Повседневная жизнь России под звон колоколов - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 11
ПриложенияКОЛОКОЛА И КОЛОКОЛЬЧИКИ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ
Соборный благовест
Федор Тютчев (1803–1873)
РАССВЕТ
Еще молчат колокола,А уж Восток заря румянит:Ночь бесконечная прошла,И скоро светлый день настанет.Вставай же, Русь! Уж близок час!Вставай Христовой службы ради!Уж не пора ль, перекрестясь,Ударить в колокол в Царьграде?Раздайся благовестный звон,И весь Восток им огласися!Тебя зовет и будит он, —Вставай, мужайся, ополчися!В доспехи веры грудь одень,И с Богом, исполин державный!О, Русь, велик грядущий день,Вселенский день и православный!Михаил Лермонтов (1814–1841)
ИЗ ПОЭМЫ «МЦЫРИ»
Вдруг дальний колокола звонРаздался снова в тишине —И тут все ясно стало мне…О! я узнал его тотчас!Он с детских глаз уже не разСгонял виденья снов живыхПро милых ближних и родных,Про волю дикую степей,Про легких бешеных коней,Про битвы чудные меж скал,Где всех один я побеждал…И слушал я без слез, без сил.Казалось, звон тот выходилИз сердца, — будто кто-нибудьЖелезом ударял мне в грудь.И смутно понял я тогда,Что мне на родину следаНе проложить уж никогда.Иван Козлов (1779–1840)
ВЕЧЕРНИЙ ЗВОН
Т. С. Вдмрв-ойВечерний звон, вечерний звон!Как много дум наводит онО юных днях в краю родном,Где я любил, где отчий дом.И как я, с ним навек простясь,Там слушал звон в последний раз!Уже не зреть мне светлых днейВесны обманчивой моей!И сколько нет теперь в живыхТогда веселых, молодых!И крепок их могильный сон;Не слышен им вечерний звон.Лежать и мне в земле сырой!Напев унывный надо мнойВ долине ветер разнесет;Другой певец по ней пройдет.И уж не я, а будет онВ раздумье петь вечерний звон!1827Сергей Аксаков (1791–1859)
ВСЕНОЩНАЯ В ДЕРЕВНЕ
Приди ты, немощный,Приди ты, радостный,Звонят ко Всенощной,К молитве благостной.И звон смиряющийВсем в душу просится,Окрест сзывающий,В полях разносится…Лев Мей (1822–1862)
ВЕЧЕВОЙ КОЛОКОЛ
Над рекою, над пенистым Волховом,На широкой Вадимовой площадиЗаунывно гудит-поет колокол.Для чего созывает он Новгород?Не меняют ли снова посадника?Не волнуется ль Чудь непокорная?Не взломились ли шведы иль рыцари?Да не время ли кликнуть охотниковВзять неволей иль волей с ЮгорииСеребро и меха драгоценные?Не пришли ли товары ганзейские,Али снова послы сановитыеОт великого князя московскогоЗа обильною данью приехали?Нет! Уныло гудит-поет колокол…Поет тризну свободе печальную,Поет песню с отчизной прощальную…«Ты прости, родимый Новгород!Не созывать тебя на вече мне,Не гудеть уж мне по-прежнему:Кто на Бога? Кто на Новгород?Вы простите, храмы Божий,Терема мои дубовые!Я пою для вас в последний раз,Издаю для вас прощальный звон.Налети ты, буря грозная,Вырви ты язык чугунный мой,Ты разбей края мои медные,Чтоб не петь в Москве, далекой мне,Про мое ли горе горькое,Про мою ли участь слезную,Чтоб не тешить песнью грустноюМне царя Ивана в тереме…»…Над рекой, над пенистым Волховом,На широкой Вадимовой площади,Заунывно гудит-поет колокол;Волхов плещет, и бьется, и пенитсяО ладьи москвитян острогрудые.А на чистой лазури, в поднебесье,Главы храмов святых, белокаменныхЗолотистыми слезками светятся.А. К. Толстой (1817–1875)
БЛАГОВЕСТ
Среди дубравыБлестит крестамиХрам пятиглавыйС колоколами.Их звон призывныйЧерез могилыГудит так дивноИтак уныло!К себе он тянетНеодолимо,Зовет и манитОн в край родимый,В край благодатный,Забытый мною, —И непонятнойТомим тоскою,Молюсь и каюсь я,И плачу снова,И отрекаюсь яОт дела злого;Далеко странствуяМечтой чудесною,Через пространства яЛечу небесные,И сердце радостноДрожит и тает,Пока звон благостныйНе замирает…1840-е годыИЗ БАЛЛАДЫ «ВАСИЛИЙ ШИБАНОВ»
