Как показал пример PQ-17, немцы были готовы рискнуть тяжелыми кораблями ради атаки конвоев, несмотря на угрозу с воздуха. Поэтому было необходимо принять более действенные меры для отражения такой угрозы. При этом следовало не менее надежно защитить и возвращающийся домой конвой QP-14. Для этого его маршрут был изменен, и конвои больше не встречались возле острова Медвежий. Это в свою очередь осложняло дозаправку эсминцев, так как планировалось организовать эскорт совершенно по-новому.
Было решено, что лучше всего парировать угрозу атаки надводных кораблей, обеспечив прикрытие конвоя очень большим количеством эсминцев. Для этого планировалось привлечь все имеющиеся эсминцы, полностью сохранившие свое торпедное вооружение. Такая мера, естественно, вела к снижению мобильности линейного флота, так как англичане не располагали достаточным количеством эсминцев, чтобы обеспечить одновременно прикрытие линкоров Флота Метрополии. Но это считалось меньшей из двух зол, причем с такой проблемой англичане сталкивались постоянно, и ее удалось решить лишь через 2 года.
Операция получила кодовое название «EV». Она должна была занять больше времени, чем обычно, и крейсерская эскадра уже не прикрывала оба конвоя. Более того, необходимость снабжать Шпицберген еще больше осложняла положение. Поэтому было решено, что крейсера будут прикрывать только обратный конвой к западу от острова Медвежий.
Немцы прилагали все усилия, чтобы обнаружить конвой как можно раньше. Англичане, естественно, старались этому помешать. Для этого конвой, который обычно выходил из Рейкьявика, на этот раз должен был выйти из Лох Ю в Северной Шотландии. Тови надеялся, что такое резкое изменение маршрута помешает немцам засечь выход конвоя. Однако не все транспорты завершили погрузку, а часть судов, в основном советские, пока стояли в Рейкьявике. Они должны были выйти позднее и присоединиться к конвою уже в пути.
Эскорт конвоя PQ-18 получил очень важное усиление, которое позволяло надеяться на успешное отражение воздушных атак. Это был один из новых эскортных авианосцев, которые только что начали вступать в строй. От них ожидали очень многого, вспоминая недолгий опыт использования «Одесити».
Впервые удалось добиться согласия Королевских ВВС на реальное сотрудничество. Ударное соединение, базирующееся в Северной России, должно было помочь нейтрализовать немецкие корабли. Как обычно, перед главными германскими базами были развернуты подводные лодки, которые могли торпедировать выходящие корабли и помешать им атаковать конвой.
Еще одним резким изменением предыдущих планов стало то, что сам адмирал Тови остался в Скапа Флоу на борту флагмана Флота Метрополии линкора «Кинг Георг V». Он собирался руководить операцией оттуда. Хотя буйная фантазия некоторых авторов рисует картины линкоров Флота Метрополии, лениво покачивающихся на якорях и покидающих Скапа лишь в случае угрозы подводных лодок, это совсем не так. Линкоры выходили в море ничуть не реже, чем легкие силы. Однако в этом случае просто не имелось эсминцев для прикрытия всех 3 линкоров, поэтому было решено, что заместитель командующего адмирал сэр Брюс Фрезер совершит два выхода из Исландии, тогда как Тови останется на прямой телефонной связи с Лондоном. Тови надеялся, что это позволит избежать ненужного вмешательства Уайтхолла в действия адмиралов на месте. В отличие от контр-адмирала Гамильтона и капитана 2 ранга Брума, отвечавших за PQ-17, контр-адмирал Барнетт и капитан 2 ранга Э. Рассел были защищены от подобного ненужного и вредного руководства.
Таков был общий план операции «EV». Давайте рассмотрим его более детально, а также расскажем о кораблях, которые должны были в ней участвовать.
