— Как бы не оплошать! — кокетливо посетовала она самой себе. — Только бы не ляпнуть ее величеству вместо «Здрасьте!» — «Я совратила вашего сына, выкусите!»
Однако ее величество, уже явившаяся и оккупировавшая столовую в домике бабы Веры, будущую невестку, подошедшую поздороваться, удостоила лишь одним взглядом — вскользь, зато пронзительным до мурашек. И далее старательно игнорировала ее присутствие. Зореслава, составившая матери компанию за чаепитием, робко уговаривала ту перебраться из столовой в ее коттедж. Но Хранислава Буря продолжала сидеть во главе длинного стола, точно паучиха — отшучивалась, заявляя, будто на нее нахлынула ностальгия. Она-де желает напоследок окунуться в жизнь Жукова Улья, дабы вспомнить собственную далекую юность, когда была всего лишь девчонкой посудомойкой… Врала и не краснела — она просто хотела испортить аппетит сыну.
Зимослав задерживался.
Варя успела позавтракать, пристроившись на кухне в обществе бабы Веры и Венцемира. А в столовой Хранислава с воодушевлением по второму кругу принялась жаловаться дочери, старательно ахавшей — и уже не пытавшейся вставить хоть слово, тем более рассказать, каким выдался вчерашний денек для нее самой.
От непривычно серьезного Венцемира баба Вера (и Варя заодно) узнали, что же так вымотало королевича и почему в поместье нежданно нагрянула его матушка. Оказалось, подлые белогорцы провернули тройной финт: пока Снежен и его советники-помощники полагали, что выставленная на границе белогорская армия отвлекает внимание от разгуливающих по синегорской земле шпионов, на самом деле эти самые шпионы нарочно распыляли основные военно-магические силы Синегорья, чтобы оставить Зимослава практически одного против армии невесть где доселе прятавшихся белогорских колдунов.
— Они там такое устроили!.. — вздохнул Венцемир. — Я при его высочестве своего доверенного человека оставил, так старик до сих пор не верит, что Снежен выжил. Только благодаря твоим, Варюшка, накопителям. Землю вспахали! Реку вспять повернули и до дна заморозили. Горы, кажется, своротили… Под конец Зим настолько озверел, что просто выжег в скалах дырищу высотой с эту башню. Потом открыл портал в небе — и всех белогорцев с берега поднял ураганом и в портал забросил. Уж боюсь подумать, где их выкинуло. Повезет им, если в горах в снега рухнут… А после этого Снежен к нам в Грозовградск перенесся, будто мы с Будигором без него бы не справились. Ну как же — долг перед матушкой! Впрочем, я понимаю, — он понизил голос, — если бы не пришел, ее величество впоследствии долго бы ему это поминала. Выяснилось, что те шпионы, которых мы, казалось бы, взяли в плен в честных битвах — они просто позволили нам себя поймать! И наглым образом за наш счет прокатились до столицы — куда им и надо было. Посидели в темнице, отдохнули — и по сигналу подельников отправились подземными ходами штурмовать дворец.
Баба Вера, слушавшая, не перебивая, сдавленно ахнула. Варя же машинально продолжала перебирать ягоды для компота — у нее просто-напросто это всё военное коварство в голове плохо укладывалось. И если на дворец в целом и на королеву ей было, откровенно говоря, плевать, то не волноваться за Зимослава, пусть даже задним числом, она не могла.
— И что? — шепотом поторопила она капитана рыцарей, сделавшего паузу ради глотка остывшего чая.
— Да заморозил он их, — с плохо скрытой гордостью небрежно объявил Венцемир. — Теперь Будигор со своими людьми ползает по закоулкам дворца и по тайным ходам, по подземельям, ищет и собирает эти статуи.
— Не убил? — уточнила баба Вера.
— Нет, я проверил нескольких — живы.
— Ну и слава Великой Матери, — пробормотала кормилица.
— Мда… — сочувствующе вздохнула и Варя. Про себя подумала: плохо же воевать здешним магам! Силы есть, возможности есть, причины тоже, а убивать врагов не смей, иначе дар выгорит и душа наизнанку вывернется.
Похоже, Венцемир подумал о том же. Спросил:
— Как Росана?
— Лучше, — скупо отозвалась баба Вера.
— Отвязали?
— Отвязали, заперли. Уже не буянит. Полежит, очухается. Не впервой же. Не ходи к ней пока, твои силы для Зимушки побереги. Мы с нею и сами управимся. Очухается.
Венцемир кивнул. Нервно хихикнул:
— Варюшка, помнишь парнишку, который с вами во дворце неудачно познакомился?