Звон медный несется, гудит над Москвой,Царь в смирной одежде трезвонит;Зовет ли обратно он прежний покойИль совесть навеки хоронит?Но часто и мерно он в колокол бьет,И звону внимает московский народ,И молится, полный боязни,Чтоб день миновался без казни.В ответ властелину гудят терема;Звонит с ним и Вяземский лютый,Звонит всей опрични кромешная тьма,И Васька Грязной, и Малюта,И тут же, гордяся своею красой,С девичьей улыбкой, с змеиной душойЛюбимец звонит Иоаннов,Отверженный Богом Басманов.Е. Милысеев (1815 — ок. 1840)
КОЛОКОЛ В КРЕМЛЕ
В короткий, мгновенный период свиданьяС Москвой белокаменной, дух веселя,Блуждал я и видел громадные зданья,Всю прелесть и древнюю пышность Кремля:И пояс могучих твердынь величавый,И ряд сокрушительных, метких бойниц,И храмов сияющих жаркие главы,И святость обильных мощами гробниц.Пленительно сердцу, свежо и прекрасно,При взгляде на эти знамена веков!О, как повествуют они громогласноПро славу и доблести пылких отцов!Как эти кресты своей жаркой игроюВеликих событий являют символ!И как от них дышит святой стариною,И сыплется резко о прошлом глагол.Но чаще всего я с туманною думой,С безвестною грустью невольно смотрелНа образ возвышенный доли угрюмой,Столь часто достоинству данной в удел.Там видеть любил я, дивясь, великана,Который безмолвно, во сне вековом,Простерт у священной подошвы Ивана,На ложе гранитном, с суровым челом.Он некогда в тяжком падении ранен,В темнице сырой погружался сто летИ, царственной массою чуден и странен,Был вызван из мрака дивить белый свет…С глубоким клеймом рокового паденья,В позорище миру слепому открыт,Увенчан блестящим символом спасенья,Крестом лучезарным, он гордо стоит.И люди приходят толпой к великану,Посудят про тяжесть и лета его,Посмотрят на дивную, тяжкую рану, —И в сторону с шумом идут от него.Их взоры, желанья, мечты — близоруки,Одно любопытство к нему их ведет,И им непонятны глубокие звуки,Которых волну он таинственно льет…Аполлон Григорьев (1822–1864)
* * *
Когда колокола торжественно звучатИль ухо чуткое услышит звон их дальний,Невольно думою печальною объят,Как будто песни погребальной,Веселым звукам их внимаю грустно я,И тайным ропотом полна душа моя.Преданье ль темное тайник взволнует груди,Иль точно в звуках тех таится звук иной,Но, мнится, колокол я слышу вечевой,Разбитый, может быть, на тысячи орудий,Властям когда-то роковой.Да, умер он, давно замолк язык народа,Склонившего главу под тяжкий царский кнут;Но встанет грозный день, но воззовет свободаИ камни вопли издадут,И расточенный прах и кости исполинаСовокупит опять дух божий воедино.И звучным голосом он снова загудит,И в оный судный день, в расплаты час кровавый,В нем новгородская душа заговоритМосковской речью величавой…И весело тогда на башнях и стенахНародной вольности завеет красный стяг…1 марта 1846. МоскваАлексей Хомяков (1804–1860)
КРЕМЛЕВСКАЯ ЗАУТРЕНЯ НА ПАСХУ
В безмолвии, под ризою ночною,Москва ждала, и час святой настал:И мощный звон промчался над землею,И воздух весь, гудя, затрепетал.Певучие серебряные громыСказали весть святого торжества,И, слыша глас, ее душе знакомый,Подвиглася великая Москва.Все тот же он: ни нашего волненья,Ни мелочно-торжественных заботНе знает он, и вестник искупленья,Он с высоты нам песнь одну поет, —Победы песнь, песнь конченного плена!Мы слушаем; но как внимаем мы?Сгибаются ль упрямые колена?Смиряются ль кичливые умы?Откроем ли радушные объятьяДля страждущих, для меньшей братьи всей?Хоть вспомним ли, что это слово — братья,Всех слов земных дороже и святей?1849Александр Полежаев (1804–1838)
