Дея встала очень рано. Из-за предстоящего свидание сон ее сделался беспокойным, она то и дело пробуждалась от каких-то сюрреалистичных образов, но картины сновидений ускользали от нее, улетучивались словно пар, оставляя невнятные обрывки и ощущение некоего волшебства. Волшебство это разливалось в ней горячими ручейками, наполняя незнакомой дрожью все тело.
Когда-то Дея читала о чем — то подобном, кажется у Г омбровича или Набокова, точно она уже вряд ли вспомнит. Да и важно ли это? Ведь то происходило с книжными героями, а эта сладостная нега с ней самой. Предвкушение чего — то невероятного, волнение и трепет! Все эти чувства кипели в ней густым варевом, изменяя ее состав и само представление о себе.
За сборами пролетело целых два часа, но Дея этого и не заметила. Сегодня она была особенно внимательна к своему туалету, правда отражение в зеркале ее отчего — то не устраивало. Ниспадающие медные локоны струились по бледно-зеленоватому шелку, в ямочке между ключицами переливалась жемчужина, но Дея определенно была чем-то не довольна.
Неожиданно, она с яростью расшнуровала свое великолепное платье и бросила его на пол.
— Да с какой стати я строю из себя благородную девицу и пытаюсь выглядеть привлекательной для этого выскочки?! — разозлилась она на себя.
Переодевшись в свое скромное ситцевое платье, Дея крадучись добралась до кабинета Вайеса. Прячась под капюшоном плаща, она старалась не попадаться жителям замка на глаза, и конечно, по закону подлости Верховный Хранитель заставил ее понервничать, долго не отворяя. Но как только скрипнули дверные петли, и на пороге появилась высокая фигура главы Мрамгора, Дея прошмыгнула в его обитель и сняла капюшон.
— Меры предосторожности? — поинтересовался хозяин кабинета, слегка улыбаясь.
— Мне бы не хотелось именно сейчас столкнуться с Яном и пропустить назначенную встречу. Я, знаете ли, привыкла исполнять данные обещания.
— Чрезвычайно достойное, а главное редкое качество. Я полагаю, вы и завтрак пропустили, опасаясь попасться Яну на глаза?
Дея только кивнула.
— Ну, это вы напрасно, приличные девушки не урчат желудками на первом свидании.
— Это не свидание, — напомнила Дея.
— Да, да, — легко согласился он, думая, судя по его вырождению, совершенно обратное. — Не стану гонять вас по замку, перекусим здесь, — предложил он, позвонив в колокольчик.
Возникший у порога мальчуган получил указания и убежал исполнять его, а Дея сняла свой плащ и не найдя крючка положила его на кресло, поймав озадаченный взгляд Вайеса.
— Что-то не так? — поинтересовалась она, уже зная ответ.
— Нет, нет, вы чудесно выглядите как, впрочем, и всегда, просто я думал, что это ваше рабочее платье, — он на секунду задумался. — Может, вам фасоны не угодили? Это легко исправить, Вила с радостью выполнит любую фантазию, которая придет в вашу чудную головку.
— Что вы, я итак имею больше, чем заслуживаю. У меня никогда не было таких нарядов как теперь и все они великолепны.
— Понимаю, хотите выглядеть нарочито незатейливой, — не унимался Вайес, его отчего-то вся эта история волновала больше, чем следовало.
— Во-первых — я не собираюсь очаровывать вашего Веда, а во — вторых — это платье как нельзя лучше отображает мой статус. Я бы не хотела вводить людей в заблуждение на счет своего положения. Те наряды, которыми вы меня задариваете, могут позволить себе только дамы из очень состоятельных домов, а мой предыдущий дом в их число не входит. Я всю жизнь жила за счет государства и даже собственной комнаты не имела…
— Но сейчас у вас есть комнаты и все необходимое, — перебил ее глава Мрамгора.
— Да, только я до сих пор не понимаю, чем заслужила все это, — решилась признаться Дея.
— О-о-о, моя дорогая, я ведь вам уже говорил, что абсолютно убежден — вы необыкновенная девушка и еще проявите себя. Правда, я пока не знаю, как — чуть слышно добавил он. — Но, так или иначе, вы нас еще удивите. А сейчас завтракать, — пропел он, потирая руки, и, принимая у вошедшего мальчугана поднос, на котором громоздились кофе, сыры и рогалики с маслом.
