Варя счастливо зарделась.
Вернулись в бальный зал не вместе — Венцемир ускользнул первым. Только его всё равно заметили. Зорька опознала даже со спины, окликнула, похвалила за преданность, списав его появление на свой счет — мол, покоя не знает, охраняет ее на чужбине неусыпно — и приказала немедленно пригласить ее на танец. От оказанной чести рыцарь засиял так, что люстры померкли.
В другом конце зала тоже было не скучно: явился Белокрас Вран собственной персоной. Даже слегка принарядился в элегантный строгий костюм с ярким галстуком — всё-таки во дворец к королю вызвали. Судя по хмурому подозрительному взгляду, его не предупредили, зачем именно он срочно здесь понадобился — от приглашения на бал он заранее отбрехался правдами и неправдами, а вот на прямой приказ не скажешь «нет, спасибо». Огромным сюрпризом для ювелира оказалось присутствие вольнопольской королевны. Завидев ее издали, окруженную толпой поклонников, он почему-то резко помрачнел — и попытался незаметно улизнуть. Вот только Злат не позволил — поймал и удерживал за локоток, любезно заговаривая зубы, пока Яснолика не обратила на них внимания.
У ее высочества лицо осветилось неподдельным счастьем, от радости негаданной встречи дух перехватило, аж грудь в низком вырезе заколыхалась от взволнованного дыхания. Она немедля и без сожаления плюнула на весь рой ухожеров, среди которых были экземпляры и покрасивее Врана, и побогаче, и родовитей, — и поспешила приветствовать старого друга. Тот же, увидав спешащую к ним Красу во всей красе да в брюках — скис, будто вместо вина Лучедар подсунул ему лимонного сока с уксусом.
— Так вот что это были за намеки! — возликовала Варя от запоздало осенившей догадки. — А я-то спьяну тогда не поняла, о каких-таких худосочных ювелирах она мечтает!
Подошедший к ним Милонег угукнул:
— Пока Зим воображал себя влюбленным в сестрицу, она тайком от него бегала за его нянькой.
Зимослав на напраслину вяло возмутился:
— Ничего не в тайне! Поначалу она стеснялась посвящать меня в свои личные дела, но после моего предложения и ее отказа я обо всем узнал.
— Раз давно знаешь, почему их не свел?
— Не умею. Вот Зорька подросла — она пусть сводит.
К компании наконец-то соизволила присоединиться натанцевавшаяся вволю Чаруша. Варя слегка напряглась — у приятельницы снова горели глаза, выдавая вспышку шальной страсти, временами равной одержимости. Хотя Злата поблизости не наблюдалось.
— Кто это? Ты его знаешь? — зашептала она, повиснув у Вари на левом плече и ткнув пальчиком в сторону продолжавших танцевать Венцемира и Зореславы. Ревниво засопела: — Неужто жених Зорькин объявился? Чего она с ним шушукается? Вон как за ручку ее держит!
Зимослав, прекрасно слышавший ее заполошное шипение, только хмыкнул.
— Да нет, ты что, какой жених! — заверила Варя. — Зорька его сто раз при мне посылала на хутор бабочек ловить. В Жуковом Улье у нее другой парень был на примете.
— Кто? — положил ей руку на правое плечо Милонег.
— Ой, а кто это тут у нас такой суровый? — ехидно протянула Чаруша, взмахнув ресницами на бывшего поклонника.
— Ой, Неж, не бери в голову! — спохватилась Варя, натужно захихикала. — Тихун от нашей Зорьки скрывался, насколько позволяла территория поместья. Да и не нравится он ей по-настоящему — она просто любит слушать, как он на дудочке играет по ночам.
— На свирели, — педантично поправил Зимослав, глядя в сторону, будто он рядом с ними не стоит и совсем не слушает.
— Неужто всерьез воспылал чувствами? — ехидно накинулась на Нежа чародейка.
— Тебе-то что за дело? — нахмурился тот. — Я сколько лет назад обещал тебя взять замуж?
— Много, уж не вспомню точно.
— Зато я помню: тогда ты согласилась!
— А потом сто тысяч раз передумала, — парировала Чара. — И посылала тебя… — оглянулась на Варю за подсказкой: — Как ты там сказала?
— На хутор.
— Вот-вот! — торжественно объявила чародейка. — А ты услышал только на сто тысяч первый раз.
— Пойду посмотрю, не нужно ли спасать Врана от Красы, — деловито кивнул Варе Зимослав.
— Угу, — пискнула она, брошенная на растерзание неадекватной парочке.
— Итак, — настаивала Чара, — быстро отвечайте: что за статный красавец подле Зорюшки?
— Да свой он — глава банды безопасности у Зима, — протараторила Варя.
— Капитан королевский рыцарей, — поправил Милонег.
— Неж, вы знакомы? — уточнила Варя.
— Были представлены друг другу.
— А меня почему не представил?! — возмутилась Чара.
— Тебе было не до него.
— А-а… — протянула она, частично признавая его правоту. Мигом растеряла боевой запал, закручинилась с долей кокетства: — Ах, брось. Не хочу даже слышать о прошлых ошибках. Я разочаровалась в Злате.
— Почему вдруг? — не сдержала любопытство Варя.
— Ну… — опустила та ресницы.
— Ты же простила Мстисладу за ее неприличную ловушку, так почему на него рассердилась? — ворчливо, но справедливо заметил Неж.
— Да мне его убить хотелось тогда! — снова вспыхнула чародейка, но уже совсем иной страстью.
— Но он же был не виноват! — горячо вступилась Варя.
— Еще как виноват! — упорствовала Чара. Трагично обняла себя за плечи, поежилась, вспомнив роковой момент. — Он отвернулся от меня с такой перекошенной физиономией, будто я какая-то страшная старуха и отныне стану ему сниться в худших кошмарах!
— То есть ты тогда взорвалась не потому, что он тебя застукал в неглиже, — изумленно сопоставила Варя, — а потому что, получив шанс лицезреть тебя без покровов, он не замер с отвисшей челюстью, в восхищении пожирая тебя глазами? Ты на это обиделась?!
Милонег фыркнул. Чара оскорблено промолчала.
— Что-что? — раздался ядовито-вежливый голос, будто гром средь ясного неба. — Повторите, пожалуйста, что именно между вами случилось? Мне показалось или я ослышался?
Варя подняла глаза — и укорила себя за неосторожность. Прямо перед ними стоял, скрестив руки на груди, Радмил. Бледный от бешенства.
А дальше произошла просто катастрофа, иначе и не скажешь.
Радмил вцепился в Чарушу, та отчаянно отбивалась — сперва в словесном плане, потом и в прямом смысле драку затеяли. Разнять сей клубок ярости у Вари не вышло, а больше никто и не посмел приблизиться, даже прибежавший на шум Злат не рискнул сунуться под горячую руку.
В один момент, воинственно взвизгнув, Чара сдернула с головы противника бархатный берет, и длинные русые волосы рассыпались по плечам. В отместку Милка сорвал с соперницы юбку, явив атласные панталончики-фонарики, открывающие коленки и чулочки с бантиками-подвязками…