращалась и после разрушения храма - как в виде продолжения оригинального творчества на греческом языке, так и в виде переводов палестинских произведений. Сведения о египетском еврействе сохранились и в исторической литературе христиан и язычников периода восстания против Траяна, а также в папирусах, не имеющих отношения к этому восстанию. О вавилонском еврействе есть много сведений в обоих Талмудах, в особенности с конца второго века, когда в нем начала развиваться интенсивная духовно-культурная деятельность и оно стало занимать все более видное место в истории народа.
{252}
Египет
После разрушения храма в Египет устремились беженцы из Палестины. Среди них и повстанцы, пытавшиеся возбудить брожение в египетском еврействе. Однако руководители этой диаспоры воспрепятствовали попыткам вовлечь египетских евреев в бунт против римлян. Все же, по-видимому, некоторая часть еврейской бедноты подпала под влияние крайних элементов; тогда по приказу императора был закрыт храм Опии (Хонио), который существовал со времен волнений в Палестине, предшествовавших восстанию Хасмонеев.
Тяготение египетского еврейства к Палестине никогда не прекращалось. С основанием центра в Явне связи между евреями Египта и Палестины вновь укрепились и расширились, и в культурной жизни диаспоры наступил новый период расцвета. Подавляющее большинство египетских евреев было безоговорочно предано своей национальной культуре и стране отцов (евреи, отступившиеся от своего народа из карьеристских побуждений или пренебрегавшие заветами Торы, рассматривая ее лишь как философско-аллегорическое произведение были исключением).
Эта преданность, однако, не мешала им настойчиво бороться за свои гражданские права в Египте, что не раз приводило к кровопролитным столкновениям с греческим населением Александрии. В папирусе от 111-113 гг. имеются сведения о судебном процессе между греками и евреями, который был следствием одного из таких столкновений и был представлен на рассмотрение императора Траяна.
В 115 г., когда Траян был всецело занят своим завоевательным походом на Восток, борьба эта приняла форму мятежа, распространившегося на смежные с Египтом области Римской империи. Вскоре мятеж разросся и превратился в настоящую войну, охватившую евреев Ливии, Киренаики, Египта, Кипра и даже Месопотамии - территории новых завоеваний императора. Военные действия происходили и в Палестине; по-видимому, евреи Палестины также приняли участие в восстании.
Из трех войн, {253} которые велись против римлян, еврейское предание упоминает войну с "Китосом", т. е. с военачальником Лузием Квиетом, посланным подавить восстание. Однако центр тяжести мятежа находился в Египте и Киренаике. Бунт начался со столкновений между евреями и греками в Александрии и в Кирене, за которыми вскоре последовали сражения с римской армией.
Наместнику Лупу с имевшимися в его распоряжении войсками не удалось подавить восстание; и "тогда - по словам историка церкви Евсевия, - император послал на них Марция Турбона с пехотой, флотом и даже с конницей". Из папирусов и из литературных памятников становятся очевидными широкие масштабы войны в Ливии и Киренаике и - особенно - в Египте. Нужда в командном составе была так остра, что гражданские чиновники, отроду не занимавшиеся военным делом, заняли разные командные посты, имея под своим началом греков, жителей столицы и провинциальных городов; иногда и египетские крепостные крестьяне вербовались в ряды действующей армии, но большинство египтян, по-видимому, феллахов, встало на сторону евреев.
Кровавое и разрушительное восстание распространилось на весь Египет. На дорогах царил хаос. Обширные территории в Ливии, Киренаике и Египте были опустошены, и еще тридцать лет спустя египетская земля носила на себе следы разорения. Война продолжалась до смерти Траяна (10 августа 117 г.), и его преемник Адриан в первый год своего правления был еще занят усмирением мятежа в Египте. По всей вероятности, побудительной причиной этой войны были мессианские чаяния, стремление свергнуть иго ненавистной империи и изгнать чужеземных завоевателей не только из родины еврейского народа, но и из соседних стран.