Дея села за наскоро накрытый стол и без особого удовольствия принялась за кофе с рогаликами.
— Отчего вы так не веселы, душа моя? — поинтересовался Вайес, видя, что Дея ест без особого аппетита.
— Ас чего мне радоваться? — пожала она плечами. — Мой друг сделал признание, разрушившее всю нашу идиллию, и теперь я вынуждена скрываться от него. Я даже не представляю, как буду смотреть ему в глаза, после того как вернусь сегодня от Влада.
Вайес скорбно покачал головой, а потом неожиданно спросил.
— Этот кулон, откуда он у вас?
— Ян подарил.
— Вы знаете, кому он принадлежал?
— Продавец, который мне его показывал, сказал, что он старинный и принадлежал семейству Ладгальд. Но, по-моему, он пройдоха и врун.
— Может он и пройдоха, — задумчиво протянул Вайес, — но не врун. Этот амулет принадлежал Елизавете Ладгальд, ныне покойной. Вы знаете, историю этой семьи?
— Да, — припоминала Дея рассказ Яна. — Кажется, их ребенок пропал, и мать скончалась, не выдержав горя. Ее муж не на много ее пережил. С тех пор Синий лес без Хранителя.
— Угу, вот уже семнадцать лет, — буркнул себе под нос Вайес.
— Благодарю вас за завтрак, но мне пора идти, не люблю опаздывать, — проговорила Дея, вставая и надевая плащ.
— Вам совершенно не к чему прятаться под капюшон, таинственный вид привлекает еще больше внимания. К тому же Ян с Маюн уже час как осматривают окрестности Мрамгора и вернуться только к вечеру.
— Это вы устроили?
Вайес загадочно улыбнутся.
— Что ж, вам действительно пора, — сказал он, удаляясь за ширму, — но сначала познакомитесь с Великаном.
— С кем? — удивилась Дея.
— С ним, — пояснил Вайес, протягивая ей крохотного полевого мышонка. — Не бойтесь, Великан абсолютно ручной, он проследит за вашей безопасностью, оставаясь при этом незамеченным.
— Но как он сможет мне помочь, если ваш Вед окажется тем самым преступником, благодаря которому моя жизнь превратилась в мистический триллер.
— В мистический, что?
— Не важно, — отмахнулась Дея. — Ваш мышь превратиться в случае опасности в огнедышащего дракона?
— Нет, в дракона он не превратиться, — пояснил Вайес. — Но в случае малейшей опасности он немедленно сообщит об этом Сагорту Сеславу.
— Сагорту Сеславу, — припоминала Дея. — Это тому юноше, что участвовал в испытаниях?
— Совершенно верно.
— Ах, ну тогда я совершенно спокойна, — с деланным облегчением сказала девушка.
— Дея, каждый ваш шаг за воротами будет отслеживаться, — попытался успокоить ее Вайес. — Великан не понимает человеческого языка, но он чувствует опасность, и о малейшей угрозе незамедлительно сообщит Сеславу. У Сагорта довольно устрашающий волк и он неплохо управляется с мечом.
— От чар меня это, несомненно, спасет, — проговорила она раздраженно.
— Вы боитесь? — мягко спросил Вайес.
— Не в этом дело, я прекрасно знала, на что иду.
— Я понимаю, вам неприятна мысль, что в ваше личное пространство вторгаются посторонние. Но это необходимость и вам придется с ней смериться.
— Или подвергнуть себя опасности.
— Дело не только в вашей безопасности, — проговорил Вайес неожиданно строго. — Нам не известно, что задумали ваши похитители, и пока мы этого не узнаем, я не могу быть уверен, что с помощью вас, Багорту не будет причинен вред.
Дея сглотнула подступившую горечь и, коротко кивнув, приняла у верховного хранителя мышонка, устроив его на плече под капюшоном.
— Удачи, моя дорогая, — напутствовал Верховный Хранитель, провожая ее до дверей. — Надеюсь, это окажется обыкновенное свидание.
***
Как только Дея вышла в сад, мышь спустился вниз по ее плащу и скрылся в траве.
