Придерживая одеяло одной рукой, он протянул ей в горсти оба комплекта фианитов. Все камни были опустошены до капли. А кожа на руках алела пятнами. На запястьях вовсе белели мелкие волдыри.
Варя рассеянно угукнула, камушки забрала.
— А почему ты в этом? — не удержалась, спросила.
Зимослав смущенно шмыгнул носом:
— Зато мягкое.
Варя пощупала краешек одеяла. При жутком виде пуховая ткань впрямь оказалась нежной. Впрочем, не настолько, чтобы мириться с заплатами.
— Оно у тебя с детства, что ли? Дорого, как память?
— Да нет, просто нравится. Принесешь, как зарядишь? — пробормотал он, собираясь уйти.
— Погоди-ка! — осенило Варю.
Бросив камушки на тумбочку у кровати, она схватила с постели плед, при этом стряхнув кролика на подушки — и решительно развернулась к жениху.
— Вот! А этому определенно пора в стирку! И в починку. А лучше отдай в крольчатник на подстилку.
Она лихо содрала с него, болезненно ойкнувшего, безобразное старье — и закутала в свой подарок, пушистый, яркий, с китайскими тиграми.
— М-м, приятный, — оценил Зим, потершись щекой о шелковистый ворс. — Как мех у зябликов после линьки.
— Ты… пьян? — в лоб поинтересовалась Варя.
— Не сказал бы, — пожал он плечами, и от этого движения поморщился, коротко зашипел сквозь зубы. Закутался осторожнее. — Венцемир опоил своими зельями. Велел лечь спать, а как тут ляжешь, если всё горит… И Огнеяр где-то шляется…
Расстроенный и больной, королевич пошлепал к себе, двигаясь осторожно, будто его неплохо штормило.
— А почему Венцемир тебя не долечил-то? — спросила вослед Варя.
Снежен хотел было ответить, но подумал и счел за лучшее уйти молча. Его личный лекарь и по совместительству капитан королевских рыцарей, вернув зрение обожженным глазам, в полуобмороке от усталости упал на руки караулившего Вихря. Чем Снежен тотчас воспользовался — собрал оставшиеся силы, открыл портал и сбежал домой.
И нет, совесть его нисколько не мучила — у Венцемира имелся завидный запас накопителей и амулетов на все случаи жизни. Если бы Зим остался в его владениях, приятель, восстановившись в считанные минуты, принялся бы проводить над ним всяческие опыты, пользуясь временной беспомощностью. Он давненько намекал на разнообразные экспериментаторские пытки, под маской рыцаря-шута скрывая кровожадную натуру врача-новатора. Одурманенный зельями, без накопителей, Снежен не смог бы сопротивляться — и кто знает, когда бы он оттуда выбрался!.. На Алояса надежды не было, этот не станет спасать, а с удовольствием присоединится к кровопусканиям и прочим забавам ученого изверга, твердя о пользе для самой жертвы.
Пусть лечить себя Зимослав умел скверно, но именно с чесоткой и сыпью он знаком с детства, и никто, даже дед Грозоврат, был не в силах ему помочь, так что пришлось научиться применять кое-какие хитрости. Главное, чтобы Огнеяр явился побыстрее и чуточку помог настроиться…
…Варя мысленно велела себе успокоиться. На совесть зарядила амулеты, выплеснув туда излишек всколыхнувшейся энергии. Затем отыскала в шкафу большой банный халат — и тщательно пощупала, лишний раз удостоверилась, что ткань именно такая бархатистая, как она помнит. Затем перерыла аптечку в поисках геля от ожогов. Это средство она уже испытывала на Зиме, когда он неудачно поколдовал в ее квартире, тогда раздражение снялось в считанные минуты. Конечно, такой бледной поганке заработать проблемы с кожей пара пустяков!
Вооружившись тюбиком и прихватив камушки и халат, Варя решительно поднялась этажом выше. И на пороге поняла, что еще ни разу не была у него «в гостях».
Гостиная оказалась обставлена почти так же, как ее собственная. Только мебель выглядела более обшарпанной, не было вазочек, салфеток и ковриков, на столе вместо чайной посуды располагался «набор юного алхимика». Впрочем, колбы сверкали хрустальной чистотой.
В спальню Варя вошла без стука. Просто не придумала, что сказать, и побоялась, что он не разрешит войти.
