Дни поплыли медленно, натужно, со скрипом. Казалось, в самом механизме времявращения произошел какой-то сбой — минуты то скакали, словно загнанные лошади, то тащились как гусеницы, а бывало, что и шли в обратном направлении.
Дея слонялась по замку и саду, пытаясь занять себя делом, но все выходило из рук вон плохо. Она периодически ловила себя на том, что замирает, превращаясь в нечто совсем на себя не похожее, то ли в дерево, то ли в камень, или даже в огромный айсберг. Во что-то такое, что на поверхности видно лишь на половину, а все остальное — сокрытое, уходит куда-то вглубь, в неведомое. Вот эта — то неведомая, сокрытая сторона ее и интересовала. Но глубина ее была нескончаемой, и чем основательнее Дея погружалась в пучины собственных ощущений, тем запутанней и сложнее они ей представлялись. Но потом наступал момент, когда все вдруг выглядело чрезвычайно просто и ясно, и она дивилась тому, что раньше эта очевидность была не доступна ей.
Однако, стоило ей отыскать ключик к одной дверцы, за которой скрывалась совершенная истина, она натыкалась на следующую, за которой эта истина опровергалась. И эта анфилада откровений была бесконечной, и чем больше прозрений обрушивалось на несчастную девушку, тем запутанней и непонятней ей казалось все то, что происходит с ней самой и вокруг нее.
Деи все чаще стало мерещиться, будто до встречи с Владом и до того как она попала в Синий лес, она была рекой, чьи воды сковывал безжалостный, ледяной плен. А теперь эти толщи льда плавились, ломались на куски и в беспорядочном коловращении, метались в бурном ее течении, не находя себе более места.
Она преобразовывалась. Не изменяя своего состава, она меняла форму и состояние, из скованного оно постепенно переходило в подвижное и даже бурлящее. И как любой процесс трансформации он был болезненным. Доходило до того, что ей слышался хруст ломающихся внутри составляющих, во снах она видела себя не человеком, а энигматическим, мифическим созданием, она чувствовала, как видоизменяется и это приносило ей странную, сладковатую боль.
То, что раньше казалось неясным, становилось элементарным и наоборот. Очевидное и обыденное делалось сложным, состоящим из множества явлений и процессов, невидимых ранее, незримых потому что у нее было закрыто внутреннее око — то, что теперь разлипалось с невероятным трудом и страхом.
Но не было в эту минуту того, кто мог бы ее поддержать, кто смог бы разъяснить, что с ней происходит и к чему вся эта метаморфоза вообще может привести. Ян по — прежнему пропадал на задании, Глава Мрамгора измотанный назойливыми послами стал неуловим как ветер в поле, Горий ходил мрачней обычного, и только Ведара как всегда была добра к своей ягодке. Но, чем могла ей помочь старая кухарка, кроме как лаской и добрым словом.
Несколько раз Дея порывалась сходить в лес, но побоялась делать это в одиночку. Правда когда образы из сновидений, принялись одолевать девушку и днем, она всерьез стала опасаться, что сходит с ума. Фантастические существа и синие лапы елей, тянущиеся к ней, теперь преследовали ее повсюду.
Она решила, что тянуть больше нет никакой возможности. Дождавшись часа, когда замок начал отходить ко сну, Дея направилась к Вайесу. На этот раз ей повезло, и он оказался у себя. Приоткрыв дверь, не как обычно — нараспашку, а слегка, он осторожно высунул в щель голову.
— Дея, моя дорогая, вы, наверное, хотите знать где Ян?
— Уже знаю, спасибо.
— В самом деле? — удивился Вайес.
— Мир слухами полниться. У меня произошло… Кое, что случилось, — она запиналась, не зная, как объяснить то, что с ней в последнее время творилось. — В общем, я…. - она не договорила, полому, что в небольшую щель, оставленную Вайесом, она углядела лицо.
О, эту физиономию ей не забыть при всем желании!
Не помня себя, она оттолкнула главу Мрамгора и ворвалась к нему в кабинет.
Человек, стоящий у камина расплылся в лучезарной улыбке, нагло взирая на Дею своими узкими, хитроватыми глазами. Дея же с яростью смотрела на знакомое лицо иностранца, который на сей раз не выглядел комично, а скорее уж наоборот. Одетый в дорожный плащ и высокие кожаные сапоги, он походил на северянина, косящего под ковбоя, шляпы только не хватало, зато дымящаяся в зубах трубка дополняла образ как нельзя лучше.
— Что этот человек делает у вас? — прошипела она, обращаясь к Вайесу.