ИВАН ВЕЛИКИЙ
Опять она, опять Москва!Редеет зыбкий пар тумана,И засияли — головаИ крест Великого Ивана!Вот он, огромный Бриарей,Отважно спорящий с громами,Но друг народа и царей,С своими ста колоколами!Его набат и тихий звонВсегда приятны патриоту;Не в первый раз, спасая трон,Он влек злодея к эшафоту!И вас, Реншильд и Шлиппенбах,Встречал привет его громовой,Когда, с улыбкой на устах,Влачились гордо вы в цепяхЗа колесницею Петровой!Дела высокие славян,Прекрасный век Семирамиды,Герои Альпов и Тавриды,Он был ваш верный Оссиян,Звучней, чем Игорев баян!И он, супруг твой, Жозефина,Железный волей и рукойНа векового исполинаВзирал с невольною тоской.Москва под игом супостата,И ночь, и бунт, и Кремль в огне —Нередко нового СарматаСмущали в грустной тишине.Еще свободы ярой кликиТаила Русская земля;Но грозен был Иван ВеликийСреди безмолвного Кремля;И Святослава меч кровавойСверкнул над буйной головой,И избалованная славой,Она склонилась величавоПеред торжественной судьбой!Восстали царства; пламень браниПод небом Африки угас,И звучно, звучно с плеском дланейСлился Ивана шумный глас!..Люблю его в войне и мире,Люблю в обычной простоте,И в пышной пламенной порфире,Во всей волшебной красоте,Когда во дни воспоминанийСобытий древних и живых,Среди щитов, огней, блистанийГорит он в радугах цветных!Томясь желаньем ненасытнымЗаняться важно суетой,Люблю в раздумье любопытномВзойти с народною толпойПод самый купол золотойИ видеть с жалостью оттуда,Что эта гордая Москва,Которой добрая молваВсегда дарила имя чуда,Песку и камней только груда.Без слов коварных и пустыхМогу прибавить я, что лица,Которых более другихЛаскает матушка-столица,Оттуда видны без очков, —Поверьте мне, как вереницаОбыкновенных каплунов.А сколько мыслей, замечаний,Философических идей,Филантропических мечтанийИ романтических затейВсегда на счет других людейНа ум приходит в это время!Какое сладостное бремяЛежит на сердце и душе!..Один крестьянин полудикойНедаром молвил во слезах:Велик Господь на небесах,Велик в Москве Иван Великий…Итак, хвала тебе, хвала,Живи, цвети, Иван Кремлевский,И, утешая слух московский,Гуди во все колокола!..Евдокия Ростопчина (1811–1858)
О Русь, благословенная моя!Познать тебя не хватит целой жизни:Твоих церквей златые куполаИ многовещий звон колоколов отчизны.Тот чудный гул, идущий от небес,Он гласом Божьим нисходил к народу,Призывом к дальней жизни без мирских страстейИ родником, где пьют живую воду…Знакомый звон, любимый звон —Руси наследие святое,Мое причастие к тебе да будет вечным,Как и все живое…Иннокентий Анненский (1855–1910)
ЗАКАТНЫЙ ЗВОН В ПОЛЕ
В блестках туманится лес,В тенях меняются лица,В синюю пу́стынь небесЗвоны уходят молиться…Звоны, возьмите меня!Сердце так слабо и сиро,Пыль от сверкания дняДразнит возможностью мира.Что он сулит, этот зов?Или и мы там застынем,Как жемчуга острововСтынут по заводям синим.Константин Фофанов (1862–1911)
Под напев молитв пасхальныхИ под звон колоколовК нам летит весна из дальних,Из полуденных краев.В зеленеющем убореМлеют темные леса.Небо блещет — точно море,Море — точно небеса.Сосны в бархате зеленом,И душистая смолаПо чешуйчатым колоннамЯнтарями потекла.И в саду у нас сегодняЯ заметил, как тайкомПохристосовался ландышС белокрылым мотыльком!1887Федор Сологуб (1863–1927)
СОБОРНЫЙ БЛАГОВЕСТ
1
Давно в степи блуждая дикой,Вдали от шумного жилья,Внезапно благовест великий,Соборный звон услышал я.Охвачен трепетным смятеньем,Забывши тесный мой шалаш,Спешу к проснувшимся селеньям,Твержу: «Товарищи, я ваш!»Унынье темное уснуло,Оставил душу бледный страх, —И сколько говора и гулаНа перекрестках и путях!2