Там ожидаемо царил бардак, свойственный всем мальчишеским «норам» — везде разбросана одежда, в одном углу свалена в кучу обувь, в другом красовалась груда холодного оружия — кинжалы, мечи, ножи и даже маленькие топорики. Из-под кровати выглядывали корешки книг — наверняка какие-нибудь жутко древние гримуары. На прикроватной тумбочке поблескивали и мерцали магические кристаллы на подставках, все разных цветов, размеров и форм. Странно, но всё это безобразие чудом обходилось без пыли и занавесей паутины — либо Огнеяр старался, либо действовали чары башни.
— Долго же тебя ждать! — недовольно буркнул с кровати Зимослав. Он не поднял голову, лежал на животе носом в подушку. Повозился, сбросив с голой спины новый плед, приказал: — Давай уже!
Варя на мгновение опешила, встала на пороге спальни, пытаясь сообразить, что именно требуется делать.
На лестнице послышался топот — Огнеяр влетел в гостиную. И затормозил с разбега, узрев невесту хозяина. Варя приложила палец к губам и сделала ему знак: «Кыш-кыш!» Помощник понятливо кивнул — и в ответ замахал руками, стараясь дать подсказку: сложил пальцы щепотью и принялся рисовать в воздухе вензеля.
— Дверь-то закроешь? — раздраженно зарычал Зим в подушку. — Сквозняк! Мне еще простуды не хватало!
Варя торопливо помаячила парнишке: «Отстань, сама разберусь!» — и, тихонько затворив дверь, подкралась к кровати.
Снежен невнятно заворчал, но продолжал смирно ждать. Рядом, прямо на кровати почему-то стояло блюдце, наполненное темной густой жидкостью, напоминающей черничный сироп. Тут же лежала крупная мягкая кисточка для каллиграфии и сложенный вчетверо листок бумаги, весьма потрепанный, пожелтелый и заляпанный кляксами.
Варя положила халат и накопители с краешка, осторожно забралась коленями на постель, чтобы далеко не тянуться. Выдавила из тюбика гель на ладони — и очень нежно прикоснулась к покрасневшей коже, начав с лопаток.
Не успела она как следует размазать средство, Снежен вскинулся, почуяв подвох. Встрепанный, злой, сверкающий глазами из-под челки. Приподнялся на локтях, воззрился на Варю.
— А я вот, принесла, — невинно улыбнулась она и показала тюбик. — Тебе в тот раз помогло, помнишь?
Зимослав оглянулся на дверь, сообразил, что, раз помощник до сих пор не явился, значит, эти двое вступили в сговор. Нахмурился.
Варя не растерялась: пока он глазами хлопал, деликатно приподняла край подушки, с которой он обнимался, прицелилась — и надела ему на палец свежезаряженный перстень.
Зим еще раз сверкнул глазами, скривил губы, ясно выразив мысль: «Что ж, сама напросилась!» — и плюхнулся обратно.
— Так мажу дальше? — уточнила она.
— Как хочешь, — буркнул.
Варя сказала бы ему, как она хочет, да пришлось язык прикусить.
Размазывала гель очень аккуратно, тончайшим слоем, иной раз прикасаясь к особенно покрасневшим участкам лишь подушечками пальцев, а Зим всё равно болезненно вздрагивал под ее руками. К тому же попутно она обнаружила множество шрамов и совсем недавно заживших царапин, синяки свежие и почти слинявшие.
«Нелегка жизнь средневекового принца, к тому же мага-экстримала…» — мысленно вздохнула она. А вслух брякнула (лишь бы отвлечься, а то оглаживать плечи с играющими под тонкой кожей мускулами оказалось более волнительно, чем представлялось):
— Мда… Если б я не видела тебя утром на озере, могла бы подумать, что ты вампир, прогулявшийся в полдень без зонтика.
— Кто? — нелюбезным тоном уточнил он.
— Вампиры-то? Да так, нечисть из сказок. Летают по ночам, залезают в окна к девицам и сосут кровь. Я тебе потом кино про них покажу, если интересно.
— В вашем мире водятся такие идиоты? — фыркнул Зим.
— А кто ж их знает, может, водятся, может, нет. Про колдовство я тоже раньше думала, что всё это выдумки… Отлично, спину я тебе намазала, а до остального сам дотянешься. Вот тебе тюбик, тут еще много осталось, а я пошла.
— Я тебя не отпускал.
— Эм… Ладно. Что мне нужно сделать?