— Хорошо, дружок, надеюсь, ты и впрямь не понимаешь человеческую речь — пробурчала Дея, провожая взглядом колышущиеся ромашки.
Погода оставляла желать лучшего; туман растворял очертания деревьев и ограды вдалеке, превратив их в бесформенную серую массу, и если бы Дея не знала сад как свои комнаты, то непременно заблудилась бы, так и не отыскав выхода.
За оградой туман оказался еще гуще, он обволакивал все вокруг, включая и саму Дею. Вытянув вперед руку, она сделала несколько шагов и вздрогнула. В пяти локтях от нее, отчетливо вырисовалось темное пятно, очертаниями напоминающее фигуру человека. Замерев в нерешительности и пытаясь усмирить сердцебиение, девушка поискала взглядом Великана. Тщетно, в таком тумане его не разглядишь. Дея сглотнула подступивший к горлу ком и сделала шаг назад. Фигура тут же отреагировала и двинулась к ней.
— Я решил, что будет лучше встретить тебя здесь, — раздался мягкий, бархатный голос. — Хотел предупредить твои блуждания по городу в этом мареве.
— Предусмотрительно, — отозвалась девушка, выдыхая.
Влад подошел практически вплотную и, отыскав Деину руку, поднес ее к своим губам. Небрежная леность так и сквозила во всех его движениях, он явно чувствовал себя уверенно (как, впрочем, и всегда).
— Для тебя туман не делает мир серым и неясным? — поинтересовалась Дея.
— Отчего же? Мое зрение не многим отличается от твоего. Просто я подключаю дополнительные ресурсы, когда основных становиться недостаточно.
Дея разозлилась на себя за то, что дала Владу повод покрасоваться. Ее и так приводило в бешенство осознание того, что она не сильно отличалась от предыдущих жертв его мрачного обаяния. Влад, почувствовал ее напряжение и обратился к ней с вкрадчивой мягкостью:
— Дея, я не знаю, о чем ты сейчас думаешь, но очень хотел бы…
— С какой это стати богоподобного Влада, вдруг заинтересовали чужие мысли? — перебила его Дея с досады на саму себя.
— Так меня еще не называли, — ухмыльнулся он. — Но ты права, большинство людей, вместе с их думами мене действительно не интересны. Вот только ты не из их числа. Я не могу прочесть твои мысли, но это не значит, что я не чувствую твоего напряжения. Тебя что-то разозлило или встревожило, — размышлял он вслух. — Не хочется думать, будто причиной этому я. Де-ея… — протянул он ее имя, словно наслаждаясь его звучанием. — Я рад, что ты пришла, но этого мне мало — я хочу, чтобы ты улыбалась. Что мне для этого сделать?
Он говорил неожиданно мягко и обезоруживающе искренне. Деи не хотелось ему верить, но Влад был так убедителен. А когда он слегка касаясь ее лица убрал упавшую на лоб прядь, она вздрогнула, и Влад довольно улыбнулся.
— Не пытайся казаться холодной, я знаю, что ты другая.
— Откуда?
— Я наблюдал за тобой, забыла?
— Нет! — отозвалась Дея, ощущая новый приступ гнева, но на этот раз уже на самого Влада. — И, что ты видишь сегодня?
— Твое желание понравиться мне, — прошептал он.
Это было уже чересчур. Дея сжала губы, с трудом сдерживая готовое вырваться оскорбление.
— Не злись, — поспешно проговорил он, — просто ты раньше никогда не пользовалась басмой. Даже на балу ты была без прикрас, а сегодня почему-то решила использовать краску. Но, я, конечно же, ошибся и моя скромная персона тут абсолютно не причем. Ты наверняка красилась для своего друга, чтобы порадовать его во время завтрака.
Макияж! А вот об этой детали своего утреннего туалета Дея совсем позабыла, а между тем, она заняла у нее немало времени, так как опыта в подобных делах у девушки не было.
Сменив платье, она, по сути, ничего не изменила. От всевидящего молодого человека не укрылись подведенные тонкой кисточкой глаза и кадмий на щеках.
