Трещины, очевидно, было необходимо устранить, и поэтому хранители их заштукатурили. В этой связи возникает следующий вопрос для чего понадобился тонкий слой штукатуужи? Он вряд ли усилил бы конструкцию данного гранитного комплекса. Каким образом он мог предотвратить обрушение одной из сорокапяти- или семидесятитонных балок над Царской камерой? Быть может, треснувшие балки были покрыты слоем штукатуужи по какой-то другой причине? Что бы там ни было, ясно одно: хранители, потратив немало времени и труда, проникли внутрь пирамиды Хуфу, чтобы провести там ремонтные работы.
Интересно, что бы они, представься нам возможность побеседовать с ними, рассказали нам о природе возмущения в Царской камере? И как объяснили факт ее расширения? Подтвердили бы они предположение о землетрясении? Или тактично указали на то, что коль оно и произошло, то камера бы по всей вероятности обрушилась? Какое объяснение дали весьма странному факту: содержание земной коры затронуло полностью изолированную от внешнего мира погребальную камеру фараона? Сумели б они убедить нас в том, что они решили обследовать небольшую камеру, расположенную посреди пирамиды из-за ничтожного смещения, обнаруженного в ее основании? Давайте обратимся к фактам — хранителям пришлось бы отвечать на множество вопросов.
Еще больше вопросов порождает Царская камера На первый взгляд это обыкновенное помещение, построенное из красного гранита. Стоит, впрочем, приглядеться внимательней, и вы увидите, что она таит в себе больше загадок, чем все остальные камеры и коридоры пирамиды. Кстати, Джон Гривз, бродя наугад внутри пирамиды, частично приоткрыл завесу тайны над одной из них.
Его удивляло, что многие элементы Великой пирамиды не вписывались в представление о гробнице. Особенно озадачивала этого английского математика и астронома, чей разум был воспитан в подчинении законам природы, Большая галерея. Он сомневался, что Большая галерея служила лестницей, ведущей в Царскую камеру, поскольку ему было трудно взбираться наверх. Ее размер, ступенчатые стены и то, что она построена под таким крутым углом, — все это убеждало его в том, что она не могла также служить и камерой. Кроме того, пробираясь к Большой галерее по поднимающемуся вверх коридору, ему приходилось сгибаться, как до него и людям Эль Мамуна.
В конце Большой галереи путь Гривзу, нагнувшемуся, чтобы пройти в коридор, ведущий в переднюю, преградил «опускной» вход, и его поразило, почему стены, пол и потолок здесь не из известняка, а из гранита. Он даже не смог приступить к измерению передней (см. рис. 8).
Проход, ведущий из передней в Царскую камеру, меньше, чем саркофаг или ящик, стоящий в камере, поэтому его должны были поставить туда, когда строили пирамиду, прежде чем сверху положили потолочные балки. Его удивляло то, для чего одной-единственной камере, где стоит только пустой ящик, нужна такая защита из чудовищного массива окружавшей ее кладки. Ему не давал покоя вопрос, зачем для одного-единственного захоронения понадобилось такое громадное сооружение, как Великая пирамида.
Кроме того, Гривз обнаружил в Царской камере, в северной и южной стенах, небольшие отверстия. Сначала на них почти не обращали внимания, принимая их за гнезда для свечей или ламп. Однако после того как Перринг, помощник Хоуарда-Вайза, чуть не лишился головы, когда камень, выпавший из отверстия, просвистел у него над ухом, стало ясно, что это не «подсвечники», а нижний конец шахт, идущих через пирамиду наружу. Камень, чуть не разнесший голову Перрингу, падая вниз, видно, освободил проход в шахте, так как вслед за ним в камеру хлынул поток прохладного воздуха. По сообщениям исследователей после освобождения прохода в шахтах в Царской камере установилась постоянная температура 68 градусов по Фаренгейту (28° по Цельсию), причем на нее не влияла ни погода, ни наружная температура. Впрочем, в настоящее время здесь наблюдаются перепады температуры, поскольку туристы, почти каждый день посещающие Великую пирамиду, являются источником биологического тепла и влаги. Я всякий раз, карабкаясь по поднимающемуся вверх коридору или взбираясь по Большой галерее, весь покрывался испариной. В связи с повышением температуры и влажности в Царской камере египтяне пригласили Рудольфа Гантенбринка, немецкого инженера, для установки в северной и южной шахтах вентиляторов, усиливающих циужуляцию воздуха (см рис 9).