Клеветники толпою чернойУ входа в город нам кричат:«Вернитесь! То не звон соборный,А возмущающий набат».Но кто поверит лживым крикам?Кому их злоба не ясна,Когда в согласии великомВстает родимая страна?3
В толпе благим вещаньям внемлют.Соборный благовест велик,Труды бесстрашные подъемлютЕго торжественный язык.Он долго спал, над колокольнейЗловещим призраком вися,Пока дремотой подневольнойКругом земля дремала вся.Свободный ветер бури дальней,Порою мчась издалека,Не мог разрушить сон печальный,Колыша медные бока.И лишь порою стон неясныйИздаст тоскующая медь,Чтобы в дремоте безучастнойОпять бессильно онеметь.Но час настал, запрет нарушен,Разрушен давний тяжкий сон,Порыву гордому послушенТоржественно-свободный звон.4
Слепой судьбе противореча,Горит надеждами восток,И праздник радостного веча,Великий праздник, недалек.Он куплен кровью наших братий,Слезами матерей омыт,И вопль враждующих проклятийЕго победы не смутит.28 ноября 1904Константин Бальмонт (1867–1942)
КОЛОКОЛЬНЫЙ ЗВОНСонет
Как нежный звук любовных словНа языке полупонятном,Твердит о счастье необъятномДалекий звон колоколов.В прозрачный час вечерних сновВ саду густом и ароматномЯ полон дум о невозвратном,О светлых днях иных годов.Но меркнет вечер, догорая,Теснится тьма со всех сторон;И я напрасно возмущенМечтой утраченного рая;И в отдаленье замирая,Смолкает колокола звон.1894КОЛОКОЛ
Люблю безмерно колокол церковный.И вновь, как тень, войду в холодный храм,Чтоб вновь живой воды не встретить там,И вновь домой пойду походкой ровной.Но правды есть намек первоосновнойВ дерзанье — с высоты пророчить нам,Что есть другая жизнь, — и я отдамВсе голоса за этот звук верховный.Гуди своим могучим языком.Зови дрожаньем грозного металлаРазноязычных — эллина и галла.Буди простор, и говори, как гром.Стократно-миллионным червякомИзваян мир из белого коралла.1917Иван Бунин (1870–1953)
* * *
Моя печаль теперь спокойна,И с каждым годом все яснейЯ вижу даль, где прежде знойноСинела дымка летних дней…Так в тишине приморской виллыСлышнее осенью прибой,Подобный голосу Сибиллы,Бесстрастной, мудрой и слепой.Так на заре в степи широкойСлышнее колокол вдали,Спокойный, вещий и далекийОт мелких горестей земли.1901Андрей Белый (1880–1934)
* * *
Звон вечерний гудит, уносясьв вышину. Я молчу, я доволен.Светозарные волны, искрясь,зажигают кресты колоколен.В тучу прячется солнечный диск.Ярко блещет чуть видный остаток.Над сверкнувшим крестом дружный визгбелогрудых счастливых касаток.Пусть туманна огнистая даль —посмотри, как всё чисто над нами.Пронизал голубую эмальогневеющий пурпур снопами.О, что значат печали мои!В чистом небе так ясно, так ясно…Белоснежный кусок кисеизагорелся мечтой виннокрасной.Там касатки кричат, уносясь.Ах, полет их свободен и волен…Светозарные волны, искрясь,озаряют кресты колоколен.1902Вячеслав Иванов (1866–1949)
ДОЛИНА-ХРАМ
Звезда зажглась над сизой пеленойВечерних гор. Стран утренних вершиныВстают в снегах, убелены луной.Колокола поют на дне долины.Отгулы полногласны. Мглой дыша,Тускнеет луг. Священный сумрак веет.И дольняя звучащая душа,И тишина высот — благоговеет.Николай Гумилев (1886–1921)
КОЛОКОЛ
Тяжкий колокол на башнеМедным ревом заревел,Чтоб огонь горел бесстрашней,Чтобы бешеные людиПраздник правили на грудеИзуродованных тел.Звук помчался в дымном поле,Повторяя слово «смерть».И от ужаса и болиВ норы прятались лисицы,А испуганные птицыЛётом взрезывали твердь.Дальше звал он, точно пенье,К созидающей борьбе,Люди мирного селенья,Люди плуга брали молот,Презирая зной и холод,Храмы строили себе.А потом он умер, сонный,И мечтали пастушки: —Это, верно, бог влюбленный,Приближаясь к светлой цели,Нежным рокотом свирелиОпечалил тростники.9 апреля 1908. ПарижМарина Цветаева (1892–1941)
