— Могу и в тапочках, — парировала Варя. — Сейчас спустимся к выходу, захвачу кроссовки. У тебя ведь местный портал на входной двери башни настроен?
— Ты спустишься и останешься у себя в покоях! — снова зашипел он.
— Но я хочу с вами, поглядеть на эти ваши стихийные дыры!
— Нет! Это опасно!
Вран решил, что ему пора вмешаться:
— Да пускай посмотрит! Издалека. Дыра небольшая, вон, Будигор уже успел всех вылезших чудищ загнать обратно. Никаких ядовитых испарений или излучений я не обнаружил. Варя ведь благоразумная барышня и не станет вмешиваться в чароплетение…
— Не стану!
— …даже если покажется, будто без помощи мы не справляемся?
— Клянусь! Буду молчать и стоять в сторонке.
— Ну и славно, — подытожил Вран, многозначительно улыбаясь стиснувшему зубы королевичу. — Ждем вас!
Глава 17
Закрытие дыры прошло хорошо и почти без неожиданностей. Варю все встретили без вопросов или недоумения, будто давно ждали, когда она наконец присоединится к их компании. Только Огнеяр по-мальчишески фыркнул, намекая, что негоже бабе лезть в мужские дела. А Варя и не лезла — как обещала, чинно стояла в сторонке и внимательно следила за процессом. Даже когда в почти заштопанную дыру следом за вернувшимся на эту сторону Зимом прорвалась какая-то летающая огненная сколопендра метров пять длиной и понеслась, извиваясь, прямиком на нее — Варя с места не сдвинулась, даже не ойкнула. Даже рука ее, смартфон с включенной камерой сжимающая, не дрогнула. Чудище у нее перед носом на полном скаку расплющилось о невидимую стену барьера, а затем, увлекаемое чарами Венцемира, злобно шипя и плюясь едкой паутиной, с трудом протиснулось задом в отверстие между мирами, придерживаемое Будигором и Снеженом…
В общем, Варе понравилось. На следующий день она приставала ко всем домочадцам Жукова Улья с предложением показать шикарное видео.
Пребывая в восхищении, она не сразу обратила внимание, что после того разговора по душам Зимослав практически стал ее избегать. Почти на неделю прервались их совместные ужины. В башне королевич показывался набегами, даже на ночь не оставался. Только амулеты менял, опустошенные на заряженные, и то умудрялся выбирать такой час, чтобы Варя его не застала.
Потом постучался поздно вечером. У нее к тому времени глаза слипались, поэтому она была не настроена задавать лишние вопросы или устраивать сцены, на которые к тому же, как считала, не имела права. Он, пряча виноватый взгляд, вывалил ей на постель все свои камушки, даже те, которые редко теперь носил — от запонок и брошек до кулонов и запасных длинных сережек. И попросил зарядить незамедлительно, до упора. Варя не отказала. И полчаса просидели в тишине, нарушаемой только взаимным сопением: она усердно наполняла кристаллы, почти позабыв о его присутствии, а он сосредоточенно о чем-то размышлял, на нее, полусонную, пристально глядя. Но в итоге так ничего и не сказал. Забрал побрякушки, поблагодарил и сбежал.
А за завтраком Зореслава-Сияна строго спросила:
— Ты хорошо зарядила брату все амулеты?
— Да, конечно, — удивилась странному вопросу Варя.
Принцесса вздохнула:
— Еще неделю его не увидим — к северной границе белогорцы подтянулись. Опять с ними воевать придется.
Варя пирожок мимо рта пронесла от такой вести.
— Не волнуйся, Хвощ всех своих рыцарей и пехотинцев собрал и туда перебросил. Ешь спокойно, — велела Зорька. И сама продолжила нервно нарезать блинчик в тарелке до состояния мелкой лапши. — Соседские бледные вожди и шаманы поглядят издалека на нашего бледного королевича, да и разойдутся каждый в свою сторону, как обычно. Зачем только приходят, спрашивается…
Варя не отстала от принцессы, пока та не рассказала о жителях Белых Гор всё, что сама знала.
— Ну… Они любят холод и носят белую одежду, чтобы быть незаметными на снегу, а может, наоборот, чтобы лучше видеть друг друга в глубоких пещерах, где они обитают. Они не строят городов, живут большими семьями, деревнями. Молятся своим богам. Среди них есть маги, но они используют совсем другие виды энергий и способы заклинаний, чем мы. Вроде бы ими правит королева, которая стоит над вождями всех племен…
— Они жуткие! — поежилась Варя. — Я видела в лесу одного — просто вампир-йети, точно как на картинке в учебнике!
— Тот шпион, наверное, был в маске с накладными клыками и с закрытыми глазами, — пояснила Зорька. — На самом деле картинкам в книгах не стоит слишком верить. Художники просто не хотели рисовать наших давних врагов красивыми.
