— И один в поле воин. А если взяться всем и каждому? Вспомните выводы дискуссии в нашей печати вокруг нашумевшей статьи профессора Урланиса «Берегите мужчин!».
Он или Она — кто относится к «слабому полу»? Странный вопрос!
Искони считалось, что здесь двух мнений быть не может. Конечно же, прекрасная половина человечества! Но… оказывается, она не половина! Прекрасная — да. Слабая? Вот что говорит демографическая статистика.
Три с липшим века назад обнаружилось, что мальчиков среди новорожденных больше, чем девочек. Намного ли? Соотношение приблизительно таково: 106 к 100.
Солидное превосходство! Но оно быстро исчезает. По мере того, как взрослеют те и другие. А вскоре сменяется преобладанием сверстниц. Мужчины, оказывается, менее жизнестойки, чем женщины.
«Непреложный закон природы»? Значит, принять его как должное? Но тогда придется смириться с плачевными результатами такого неравенства: многие представительницы «прекрасной половины человечества» вынуждены до конца дней своих мыкать одиночество. «Многие» — это миллионы «вековух», потерявших надежду на супружество, матерей-одиночек и вдов с сиротами… Неужто же ничего нельзя поделать?
«Берегите мужчин!» — призвал соотечественников наш ведущий демограф профессор Б. Урланис. Трудно переоценить важность и актуальность сформулированной им задачи. На 250-миллионное население СССР приходится почти 19-миллионный «женский перевес», хотя мальчиков у нас появляется на свет ежегодно тысяч на 100 больше, чем девочек. (Правда, он убывает, смещаясь к старшим возрастам: например, среди тех, кто моложе 46 лет, мужчин в 1973 году стало столько же, сколько и женщин, тогда как в 1959-м было меньше на 7 с лишним миллионов.)
Конечно, дают себя заать последствия навязанных нам войн. Только в 1941–1945 годах советский народ потерял 20 миллионов погибшими, преимущественно своих сыновей. Но те, кому сейчас меньше 48–49 лет, на фронте не были. Между тем и среди них (если иметь в виду взрослых старше 25 лет) мужчин меньше.
Оказывается, численное равенство между сверстниками и их сверстницами устанавливается уже к 25–30 годам. Еще в юношеский период — в возрасте от 15 до 20 лет — смертность «сильного» пола вдвое выше, чем у «слабого». А в последующий — от 25 до 30 лет — она выше уже в два с половиной раза. Правда, потом превышение снова становится двукратным. Но все равно разница чересчур велика, тем более что остается таковой до преклонных лет. Быть может, мужчинам мы оказываем меньше внимания, чем женщинам? У нас есть женские консультации. А мужских нет.
— Четверо из пяти наших врачей — женщины, так что главным образом в их руках судьба наших мужчин, и можно рассчитывать на полное взаимопонимание, — резюмировал профессор Урланис. — Берегите мужчин!
— А бережет ли ваш брат себя сам? — возразила во гневе журналистка Лариса Крячко, и устами ее глаголили, вероятно, миллионы ее сестер на всем земном шаре. Она сослалась на одно из обследований, когда среди тысячи алкоголиков почти все оказались мужчинами. Напомнила об общеизвестном пристрастии «нашего брата» к курению. И ясно дала понять: не лучше ли каждому мужчине самому серьезно подумать о собственной персоне, прежде чем рассчитывать на кого-то еще? К чему оправдывать свои слабости, взывать к состраданию вместо того, чтобы поистине мужествечнэ преодолевать их, на деле доказывая свою принадлежность к сильному полу? Ответственней относиться к себе и обществу — это не только можно, но и нужно!
Что ж, тут есть своя правда. Справедливости ради, однако, следует отметить, что профессор Урланис и на сей раз, и прежде — в других своих выступлениях — Ратовал за активную антиалкогольную и антиникотиновую пропаганду, которая со школьной скамьи прививала бы отвращение к спиртному и табаку. Неоднократно подчеркивал, что пьянство — одна из важнейших причин, обусловливающих повышенную смертность у мужчин в цветущем возрасте. Губительное для самого поклонника Бахуса, оно опасно и для других, ибо чревато авариями и катастрофами на транспорте, производстве, в быту. Львиная доля преступлений совершается людьми в нетрезвом состоянии.
Да и курение не безобидно для окружающих: отравлять легкие себе и другим — это еще полбеды; дыма без огня не бывает, а сколько пожаров вызвано непотушенными окурками!
Призывая мобилизовать все силы на войну с обоими пороками, разновидностями наркомании, со всеми прочими причинами мужской «сверхсмертности», ученый предлагал подумать, как сделать еще эффективней наши социальные мероприятия в этой области. Его оппонентка, стремясь, по существу, к той же цели, сделала акцент на, другом — на личной ответственности, на гражданской сознательности всех и каждого. Акцент нужный, что подтверждается опытом многих стран.
Говорят, одна голландская фирма выпустила недавно новую марку сигарет — «Меммор» (сокращение от «мементо мори»). На пачке изображен череп, рядом надпись: «Вредно курить, злоупотреблять алкоголем и принимать наркотики. Ступай на кладбище с „Меммор“ и восхищайся табачным дымом». Результат? Повышенный спрос на «Меммор» благодаря такой рекламе.