ИЗ ЦИКЛА «СТИХИ О МОСКВЕ»
* * *
Семь холмов — как семь колоколов,На семи колоколах — колокольни.Всех счетом: сорок сороко́в, —Колокольное семихолмие!В колокольный я, во червонный деньИоанна родилась Богослова.Дом — пряник, а вокруг плетеньИ церковки златоголовые.И любила же, любила же я первый звон —Как монашки потекут к обедне,Вой в печке, и жаркий сон,И знахарку с двора соседнего.— Провожай же меня, весь московский сброд,Юродивый, воровской, хлыстовский!Поп, крепче позаткни мне ротКолокольной землей московскою!8 июля 1916Сергей Есенин (1895–1925)
ПАСХАЛЬНЫЙ БЛАГОВЕСТ
Колокол дремавшийРазбудил поля,Улыбнулась солнцуСонная земля.Понеслись ударыК синим небесам,Звонко раздаетсяГолос по лесам.Скрылась за рекоюБледная луна,Звонко побежалаРезвая волна.Тихая долинаОтгоняет сон,Где-то за дорогойЗамирает звон.Пимен Карпов (1887–1963)
* * *
Белый сон над куполами…Кто-то крыльями взмахнет;Монастырь колоколамиУтомленно запоет,Звоном нежно-серебристымРазольется в небе чистом…Звезды-вехи, звезды-страныХороводами всплывут,Белоснежные туманыВ край волшебный позовут…Предвечерней мглы предтечи,Загорятся в окнах свечи,Там черница молодая,Пригорюнившись в углу,Перекрестится вздыхаяИ приложится к стеклу:Розы, ладан — сердце ранят.В темь сестра глухую канет.Закачает ель вершиной,Где лучи звезды остры.Перевьет зеленой тинойОмут волосы сестры…Кто-то дальним перезвономЕй приснится над затоном.1922Сергей Городецкий (1884–1967)
ВЕСНА МОНАСТЫРСКАЯ
Звоны — стоны, перезвоны,Звоны — вздохи, звоны — сны.Высоки крутые склоны,Крутосклоны зелены.Стены выбелены бело:Мать игуменья велела.У ворот монастыряПлачет дочка звонаря:Ах, ты поле, моя воля,Ах, доро́га дорога́!Ах, мосток у чиста поля,Свечка чиста четверга!Ах, моя горела ярко,Погасала у него.Наклонился, дышит жарко,Жарче сердца моего.Я отстала, я осталасьУ высокого моста.Пламя свечек колебалось,Целовалися в уста.Где ты, милый, лобызанный.Где ты, ласковый такой!Ах, пары весны, туманы,Ах, мой девичий спокой!Звоны — стоны, перезвоны,Звоны — вздохи, звоны — сны.Высоки крутые склоны,Крутосклоны зелены.Стены выбелены бело.Мать игуменья велелаУ ворот монастыряНе болтаться зря.Княгиня Н. В. Урусова (1874–1963)
КОЛОКОЛЬНЫЙ ЗВОН
Помню, как еще ребенкомЯ любила этот звон.Как к заутрене ударят,Так и кончится мой сон…Медный колокол ко храму,Как святой глагол, зовет.О, к каким воспоминаньямБлагостный тот звон ведет!Рано-рано, спят все в доме;Вижу, нянюшка встает;Одевается тихонько;Шаль большую достает!«Няня, милая, родная;Ну возьми меня с собой!»«Спи, голубка дорогая;Рань такая… Бог с тобой.Да еще мороз трескучий,Глянь, как окна расписал;Божий колокол не деток,А старушек к себе звал».Обойму ее руками,Словно кошечка прижмусь;И целую и ласкаю,И в конце концов добьюсь,Что старушка гневно скажет,Только знаю, что шутя:«Ну вставай! Что с тобой делать,Неспокойное дитя!»КРЕМЛЕВСКИЙ ЗВОН ПАСХАЛЬНЫЙ
А Кремлевский звон Пасхальный,Несравнимая краса,В полночь словно заигралаБогомольная Москва.Вот удар!.. Иван ВеликийМощной силой загудел;Словно хор Небесной силыС ним «Христос Воскрес» запел!Затрещит земля от звуковТысячи колоколов.Передать таких мгновенийНикаких не хватит слов!ПОГРЕБАЛЬНЫЙ ЗВОН