— Познакомитесь, Дея, — это Ихаиль, — выдавил глава Мрамгора.
— Да мы уже знакомы, не так ли? — обратилась она к иностранцу и медленно стала наступать на него, готовая в любой момент, броситься и выцарапать ему глаза.
— Было приятно снова повидаться, — проговорил он, когда Дея уже подобралась довольно близко.
Клацнув зубами прямо у нее перед носом, он вдруг оказался за ее спиной.
— Не так быстро! — выпалила разъяренная девушка, хватая беглеца за руку, но тот наградил ее ударом тока, легким, но достаточным, чтобы она ослабила хватку.
— Вы обещали мне! — потребовал он у Вайеса.
— Дея вы его не удержите, — он с мольбой посмотрел на девушку. — Позвольте ему уйти, и я все вам объясню.
— Нет, я не хочу никаких объяснений, — зашипела багровеющая Дея. — Я хочу насадить его голову на бейсбольную биту и отбивать ей мячи, пока из нее все зубы не повываливаются.
— О-о-о, да она грозная и с фантазией! — ухмыльнулся гость и прошмыгнул за дверь.
Дея бросилась за ним, но Вайес остановил ее, обхватив со спины. Когда он разомкнул руки, и она выбежала в коридор, Ихаиля там, конечно, уже не было. Только пара служащих, да три перешептывающиеся дамы уставились на взъерошенную девицу с раскрасневшемся лицом.
Вайес вернул ее обратно в кабинет. Заперев дверь, усадил в кресло и налил целый бокал огненной, золотистой жидкости, что уже как — то подсовывал ей. На этот раз Дея не пригубила, а сделала хороший, обжигающий глоток.
— Выслушайте меня, — начал Вайес тяжелым голосом.
— Нет, это вы выслушайте меня!
Она вскочила с кресла, но Вайес подошел и мягко усадил ее обратно.
— Это был тот самый тип, что всучил мне проклятущие билеты в музей!
— Я знаю, — спокойно ответил он, — отдышитесь, дитя, и просто выслушайте. Он поделился со мной некоторой информацией в обмен на возможность уйти.
— И что?
— Я дал ему слово.
— И вы сдержите его?
— Если бы я не держал данных обещаний — они ничего не стоили бы.
— Какой информацией он с вами поделился?
— Для начала я бы хотел проверить ее.
— Его словам значит, вы не доверяете? — голос Деи был полон желчи.
— Не настолько насколько хотел бы. Но так и быть вам я расскажу все, что узнал от него, в обмен на то, что вы будете молчать.
— Даю слово! — с достоинством отозвалась Дея.
— Он рассказал мне, что вас похитили семнадцать лет назад и только сейчас организовали возвращение. Предупредил, что вас с Яном ищут. А если быть точным, теперь уже ищут только вас.
— Что? Почему только меня?
— Яна возвращать вообще не собирались. Его похитили для того, чтобы он охранял вас там, откуда вы прибыли. К тому же, на него наложили сильнейшее проклятье — звездный дождь. Для Багорта это угроза не великая, вы сами видели, как быстро и ловко мы с ней справились, но на ваш мир это явление навлекло бы чудовищные разрушения.
— Но кому понадобилось обрушивать проклятие на Питер? — терялась в догадках Дея.
— Сложно сказать. Но если учесть, что о существовании того мира где вы прожили семнадцать лет, у нас практически никто не знает, я могу предположить, что это был акт личной мести. Проклятье должно было сработать в час его рождения. Вы ведь из приюта верно, и оба не знаете, точного дня своего рождения?
— Верно.
— Ну, день рождения Яна мы выяснили, — мрачно заметил Вайес. — И если верить Ихаилю, предназначение его свершилось, хоть и не в том мире, в котором планировалось. А вот ваша миссия еще не окончена.
— Что еще за миссия?
— На вас действительно наложено кровное заклятье. Вы ключ, Дея, — патетически произнес Вайес.
— Я что же должна что-то открыть? Но зачем столько сложностей? — не могла уяснить Дея.
— Вас хотели надежно спрятать, до подходящего момента. Здесь в Багорте, человека с наложенным кровным заклятием, рано или поздно нашли бы. Видимо, похититель решил, что там вы будете в большей безопасности.
У Деи шла кругом голова. Она сделала еще пару глотков из своего бокала и почувствовала, что совсем теряет способность концентрироваться. Вайес же заметив, что напиток действует, продолжил.
— Дея, я хочу, чтобы вы сейчас были особенно осторожны. Постарайтесь не выходить из замка, — попросил он.
