- Слушаюсь, сэр! - закричал я в ответ.
Затем я повернулся торопливо к Вильямсу.
- Послушай, Вильямс. Если ты считаешь, что есть реальная опасность оставаться одному на реях... - Я с трудом подбирал слова. - Если хочешь, я останусь с тобой.
Снова донесся голос второго помощника:
- Эй, спускайся быстрее! Пошевеливайся! Какого черта ты там делаешь?
- Спускаюсь, сэр! - крикнул я.
- Ну что, мне остаться? - снова повторил я.
- Ерунда! - сказал он. - Не бери в голову, приятель. Я выжму из них все денежки, что причитаются мне. Кость им в горло. Я не боюсь их.
Я полез вниз. Это были последние слова, с которыми Вильямс обратился к кому-либо из живущих.
Я спустился на палубу и присоединился к парням, выбирающим снасти.
Только мы подняли рей и второй помощник, вглядываясь в темные очертания паруса, приготовился отдать команду: "Завернуть концы!" - когда до нашего слуха донесся какой-то странный, как бы придушенный крик. Это был Вильямс.
- Ребята, стоп! - крикнул второй помощник.
Мы замерли прислушиваясь.
- Что там у тебя, Вильямс? - прокричал второй помощник. - С тобой все в порядке?
Ответа так и не последовало. Некоторые матросы утверждали потом, что они уловили странный вибрирующий треск на реях, он был едва слышен из-за гудения ветра в снастях. Как будто кто-то щелкнул пучком свободных концов. Я не берусь утверждать, в действительности ли они услышали этот звук, или же это было нечто, существующее только в их воображении. Лично я ничего не уловил, но, надо отметить, я держался за самый конец каната и находился дальше всех от мачты.
Второй помощник приставил ладони рупором ко рту и снова закричал:
- С тобой все в порядке?
В ответ донеслось нечто почти неразборчивое - обрывки фраз:
- Кость вам... Я не списался... Вы думали... согнать... мои деньжата.
И затем сразу воцарилось молчание.
Я стоял, как пораженный, глядя на неясные очертания паруса.
- Он бредит! - сказал Стаббинс, которому приказали покинуть пост впередсмотрящего и тоже выбирать парус.
- Он спятил, у парня явно не все дома, - сказал Квойн, стоявший впереди меня. - Да он и всю дорогу вел себя странно.
- Всем молчать! - рявкнул второй помощник. Затем крикнул:
- Вильямс!
Никакого ответа.
- Вильямс! - еще громче.
И опять - тишина.
- Черт бы тебя побрал, кокни! Не слышишь, что ли, крокодил! Глухота на тебя напала?
Ответа не последовало, и тогда второй помощник обратился ко мне:
- Быстро слетай наверх, Джессоп, и проверь, что там случилось!
- Слушаюсь, сэр, - сказал я и побежал к вантам. Мне было не по себе. Неужели Вильямс сошел с ума? Конечно, он всегда отличался странным поведением, но... Или - мысль вспыхнула в моей голове - он увидел... Закончить предложение я не успел. Внезапно где-то наверху, у меня над головой раздался ужасный вопль. Я замер, занеся ногу на перекладину. В следующее мгновение что-то вывалилось из темноты и упало на палубу рядом с матросами. Это было человеческое тело. Удар был таким сильным и звук при этом таким громким, таким отчетливым и жутким, что мне сделалось дурно. Сразу несколько матросов громко вскрикнули в испуге и выпустили фалы из рук, но, к счастью, сработали стопора, и рей не упал. Затем на несколько мгновений в толпе матросов воцарилась гробовая тишина, и мне показалось, что в шуме ветра я услышал жалобный стон.
Первым заговорил помощник капитана. Его голос раздался так неожиданно, что я вздрогнул.
- Кто-нибудь, живо принесите фонарь!
Все замялись на секунду.
- Сбегай за фонарем в рулевую рубку, Тамми.
- Слушаюсь, сэр, - сказал парень с дрожью в голосе и побежал на ют.
Не прошло и минуты, как я увидел приближающийся к нам огонек. Парень спешил. Подбежав, он передал фонарь второму помощнику, и тот, взяв его, подошел к черной бесформенной массе, лежащей на палубе. Он вытянул руку с фонарем вперед, освещая упавшее тело.
- Боже мой! - сказал он. - Это же Вильямс!
Он наклонился еще ниже и смог рассмотреть тело. Да, это был Вильямс, в этом не было никаких сомнений. Второй помощник приказал двоим матросам поднять тело и положить его на люк. Затем он отправился на ют, чтобы позвать капитана. Через пару минут он вернулся, притащив с собой старый корабельный флаг, и накрыл им беднягу Вильямса. Почти вслед за ним на палубу торопливо поднялся капитан. Он приподнял край флага, посмотрел, затем опустил его, и второй помощник объяснил ему в двух словах все, что нам было известно.
- Что прикажете с ним делать? - спросил он, закончив свои объяснения.
- Погода хорошая, можете оставить беднягу на палубе, - сказал капитан.
Он повернулся и ушел на корму.
Второй помощник коротко приказал:
- Тащите сюда Швабры и воду! Живо!
Резко повернувшись, он отослал Тамми на ют. Потом проследив, как рей подняли на фок-мачту, он отправился следом. Видимо, он сообразил, что парню не следует слишком долго оставаться рядом с трупом - его нервная система могла бы не выдержать этого.
После того, как они ушли на ют, мы спустились в кубрик. Все были подавлены и напуганы. Некоторое время мы сидели каждый на своей койке и молчали. Подвахтенные спали, никто из них не знал о случившемся.
Вдруг, переступив через планширь с правого борта, в кубрик вошел Пламмер, наш штурвальный.
- Как это случилось? - спросил он. - Вильямс сильно разбился?