Заунывный и печальный,Погребальный слышен звон.Сколько разных чувств и мыслейНа людей наводит он!Вот идет согбясь старушка,Истомленная нуждой;Перекрестится и скажет:«Скоро ль очередь за мной?»Молодежь, пройдя, умолкнетИ на миг уйдет в себя;А иной прохожий скажет:«Слава Богу, что не я!»Илья Ионов (1887–1942)
КОЛОКОЛЯ — медный колокол. Когда-то на горахЯ звоном утренним будил в долу селенья,Теперь на дне пруда, засыпанный в песках,Покрытый тиною, лежу я без движенья.Я помню — в поздний час, когда в глубоком снеЗабылись старый лес и жители долины,Ударил гулкий гром в полночной тишине,И вспенились в горах потоки и стремнины.Блеснули молнии на небе грозовом,Столетние дубы по склонам загудели,И с тяжким грохотом, как Божий бич, кругомШироким пламенем долины заалели.Я вздрогнул, зазвенел, незримою рукойКачнулся раз, другой и мощною волноюПонесся говор мой над огненной землей,И слился звоном я с бунтующей грозою.Язык тяжелый мой, как бешеный, в бокаЗвенящим боем бил и сверху в пламень дольний,Как в наводнение бурливая река,Стекал призывный звон с высокой колокольни.Как призрак сказочный, качался я, смеясь,На скрепах вековых, над пропастью бездонной,А вверх по склонам полз и ширился, змеясь,Пожар, как хищный зверь, — мой факел похоронный.И вспыхнули леса, и своды, и столбы,И петли лопнули, и грянул я с вершины…Катясь, я прозвенел — как сладок гул борьбы, —Вдруг захрипел, умолк и вот я в царстве тины,Недвижим я и нем… На дне стоячих водДавно ржавею я, тоскуя одиноко,И только иногда, при шуме непогод,Как старый инвалид, вздыхаю я глубоко.Московский централДмитрий Кедрин (1907–1945)
КОЛОКОЛА
Видно, вправду скоро сбудетсяТо, чего душа ждала:Мне весь день сегодня чудится,Что звонят колокола.Только двери в храме заперты.Кто б там стал трезвонить зря?Не видать дьячка на папертиИ на вышке звонаря.Знать, служение воскресноеНе у нас в земном краю:То звонят чины небесныеПо душе моей в раю.1941В колокол, мирно дремавший,Тяжелая бомба с размахаГрянула…В тот колокол, что звал народ на вече,Вися на башне у кривых перил,Попал снаряд, летевший издалече,И колокол, сердясь, заговорил.Услышав этот голос недовольный,Бас, потрясавший гулкое нутро,В могиле вздрогнул мастер колокольный,Смешавший в тигле медь и серебро.Он знал, что в дни, когда стада тучнелиИ закрома ломились от добра,У колокола в голосе звенелиМалиновые ноты серебра.Когда ж врывались в Новгород соседиИ был весь город пламенем объят,Тогда глубокий звон червонной медиЗвучал, как ныне… Это был набат!Леса, речушки, избы и покосцыВиднелись с башни каменной вдали.По большакам сновали крестоносцы,Скот уводили и амбары жгли.И рухнули перил столбы косые,И колокол гудел над головойТак, словно то сама душа РоссииСвоих детей звала на смертный бой.Диакон Владимир Нежданов
МОНОЛОГ ЗВОНАРЯ
Среди неба,Среди великого,Чистым звонам Твоим поклонюсь,С колокольни Ивана ВеликогоВижу всю Православную Русь!Там, где небо, — ей мало простора,Там, где бездна, — и бездны ей нет…Продолжение Божьего взора —Свет единственный,Солнечный свет!И под сводами этого звона,Будто в храме небесном, стою.Вместо солнцаСияет иконаИ на Родину смотрит мою.Акинфиев
* * *
Колокол русский, народный,
Колокол Церкви святой!
Чуден твой голос свободный,
Люб отголосок мне твой.
К Богу во храм призывает
Стройная звуков волна,
Москву кругом оглашает,
Грешников будит она.
Чуть над Москвой пронесется
Первый торжественный звон —
Всюду народом кладется
Господу Богу поклон.
С первым к обедне ударом
Шапки снимают долой,
Крестится всякий недаром,
К небу стремится душой.
Чистые, чудные звуки
Любо душою ловить,
Ими тревожные муки
В сердце больном хоронить.
Колокол русский, народный,
Колокол Церкви святой!