Каково же назначение только что упомянутых шахт? Представьте, сколько труда потребовало их сооружение. Если через них должен был в Царскую камеру поступать воздух, тогда строители пирамиды выбрали не самый простой способ. Проще было оставить в толще пирамиды горизонтальный, выходящий наружу проход. Тогда и приток воздуха был бы, вероятно, больше. Принимая все эти соображения во внимание, а также то обстоятельство, что мертвым воздух ни к чему, египтологи полагают, что указанные шахты не вентиляционные, они носят чисто символический или культовый характер.
Кроме того, сооружение пирамиды с шахтами на покатой поверхности является с технической точки зрения нелегкой задачей. Известняковые блоки, из которых сложена северная стена шахт, надо было, когда они шли в обход Большой галереи, устанавливать под определенным сложным углом на примыкающую поверхность (см рис 10).
Когда в 1995 году я посетил Великую пирамиду, то увидел железную дверцу, закрывающую проход в коридоре между Большой галереей и передней. Она была не на замке, и я, воспользовавшись представившимся удобным случаем, полез, прихватив с собой фонарик, в туннель, чтобы выяснить, куда он ведет. Добравшись до конца, обнаружил то, что осталось от северной шахты, и увидел, с каким тщанием были пригнаны известняковые блоки. Осветив фонариком шахту, заметил вентилятор, установленный здесь Гантенбринкером для проветривания камеры. С нижней стороны шахты были открыты, и я видел, как ровно они обтесаны, какие у них одинаковые острые внутренние углы. Зная, с какой точностью построена пирамида, да и остальные древние сооружения, виденные мною в Египте, не удивился качеству работы — хотя, видя, что здесь пришлось иметь дело со сложными углами, где несоответствие сопрягаемых деталей должно быть исключено, я не мог не изумиться. Подобная точность не может быть случайной, и строители, не будь в том необходимости, не стали бы, затрачивая огромные ресурсы, с такой точностью возводить это сооружение. Данная вероятность противоречит по своей сути приписываемой египтологами символической или культовой природе шахт. Кроме того, для передачи этого существуют боже простые способы: например, рельефы и рисунки, в исполнении которых древние египтяне проявили себя большими мастерами.
Всякая теория, касающаяся загадок пирамиды Хеопса, не должна противоречить логике и давать ответы на все вопросы, возникающие в связи с открытиями, вызывавшими в прошлом столько недоумения. Как мы уже убедились в настоящей главе, в современных теориях о предназначении и сооружении пирамиды существуют изъяны. Теория, которой можно будет доверять, должна объяснить следующее:
Выбор гранита в качестве строительного материала для Царской камеры. Ведь таким образом строители ставили перед собой чрезвычайно трудную задачу.
• Существование еще четырех помещений над погребальной камерой фараона
• Особенности громадных гранитных монолитов, разделяющих так называемые «строительные камеры».
• Наличие сброшенных при линьке покровов насекомых в помещении над Царской камерой.
• Почему в результате некоего сильного возмущения произошло смещение стен погребальной камеры фараона и потрескались балки на потолке, но в остальном пирамида Хуфу (Хеопса) ничуть, по-видимому, не пострадала?
• Тот факт, что хранители смогли по наружным признакам определить, что внутри Царской камеры произошло возмущение, хотя такие признаки ничтожны либо вовсе отсутствуют.
• Почему хранители посчитали необходимым зацементировать трещины на потолке Царской камеры.
• Тот факт, что наружу из Царской камеры ведут две шахты.
• Есть ли нужда в подобных шахтах — такого назначения, размера, планировки и так даже.
Теория, предложенная для серьезного обсуждения, должна объяснить наличие следующих особенностей пирамиды Хеопса, одни из которых мы уже обсудили, а другие рассмотрим в дальнейшем, а именно:
• Передняя.
• Большая галерея с ее ступенчатой стеной и крутым уклоном
• Поднимающейся вверх коридор с преграждающими проход гранитными блоками.
• Спускающуюся к подземной яме шахту колодца.
• Отложения соли на стенах Камеры царицы.
• Грубый, неотшлифованный пол в Камере царицы.
• Ступенчатая ниша, вырубленная в восточной стене Камеры царицы.
• Шахты, которые сначала не доходили до Камеры царицы.
