Дальше шла приписка карандашом большими кривыми буквами:
- "Выходите сегодня на пустыр, мы вам набем морды. А на 20 рублей нехай Васька закаже себе гроб. Гроза и молния - силач Семен Муромец (у которого кулаки смертью пахнут)".
Когда я кончил читать, поднялся невообразимый свист, крики, топот ног.
Васька вскочил на тачку и поднял письмо:
- Что будем делать?
- Ответ писать!
- Не надо ответа!
- Бить кадетов!
- Голосуй!
- Кто за то, чтобы кадетов бить, подымай руки кверху. Вот так...
Мы дружно исполнили команду. Васька сурово оглядел нас и сказал:
- Против нема никого? Значит, объявляем кадетам бой... - Васька помедлил и добавил: - Не на живот, а на смерть!
На тачку взобрался Абдулка, которому кадеты передали письмо, и рассказал, как его поймали враги, как били, а потом приказали передать письмо. Абдулка сказал, что сочинил письмо настоящий кадет, приехавший из Петербурга на побывку, а приписку сделал сын колбасника Цыбули Сенька. Кроме того, мы узнали, что вражеским войском будет командовать сам кадет, верхом на лошади и с настоящей шашкой.
- Кадета Генькой зовут, а отец у него генерал, - рассказывал Абдулка. - Этого Геньку слуги укачивают, когда он спать ложится.
- Не ври.
- Ей-богу, правда: кладут в люльку и качают.
- Выдумываешь...
- Да нет же. И это еще не все. Слуги ему штаны по утрам надевают.
- А сам?
- Не умеет.
- Вот гад...
- Ничего удивительного нет, - заключил Уча, - богачи что хотят, то и делают, с жиру бесятся. У них только птичьего молока нету.
- Есть, - выкрикнул Илюха, глядя на нас бесстыжими глазами, - я сам видел, как Генька птичье молоко пил!
Ребята рассмеялись, а Васька вскочил на тачку и яростно взмахнул кулаком:
- Долой десять министров-капиталистов!
- Долой! - поддержали мы, хотя никто из нас не понял, о каких министрах шла речь. Но если Васька сказал - значит, долой!
- Я ихнему Геньке пропишу письмо вот этим карандашом! - И Уча воинственно потряс костылем.
- Вась, а правда, что кадеты хотят обратно царя поставить? - спросил я.
- Уже поставили, - хмуро отозвался Васька, - только называется он не Николай, а... как-то... забыл.
- Керенский, - подсказал Абдулка.
- Верно. Этот кадетский царь Керенский только называется царем, а сам с виду мокрица: глянешь, и плюнуть охота.
- Какой же он?
- Поганый: волосы как сапожная щетка, нос толстый, а правая рука за пазухой.
- Почему?
- Камень там держит... камень за пазухой, понятно?
- Правитель нашелся, - передразнил Уча. - Деньги свои выпустил.
Ребята стали разглядывать керенку, присланную колбасником. Она была похожа на обертку от дешевой конфеты. На ней, как и на царских деньгах, значился двуглавый орел, но какой-то ощипанный и без короны.
Васька продолжал:
- Я вам про войско Керенского рассказал бы, да боюсь, кишки со смеху порвете.
- Не порвем, Вась, расскажи.
- У него армия - одни тетки в юбках.
- Как тетки? - удивились ребята.
- А так. Набрал теток и разных женщин, одел их солдатами, дал винтовки и приказал: "Стреляйте!"
Ребята рассмеялись - кто недоверчиво, кто весело.
- Не может быть, чтобы тетки стреляли.
- Ей-богу, не вру.
- А командир тоже в юбке?
- И командир в юбке. Зовут Мадам, шапка солдатская, на ногах сапоги, а ружье кривое, вроде кочерги: целишь прямо, а пуля летит вбок.
Ребята покатывались со смеху.