Торговые суда представляли собой настоящую азиатскую орду. Английские суда были в основном крупными и были укомплектованы наиболее опытными моряками. Они уже привыкли воевать и подчиняться воинской дисциплине. За 3 года войны экипажи научились взаимодействовать с кораблями Королевского Флота и полностью им доверяли. Моряки прекрасно понимали, как много зависит от взаимопонимания и взаимной помощи. Коммодором конвоя был назначен контр-адмирал Э. К. Боддэм-Уитэм, отставной офицер с огромным опытом. Он был снова призван на службу, чтобы занять эту важную должность. Боддэм-Уитэм имел блестящий и внушительный послужной список. В 1901 году он начал службу кадетом на учебном судне «Британия», а в 1908 году получил звание лейтенанта. С самого начала он был настоящим миноносником, так как обладал энергией и отвагой, присущей этой компании избранных.
В годы Первой Мировой войны он командовал эсминцами «Лоукаст», «Леннокс» и «Шарпшутер» и участвовал в нескольких боях. Его самым современным кораблем был эсминец «Эллсуотер», который базировался в Дувре и Гарвиче. Боддэм-Уитэм спасся, когда в 1918 году эсминец был торпедирован и затонул у голландского побережья. После войны он продолжал служить на эсминцах. Его «Суоллоу» совершил переход из Средиземного моря в Черное во время заключительных боев Гражданской войны в России.
Интересно отметить, что он был первым капитаном 2 ранга, получившим удостоверение летчика-наблюдателя, когда служил на авианосце «Аргус». Закончив штабной колледж Королевских ВВС в Эндовере, Боддэм-Уитэм получил назначение в министерство авиации, но в 1926 году он вернулся к своей первой любви — эсминцам. В 1928 году Боддэм-Уитэм становится капитаном 1 ранга.
С 1929 по 1931 год этот замечательный офицер командовал флотилией крошечных речных канонерок в Китае во время беспорядков в этой стране. В 1932 году его назначают командиром 2-й флотилии эсминцев Флота Метрополии. Потом Боддэм-Уитэм служит морским комендантом на Бермудах и Чатамских верфях. В 1939 году он уходит в отставку со званием контр-адмирала.
Однако уже через 5 недель его призывают обратно, чтобы сделать одним из коммодоров конвоев. Его огромный опыт и знания снова потребовались нации.
При таком командире появлялись все возможности добиться полной гармонии, и это несомненно удалось бы, если бы все транспорты были английскими. К несчастью, английских была только четверть, всего 11 единиц. Остальные были американскими и советскими, на нескольких развевался панамский флаг.
Экипажи русских транспортов отличались высокой дисциплиной и были составлены из хороших моряков. Они имели репутацию очень смелых людей и никогда не оставляли корабль, если сохранялась хотя бы малейшая возможность спасти его. Русские любили свою страну, гордились своей задачей, но в то же время они постоянно находились под бдительным присмотром комиссаров, которые заставляли команду удерживать судно в строю. Дело в том, что большинство советских судов были маленькими и старыми. Они имели угольные котлы, которые не позволяли развивать высокую скорость. Но сверхчеловеческие усилия команды позволяли им не отставать от современных транспортов с нефтяными котлами.
Зато американские и Панамские суда, наоборот, в большинстве своем только что сошли со стапелей. Для многих из них это было первое плавание. Знаменитые транспорты типа «Либерти» имели изящный профиль, самое современное навигационное оборудование и новейшие машины. Зато их экипажи были самым настоящим сбродом, причем большинство не имело совершенно никакого морского опыта. Несмотря на неслыханное жалование и высокий комфорт, они не рвались в бой. Эти корабли были просто утыканы зенитками. Экипажи британских эскортных кораблей не видели ничего подобного за долгие годы войны. Американцы двинулись в поход, совершенно уверенные в том, что сумеют опрокинуть все то, что Гитлер бросит против них. Уверенность — хорошая вещь в годы войны, но только когда она не хлещет через край, превращаясь в наглость.
Разумеется, было сделано все, чтобы повысить уверенность экипажей торговых судов. Орудия на американских транспортах обслуживали военные (артиллерийские) команды, которые были укомплектованы личным составом ВМФ. Эти артиллерийские расчеты благотворно действовали на моряков. Однако, несмотря на высокий дух и желание отличиться, они были такими же неопытными, как и экипажи.