— Если тебе интересно мое мнение, — беззастенчиво продолжал Влад, проводя тыльной стороной ладони по ее щеке, — без краски было гораздо лучше. — Он приподнял ее лицо за подбородок двумя пальцами и подсветил кристаллом. — Симфония огня и снега — вот что такое твой образ. Он и нежен, и ярок одновременно, поэтому тебе ни к чему вульгарный черный вокруг твоих драгоценно-зеленых глаз. Дея, ты еще слишком юна, чтобы оценить силу своей красоты. Но, — он на миг умолк, а потом продолжил, — красавец в Багорте предостаточно, особенно в столице, а вот девушек обладающих хоть малой толикой того, что я нашел в тебе, действительно мало.
— Чего же? — не удержавшись, поинтересовалась Дея.
— В тебе есть огонь. На востоке его называют «янур» — не проявленный свет. Настанет время, и ты запылаешь как факел. Хотел бы я оказаться рядом, когда это произойдет, — проговорил Влад мечтательно, — а еще больше, хотел бы стать причиной этого возгорания.
— А обжечься не боишься?
Он снова улыбнулся, на этот раз лукаво и Дея подивилась богатому арсеналу его улыбок, а еще тому, как быстро сменялось его настроение. Только, что был романтиком, рисующим воображаемые картины в духе Каспара Фридриха и вот опять эта непринужденность и леность во взгляде и движениях.
— Мы так и будем стоять посреди дороги? — поинтересовалась она, чувствуя, что начинает зябнуть.
— Нет, я приготовил для тебя кое-что.
— Что именно?
— Увидишь, — интриговал он. — Но для этого надо совершить небольшую прогулку за город.
— Куда именно?
— Если я скажу, это перестанет быть сюрпризом.
— Ты всерьез думаешь, что я отправлюсь с малознакомым парнем, к тому же с дурной репутацией, непонятно куда? Я обещала тебе прогулку в городе, и только.
— Насколько мне известно, у меня репутация малоприятного типа, но все же не убийцы и не маньяка, поэтому не вижу причин для такой паники. И потом, если бы я хотел заманить тебя в свое тайное логово для совершения запрещенного ведического ритуала, то с легкостью наплел бы, что мы идем в многолюдное и безопасное место. Ты ведь не местная и не особенно ориентируешься, тем более в такую чудную погоду как сегодня. Но мне ни к чему усыплять твою бдительность, потому что ты и так пойдешь со мной.
— Потрясающая самоуверенность, — зло отозвалась Дея.
— Я уверен не в себе, моя красавица, а в тебе. Ты любопытна и достаточно бесстрашна, чтобы соблазниться моим предложением. Да послушай же, — простонал он в нетерпении, видя Деину нерешительность, — тебе совершенно нечего бояться! Ты ведь рассказала своему другу, с кем сегодня встречаешься и он наверняка… — Влад не договорил, уловив во взгляде Деи, смятение и боль. — Ты ему не сказала, — догадался он. — Слушай, я приготовил для тебя маленькую сказку, соглашайся, — проговорил он тем самым усталым голосом, который запомнился ей с их первой встречи.
Его утомленный взгляд, привел Дею в чувства. Она только сейчас осознала, как глупо, должно быть, выглядит. Согласилась на встречу, вышла из дома. А теперь в отступную?
Что же она себе думала, как представляла их свидание? И тут Дея поняла, что никак не представляла, она просто-напросто не знала, чего ей ждать от Влада. Ну, не могли же они просто встретиться у фонтана, мило поболтать и разойтись. Нет, не ради этого он поджидал ее на улице мастеров.
Она посмотрела на удрученного Влада и, наконец, улыбнулась.
— А у тебя действительно есть тайное логово для запрещенных ведических ритуалов? — кокетливо спросила она.
— Конечно, о нем знают не многие, разве что половина мрамгорцев.
— Да, действительно сверхсекретное убежище. И мы идем именно туда?
— Да, — Влад явно обрадовался тому, что сумел пробить броню недоверия, а главное заставил Дею улыбнуться.
— Ну, что ж, раз это место действительно столь таинственное, я, пожалуй, соглашусь пойти с тобой.
Наградив ее довольной улыбкой, Влад подставил свой локоть. Дея взяла его под руку, и они неспешно направились вперед, по дорожке уходящей влево и огибающий границу серых, каменных домов с тающими очертаниями вытянутых крыш.
