- Ты продал... Ты... Ты... - Вильке орал в исступлении.
- Чушь!
- Как разговариваешь? Ты в уме?
Гаджи прошел в глубь кабинета и удобно устроился в кресле.
- Вы садитесь тоже, - предложил он Видьке. - Может пропасть билет в Южную Америку.
- Куда? - Вильке опешил. - Куда? - переспросил он, будто не расслышал или не понял Гаджи.
А Гаджи продолжал свою мысль:
- Может пропасть билет, за который вы продали свой драгоценный рейх. И я это знаю. Вот ведь какое дело.
- Ты... Ты понимаешь... Я отправлю тебя на виселицу, не дожидаясь вечера.
- И сами окажетесь в петле. А потом - сколько стоит моя персона в сравнении с вашей?
- Молчи, провокатор!
Гаджи полез в карман и достал кассеты. Поискал глазами магнитофон. Включил. В кабинете зазвучали голоса, голос Вильке - сначала. Томсона - потом: "О делах за стаканом вина, полковник". - "Ол райт".
Вильке попытался взять себя в руки.
- Что дальше?
- На пленке? О! Это вам известно. Что дальше в смысле перспективы?.. Вы хотите тихо жить в доброй стране с теплым климатом?
Что-то мечтательное появилось в глазах Гаджи, и не только в глазах - в голосе.
- После войны я тоже хотел домой, Баку... У меня там мать, жена, сын... дядя Аббас. Консерватория... Думал, что скоро войне конец... Томсон объяснил, что она будет продолжаться. Так ведь, полковник?.. Я мечтал быть не солдатом музыкантом. Томсон не хочет этого... Что делать? Нельзя же не принять вызова.
- Я думал, ты глупее.
- Формально - ваша школа. Теперь вам ясно?
Гаджи вертел в руках кассеты.
- Возьмите на память о конце своей карьеры, Вильке.
Тот послушно взял.
Роли переменились.
Гаджи диктовал:
- В списке, который вы передадите, я буду значиться одним из лучших ваших агентов, лучшим потому, что мне известна агентура Веца в Баку. Я ничем не скомпрометирован дома - вы когда-то говорили мне об этом. Копии списков мне. Это тоже ясно?
- Где дубликат пленки? - спросил Вильке, хотя отлично понимал, что Гаджи не ответит.
- В получасе прогулочным шагом от особняка Кальтенбруннера.
- Понятно, - закивал Вильке. Он выглядел старым, осунувшимся.
67
Проход был неширок. По обе стороны на стеллажах стояли сотни ящиков с этикетками американских сигарет.
Ящики были сложены в "кварталы", разделенные "улочками" и "переулками".
Причудливые тени пересекали несколько ящиков. Одна из них отплясывала какой-то странный, непонятный танец.
Это была тень от гермокостюма, висящего в одном из "переулков".
Самые обычные предметы приобретали здесь зловещий вид. И даже акваланги, маски, ласты, всегда яркие, цветастые, были одной черной масти.
В складе без окон царили полумрак и тишина. И потому шаги неторопливо идущего человека звучали гулко, рождая повторяющееся эхо.
Человек свернул в один из "переулков". Разорвал наклейку на ящике. Вскрыл его. В ящике лежала рация. Он повернул выключатель. Левитан читал: "Сегодня, 9 мая, все свободолюбивые народы земного шара торжественно отмечают славную годовщину победы над фашистской Германией, годовщину окончания Великой Отечественной войны".
- Куда все подевались? - из-за угла выскочил здоровенный верзила, коротко стриженный, в жилете, без пиджака.
- Что вы орете? - Стоящий у приемника обернулся.
В этом человеке не сразу можно было узнать Гаджи. Он располнел, побелели виски. Только глаза, хоть и смотрящие устало, сохранили блеск.
Держался он с той непосредственностью, иногда переходящей в грубость, которая отличает американца.
- Почему не завезли сигареты? - рявкнул Гаджи.
- Мы считали...
- Жулики! Я спущу с вас шкуру за эту тысячу блоков. Чтоб все до единого были на месте... Бездельники... - с крика он перешел на строго деловой тон: Сигареты на место завтра же! Ясно?
Он пошел по главной "улице" склада, с достоинством неся свое погрузневшее тело. Потом поднялся из подвала в просторное помещение магазина, прошел в свой кабинет. Только ковры указывали, что дело происходит на Востоке. В остальном кабинет был типичным американским бюро.
68
- Как дела, головорезы? - И Томсон здорово постарел за эти годы. Он только что вошел сквозь тяжелые металлические двери и остановился посреди класса.
За столиками перед передатчиками сидели ученики.
На доске, такой же, как в обычной школе, были выведены русские буквы и их значение в виде тире и точек.
Увидев Томсона, "головорезы" вскочили с мест. Вытянулись. Руки по швам.