После долгого путешествия через Атлантику с важнейшими военными грузами для отважной Красной Армии моряки были удивлены и возмущены тем, что им пришлось торчать на якорных стоянках в Исландии, а не мчаться на всех парах в Россию. Переход на юг в Лох Ю увеличил протяженность маршрута на несколько сотен миль. Разумеется, это еще больше озадачило моряков. Один из артиллеристов рассказывал об этом походе так:
«Заправились 4 апреля и перевели корабль к пирсу 100-южный в Филадельфии. Там начали принимать военные грузы для доставки в СССР. Погрузка закончилась 16 апреля, снялись 16 апреля в 3.00. В 5.30 корабль коснулся грунта возле Маркус-Хук, умеренные повреждения днища».
Начало долгого и опасного путешествия «Вирджинии Дейр» оказалось не слишком удачным, но, как сообщает лейтенант Джон Ландерс Лэйрд, дальше дела пошли еще хуже. После прихода в Нью-Йорк события развивались так:
«20 апреля мы перешли к пирсу 3, Хобокен, и начали разгрузку. Разгрузка завершилась 29 апреля, мы вошли в сухой док. Срочный ремонт завершен 5 мая, мы пошли обратно на погрузку. Погрузка завершена 14 мая, мы простояли без дела, ожидая приказов, до 20 мая, когда снова началась разгрузка. Разгрузка завершена 29 мая, а потом мы снова начали грузиться».
На корабле были установлены дополнительные орудия, и 15 июня транспорт снова вышел в море, но не успел встретиться с конвоем и отправился в Галифакс самостоятельно. Конвой вышел из Галифакса 23 июня, но в тумане «Вирджиния Дейр» снова потеряла его. 25 июня транспорт прибыл в Сидней, а уже 26 покинул порт, вместе с конвоем направившись в Исландию. Корабль очень плохо держался в строю, несколько раз получив раздраженные замечания от коммодора конвоя и кораблей эскорта.
9 июля «Вирджиния Дейр» бросила якорь в Хвальфиорде. Там был списан на берег один из артиллеристов, у которого начали проявляться признаки умственного расстройства.
«По неизвестным причинам около 30 кораблей были задержаны в Хваль-фиордур до 3 августа, после чего мы вышли в неизвестном направлении. После перехода в туманную и дождливую погоду 8 августа мы бросили якорь в Лох Лонг. Причина этого путешествия остается неизвестной. Мы не сменили ни груз, ни конечный пункт».
Поэтому не приходится удивляться, что после стольких разочарований американские артиллеристы просто рвались в бой и мечтали выместить раздражение на противнике. Вызывают сочувствие комментарии Лэйрда, который справедливо указывает:
«Долгие необъяснимые периоды безделья ничуть не повышают моральный дух. Все это выглядит очень странно: большой конвой несколько недель стоит на месте, тогда как его грузы отчаянно нужны».
Для взвинченных американских артиллеристов на транспортах и диктатора в Москве ситуация выглядела достаточно простой. Лишь немногие люди в Адмиралтействе видели всю картину полностью и знали истинные причины этих задержек. Несколько десятилетий сокращений морского бюджета оставили их буквально с пустыми руками, и сейчас они ломали головы над тем, как лучше распорядиться горсткой кораблей, имеющейся у них. Королевский Флот должен был действовать буквально по всему земному шару, и его задачи были почти невыполнимыми при имеющихся силах. Однако все эти мрачные факты оставались неизвестными широкой публике.
Следует помнить также, что экипажи британских военных кораблей очень часто не были проинформированы обо всех деталях. Капитан 2 ранга Джек Брум вспоминает события, связанные с конвоем PQ-17:
«Я не помню точно, как и когда я впервые услышал, что моя эскортная группа будет сопровождать следующий русский конвой. Это произошло где-то в середине июня 1942 года, но моя реакция была вполне определенной. Мы все знали, что этот переход крайне опасен. Многие друзья испытали это на себе. Как очень опытный командир эскортной группы, я должен был понять, что в конце концов настанет и мой черед. И когда это случилось, я возблагодарил бога, что было лето. Если взвешивать относительные недостатки постоянной темноты и непрерывного дня, я совершенно убежден, что удобства личного состава должны выйти на первый план. Операция наверняка должна была отличаться от проводки тихоходных грузовых и быстроходных войсковых конвоев. И все-таки мы даже не подозревали, что именно нас ожидает. Черт побери, почему все это рухнуло на нас! Выяснилось, что «закрома» совершенно пусты, и все, что удалось там наскрести — это моя эскортная группа. Если это было действительно так, паршивые штабные крысы должны были хотя бы сказать нам об этом».