• Медные штыри, обнаруженные Гантенбринком в 1993 году.
• Зеленый каменный шар, крюк «кошка» и деревянный, вероятно, из кедра брусок, найденные в шахтах, ведущих к Камере царицы.
• Гипс, вытекший из швов внутри только что упомянутых шахт.
• Отвратительный запах, столь не понравившийся первым исследователям.
Как я уже говорил, всему есть причина, в том числе, разумеется, и перечисленному выше. Ища разгадку тайн Великой пирамиды, утверждая, что остальные объяснения нас не удовлетворяют, мы должны учитывать все факты, даже, на первый взгляд, самые незначительные. В последующих главах я рассмотрю их и покажу, что даже те сведения, которые кажутся пустяковыми, могут оказаться очень важными, и то, что раньше исследователи едва удостаивали своим вниманием, может таить в себе ключ к разгадке. Поскольку существующие теории не в полной мере отвечают на вопросы, касающиеся тайн пирамиды Хуфу, исследователи продолжают прорубать туннели, копать проходы и изучать пирамиду при помощи самых современных электронных измерительных приборов — лишь для того, чтобы столкнуться с новой загадкой.
Прочитав немало материалов по пирамиде Хеопса и изучив сопровождавшие тексты рисунки, я пришел к выводу, что противники теории усыпальницы говорят дело. Поэтому я боже внимательно изучил то, что, по моему мнению, является самой значительной информацией касательно Великой пирамиды, — то, с какой точностью она была построена. Вскоре мне стало очевидно, что исследователи с обеих сторон сочувственно относятся к ремесленникам, работавшим на строительстве пирамиды. Однако сами исследователи не принадлежали к ремесленническому цеху, и у них не было опыта, приобретенного в течение многолетней работы как ручной, так и с механизмами. Я обладал подобным опытом и поэтому мог составить довольно верное представление относительно уровня технических знаний у древних египтян. Они уж точно не были примитивны; даже сейчас редко встретишь работу такого качества и точности.
Исследуя пирамиду Хуфу и обдумывая вопросы, заданные другими людьми, я начал понимать предназначение данного сооружения. Мысль написать настоянную книгу появилась у меня после долгих размышлений о том, какой способ мне избрать, чтобы поделиться идеями, возникшими у меня в отношении пирамиды и других артефактов, описанных египтологами, особенно Уильямом Флиндерсом Питри. Для меня, ремесленника и инженера, проработавшего по жестким допускам боже тридцати пяти лет, было вполне естественным найти точки соприкосновения с теми, кто с такой точностью воздвиг одно из «семи чудес света».
Ради читателей, не знакомых с производством, я позволю себе совершить небольшой экскурс в историю. Промышленная революция, начавшаяся в Англии в первые годы XIX столетия, привела к появлению стандартизации в области изготовления деталей. Возьмем, например, ружье. Когда-то каждая его часть изготовлялась отдельно, а затем подгонялась к другой. Не было единых стандартов, позволявших заменять неисправную деталь исправной, достав ее с полки и вставив, причем без всякой подгонки, в ружье. Каждую деталь приходилось делать по индивидуальному заказу, иначе бы она не подошла к другой. Первым, чтобы ускорить военные поставки, предложил изготовлять стандартные ружейные детали Эли Уитни; однако для этого надо было устранить в производственном процессе возможность нежелательных отклонений. Другими словами, вряд ли стержень, изготовленный на токарном станке, допускавшем отклонения диаметром в 0,010 дюйма, точно подойдет к отверстию с такими же отклонениями. Нужны боже точные станки, а также система измерений, стандартизированная и используемая для измерения изделий, изготовляемых на этих станках.
Метрология — это наука об использовании измерительных приборов, которые тщательно выверяются и проверяются. Такому оборудованию требуется боже высокая степень точности, чем самому изделию. Только тогда мы можем быть уверены, что изделие соответствует предъявляемым требованиям Как правило, допуск измерительного инструмента, или прибора, составляет десять процентов от допуска измеряемого изделия (см рис. 11)[38]. Хотя о точности, продемонстрированной в Великой пирамиде, писали уже боже ста лет назад, было бы полезно пересмотреть данные первых исследователей сточки зрения современной техники.
