Очнулась Дея от пронзительной головной боли, с трудом разомкнула глаза. Сонная одурь не отпускала ее, держа в своих крепких, но мягких объятиях и этот сладкий плен длился, судя по всему, уже давно. Сквозь открытое окно комнаты, в которой она оказалась, виднелся желтый диск полной луны. Девушка лежала на огромной кровати с резными столбиками и балдахином, комната освещалась холодным лунным светом, и все же разглядеть ее целиком возможности не было.
Превозмогая вялость и тяжесть во всем теле, Дея встала с кровати и только тогда заметила отсутствие платья. На ней осталась одна лишь тонюсенькая шелковая сорочка. Подбежав к окну перепуганная девушка, увидела с высоты второго этажа уже знакомую аллею в саду и очертания скалы с гротом. Поняв, что находится в поместье Влада, она с облегчением выдохнула, отошла от окна и огляделась.
Комната была довольно просторной, но кроме кровати и платяного шкафа в ней не было никакой мебели. Видимо она использовалась исключительно как спальня. Деревянный пол устилал изрядно потертый, но все еще красивый ковер, обтянутые красным шелком стены, тоже обветшали. С потолка оформленного открытыми стропилами, свисала массивная чугунная люстра, напоминающая штурвал коробя. Украшений в спальне почти не было, если не считать одного единственного портрета на стене. Дея подошла к нему вплотную. При лунном свете трудно было разглядеть детали, но одно девушка уловила сразу — изображенная на портрете дама в алом и довольно экстравагантном платье, имела необыкновенное сходство с Владом. Длинные черные волосы, бледная, сливочная кожа и пронзительные черные глаза. Не хватало только румянца, который делал образ Веда не таким монохромным.
Дея поискала взглядом свое платье, но не нашла, зато обнаружила скрытую в стене дверь. Она не выделялась при беглом осмотре, но тщательно спрятанной ее тоже нельзя было назвать. Девушка потянула за ручку и дверь поддалась. За ней оказалось большое помещение с огромным письменным столом, книжными стеллажами и полками, на которых покоились всевозможные диковинные приспособления, пробирки, колбы и пузырьки с разного рода жидкостями. На одной из стен висела карта Багорта, на другой общая карта Хоры, с четырьмя континентами. Повсюду были расставлены конструкции из дерева и металла непонятного назначении, похожие на изобретения Леонардо да Винчи. Все это Дея смогла разглядеть в свете горящей свечи оставленной на столе, где в хаотичном порядке валялись бумаги с какими — то расчетами и рисунками.
«Да он сумасшедший ученый», — подумала девушка, разглядывая его рабочий кабинет или мастерскую, а вероятней всего и то, и другое.
Поставив на место свечу, она вернулась в спальню, чтобы продолжить поиски платья, но тут услышала доносящиеся с низу голоса и решилась приоткрыть дверь, чтобы посмотреть, кого это занесло к Владу в такой час. Какого же было ее изумление, когда она увидела в гостиной Вайеса, который говорил с вальяжно опирающимся о камин хозяином дома.
— Мы потеряли одну нашу гостью, — сообщал он деланным, будничным тоном. — Ее зовут Дея. Такая высокая, рыжеволосая, не припоминаешь?
— Почему ты решил поискать ее у меня? — вяло бросил Влад, разглядывая свои ногти.
— Потому, что я узнал о ее намерении встретиться с тобой, — отвечал Вайес, заметно раздражаясь. — И о том, что встреча состоялась. Но она так и не вернулась в замок, и я подозреваю, что она задержалась у тебя.
— С каких это пор глава Мрамгора лично занимается поисками заблудших дев.
Дею так поразило пренебрежение, с которым Влад разговаривал с Верховным Хранителем, что она пропустила мимо ушей нелестный эпитет в сой адрес.
— Эта девица — сестра моего Верховного Сагорта.
— Угу, видел я его братскую любовь.
— Влад! — гаркнул Вайес с такой мощью, что Дея вздрогнула. — Если ты хочешь, чтобы он пришел к тебе сам и разнес этот дом в щепки, продолжай в том же духе. Но лучше, отдай ее мне.
— Пусть приходит и убедиться, что я ее не удерживаю, — равнодушно ответил Вед.
— Где же тогда она?
— Спит, — объявил Влад с оттенком садизма.
Вайес вопросительно и с нескрываемой злостью посмотрел на него.
— Утомилась, после насыщенного событиями дня, — пояснил Вед.