Но все происшедшее было правилом, а не исключением. Лишь позднее участники событий получали возможность оглянуться назад и сказать: «Да, я побывал в этой заварушке». Часто цепь опасных стычек сливалась в одну непрерывную битву, а эпизоды различных операций трудно различить, если только не случалось что-то уж совсем из ряда вон выходящее. Как уже отмечалось, Королевский Флот испытывал настолько острую нехватку кораблей всех классов, что приходилось использовать даже те, которые еле могли двигаться, пока и они не «двигались» на дно.
После того как был согласован общий план операции, контр-адмирал Барнетт и его штаб перешли к планированию операции в деталях. Контр-адмирал решил принять старую систему управления флотилиями и разместил свой штаб на легком крейсере. Хотя он имел в составе Флота Метрополии 4 полных флотилии эсминцев, многие из них проходили ремонт или были заняты в других операциях, поэтому Барнетт сумел наскрести в 4 флотилиях всего 16 эсминцев, по 4 корабля из каждой. Свой флаг он поднял на новейшем легком крейсере «Сцилла».
Это был один из крейсеров ПВО типа «Дидо». Первоначальным проектом предусматривалась установка на нем 10 новых 133-мм универсальных орудий в 5 башнях. Однако из-за нехватки орудий «Сцилла» и однотипный с ним крейсер «Харибдис» были достроены с более мелкими 114-мм орудиями в 4 открытых щитовых установках. Эти орудия совершено не смотрелись на крейсере, и корабль получил кличку «Беззубый Ужас». Но хотя «Сцилла» и была вооружена слабыми орудиями, она в первой же своей операции заслужила высокую репутацию.
Маленький эскортный авианосец «Авенджер» был только что построен в США для Королевского Флота по программе Ленд-лиза. Он имел водоизмещение 8200 тонн. Неуклюжий и угловатый корабль развивал максимальную скорость всего 17 узлов. Общая длина корпуса составляла 468,5 футов. Он мог нести всего 15 самолетов, потому что ангар располагался только под задней половиной полетной палубы. Авианосец принял на борт 12 истребителей «Си Харрикейн» и 3 биплана «Суордфиш». Эти древние торпедоносцы должны были дебютировать в роли противолодочных самолетов. Низкая скорость и великолепная управляемость делали «Суордфиши» идеально подходящими для действий с эскортных авианосцев. Но предполагаемые операции на данной стадии войны пока еще оставались во многом экспериментальными. Молодые пилоты Воздушных Сил Флота должны были выработать свою собственную тактику и выучиться методом проб и ошибок. В этом они во многом походили на такие же зеленые артиллерийские команды американских транспортов.
В качестве личной охраны авианосца были направлены 2 маленьких эскортных миноносца типа «Хант». Они должны были следовать за авианосцем буквально по пятам, не оставляя его, даже когда авианосец покидал строй для проведения полетов, если этого требовал ветер.
Наконец, конвой должны были сопровождать 2 эскадренных танкера для дозаправки эскортных кораблей. Еще 2 танкера стояли на Шпицбергене, чтобы обеспечить действия Боевой эскортной группы эсминцев. Эта группа должна была сопровождать конвой до широты 73° 30 N. После этого Боевая эскортная группа должна была присоединиться к возвращающемуся домой конвою QP-14. Дата его выхода была специально отложена, чтобы согласовать две конвойные операции.
Пока эсминцы находились вместе с конвоем, общее командование соединением осуществлял контр-адмирал Барнетт. В случае отсутствия «Сциллы» командование брал на себя старший из командиров флотилий. Все остальное время командовал капитан 2 ранга Рассел, командир сил эскорта, находившийся на эсминце «Малькольм».
Пока что большая часть конвоя терпеливо ожидала в Лох Ю, и впервые пункт назначения стал известен на совещании, организованном 2 сентября. Контр-адмирал Барнетт лично объяснил шкиперам торговых судов детали операции и порядок действий эскорта при проводке PQ-18.
