- Дэ? - спросил Юрко, вглядываясь в листок бумаги.
- Что?
- Дэ про мэнэ?
Она наугад ткнула пальцем.
- Оцэ?
- Да, да!
Юрко выскочил из дома, чтобы похвалиться перед ребятами. Ганке же Дина сказала, что все в порядке: родители не возражают против ее приезда.
И только поздним вечером, когда все уснули, Дина не торопясь перечитала письмо.
"Мы рады, Дина, что у тебя добрая душа! - писал папа. - Такие люди никогда не бывают одинокими, у них всегда есть друзья. Если ты нашла себе сестренку, она и нам будет второй дочкой. Примем ее как родную, не беспокойся. С продуктами становится легче, и нам будет хватать на жизнь...". Затем папа просил Дину взять в сельсовете метрику или справку, девочка пойдет в школу, чтобы документы были в порядке. Далее следовали советы, написанные явно под бабушкину диктовку: не забывать о гландах, не студить ноги и вообще беречься...
Рано утром приехал Петренко. Дина с ребятами залезли быстро в кузов, набитый душистой, немножко влажной от росы травой.
- Сыро, - испугалась Дина, - подождите, одеяло постелю...
Петренко усмехнулся, вот не угодил, специально траву утречком накосил, а им сыро...
Поверх одеяла Дина поставила корзину с едой: горшок каши, глечик с молоком, хлеб... На воздухе, да еще после работы у ребят будет хороший аппетит.
Машина неслась по прикатанной дождем и колесами полевой дороге. Ласково светило утреннее солнце, ветер шевелил пшеницу. За пшеничным полем, на крутояре, желтела бахча, расползлись на солнцепеке длинные, колючие плети дынь, тыкв, арбузов.
Машина остановилась, дети с радостными возгласами высыпали на землю и сразу бросились собирать спелые, желтые дыньки.
- В кучку, в кучку собирайте, - закричала Дина, - и остальное не топтать! Оксана, ты куда? Запуталась и упала. Давай сюда. Садись. Ты будешь кладовщиком. И Олеся тоже. Стерегите, чтоб дыньки не укатились, а вы, ребята, все приносите сюда...
Первым принес два оранжевых шара Пылыпок. Он улыбался несмелой улыбкой.
- Молодец! - похвалила Дина, - ты первый...
- А я вот какую несу, - издали кричал Юрко, уж он-то разыскал самую большую продолговатую дыню.
Сбор урожая, как охота, захватывает. Дина, подымая плети, всякий раз удивлялась, сколько же на каждой висит желтых плодов.
Они набрали довольно внушительную груду. В полдень сели завтракать на траве.
- Руки хоть о траву протрите, - говорила Дина, нарезая аппетитные ломти хлеба и очищая дыни от липких семечек.
Поели густую манную кашу...
- А молоко? - спросил Юрко.
- Да вот не знаю, пожалуй, не будем пить молоко. С дынями, оно знаете, не идет.
- С... нападет? - осведомился Юрко.
Дина покачала головой.
- Какой ты грубый мальчик! Сколько раз я просила не говорить таких слов.
- Юрко губриян! - сказала Ганка.
- Не губриян, а грубиян, - поправила Дина, - ладно, он больше не будет. Правда, сладкие дыни?
- Ой, и солодкие! - Олеся измазала все лицо липким соком.
Когда все наелись, Юрко сказал:
- Дин, а Дин, зачитай листа!
- Но письмо я оставила дома.
- А ты так зачитай, там, где про меня написано.
Дина улыбнулась.
Она рассказала, что получила из дома письмо, что ее папа всем ребятам шлет привет и что он написал так: "Хорошо, что старшие ребята, Ганка, Юрко и Санько помогают малышам..."
- Ага, - лоснящаяся физиономия Юрко выражала полное удовлетворение.
- И все неправда, ничего он не помогает! - вдруг сказала Надийка. Вчера землю в рот Пылыпку напихав!
- Я не пихал, он сам ел...
- Это что еще за гадости? - возмутилась Дина. - А ты, Пылыпок, чего боишься? Ведь он трус! Все исподтишка.
Юрко надулся. И когда ехали домой, Юрко продолжал дуться, а Дина старалась не обращать на него внимания.
Юрко и его братья знали, что останутся в яслях до самого их закрытия, а потом пойдут к себе "до дому". Наталка уже начала работать в колхозе. Юрко, хоть и не знал всех подробностей, но, видимо, догадывался, что Дина уговорила Наталку взять их и старался изо всех сил вести себя хорошо. Однако не всегда это ему удавалось. Юрко почему-то враждовал с Пылыпком, дразнил мальчика и продолжал доказывать Пылыпку, что дед у него не родной, Пылыпок же все, что касалось деда, воспринимал болезненно. Пылыпок был меньше, ему пошел седьмой год.
- Не смей его дразнить! - говорила Дина обидчику, но Юрко только хмыкал.
...А осень продолжала награждать своими дарами измученное, изголодавшееся село. Поспел виноград, начался выборочный его сбор, несколько машин колхоз отправил на рынок в Херсон, выручили прилично. Правление колхоза командировало своих представителей на Полтавщину, где в этом году было сносно с кормами. Там закупили поросят, несколько маток и хряка на форму, а остальных раздали в личные хозяйства колхозникам. А тетка Ангелина неожиданно принесла в ясли беленького с закрученным хвостиком поросенка.
Дина так и ахнула.
- Ой, это нам? А что с ним делать? Он, наверное, кусается?
- Да что ты, Динка, бог с тобой, - отвечала, посмеиваясь, Ангелина, мы его зараз пристроим вот тут, в сарае, в закуток... Ну, ну, горластый!
Поросенок при виде детей завизжал неистово и, только очутившись в темном сарае, за загородкой, умолк и стал тыкаться во все углы.