46
- Судя по всему, готовятся отправить на Восток. Двенадцатый сообщает, что Вильке перемещает свой центр в так называемую нейтральную зону. Данные проверены, - Львов стоял у стены, заложив назад руки. - Двенадцатому удалось обрести великолепные связи и, как результат, - возможность встреч с Гаджи.
- В перемещение центра стоит верить. Это логично. В Германии держать негде, - сказал Моисеев. - Сколько вчера сделали танки Конева?
- Шестьдесят, - ответил Лавров. - Я вот чего боюсь, Сергей Александрович, не потеряют ли они интереса к Гаджи?
- Не должны. Он нужен не только из-за объекта. У него связи Веца.
- Но они же есть у Тихого, а может, и у дублера.
- В дублера я теперь не верю. Дублер один - Гаджи. А Тихому надо препятствовать. Закрыть возможности контактов. Попугивать, что мы рядом. Наконец, можно отправить его в какую-нибудь командировку, на полгода, скажем.
- Может, просто арестовать?
- Ни-ни... Пусть пока походит... Конечно, Гаджи им нужен не там - здесь. А нам не здесь - там. Вот и поработаем: кто кого. Восток кажется правдоподобным и потому, что у них практически остался один путь для переброски агентов южная граница. Подумайте, Львов, как обеспечить Гаджи связями на Востока.
47
"В случае отправки восток связь через хозяина машины, на зеркальце которой - чертик. Такой же чертик сзади, под стеклом. Машину ищите у кафе "Алмаз". Пароль: "Я ненавижу музыку". Отзыв: "Бах - это бог".
48
Это был огромный восточный базар. С кипящим пловом и жарящимся на углях шашлыком, с помидорами и клубникой, с черешней, огурцами, отрезами шелка, гадалками, предсказателями, точильщиками, мастерами склейки фарфора, торговцами гашишем, виноградной водкой, вином, ножами с инкрустированными ручками и всей прочей, ослепительно яркой мишурой восточного рынка. С обязательной чайханой, где на коврах восседали старцы, а у перевязи стройными ногами перебирали скакуны. С ишаками, издающими душераздирающие вопли, и с уныло жующими верблюдами.
Гаджи дошел до конного ряда и здесь принялся выбирать жеребца.
- Сколько? - спросил он.
- Две.
- По тысяче за каждые десять лет? - рассмеялся Гаджи.
- Что говоришь? Ему семь.
- Тогда семьсот, - Гаджи явно развлекался. Торговля занимала его, доставляла радость тем, что можно было повалять дурака.
- Тысячу.
- Я сказал, семьсот.
- Как хочешь.
49
Автобус шел в горы. Гаджи ехал в маленькую таверну, к женщине, встреча с которой должна была определить его дальнейшие планы. Почему-то Гаджи улыбался.
Может, потому что через сомнения, страдания, горечь он, наконец, постигал уверенность в своих силах.
Горы со всех сторон окружали его. Прямо над вершиной одной из них висело закрытое тучами солнце. Тучи были рваными, и солнце то исчезало, то появлялось вновь. Казалось, оно лукаво подмигивает Гаджи.
50
В старой таверне играл оркестр. Потом на эстраде появилась красавица певица. Она появилась в тот момент, когда в таверну вошел Гаджи. Вряд ли, освещенная лучом прожектора, она могла увидеть его. Но он сразу понял, что это и есть связная Вильке. Сообщенные приметы были предельно точны.
Гаджи сел в угол, попросил вина и овечьего сыра. И пока певица пела о любви и разлуке, виновниками которой были горы, отрезавшие невесту и жениха друг от друга, он разглядывал девушку, думая над тем, как пойдет их первый разговор и какой тон надо взять с первой минуты знакомства.
Зульфия - так звали певицу - пела, легко двигаясь по эстраде. Гаджи смотрел на ее красивую фигуру. Он решил играть перед Зульфией роль циника, сердцееда, покорителя женских сердец.
Зульфия заметила Гаджи и улыбнулась ему. Но улыбка ее вовсе не говорила о том, что она поняла, кто пришел, - так она улыбалась каждому новому посетителю. И все же Гаджи был уверен, что сейчас, закончив песню, она подойдет к нему. Он решил помочь ей и, когда официант пробегал мимо, крикнул:
- Еще один бокал!
Зульфия поняла и приняла приглашение. Спустившись с эстрады, она пошла прямо к Гаджи. Она шла, улыбаясь, всем своим видом показывая, как желанна и радостна ей эта встреча. И это было действительно так, потому что ей приглянулся этот стройный черноволосый парень. И меньше всего она думала в тот момент о Вильке, и его задании, и о том, что она должна ждать посланца.
Гаджи поднялся, приглашая ее сесть.
- Давно в наших краях? - спросила Зульфия.
- Пять минут, как вошел сюда, - он пристально посмотрел на Зульфию и в задумчивости сказал:
- Какое фиолетовое небо!
- Как глаза Дульцинеи, - ответила певица. Ей стало не по себе от того, что парень, приглянувшийся ей, оказался как раз тем человеком, которого она должна была ждать.
- ...и ваши, - продолжал Гаджи.
Она улыбнулась деланной улыбкой.
- Вы поэт. А я думала, только...
Она еще не знала, как отнесется Гаджи к слову "шпион" - с гордостью или рассердится, - а потому оборвала себя на полуфразе и начала другую:
- ...Впрочем, изголодались по женскому обществу. Там не баловали такой роскошью?
- Нет. Но и я не стремился.
- Скажете, что ждали принцессу?
- Скажу... Ждал вас.
Наступила пауза. Гаджи показалось, что Зульфия немного смутилась. А может, она захотела поверить в эти слова.
- У принцессы есть хрустальный замок, куда она повезет меня на ковре-самолете?
Она отпила немного вина.