Они шли неторопливо, Влад рассказывал об окрестностях Мрамгора, о деревеньках, озерах, лесах, о разных поверьях связанных с ними. Слушать его было приятно, сам голос доставлял удовольствие — мягкий, ласкающий, он лился неспешно, просачиваясь в Деину душу, словно настырный запах ванили, выедающийся в одежду пекаря.
Пока они шли, Дея пыталась угадать, каким могло быть жилище этого поразительного, всегда разного человека, но даже самые смелые картины рождающиеся в ее воображении, не шли ни в какое сравнение с тем, что она увидела. Пристанище Веда оказалось таким же вычурным, как и его обитатель. Небольшое, местами обветшалое поместье поражало чрезмерной декоративностью. Темно-серый камень, разбавляло, как и во многих богатых домах Мрамгора, буйство красок в витражных окнах. Но этого создателю особняка было мало — искусные каменщики оживили мрачный гранит, вытесав из него фигуры непонятных мифических существ. Одни были полны грации в своих аллегоричных позах, другие пугали скалящимися мордами.
Поместье окружала чугунная ограда с витиеватым орнаментом, а за ней деревья, чьи стволы как-то зловеще изгибались. Проходя под ними, молодые люди спугнули черных птиц. Вылетев, те заклекотали так яростно, что Дея от неожиданности припала к невозмутимому Владу. Парень не растерялся и крепко обнял ее.
— Не пугайся, — шепнул он ей в самое ухо. — Это охрана.
— Тебе нужна охрана? — пролепетала Дея, деликатно отстраняясь.
— Мне нет, — усмехнулся Влад, — а вот дому в мое отсутствие не помешает.
— Это должно быть твое родовое поместье? — решила Дея. Его мрачное уныние и запустение угнетало и в то же время зачаровывало, была в нем этакая чудная смесь чего — то древнего и декадентского, отрешенного и пафосного. Как и облик самого Веда, дом сочетал в себе множество противоречий и от этого был непростительно чарующим.
— Да, — коротко ответил Влад, ступая на аллею, ведущую вглубь сада.
Проведя Дею под скрюченными деревами, с которых за нею наблюдали вороны, он вывел зачарованную девушку к скале с небольшим гротом, выдолбленными прямо в темно серой шершавой породе. Губы Деи разомкнулись в удивлении, но поразило ее вовсе не природное великолепие, а то, что вход в грот, был скрыт под звездопадом. Редкие слабо мерцающие золотом блестки, медленно падали с потолка, образовывая завесу. Дея подумала, что Влад, несомненно, великий мастер, способный подчинить природный пейзаж, фантастичеким эффектам мерцающего освещения.
— Это и есть твоя сказка? — завороженно спросила она.
— Не достаточно волшебно? — поинтересовался он.
— Пленительная постановка, нечего сказать.
— Рад угодить, — признался Вед, подводя ее к мерцающей завесе.
В гроте оказался накрытый стол. Посреди него стояла зажженная лампа, привлекшая порхающих мотыльков. Сервирован стол был довольно просто, но очень аппетитно. На серебряном блюде лежал нарезанный ломоть буженины, рядом стояла бутыль вина, оплетенная соломой, а еще закуски: сыр в меду и маленькие желтые помидорки, а из плетеной корзины пахло ароматным хлебом.
— Можешь снять плащ, здесь ты не замерзнешь, — предложил Влад, принимая у нее тяжелую напитавшую влаги накидку.
И действительно, в гроте не только атмосфера оказалась особенная, но и сама воздушная среда — по телу тут же разлилось мягкое и расслабляющее тепло.
Влад подвел ее к столу и отодвинул стул, приглашая сесть. Откупорив бутыль, он налил вина в бокалы и протянул один ей. Затем медленно и вальяжно подошел к завесе, и просто щелкнув пальцами, сделал ее абсолютно непроницаемой. Звезд стало больше, они плотным потоком так же плавно падали на землю и таяли, но теперь за ними совсем ничего нельзя было разглядеть.
Дея слегка напряглась, но тут же попыталсь успокоиить себя. Влад был слишком обходителен для похитителя. Если бы он оказался в сговоре с преступниками, то не стал бы с ней так церемониться. Она уже видела, на что он способен. С такими талантами ему не составило бы труда украсть ее даже из замка.