— Что ты с ней сделал? — чуть не простонал Вайес.
— Ничего особенного, просто поделился некоторыми своими изысканиями, которые, к сожалению, забирают много сил.
— Кого ты пытаешься обмануть? Мне прекрасно известно, что ты скорее язык свой съешь, чем расскажешь хоть одной живой душе о своих опытах!
— Ты все время забываешь, что я тоже человек, — с наигранной обидой произнес Влад, — и мне не чужды обычные желания. Захотелось чьего-то участия.
— Я прекрасно знаю, какие желания тебе не чужды! — со злобой прошипел Вайес.
Дея не поревела своим ушам. Она и не предполагала, что дипломатичный Верховный Хранитель может позволить себе такие интонации.
— Зачем тебе эта девочка, Влад? Она еще совсем ребенок. Тебе мало столичных красавец? Ты и так уже сделал несчастными половину из них. Я прошу, нет, я умоляю, оставь Дею в покое. Ухаживать за ней — плохая затея.
— На твой вкус, все мои затеи плохи. Я не отступлюсь, — отрезал Влад.
Дея испугалась, что Влад все же прогонит Вайеса и тот оставит ее здесь до прихода разъяренного Яна. Она вбежала в комнату, намереваясь если не найдет платья, обернуться хотя бы простыней. Не выходить же к ним в полупрозрачной сорочке, в самом деле?
Оказавшись вновь в спальне, она направилась к шкафу и, распахнув его, не мало удивилась. Нет не тому, что ее платье, наконец, нашлось, а гардеробу, который она в нем обнаружила. Ее светло молочное одеяние в цветочек смотрелось ярким, чужеродным пятном среди абсолютно одинаковых черных накидок, портов и рубашек. К сожалению, у нее не было времен найти хоть пять отличий в нарядах консервативного Веда. Она быстро обулась и, впрыгнув в свое платье, вышла на лестничный пролет, зашнуровывая на ходу ленты.
К ее облегчению Вайес все еще находился внизу и по-прежнему препирался с Владом. Но на этот раз девушка не стала прислушиваться к их диалогу, а обнаружила себя, обратившись к Верховному Хранителю.
— Вы напрасно так сокрушаетесь, Вайес. Влад демонстрировал мне одно из своих изобретений, и в стремлении объять всю глубину его изысканий, я не рассчитала силы, — проговорила она, спускаясь по широкой лестнице в холл. — Он же в свою очередь, любезно предоставил мне одну из своих комнат для отдыха. Но сейчас я чувствую себя достаточно бодрой и готова вернуться в замок.
На лице Вайеса отобразилось облегчение, а вот Влад был явно расстроен ее пробуждением и желанием покинуть его.
— Что даже на чашечку чая не останешься? — поинтересовался он.
Дея покачала головой, стараясь при этом улыбнуться как можно мягче.
— Пойдемте, моя дорогая, — проговорил Вайес, поспешно беря ее под руку и увлекая к дверям.
— Я смею надеяться еще на одну встречу? — крикнул Влад в след уходящей Деи.
Она обернулась и коротко кивнув, скрылась за дверью.
— О-о-о, Дея, вы хоть представляете, каких трудов мне стоило удержать Яна в замке?! — сокрушался Вайес, ведя ее к повозке.
— Извините, что доставила вам столько хлопот, но я и сама, если честно, не понимаю, как оказалась в его доме, — оправдывалась Дея краснея.
— Ладно, вас я ни в чем не виню. В конце концов, это ваше личное дело, кого выбирать и где ночевать. Моя беда в том, что наш Верховный Сагорт сходит по этому поводу с ума и готов разрыть до основания весь Мрамгор в поисках вас! — негодовал Вайес, усаживая Дею в крытую повозку, запряженную гнедой кобылой.
Глава Мрамгора был раздражен, и Дея не знала, чем больше; поведением Яна или же пререканиями Влада, но одно она поняла — эти двое еще доставят Верховному Хранителю немало забот. И все из-за нее.
— Подождите-ка! — вдруг спохватился Вайес. — Вы не знаете, как оказались у Влада дома?!
— Дело в том, что он действительно показал мне кое — что из своих творений. Даже объяснил, как оно работает и предупредил, что однажды сам отключился на полдня, потому что потратил слишком много сил. Но я признаться не думала, что просмотр этого чуда тоже отнимает силы. В общем, я упала в обморок, а в себя пришла уже в его доме. Вышла в холл, а там вы.