Чуден твой голос свободный,
Люб отголосок мне твой
(Путеводитель по Московской святыне Ф. И. Рычина)
Колокольчики-бубенчики
Николай Огарев (1813–1877)
ДОРОГА
Тускло месяц дальнийСветит сквозь тумана,И лежит печальноСнежная поляна.Белые с морозуВдоль пути рядамиТянутся березыС голыми сучками.Тройка мчится лихо,Колокольчик звонок,Напевает тихоМой ямщик спросонок.Я в кибитке валкойЕду да тоскую:Скучно мне да жалкоСторону родную.15 декабря 1841Петр Вяземский (1792–1878)
ЕЩЕ ТРОЙКА
Тройка мчится, тройка скачет,Вьется пыль из-под копыт,Колокольчик звонко плачетИ хохочет, и визжит.По дороге голосистоРаздается яркий звон,То вдали отбрякнет чисто,То застонет глухо он.Словно леший ведьме вторитИ аукается с ней,Иль русалка тараторитВ роще звучных камышей.Русской степи, ночи темнойПоэтическая весть!Много в ней и думы томной,И раздолья много есть.Прянул месяц из-за тучи,Обогнул свое кольцоИ посыпал блеск зыбучийПрямо путнику в лицо.Кто сей путник? И отколе,И далек ли путь ему?По неволе иль по волеМчится он в ночную тьму?На веселье иль кручину,К ближним ли под кров родной,Или в грустную чужбинуОн спешит, голубчик мой?Сердце в нем ретиво рветсяВ путь обратный или вдаль?Встречи ль ждет он не дождетсяИль покинутого жаль?Ждет ли перстень обручальный,Ждут ли путника пирыИли факел погребальныйНад могилою сестры?Как узнать? Уж он далеко!Месяц в облако нырнул,И в пустой дали глубокоКолокольчик уж заснул.1834Евдокия Ростопчина
КОЛОКОЛЬЧИК
Звенит, гудит, дробится мелкой трельюВалдайский колокольчик удалой…В нем слышится призыв родной, —Какое-то разгульное весельеС безумной, безотчетною тоской…Кто едет там?.. Куда?.. С какою целью?..Зачем?.. К кому?.. И ждет ли кто-нибудь?..Трепещущую счастьем грудьСмутит ли колокольчик звонкой трелью?..Спешат, летят!.. Бог с ними… Добрый путь!..Вот с мостика спустились на плотину,Вот обогнули пруд, и сад, и дом…Теперь поехали шажком…Свернули в парк аллеею старинной…И вот ямщик стегнул по всем по трем…Звенит, гудит, как будто бьет тревогу,Чтоб мысль завлечь и сердце соблазнить!..И скучно стало сиднем жить,И хочется куда-нибудь в дорогу,И хочется к кому-нибудь спешить!..27 августа 1853. ВороновоЯков Полонский (1819–1898)
КОЛОКОЛЬЧИК
Улеглася метелица… путь озарен…Ночь глядит миллионами тусклых очей…Погружай меня в сон, колокольчика звон!Выноси меня, тройка усталых коней!Мутный дым облаков и холодная дальНачинают яснеть; белый призрак луныСмотрит в душу мою — и былую печальНаряжает в забытые сны.То вдруг слышится мне — страстный голос поет,С колокольчиком дружно звеня:«Ах, когда-то, когда-то мой милый придет —Отдохнуть на груди у меня!У меня ли не жизнь!.. чуть заря на стеклеНачинает лучами с морозом играть,Самовар мой кипит на дубовом столе,И трещит моя печь, озаряя в угле,За цветной занавеской, кровать!..У меня ли не жизнь!.. ночью ль ставень открыт,По стене бродит месяца луч золотой,Забушует ли вьюга — лампада горит,И, когда я дремлю, мое сердце не спит,Все по нем изнывая тоской».То вдруг слышится мне, тот же голос поет,С колокольчиком грустно звеня:«Где-то старый мой друг?..Я боюсь, он войдетИ, ласкаясь, обнимет меня!Что за жизнь у меня! и тесна, и темна,И скучна моя горница; дует в окно.За окошком растет только вишня одна,Да и та за промерзлым стеклом не виднаИ, быть может, погибла давно!..Что за жизнь!.. полинял пестрый полога цвет,Я больная брожу и не еду к родным,Побранить меня некому — милого нет,Лишь старуха ворчит, как приходит сосед,Оттого, что мне весело с ним!..»1854Иннокентий Анненский (1855–1910)
КОЛОКОЛЬЧИКИ