Вернувшись к столу, Влад скинул свою накидку и, небрежно бросив ее на стул, закатал рукава батистовой рубашки, чтобы поухаживать за гостьей. Поставив перед Деей одну из сервированных тарелок, он сел на стул, расслабленно откинувшись на спинку, а затем закинул ногу на ногу и уставился на нее как удав, вертя в тонкой руке бокал.
Девушка поежилась под его взглядом, но решила во что бы то ни стало, вести себя непринужденно. К тому же угощения выглядели так аппетитно, что она поспешила отведать их. Отломав кусочек хлеба, Дея отправила его в рот вместе с бужениной и базиликом, запила хорошим глотком вина и тут же почувствовала головокружение. Отставила бокал.
— Ты приехала в Мрамгор только на турнир или хочешь остаться в столице? — нарушил недолгое молчание Влад.
— Сначала я думала, что это всего лишь небольшое путешествие, но теперь понимаю, что вряд ли когда-нибудь вернусь домой.
— Почему? — удивился Вед.
— Все очень сложно. Я начинаю понимать, что у меня и дома — то никогда не было, поэтому возвращаться мне собственно неуда.
Влад задумчиво посмотрел на Дею.
— Откуда ты приехала?
— Из далека, из дикой глухомани.
— Прибыла из глухомани и поселилась в замке? — Влад изогнул смолянисто черную бровь и улыбнулся краешком рта.
— Я там живу только потому, что сопровождаю Яна, ему дали место Верховного Сагорта.
— сочиняла Дея на ходу.
— Вы родственники?
— Можно и так сказать. Мы выросли вместе, как брат и сестра. Ян решил, попытать счастье в столице и ему повезло приглянуться Маюн. Теперь он точно останется здесь.
— А ты подле него, — догадался Влад.
— Кроме него, у меня никого нет. Я всегда была подле него, а он подле меня, — прошептала она печально.
— Но сейчас, что-то меняется, — протянул Влад, изучая ее лицо. — Еще вина?
Она кивнула, позабыв о головокружении, и молодой человек привстал, чтобы пополнить ее бокал. Когда он протянул руку, Дея заметила на его запястье татуировку — вертикаль, от каждого конца которой, отходили черточки, образовывающие треугольники, направленные вершинами друг к другу. Треугольники упирались в дугообразные линии, в дуге у запястья была изображена рыба, в другой дуге птица.
— Что означают эти символы, — спросила девушка, и Вед улыбнулся ее вопросу.
— Вертикаль — это дерево, — начал объяснять он, указывая на отдельные элементы татуировки. — Оно так же, как и человек, корнями уходит глубоко в землю, — Влад провел по дуге, под которой изображалась рыба, — а вершиной к небесам, — и он снова провел по запястью, только уже в том месте, где была набита птица.
Дея невольно залюбовалась его руками, длинными и изящными пальцами, но она уже знала, что их хрупкость обманчива, как, наверное, и весь облик Веда.
— Этот символ — напоминание о том, что, не познав глубины, опасно устремляться слишком высоко и наоборот. Место человека точно посередине. Иногда я забываю об этом.
— Ты имеешь в виду золотую середину? — решилась уточнить Дея.
— Можно и, так сказать.
— Глядя на твою татуировку, я в сотый раз убеждаюсь — красота в простоте. Твой рисунок так лаконичен и при этом отображает один из основных принципов Вселенной, со всеми ее нижними, верхними и срединными мирами. Я слышала, у вас есть молодой ученый, который считает, что наше мироздание гораздо сложнее, чем мы можем себе представить.
Влад окинул ее изучающим взглядом, щуря поблескивающие глаза.
— В общем, ты все очень точно описала, — проговорил он медленно, думая в этот момент явно о чем-то другом. — А в той глухомани, из которой ты приехала, все интересуются основными принципами Вселенной?
— Мои далекие предки были из Серварга, — лихорадочно выдумывала Дея, пытаясь спасти положение. — Мой прапрадед увлекался историей. От родителей мне достались некоторые его записи. Я читала их на досуге.
— Увлекаешься историей? — спросил Влад с воодушевлением.
— Ну… В общем да.
Влада ее ответ отчего-то взбудоражил.
— Пойдем, я покажу тебе кое, что! — выпалил он, и даже не набросив плаща, чуть не выбежал из грота.