— Живой? — удивилась Варя.
— Зим велел определить его в свиту к ее величеству, — поделился Венцемир, улыбаясь, — вроде бы как в наказание — капризы королевы не способен долго выносить даже первый министр. Но мальчик упорный оказался, к фрейлинам втерся в доверие, старухи в нем души не чают. А теперь, поди, на руках будут носить. Когда белогорцы через тайный ход влезли в кабинет ее величества, наш герой с такой отвагой прикрывал государыню и ее камеристку своей тощей грудью, что впечатлил даже бывалых рыцарей. И только благодаря ему королева осталась невредимой.
— Неужели она явилась сюда лично, чтобы сказать Зимушке, что меняет его, родного сына, на этого нового, приемного? — хмыкнула баба Вера.
— Не исключено, — усмехнулся Венцемир. — Только, полагаю, парнишка не согласится. Он сам признался, что готов уже был умереть, когда Снежен открыл портал и вывалился в матушкину спальню.
— Надеюсь, на кровать хоть рухнул? — ахнула Варя.
— Увы, на трюмо. Зеркало разбил, изрезался осколками, я полчаса потом лечил, когда удалось поймать. Я-то ведь в это время с другой стороны к королеве пробивался, дворцовых предателей параличом благословлял. А у нее на личных покоях еще сохранилась защита, поставленная самим Кудеяром — порталы могут открыть только члены семьи. Представьте картину: загнанные в угол паж и две клуши против четверых белогорцев — и тут к ним, как снег на голову, злющий от усталости Снежен! Эффектно является с грохотом, окровавленный, мечущий молнии, матерящийся.
— Красота!.. — зачарованно оценила Варя.
— Вот-вот, — хмыкнул Венцемир, — парнишка ему тоже мгновенно в любви признался.
— Бедняжка… — посочувствовала Варя. Но тут же опомнилась, буркнула: — А вот фигушки ему, перетопчется!
— Но я застал этих двоих за страстными объятиями, — выразительно поиграл бровями Венцемир.
— Что?! — шепотом рявкнула Варя. В кулаке стиснула ягоды, так что сок во все стороны брызнул.
— Наш королевич заморозил разом всех врагов в городе — и рухнул в обморок. Парнишка его и подхватил, — невинно похлопал ресницами змей лукавый.
— У-у-у!.. — только и могла охарактеризовать свое праведное возмущение Варя.
— Хвощ, зачем ты бесишь мою невесту? — вкрадчиво поинтересовался Зимослав. И со спины обнял за плечи громко ойкнувшую от неожиданности суженую, потерся носом о ее висок, мазнул губами по скуле.
— Твое высочество? — проблеяла Варя, с ужасом понимая, что тот не ведает о матушкином визите, иначе не вел бы себя так расслабленно. — Ты же собирался до обеда проспать?
А сама шею вывернула — оглянулась на мнущегося на пороге Огнеяра, замигала ему яростно, передавая посыл: «Какого черта ты не предупредил его? Договорились же!» Тихун в ответ состроил физиономию, будто у него запор, зверски скосился в сторону открытой двери в столовую, рискуя впрямь окосеть — намекая: «Я не успел! Он не слушал, не дал слова вставить!»
Между тем из столовой их было прекрасно видно и слышно. Ее величество заинтересованно притихла, невозмутимо потягивала чай, мерцая глазами поверх чашечки.
Огнеяр выскользнул за дверь.
Зимослав словно до сих пор не совсем проснулся. Никого не стесняясь, оглаживал ладонями шею и плечи невесты, уткнулся губами в клюквенную макушку.
— Без тебя постель выстыла. Почему ты удрала? — проворчал.
— Да так, что-то есть захотелось… после всего… — натужно хихикнула Варя.
— Хм, хорошая мысль. Я тоже проголодался…
Последнее слово он договорил без выражения — оглянулся и встретился взглядом со смеющимися глазами матери. У Вари от засквозившего холода мурашки по телу пронеслись.
— Мама? Какая честь.
— Не спросишь, зачем я к вам явилась? — насмешливо предложила Хранислава.
Зимослав тяжело оперся о плечи поежившейся невесты.
— Спрашивать такое у государыни неуместно. У матери — тем более глупо. Вы всегда будете дорогой гостьей в Жуковом Улье.
— Гостьей? — наигранно изумилась та. — Когда-то я была здесь хозяйкой…
— Никогда! — отрезала баба Вера, не поднимая глаз от миски с ягодами. — Ты сбежала отсюда, как только смогла. Здесь ты была младшей прислугой, которой позволили нарядиться принцессой.