— С этим-то, как раз возникает сложность, — ошарашила его Дея.
— Что за сложность?
— На прошлой недели я была в Синем лесу… — начала она.
— Дея! — всплеснул руками Вайес. — О чем только вы думали? Бродить одной по диким лесам!
— Во-первых, я была не одна, — оправдывалась девушка, чувствуя, что краснеет, то ли то спиртного, то ли от стыда. — А во-вторых, не такой уж он и дикий. И я обещала ему вернуться.
— Кому?
— Да не «кому»… хотя, как еще его назвать… — она задумалась. Да алкоголь во время серьезных дискуссий не помощник. — Лесу, — наконец сказала Дея, — я обещала вернуться Синимую лесу.
Вайес, который до этого стоял, плавно опустился в противоположное кресло и вопросительно уставился на гостью.
— Ну да, да, — еле шевелила она языком, — он звал меня… и там был ручей и три лани. Они кланялась, а потом сказали, что долго ждали свою Госпожу, и вот, наконец, я пришла.
— С кем вы туда ходили, Дея? — в голосе Верховного Хранителя что-то надломилось.
— С Владом, — смущаясь, призналась она.
— Он сам предложил вам туда пойти?
— Ну да, он хотел мне показать подземные цветы, что распускаются только на рассвете.
— Ясно, — только и смог выдавить Вайес.
— Знаете, мне показалось… Хотя не важно.
— Нет, нет, — заверил ее Вайес, — важна любая мелочь.
— Мне показалось, Влада в тот день что-то расстроило. Поначалу он был так романтичен, а после встречи с ланями сделался подавленным. Он предположил, что лес выбрал меня Хранителем, — Дея хмыкнула. — Глупость конечно.
— Отнюдь, и вам действительно нужно будет вернуться туда. В ближайшие пару дней мы пойдем туда вместе.
Несмотря на ударивший в голову хмель, Дея заметила, что глава Мрамгора как — то посерьезнел. Видимо, он, как и Влад считает, что она и впрямь может оказаться новым Хранителем Синего леса. «Что ж проверим», — подумала Дея, а потом вспомнила, что разговор об Ихаиле оборвался на самом интересном месте.
— А этот Ихаиль, откуда у него та информация, которой он так любезно с вами поделился?
— Он помогал устроителю всего этого безобразия.
— И вы его отпустили?! — вскричала Дея.
— У меня не было выбора. Он все равно ушел бы. Только предварительно устроил бы бойню прямо в замке. Пострадали бы люди.
— Если он так опасен, то зачем вы его пригласили?
— Я не приглашал, я устроил облаву на него. А он заявился прямиком в мой кабинет. Наверное, для того чтобы показать, как мы уязвимы.
— Замок охраняется денно и нощно, как он смог проникнуть?
— Через брод, я полагаю. Тем же путем, что проводили в замок вас, когда обнаружили на границе.
— Ну да, — поняла Дея, — пучина поглотит лишь тех, у кого злой умысел, а он решил благородно заложить подельника. Кто же устроитель?
— Этого он не сказал. Намекнул лишь, что искать мы должны среди своих Ведов. И еще он сказал, что, скорее всего вы уже обнаружены.
— Где сейчас Ян?
— Пытается поймать Ихаиля, — голос Вайеса был разбитым. — Мне надо подняться к Сагорту Тоилу, послать приказ о сворачивании операции. Ян вернется уже завтра к обеду. Я бы вам посоветовал, немного поспать у вас измотанный вид.
Дея кивнула и собралась уходить.
— Послезавтра я жду вас с Яном у себя. Отправимся в Синий лес в четвертом.
— Четвертом?
— Горий думаю, тоже захочет присоединиться к нам.
— Как скажете, — согласилась Дея и вышла.
Она отправилась к себе и решала последовать совету Вайеса и вздремнуть. До возвращения Яна времени еще много, а она действительно последнее время чувствовала, что находиться на пределе своих душевных и физических возможностей.
Она заснула почти сразу, как только ее голова оказалась на подушке. И видела чудесные сны, в которых были сияющие цветы, русалки в Лад озере, огромные ясени, склоняющие к ней свои ветви и Влад, он почему-то восседал на сребристой лани. Но потом все изменилось. Озеро стало замерзать и, в конце концов, покрылось коркой толстого льда, замуровавшего русалок. Те тщетно пытались пробиться наружу, но так и замерзали с зажатыми в кулачки руками, пытающимися пробить неподдающийся лед. Влад же развеялся черным дымом, а по широкой тропе прямо на нее шел Ихаиль.