— Как эти снежные гоблины могут быть красивыми? — не поверила Варя. — Да у него были руки ниже колена!
— Это просто рукава длинные.
— И ноги кривые короткие!
— Шпионы любят штаны особого кроя, со свободным швом в шагу, — пояснила любительница кройки и шитья. — И ходят они на полусогнутых, отчего силуэт кажется коротконогим. Но на самом деле им просто так удобнее быстро бегать или бесшумно красться.
— А глаза-то у него были! Глаза-то!.. — вспомнила и содрогнулась Варя.
— Да говорю же — закрытые у них днем глаза, — настаивала принцесса.
— Как это? — не поняла та.
— Третьим веком, от яркого света. Представь: вылезают они из пещеры или подземного хода, а снаружи солнце сияет и снег блестит — так и ослепнуть недолго! А жизнь в горах не сладкая, долго моргать некогда. Вот они и приспособились днем держать глаза закрытыми. Еще от сильного ветра, говорят, помогает, от мороза и от пурги с колючей ледяной крошкой.
— Третьим веком? — повторила Варя, соображая. — А! Это как у кошек? То есть, у зябликов? Два века нормальных, нижнее и верхнее, а под ними вертикально ходит полупрозрачная пленка?
— Именно. У белогорцев она темная, поэтому издалека кажется, будто глазницы страшные, как у черепов. На самом деле глаза у них огромные, насыщенного цвета, как драгоценные камни, выразительные, как у тех же зябликов, и, говорят, вообще мерцают в темноте. Не все, конечно, красавцы, но ведь и люди бывают разными. Ну, и красота их всё-таки своеобразная, к ней привыкнуть надо. Так вот! Благодаря чувствительности их зрения, дедуля и придумал вешать зимние звезды — они и отпугнут яркими вспышками даже среди ночи, и послужат сигналами для людей, предупредят о вторжении.
— А меня Зимослав уверял, будто зимние звезды придуманы, чтобы у людей улучшалось здоровье и настроение, — фыркнула Варя.
— Одно другому не мешает, — хихикнула Зорька. — Какое тут здоровье, если солнце месяц не показывается из-за Кольца, на небе почти всегда густые тучи и дни становятся темные, как сплошные сумерки? Прибавь холод и снег — и банды бодреньких белогорцев, разгуливавших по приграничным землям, будто у себя дома! Хотя нет, у себя дома они вряд ли стали бы грабить соседей и громить всё подряд. Так и спускались со своих гор сотни лет, каждую зиму, с незапамятных времен, когда три королевства еще были единой империей. А вот когда братец встал во главу погодников и военных и подвесил под тучами лично доработанные солнышки-маяки — тут-то и пришел конец их зимнему раздолью. При всем уважении к деду и отцу, их звезды получались сторожевыми и отпугивающими — но когда еще стража примчится на помощь? Зато братовы могут иной раз так обогреть непрошеных гостей, что от них кучка пепла останется! Такие вот чары срабатывают, если те посмеют пролить кровь наших подданных.
— Поэтому белогорцы решили теперь, что холодов ждать нет смысла, — подхватила Варя мрачно, — надо наступать, пока Зим не получил свой любимый источник сил от снегопадов.
— Они ж не знают, что у него появилась ты, — многозначительно добавила Зореслава. Вспомнила: — Если хочешь на третье веко поглядеть, пошли к Друне? Попросим его показать, он тоже умеет с закрытыми глазами разгуливать. Правда, наш-то привычен к яркому свету, поэтому редко жмурится. Кстати, это ведь белогорцы придумали приручать сайгаков — на них удобно ездить по тропкам между скал или перелетать через расщелины.
На сайгака пошли глядеть, не откладывая.
— А разве Зим не взял своего скакуна с собой? — запоздало спохватилась Варя.
Принцесса помотала головой:
— Он же порталами шныряет везде. Чтобы переносить сайгака, это ж сколько энергии нужно! И вообще, Друня у него исключительно для парадных выездов. В опасные путешествия братец его никогда не возьмет.
— А на чем же ездят королевские рыцари? — не унималась Варя. — Разве не на сайгаках?
— Нет, на сайгаках давно никто не ездит верхом, кроме нашего Зимки и белогорцев.
— Неужели ваши всадники на кроликах скачут? Или на зябликах?!
Зорька от ее «почемучек» отмахнулась, ибо уже пришли.
На заднем дворе «конюшни» что-то грохотало, словно там работала бригада лихих каменщиков. Огнеяр Тихун сидел на верхней ступеньке боковой лесенки, ведущей ко входу на его чердак, взирал на творящееся во дворе свысока и наигрывал на флейте умиротворяюще-печальную мелодию.