С некоторых пор в США табачные изделия тоже снабжаются печатными предостережениями. Непечатные предостережения, особенно дома, по-видимому, разнообразней, энергичней, чаще. И что же? Потребление сигарет продолжает расти. Довольно успешно: в 1972 году оно достигло рекордного уровня в 560 миллиардов штук (на 200-миллионное население). Правда, мужчины стали курить меньше, зато женщины, напротив, еще больше. Вот вам и агитация…
Более резкие протесты и просто запреты? Было. Недавно во Франции дело дошло даже до суда. Тяжбу затеял пенсионер, некто Ш. Домулен: он потребовал привлечь к уголовной ответственности за курение в общественном месте своего бывшего приятеля. Истец ссылался на закон 1634 года, каравший данное преступление смертной казнью. Оказалось, закон никто не отменял!
Значит, чадили, игнорируя его, веками. Чадили настолько рьяно, что сами жрецы Фемиды махнули рукой.
А в соседней Англии в XVI столетии на площадях торчали на шестах отрубленные головы с трубками и зубах. Так пытались там отучить от пристрастия к «чертову зелью». Ныне туманный Альбион стал совсем сизым от дыма и заодно опередил все страны мира по смертности от рака легких. Курильщиков в Англии 17–18 миллионов. Это на 55 миллионов населения.
В Россию табак завезли 350 лет назад. За его продажу били нещадно палками, «пороли ноздри», ссылали. А «огнедышащим змиям» гарантировали все шансы на плаху и конфискацию имущества. Зато при Петре I, который, побывав в Голландии, стал завзятым трубокуром, было ликвидировано еще одно «отставание от Европы» — в 1716 году зародилась отечественная табачная промышленность. С тех пор она добилась, как говорится, огромных успехов.
У нас тоже раздавались голоса за оснащение папиросных и сигаретных пачек надписями-полуэпитафиями типа: «Где дым, там рак». Еще вариант: «Или мы покончим с дымом, или дым покончит с нами». Но тогда, может, и на бутылках с горячительными напитками рисовать череп со скрещенными костями?
Много ли это даст, судить трудно теоретически, без эксперимента. Но не лучшая ли гарантия от обоих зол — сознание личной ответственности за себя и за других, о чем говорила журналистка Крячко? Ну а лучший путь к такому пониманию — не воспитание ли сызмала, о чем говорил демограф Урланис?
Свежо в памяти фиаско, которое потерпело в США движение «прогибиционистов» («запретителей») и введение «сухого закона» (отмененного в 1934 году). «Зеленый змий» торжествует не только там. Но управу на него найти необходимо. У нас для этого есть все условия. Дело не только в том, что производство и продажа винно-водочных изделий сконцентрированы в руках государства. У нас вырваны социальные корни алкоголизма.
Уже осуществляется общегосударственная программа борьбы с этим злом. Но, сколь бы многое ни зависело от общества, своя роль принадлежит здесь и личности. Да, каждому из нас, и начинать тут не обязательно «всем миром» — можно и по отдельности, хотя лучше, Разумеется, всем вместе.
— А возможно ли в принципе свести на нет разрыв в смертности между мужчинами и женщинами, если они действительно различаются жизнестойкостью?
— Сократить — бесспорно. В этом демографы не сомневаются.
— Но биологи говорят, что повышенная смертность мужских организмов целесообразна для всей фауны и флоры. Нет ли здесь некоего всеобщего закона, которому подвластны и люди?
— Отдавать должное «мудрому порядку Натуры» еще не значит идеализировать его, благоговеть перед ним, боготворя на манер идолопоклонников все стихии — и добрые, и злые. «Разум против стихии» — вот девиз, которому следует гомо сапиенс.
Итак, преодолима ли пресловутая «слабость сильного пола»? Посмотрим сперва, как обстоит дело у некурящих, непьющих мужчин. И столь же беспорочных женщин. У тех, кто всем напиткам мира предпочитает молоко (преимущественно грудное). Кто из всех мундштуков признает один-единственный — тот, что у соски.
4 миллиона 241 тысяча — столько новорожденных было зарегистрировано у нас в 1966 году. Из девочек (2 миллиона 66 тысяч) 12-месячного возраста не достигло тогда 2,3 процента (48 тысяч). А из мальчиков (2 миллиона 175 тысяч) — 2,9 процента (63 тысячи), Подобное неравенство — изначальное! — явление общераспространенное. Но откуда оно? Разве сыновья менее желанны, чем дочери, менее дороги для матери, для всех нас? Разве тем и другим не обеспечены — и семьей и обществом — все условия существования в равной степени, без какой-либо «дискриминации»?
Недоумение нарастает, когда начинаешь сопоставлять цифры разных лет. Заглянем, к примеру, в «Итоги всесоюзной переписи населения 1959 года». Ограничимся данными, относящимися к периоду до совершеннолетия:
Объяснение парадоксу и впрямь приходится искать не асоциальной сфере, а в биологической — где же еще?