— Понятно, — протянул Вайес. — Точнее нет, не понятно. С чего это наш патологически скрытный Вед, вдруг решился на демонстрацию своих талантов?
— Он не планировал мне ничего такого показывать, просто во время разговора узнал, что меня интересует история и решил показать ее.
— Показать историю?
— Ну да, — начала пространное объяснение Дея. — С помощью своего изобретения он заглядывает в прошлое и записывает видения. Он показал мне первую битву Хранителей и курган, тот самый, на котором инициировали Яна.
— В самом деле? — Вайес выглядел озадаченным.
— Да, а что вас так удивляет? Даже там откуда я прибыла, люди мечтают, построить машину времени. А у нас, между прочим, волшебников и чародеев нет. Но я, если честно, пыталась отговорить его соваться в будущее. Пока его вполне удовлетворяли призраки прошлого.
Вайес смотрел на Дею с нескрываемым потрясением.
— Что вы на меня так смотрите? У вас такие опыты противозаконны?
Дея испугалась, что раскрыла Вайесу тайны Влада. Она уже привыкла, что в Мрамгоре может доверять только ему, лекарю, да еще Маюн. Но она не подумала, что причины заставляющие Влада скрытничать, могут быть не столь личными, как показалось ей вначале. И все же, Дея не хотела, чтобы его подвергали наказанию из — за ее болтливости.
— Обещайте, что не раскроете того, о чем я вам рассказала! — прошептала она с мольбой.
— Обещаю, — серьезно ответил Вайес, и отчего-то Дея поверила ему.
Остаток пути они ехали молча. Вайес смотрел в окно, погруженный в свои мысли, а Дея вспоминала подробности уходящего Дня. Она хотела сохранить в памяти каждый миг и сейчас с трепетом перебирала, словно нитку жемчуга те минуты, что принесли ей особенное наслаждение. Оказалось, их было очень много. Она провела в обществе Влада всего один неполный день, а он подарил ей столько впечатлений, сколько она и за неделю раньше не получала. Да, что там скрывать, благодаря ему Деи стали ведомы переживания, которые прежде вообще не доводилось испытывать, и сейчас волнительные трепыхания ее безопытного сердечка, отражались в глуповатой улыбки.
Мерно покачивающаяся повозка приближала ее к замку, и Дея уже начинала скучать по мрачному, обветшалому поместью и его хозяину. Но вот карета остановилась, и Вайес помог ей выбраться наружу.
Сладкие грезы грубо оборвал пристальный и тяжелый взгляд Яна, встречавшего их у ворот замка. Дею безжалостно сбросили с небес на землю, его искаженное болью лицо и немой вопрос, застывший в воспаленных глазах. Она не нашла в себе сил выдержать этот взгляд и опустив голову проследовала в замок. Сохраняя гробовое молчание Ян, прошаркал за ней.
«Ну почему, почему я чувствую себя такой виноватой перед ним?! — задавалась она вопросом. — Отчего он не признался мне раньше или много позже, отчего именно сейчас? И разве я виновата в том, что Влад оказался так притягателен?»
Сославшись на усталость, Вайес попрощался с ними на лестнице и быстро удалился в свои покои. Ян был этому рад, если в его состоянии он еще мог испытывать нечто подобное. Дея тоже направилась в свои комнаты, так ни слова и не проронив. Но Ян намеревался прояснить ситуацию, поэтому последовал за ней не дожидаясь приглашения.
Скользя по коридорам замка, Деиной тенью, он опасался, что она не захочет его впускать, но зайдя к себе, его подруга не стала запирать дверь, и Ян прошел за ней, осторожно прикрыв створки, будто громкий звук мог спугнуть Дею, и она упорхнула бы в окно, словно маленькая овсянка.
Ни улетать, ни исчезать его подруга не собиралась, она устало облокотилась о косяк и так замерла. Ее холодный, чужой взгляд, обездвижил и Яна. Он отвел глаза.
Дикая, яркая луна заглядывала в не зашторенное окно, роняя свой внеземной свет на замерших молодых. Трудно было измерить степень напряжения в воцарившейся тишине. Ян не знал, как долго простоял, изучая Деино платье, поднять глаза на ее лицо у него не хватало духу.
— Я смотрю, тебя заинтересовали цветы на моей одежде? — нарушила невыносимое молчание девушка.
— Ты жестока, Дея, — упрекнул ее Ян.
— Не более чем всегда, — безразлично отозвалась она.
— Прежде ты не была ко мне жестока.
— Повода не было.