Много позднее энсайн Рукер, плававший на «Кэмпфайре», смог кратко записать:
«Совещание по конвою прошло на берегу на военно-морской базе. Назначение конвоя PQ-18 — Архангельск».
Контр-адмирал Барнетт потом вспоминал:
«Известие, что конвой будут сопровождать крейсер, авианосец и 16 эсминцев Флота Метрополии, заметно приободрило шкиперов. Я нашел их радостными и уверенными».
После этого брифинга контр-адмирал Барнетт отправился в Исландию. Прибыв 4 сентября в Хваль-фиорд, он обсудил приготовления с вице-адмиралом Бонхэм-Картером, командиром 18-й эскадры крейсеров. Именно эта эскадра должна была прикрывать конвой.
Позднее было проведено еще одно совещание с командирами некоторых эсминцев и кораблей ПВО «Алстер Куин» и «Алинбанк», а также остальных кораблей эскорта. Корабли ПВО, как и эскортный авианосец, были переоборудованными торговыми судами. Они были оснащены командно-дальномерными постами и радарами, не говоря уже о мощном зенитном вооружении. В этом отношении они немногим уступали «Сцилле», хотя и не обладали скоростью и броней крейсера.
Конвой должны были сопровождать 2 подводные лодки в надводном положении под присмотром малых эскортных кораблей. Так делалось при проводке всех предыдущих конвоев, и считалось, что присутствие подводных лодок может отпугнуть немецкие корабли. Следовало принять все мыслимые меры предосторожности, чтобы не спутать эти лодки с вражескими. Однако их юные командиры мечтали лишь об одном — получить возможность дать залп по «Тирпицу». Впрочем, остальные корабли эскорта полагали, что лучше будет, если эта атака произойдет в каком-нибудь другом месте.
Итак, к вечеру 2 сентября все было готово. 40 торговых судов были нагружены до отказа различными военными грузами: танками, самолетами, боеприпасами и тому подобным. Более 90 британских военных кораблей, от линкора до траулера, были готовы защищать их на долгом пути по арктическому маршруту. Против них в такой же полной готовности были развернуты 12 подводных лодок и около 200 самолетов. В узких фиордах скрывались германские линкоры, готовые в любую минуту поднять якоря. И немцы тоже были полны уверенности в успехе.
Фигуры на доске были расставлены, и ставки сделаны. От исхода операции зависели жизни не только сотен моряков торговых судов, но и тысяч солдат на жутком Восточном фронте, русских и немецких. Это зависело от исхода битвы и от прибытия или неприбытия важнейших грузов на берега Волги.
Судьба уже подняла руку, готовясь бросить кости.
Для большинства кораблей конвоя операция «VE» началась во второй половине дня 2 сентября 1942 года, когда 40 транспортов покинули защищенную стоянку в Лох Ю на северо-западном берегу Шотландии и направились на север через проливы Минч на рандеву с остальными силами, которые должны были образовать конвой PQ-18. В течение ночи транспорты следовали двумя колоннами. Корабли подняли якоря в 16.10, когда уже наступили сумерки. Скорость равнялась 8 узлам. Пунктом назначения являлся Архангельск. И словно чтобы намекнуть на то, что ожидает конвой, как только суда вышли в море, барометр начал падать. Судя по всему, долго откладывавшийся поход начинался с хорошей качки. Так оно и получилось.
До точки рандеву транспорты должен был сопровождать небольшой эскорт. Местное сопровождение осуществляли 2 эскортных миноносца типа «Хант»: «Эскдейл» (лейтенант М. Дж. У. Посей, однако корабль находился в распоряжении норвежского командования и старшим офицером на борту был норвежский капитан 2 ранга) и «Фарндейл» (лейтенант Дэвид Трентхэм). К ним следовало добавить 2 старых эсминца «Кэмпбелл» и «Маккей», а также 5 траулеров «Пейнтер», «Кинг Сол», «Араб», «Хью Уолпол», «Данктон». «Ханты» располагались впереди и позади длинных колонн, «Кэмпбелл» шел на траверзе замыкающего судна правой колонны, а «Маккей» — левой. Траулеры образовали широкий полукруг в носовом секторе.