Дея последовала за ним, дивясь такой перемене. Она никак не ожидала от него этакой пылкости и приятно удивилась, отметив, что его сдержанность и отстраненность, напускные, а в действительности он может быть очень даже импульсивен.
Покинув уютный и теплый грот, они направились вглубь сада. Он оказался довольно запущенным, дорожки никто давно не расчищал, ветви разросшихся деревьев были спутаны, и Дея чуть было не порвала платье, продираясь сквозь них. А еще, повсюду были те самые черные птицы, которых она приняла за воронов.
Но вот бурелом закончился, и они вышли на небольшой пяток расчищенной и ухоженной лужайки, посреди которой возвышалась своеобразная конструкция, из четырех зеркал образующих куб, причем все зеркала были развернуты внутрь этого куба.
— Это, что еще за инсталляция? — сорвалось у Деи с языка.
— Инста… что?
— Не важно, — отмахнулась девушка, напомнив себе, что при разговоре с Ведом, должна взвешивать каждое слово.
— Я сейчас работаю с упорядочиванием энергии при помощи зеркал, — заговорил он воодушевленно.
— Ты экспериментируешь со временем? — поразилась Дея.
— Почему ты так решила?
— Потому, что я где-то слышала о том, что время — это своего рода энергия. А все, кто пытались ставить эксперименты с ним, использовали зеркальные комнаты и коридоры. Твое сооружение вызвало у меня такие ассоциации, только и всего.
— Только и всего, — задумчиво повторил Влад.
— Я могла понять тебя неправильно, разъясни, — попросила девушка.
Влад пристально посмотрел на нее, и Дея отметила, что бурливость ведовских чувств сменилась сдержанной настороженностью, но разъяснения он все же дал.
— Мое изобретение показывает прошлое, но очень выборочно, да и настраиваться чрезвычайно сложно, к тому же на эту работу тратиться непозволительно много энергии. Я однажды отключился, пока просматривал одно видение и в себя пришел только часов через пять. Но сегодня мы не будем искать волну, а посмотрим то, что у меня уже есть.
Дея чуть было не спросила, все ли Веды занимаются такими научными изысканиями, но вовремя опомнилась. Скорее всего, каждый житель Багорта был в курсе, чем занимаются Веды. А может это строжайший секрет и она сейчас находится в святая святых?
«Как же трудно скрывать, что ты прибыл из другого мира», — подумала она, но вслух спросила — У тебя, что же собрана уже целая коллекция видений из прошлого?
— Да, но механизм их сохранения пока тоже не до конца отлажен. В общем, тут еще работать и работать. Пока что я настраивался только на то, что уже было, но в планах раздобыть секрет, позволяющий приоткрыть завесу будущего. Ведь если я могу заглянуть в прошлое, то и в будущее тоже стоит попробовать.
— Не стоит, — серьезно отрезала Дея.
— Отчего же? — удивился такому скепсису Влад.
— Прошлое уже не изменишь в отличие от будущего. Зачем смотреть на то, что еще может и не произойти?
— Затем, чтобы знать, что это может произойти, и быть готовым.
— Один мой хороший знакомый говорил, — «думать о будущем — страдать заранее».
— Почему именно страдать? Может то, что нас ожидает, принесет радость.
— Когда люди ожидают приятных событий, они к ним морально не готовятся, они просто ждут их с нетерпением.
— Это весьма спорный вопрос, как и все философские вопросы и мы непременно его обсудим, но не сейчас. Сейчас мы пойдем смотреть историю Багорта, — провозгласил он и протянул ей руку, чтобы сопроводить к тайне тайн.
Дея прикоснулась к его ладони, ощутив легкое покалывание, но стоило им приблизиться к зеркальной конструкции, как по ее пальцам пробежала судорога, словно она воткнула их в розетку. Непроизвольно одернув руку, она вопросительно посмотрела на Влада.
— Извини, — смутился он, — немного волнуюсь, я еще никому не рассказывал о своем изобретении и уж тем более не показывал, как оно работает.
— Почему решился показать мне?
— Мне кажется, ты сможешь оценить… И…. Не важно. Просто хочу поделиться этим.
— Я польщена, — она поймала его недоверчивый взгляд. — Нет, правда, я просто не понимаю, почему я. Сотни людей многое бы отдали за возможность, посмотреть на твое изобретение, а ты решил показать его недообразованной девчонке.