— А сейчас значит появился? — Ян почувствовал зарождающуюся злобу, она словно поджигала его изнутри.
— Нет, — Дея тяжело вздохнула, — просто ситуации такой у нас прежде тоже не было. Если честно, я не знаю, как должна себя вести. Я просто хочу, чтобы все было как раньше.
— Как скажешь, — превозмогая закипающую злость, процедил он. — Пусть все будет как раньше.
— Нет, Ян, не получится, и ты это прекрасно знаешь.
— Почему? — взревел он так громко, что Дея отшатнулась от него. — Почему? — Ян повторил свой вопрос уже тише, но с теми же нотами гнева. — Из-за него да? Он понравился тебе, — констатировал парень с отвращением.
Дея молчала, а ее остекленевший вдруг взгляд не давал Яну и намека на ее чувства.
— Чем? Чем мог привлечь тебя этот самовлюбленный, заносчивый ледышка?
— Он не так однозначен, — бесцветно ответила Дея.
Ян понимал, что в эту минуту его подруга пыталась оправдать скорее свою расположенность к Владу, нежели его самого, и это раздражало его еще больше.
— Не так однозначен? Дея, да он эмоциональный импотент! — вскричал Ян, впадая в бешенство. — А ты — сама жизнь, — проговорил он уже с нежностью.
— Многие и меня считают излишне холодной, — парировала Дея. — Ты видимо забыл об этом.
— Дея, моя Дея, — зашептал Ян, приближаясь к ней вплотную и заставляя, вжаться в косяк.
— Ты — само совершенство, — бормотал он, обхватывая ее лицо ладонями и склоняясь над ним. — Ты спокойна, сдержана, рассудительна, но это то, что видят другие. Я же знаю, как кипит в тебе жизнь, мысль, чувства. Ты можешь быть страстной, Дея! Я наблюдал это и не раз. Я вижу, как твоя темпераментность мучает тебя. Это потому, что ты боишься выпустить ее наружу, боишься потерять контроль над собой. Но рано или поздно это произойдет, и ты будешь не готова, ты просто захлебнешься своими чувствами. Вот увидишь!
Дея нечего ему не отвечала, Ян только слышал ее спотыкающееся дыхание, чувствовал напряженность, да легкую дрожь. Он прекрасно знал, если его подруга закрылась, выбить из нее что-либо силой, не получиться.
Пришлось отступить, не смотря на то, что это потребовало всех его физических и душевных сил. Никогда Ян не позволял себе того, что позволил сейчас. Он ощущал разгоряченным телом толчки Деиного сердца и умопомрачительную упругость маленькой груди. И эта близость делала его слабым, все что он сдерживал многие месяцы, в эту минуту прорывалось наружу.
— Что же все-таки тебя зацепило в этом куске мрамора? — выплюнул он и обессилив сел на диван.
— А тебе не приходило в голову, что надменность и равнодушие — это то, что он позволяет видеть, скрывая за неприглядной маской свою суть? Так же, как это делаю я.
От этих ее слов он чуть было не задохнулся. Чувствуя, как кровь в венах, снова начинает бурлить вскипевшей лавой, он медленно поднялся с дивана и хотел было снова приблизиться к ней, но бросив короткий взгляд на часто вздымающуюся грудь, остановился.
Не смей сравнивать себя с ним, слышишь! — проорал он. — Не смей!
— Хватит, Ян! — попыталась, усемерить его Дея. — Это тупик, — она принялась нервно мерить комнату шагами. — Как прежде уже не будет, никогда не будет. Если только ты не примешь во внимание мои симпатии и не смиришься с ними.
— Симпатии? — прохрипел Ян, все же сделав шаг навстречу к Деи.
— Да, — испуганно пискнула она, когда он схватил ее за предплечье и с силой притянул к себе, заглядывая в глаза.
Он желал найти в них опровержение брошенным словам, но Дея только тяжело дышала и силилась высвободиться.
Продолжая смотреть на нее, Ян все крепче и крепче сжимал ее руку. Он почти ненавидел ее в эту минуту, борясь с желанием взять силой то, что должно было принадлежать ему и только ему. И если бы Дея не задрожала вдруг всем телом, глядя на него чуть ли не с мольбой, он, вероятно, исполнил бы свое желание.
— Ян, — выдохнула она, ослабев, и он расцепил-таки пальцы, позволив ей облокотиться о косяк.
На трясущихся ногах, промазав мимо двери, он, не помня себя, вывалился из ее комнат и бросился куда глядели пылающие яростью глаза.