Когда в 1882 году Питри провел свои ценные измерения облицовочных камней пирамиды Хеопса, то полученные результаты просто ошеломили его. Вот что он писал; «Восточный шов северных облицовочных камней равен на верхней поверхности в ширину 0,020; 0,002; 0,045 дюйма; на внешней стороне — 0,012; 0,022; и 0,040. Ширина следующего шва составляет с внешней стороны 0,001 и 0,014 дюйма. Следовательно, средняя толщина равна 0,020 дюйма; стало быть, среднее отклонение при тесании камня от прямой линии и истинного прямоугольника составляет при длине 75 дюймов (190,50 см) всего лишь 0,010 дюйма. С такой точностью работают большинство современных оптиков»[39].
Питри в результате тщательного исследования облицовочных камней обнаружил настолько ничтожные отклонения, что невооруженным глазом их едва можно было разглядеть. Эти записи свидетельствуют о том, что внешние облицовочные блоки были квадратной формы и плоскими, со средним отклонением — на площади 35 кв. футов — 1/100 дюйма (0,010 дюйма /0,03 см/). Зазор же между подогнанными блоками варьировался от 0 до 1/50 дюйма (0,020 дюйма /0,05 см/), то есть равнялся толщине ногтя пальца. Его заполнял цемент, так связывавший известняк, что прочность шва превосходила прочность самого известняка. Состав этого цемента в течение многих лет являлся тайной.
Облицовочные камни, по сообщениям тою времени, весили от шестнадцати до двадцати тонн; самые крупные блоки были пять футов высотой, двенадцать — данной и восемь — шириной (см. рис. 12).
Именно под влиянием этих цифр и сложилось в основном мое предварительное представление о пирамиде — доисторическом памятнике, построенном с такой точностью, с какой сейчас и здания не возводят. Еще боже удивительным для меня было то, что его строители, очевидно, считали необходимым соблюдать такую точность, какую сегодня встретишь только на машиностроительном заводе, но, разумеется, не на стройке.
Эти мелочи важны, и мы непременно рассмотрим их, когда будем думать над тем, как древние египтяне добывали, обтесывали и устанавливали эти блоки. Сто лет назад никто бы не придал особого значения таким жестким допускам. Тогда только оптики работали с подобными допусками. Ныне же исследователю, пожелавшему сравнить уровень мастерства, продемонстрированный строителями пирамиды Хеопса, с уровнем современных специалистов, причем в разных областях, было бы из кого выбирать…
Хотя сто лет назад точность, проявленная при изготовлении строительных блоков и сооружении Великой пирамиды, привлекла, пожалуй, к себе мало внимания, сейчас есть немало людей, близко знакомых с жесткими допусками. И я один из них, поскольку в течение многих лет создавал изделия, где допуск был гораздо меньше 0,010 дюйма (0,03 см). Мне известно, каких трудов стоит не выходить за указанные рамки — причем по собственному опыту, а не умозрительно, что, согласитесь, далеко не одно и то же.
Вот почему меня разбирает смех, когда я слышу, как умные мужчины и женщины высказывают предположение, что пирамиды и другие артефакты были созданы при помощи молотков и стамесок. Слесари-механики, инструментальщики и инженеры, с которыми я обсуждал данный вопрос, тоже смеются и, обычно покачивая головами, отпускают непечатные замечания. Этим трудягам, живущим в эпоху высокоразвитой цивилизации, ясно одно: мечтать, строить догадки и предположения — занятие хорошее, однако, когда дело доходит до работы, приходится опускаться на грешную землю и иметь дело с непреклонными фактами. Самые успешные и в экономическом отношении подкованные разработчики и инженеры — это те, кто внедрил свои разработки в производство, кто работал на станках. Благодаря наличию опыта они предъявляют боже реальные требования к квалифицированным работникам
На собственном опыте я убедился, что теории и идеи, чудесные вроде бы умозрительно или на бумаге, оказывались совершенно непригодными, когда я пытался воплотить их в жизнь. Почти таким же образом я сумел установить, что многие из предложенных теорий о строительстве Великой пирамиды оказываются несостоятельными с точки зрения исполнения, ибо еще никто, несмотря на многочисленные попытки, не сумел построить пирамиду, используя приемы, которые, как полагают, применялись при их возведении в Древнем Египте. Эти методы использовали, с ограниченным успехом, при строительстве конструкций меньшего масштаба, не покушаясь на повтор самых трудных инженерных решений древних мастеров. Нельзя на опыте создания пирамиды высотой от 20 до 50 футов (6,10–15,24 м), сложенной из известняковых блоков весом не боже двух тонн, ответить на вопрос, как в древности строители умудрялись водружать семидесятитонные гранитные блоки на высоту двухсот футов (60,96 м). Возможно, пирамиду строили не по прямой линии, и существующие на этот счет домыслы не охватывают всех возможностей. Вот почему исследователи 50-футовой пирамиды, пожалуй, не имеют данных, необходимых для понимания требований, возникающих в связи со строительством такой махины, как пирамида Хеопса.