В самом деле, пониженная устойчивость мужских организмов (к холоду и зною, голоду и ядам, инфекциям и другим болезнетворным факторам) обнаружена не только в наблюдениях за людьми, но и в опытач с животными, даже растениями. Более того, она признана целесообразной, по крайней мере для земной биосферы.
Что ж, давайте заглянем в этот зоологический мир, чтобы лишний раз убедиться, как далек он от нас.
…На озере Верхнем (Северная Америка) есть остров Айл-Ройял. Там давно уже сосуществуют в естественном равновесии лоси и охотящиеся за ними волки. Первых — приблизительно 900, вторых — примерно 25. Соотношение довольно устойчивое. Но трудно сказать, какая участь ожидала бы и гонимых, и гонителей, не будь женские особи более жизнеспособны, чем мужские.
Ясно, что численность каждого нового поколения определяется количеством взрослых самок — тех, разумеется, которые приносят потомство. Если их поголовье не изменится, приплод в стаде будет тем же, что и раньше, даже если быков стало бы в несколько раз меньше (или больше), чем коров.
Но для стада (популяции) важно не одно лишь количество, а еще и качество потомства. Важно, чтобы наследовались только лучшие родительские признаки, благоприятные для вида в целом. Так оно и получается, когда животные, хуже других приспособленные к сложившимся условиям, по каким-либо причинам не участвуют в процессе размножения, устраняются от него навсегда.
В этой отбраковке огромную роль играют хищники: их добычей становятся обычно те особи, которые не столь обороноспособны, как прочие. Но и сами преследователи подвергаются такому же отбору! Бывает, в схватке с преследуемыми — особенно столь могучими, как сохатые, — погибают сами агрессоры, менее осторожиые и увертливые, чем остальные.
Наконец, у тех и других «второсортные» экземпляры отметаются всей окружающей средой с ее многоразличными губительными воздействиями — голодом, холодом, болезнями…
Такого рода дань — благо и для лосей, и для волков, и для других зверей (иначе им грозила бы бескормица от перенаселенности или иная напасть).
И все-таки потери не должны быть чрезмерными. Ну а коли уж они — большие или малые — неизбежны, кем же тогда выгоднее жертвовать в первую очередь?
Очевидно, самцами. Ведь если их станет меньше, это не столь заметно отразится на количестве потомства. Стало быть, именно их «сверхсмертность» — в интересах стада, стаи, популяции, всего вида.
Женские особи совершенней. Зато мужские прогрессивней. Когда начинается изменение климата (или другого фактора среды), они первыми жертвуют собой, точнее, посылают на смерть тех своих представителей, которые оказываются не приспособленными к новым условиям. Самцы разнообразней генетически, и среди них всегда найдутся более слабые, которые не выдерживают усиливающееся воздействие, давление среды. Зато лучшее из всего этого разнообразия будет из поколения в поколение накапливаться в наследственных задатках самок, которые более жизнестойки. Так популяция постепенно приспособится к изменившимся условиям.
Пусть так. Ну и что? Какое отношение имеет все это к людям?! Разве лишь к нашим далеким предкам. По словам одного американского социолога, «для первобытного человека жизнь была непрекращающейся битвой — против враждебного окружения, против хищников, со своими сородичами за пещеру, источник воды, охотничьи угодья, подругу…».
Но человек давно уже покончил с рабской зависимостью от эволюционных факторов, которые продолжают господствовать в царстве фауны и флоры. Он усмирил самых страшных хищников, даже невидимок, таких, как болезнетворные микробы. Он успешно борется даже с наследственными недугами. Изменись климат планеты — вымрут все животные и растения, которые окажутся не приспособленными к новым условиям. Но не люди! Они умеют приспосабливаться к среде, преобразуя ее саму, а не себя, создавая, если нужно, благоприятный микроклимат в Сахаре и Днтарктиде, в морских пучинах и космических безднах.
Нас не устраивает «сверхсмертность» мужчин. Бороться с ней можно и должно.
— И все же «гони природу в дверь — она войдет в окно». Сущность человека определяют не только социальные, но и биологические начала. О том напоминает уже сам факт разделения на два пола со всеми вытекающими отсюда различиями — физическими, психическими, прочими. Неспроста же исстари принято размежевывать трудовые, например, функции. Были и остались «мужские» профессии и виды спорта, невзирая на феминизацию многих областей деятельности, где, как считалось, может преуспеть только Он, не Она…
— Более того, советскими законами жестко ограни-ничивается допуск женщин к тяжелым, вредным, опасным работам. Но значит ли это, что мужская «сверхсмертность» фатально предопределена неким «гороскопом», на сей раз биологическим?
Есть сфера, где лидерство мужчин неоспоримо; к сожалению, оно не очень-то отрадное. Речь идет о травматизме. Тут они обошли женщин на всех жизненных этапах. Вроде бы ясно почему. С боксерами и хоккеистами, верхолазами и шахтерами, саперами и летчиками несчастные случаи вероятнее, чем, скажем, с продавщицами или учительницами, шахматистками или даже наездницами.