Глухая дорога. Колокольчики в зимнюю ночь рассказывают путнику свадебную историю.Динь-динь-динь,Дини-дини…Дидо Ладо, Дидо Ладо,Лиду диду ладилиДида Лиде ладили,Ладили, не сладили,Деду надосадили.День делали,Да день не делали,Дела не доделали,Головы-то целы ли?Ляду дида надо ли —Диду баню задали.Динь-динь-динь, дини-динь…Колоко́лы-балабо́лы,Колоколы-балаболы,Накололи, намололи,Дале боле, дале боле…Накололи, намололи,Колоколы-балаболы.Лопотуньи налетели,Бормоталы навязали,Лопотали-хлопотали,Лопотали, бормотали,Лопоталы поломали.Динь!Ты бы, дид, не зеньками,Ты бы, диду, деньгами…Де́ньгами, деньгами…Долго ли, не долго ли,Лиде шубу завели…Холили — не холили,Волили — неволили,Мало ль пили, боле лили,Дида Ладу золотили.Дяди ли, не дяди ли,Ладили — наладили…Ой, пила, пила, пила,Диду пива не дала:Диду Лиду надобе,Ляду дида надобе.Ой, динь, динь, динь — дини, динь, дини,динь,Деньги дида милые,А усы-то сивые…Динь!День.Дан вам день…Долго ли вы там?Мало было вам?Вам?ДамПо губам.По головамДам.Буби-буби-бубенцы ли,Мы ли ныли, вы ли ныли,Бубенцы ли, бубенцы ли…День, дома бы деньДень один…Колоколы-балаболы,Мало лили, боле пили,Балаболы потупили…Бубенцы-бубенчики,Малые младенчики,Бормоталы вынимали,Лопоталы выдавали,Лопотали, лопотали…Динь…Колоколы-балаболы…Колоколы-балаболы…30 марта 1906. Вологодский поездИван Бунин (1870–1953)
КАРАВАН
Звон на верблюдах, ровный, полусонный,Звон бубенцов подобен роднику:Течет, течет струею отдаленной,Баюкая дорожную тоску.Давно затих базар неугомонный.Луна меж пальм сияет по песку.Под этот звон, глухой и однотонный,Вожак прилег на жесткую луку.Вот потянуло ветром, и свежееВздохнула ночь… Как сладко спать в седле,Склонясь лицом к верблюжьей теплой шее!Луна зашла. Поет петух в Рамлэ.И млечной синью горы ИудеиСвой зыбкий кряж означили во мгле.15.08.1908Степан Петров (1869–1941)
* * *
Колокольчики-бубенчики звенят,Простодушную рассказывают быль…Тройка мчится, комья снежные летят,Обдает лицо серебряная пыль!Нет ни звездочки на темных небесах,Только видно, как мелькают огоньки.Не смолкает звон малиновый в ушах,В сердце нету ни заботы, ни тоски.Эх! лети, душа, отдайся вся мечте,Потоните, хороводы бледных лиц!Очи милые мне светят в темнотеИз-под черных, из-под бархатных ресниц.Эй вы, шире, сторонитесь, раздавлю!Бесконечно, жадно хочется мне жить!Я дороги никому не уступлю,Я умею ненавидеть и любить…Ручка нежная прижалась в рукаве…Не пришлось бы мне лелеять той руки,Да от снежной пыли мутно в голове,Да баюкают бубенчики-звонки!Простодушные бубенчики-друзья,Говорливые союзники любви,Замолчите вы, лукаво затаяТайны нежные, заветные мои!Ночь окутала нас бархатной тафтой,Звезды спрятались, лучей своих не льют,Да бубенчики под кованой дугойПро любовь мою болтают и поют.Пусть узнают люди хитрые про нас,Догадаются о ласковых словахПо бубенчикам, по блеску черных глаз,По растаявшим слезинкам на щеках.Хорошо в ночи бубенчики звенят,Простодушную рассказывают быль…Сквозь ресницы очи милые блестят,Обдает лицо серебряная пыль…Александр Рославлев (1883–1920)
НОВОГОДНЯЯ ПЕСНЯ
Над конями да над быстрымиМесяц птицею летит,И серебряными искрамиПоле ровное блестит.Веселей, мои бубенчики,Заливные голоса!Ой ты, удаль молодецкая,Ой ты, девичья краса!Гривы инеем кудрявятся,Порошит снежком в лицо.Выходи встречать, красавица,Мила друга на крыльцо!Веселей, дружней, бубенчики,Заливные голоса!Ой ты, удаль молодецкая,Ой ты, девичья краса!Ляг, дороженька удалая,Через весь-то белый свет.Ты завейся, вьюга шалая,Замети за нами след…Ну, звончей, мои бубенчики,Заливные голоса!Ой ты, удаль молодецкая,Ой ты, девичья краса!Нас свела не речь окольная,Бабий нюх да бабий глаз:Наша сваха — воля вольная,Повенчает месяц нас.Веселей, мои бубенчики,Заливные голоса!Ой ты, удаль молодецкая,Ой ты, девичья краса!Глянут в сердце очи ясные —Закружится голова.С милой жить что солнце красное,А без милой трын-трава.Веселей, дружней, бубенчики,Заливные голоса!Ой ты, удаль молодецкая,Ой ты, девичья краса!Словно чуют — разъярилисяКони — соколы мои.В жарком сердце реки вскрылисяИ запели соловьи.Веселей, мои бубенчики,Заливные голоса!Ой ты, удаль молодецкая,Ой ты, девичья краса!Павел Васильев (1910–1937)
СВАДЬБА(Из поэмы «Соляной бунт»)
Желтыми крыльями машет крыльцо,Желтым крыломСобирает народ.Гроздью серебряных бубенцовСвадьбаНад головоюТрясет.Легок бубенец,Мала тягота, —Любой бубенец —Божья ягода,На дуге растет,На березовой,А крыта дугаКраской розовой,В Куяндах дугаОблюбована,Розой крупноюРазмалевана.Свадебный хмельТяжелей венцов,День-от свадебныйВдосталь пьян.Горстью серебряных бубенцовСвадьба швыряетсяВ синь туман…