Взглянем на технологию, используемую нашим поколением и являющуюся примером использования неверных представлений. Возьмем, скажем, начальную стадию развития промышленных лазеров. Когда физики, инженеры-электрики и инженеры-механики завершили разработку мощных промышленных лазеров, они пришли к мысли, что станок, поскольку лазер не использует механическую силу при изготовлении детали, не должен быть таким прочным, как обычные станки — фрезерный или токарный, при работе на которых огромные механические силы воздействуют на инструмент и станок. Проводя испытания в лабораторных условиях на частях станка не длиннее двенадцати дюймов, исследователи подтвердили правильность данного предположения. Однако когда они построили станок, который был в три-четыре раза больше, они обнаружили, что здесь в действие вступают иные факторы, например, сила инерции, и пришли к выводу, что лазерные станки должны быть такими же прочными и надежными, как и обычные. По-моему, в таком же положении оказались бы и египтологи, если бы они затеяли строительство пирамиды, равной по масштабу и качеству исполнения пирамиде Хеопса.
Тем, кто профессионально связан с изготовлением изделий, будь то на строительной площадке или в инструментальном цехе, обычно известно несколько способов решения поставленной задачи. Попытку египтологов возвести пирамиду, используя примитивные средства, пожалуй, можно отнести к области экспериментальной археологии, но, поскольку в ее основе лежит примитивное в техническом плане представление о подлинном предназначении Великой пирамиды, она не является научной; она доказывает лишь одно: то, что сделали исследователи, можно было сделать только таким способом — и никак иначе. Я восхищен честностью доктора Маужа Лехнера, сознавшегося, что при сооружении по заказу WGBH/NOVA демонстрационной пирамиды для документального фильма «This Old Pyramid» («Эта старая пирамида») он использовал стальные инструменты и фронтальный погрузчик[40]. Интересно, почему же эти кадры были вырезаны из фильма и зрители так никогда и не увидели того, что ему удалось построить.
О том, как талантливы были строители пирамиды, рассказывает видеофильм студии Atlantis Rising Video. Интервью с уважаемым строителем и архитектором Джеймсом Хаганом, разработавшим проект деревни Уолта Диснея, где продаются различные сувениры, в Лейк Буэна Виста, штат Флорида, бетонного Сэнфордского стадиона при университете Джорджии и производящего неизгладимое впечатление центрального вокзала MARTA Five Points в Атланте, показывает нам во всей красе этого архитектурного гения современности, использующего все существующие строительные методы и в то же время пораженного созданием пирамиды Хеопса. Без гордости или надменности, но с благоговейным смирением хвалил он, как может один профессионал хвалить другого, строителей пирамиды Хуфу. «Кто бы ни построил пирамиду, египтяне или кто-то еще, — серьезно говорил он, растягивая, как все южане, слова, — они могли возвести все что угодно!»[41]. Его замечание приобретает особую значимость, учитывая сделанное им признание в том, что с помощью современных строительных методов, а уж тем боже примитивных, было бы невозможно возвести пирамиду Хеопса. «Меня интересуют, — сказал он, — элементы данной конструкции и то, как они там оказались. Эти принципы я использую в своем мире, и с ними же я подхожу к Великой пирамиде». Точность, с какой пирамида была возведена, потрясла Хагана Он не понимает для чего она Современные постройки не требуют такой точности, поэтому нет смысла соблюдать ее. «Почему же, — размышлял он, — они соблюдали ее. Эго первая загадка». Его искреннее недоумение и уважение столь велики, что перед ними меужнут заявления множества любителей (по сравнению с ним), утверждающих, будто «знают», как были возведены египетские пирамиды. Его почтительность придает смелости тем, для кого данная конструкция по-прежнему хранит в себе тайну и кто по-прежнему ищет ответы на вопросы.