— Образованность и врожденная пытливость ума — ни одно и то же. И потом ты забыла, что меня люди не особо интересуют.
— И все же тебе хочется с кем — то поделиться, понимаю.
— Не с кем-то, а с тобой. Это разные вещи.
Дея кивнула в знак того, что понимает, о чем он говорил, но на самом деле понимание это было очень смутным и плавало где-то на дне ее подсознания.
— Тогда идем? — сказала она.
— Идем, — согласился Влад, и они вошли внутрь.
Он подвел Дею к центру, который был отмечен небольшим плоским камнем, а сам прошелся по периметру, смыкая огромные зеркала, одним лишь щелчком пальцев. Правда на этот раз его движения не были вальяжны, он стал чрезвычайно собранным и подтянутым, все жесты приобрели резкость, четкость, строгую выветренность. Продолжая перемещаться по периметру образовавшейся зеркальной комнаты, он делал какие-то пасы руками, и Дея стала постепенно ощущать невероятный прилив энергии.
Все происходящее и завораживало, и пугало таинственностью. Благодаря тусклому, дневному свету, лающемуся сверху, можно было видеть многократно умноженные отражения, уходящие в бесконечные зеркальные коридоры — статичная Дея и динамичный, порывистый Влад.
Но вот их отражения сменили вначале неясные, а затем все более отчетливо проступающие картины прошлого, и у Деи закружилась голова. Влад по — прежнему передвигался по периметру, взмахивая руками, и на кончиках его пальцев вспыхивали белые искры.
Находящийся среди творений своего беспредельного разума, он воплощал стихийную мощь, грозную и мистическую. Вопреки своей воле Дея залюбовалась им, и ее внезапно охватило чувство прорыва в нечто неведомое. Хотя, может быть, виной тому было выпитое вино? Она закрыла глаза и потерла виски, а когда разомкнула веки, картины обрели четкость, и даже послышались звуки, доносящиеся, словно эхо из глубины времен.
Вот вдоль Лимонной реки несутся устрашающего вида всадники в шлемах и латах. А вот Лад озеро в Синем лесу и близ него идет кровавое сражение — русалки утаскивают орущих и отбивающихся людей в свои воды. Какая — то немолодая женщина с растрепанными золотыми волосами, воздевает руки и на сражающихся обрушивается столб воды, поднятый из озера.
Картина сменяется на мрачное подземелье, по его каменным коридорам разноситься гул приближающихся шагов. С десяток человек пытаются пробраться к закрытой тяжелым засовом двери. Им преграждает путь горбатый юноша, обрушивая потолок и замуровывая себя, но, не давая преследователям подобраться к двери.
Вот снова переход — просторная равнина, а на ней творится невообразимая вакханалия — звери и птицы, на которых восседают люди, сражаются все с теми же воинами в доспехах. Повсюду сверкают красные, зеленые и белые вспышки, исходящие от людей в черных мантиях, при этом бушует ураган, а небо стремительно заволакивают черные, пузатые тучи, готовые извергнуть тонны воды на бьющихся в безумной агонии людей.
Снова смена картины — та же равнина, но теперь на месте сражения курган, вокруг которого немыслимое количество народа, многие с цветами и почти все плачут.
Дея почувствовала, что силы против воли покидают ее, тяжелые веки опустились на глаза. Она попыталась найти опору руками, ладони наткнулись на грудь Влада, и она ощутила прикосновение его рук. Ей неожиданно вспомнилось прозвище, которым его одарил народ — «мраморный Влад». Он действительно был крепок как камень, но в отличие от мрамора он был горяч. Под тонким батистом она ощущала исходящий от него жар и легкое покалывание как от электрического тока, а еще бешеное сердцебиение.
Она с трудом открыла глаза, он смотрел на нее, улыбаясь. Картины уже начинали таять и поверх сменяющих друг друга пейзажей, стало накладываться их отражение.
Дея попыталась сделать шаг, но тут же поняла, что переоценила свои силы. Последнее что она увидела, прежде чем погрузиться в беспамятство было отражение в зеркале: Влад ловко и осторожно подхватывает ее на руки и уносит прочь из зеркальной комнаты.