Я рассмеялась.
— Мне тебя еще маме нужно по-человечески представить, по всем правилам. А то там уже на стены лезут, свадебное меню обсуждают.
Я рассмеялась.
— Вот тебе смешно, а у меня чувство, что мама спит и видит, как сплавить меня в руки жены. Так похоже на то, как торговец на рынке ищет, кому бы продать залежавшийся товар. Пусть и за бесценок.
— Не переживай. Все успеется. И знакомство, и свадьба. Я вот удивлена, что твоя мама тебя до сих пор не пристроила. Или и правда, бракованный товар?
— Нет, я не бракованный. Просто тебя ждал.
Я фыркнула.
— Нет, ну ты сама посуди. На ком бы я женился? С моими то родственниками? Один из них император, на секунду! Маму и сестру ты видела мельком, а им палец в рот не клади, отгрызут по пятки. Поверь, местные аристократки не имеют ни подходящего воспитания, ни характера, ни опыта, чтобы им хоть как-то противостоять. Мои родственницы затопчут своим энтузиазмом, что и не заметишь. Да и еще подростком я стребовал с матери клятву, что женюсь на той, на ком захочу. Не взирая ни на происхождение, ни на наличие магии, ни на характер.
— И? Нашел?
— Нашел. Месяц меня все в Управлении твоим именем интриговали. Потом в столовой увидел, и все. Поразила меня прямо в сердце.
— Это чем же?
— Как чем? А портрет кто обещал нарисовать? В полный рост и непристойный? Я между прочим даже позировать согласен. Повесим потом в спальне, и лет через пятьдесят я буду вспоминать, каким я был молодым, красивым и стройным. Кстати, ты, правда, рисуешь?
— Да. Окончила художественную школу. Могла учиться и дальше, но решила, что рисовать сутками напролет, это немного не то, чем я бы хотела заниматься по жизни. Как-то так.
За разговорами мы дошли до моего дома. Поднялись на этаж, и меня отправили спать, перед этим проверив квартиру. Затем мне строго настрого запретили оставлять открытыми окна. Велели запереть дверь не только на замок, но и на щеколду. Развесили всяких магических сигналок по всей квартире, и уже только после всего этого мой жених оставил меня. Напоследок сообщив мне, что ему было бы намного спокойней, останься я ночевать в его городском доме. Он в одной спальне, я в другой. А еще мама-цербер в третьей и любопытная сестра в четвертой. Множество слуг, и защитных амулетов и заклинаний.
Ну, уж нет! Я решительно вытолкнула жениха на лестничную клетку и отправилась спать.
Уже лежа в кровати, поняла, что ужин сегодня был пропущен, а обед, после трагичной новости, я так и не смогла затолкать в себя. Нет, и жених, и Рез с Малковым пытались меня накормить, но не вышло. А тут видимо, я все же немного успокоилась, да еще и прогулялась по свежему воздуху. Вот организм и очнулся от шока, и громко потребовал подпитки.
Так что пришлось вставать и топать на кухню. Уснула я ближе к трем часам ночи. А утро мое началось уже в восемь.
Глава 12
— Итого получается, что подозреваемых двенадцать человек.
Я сцеживала зевки в кулак, пила не вкусный кофе, и пыталась думать.
Думать не выходило. То ли я дура, то ли не выспалась, но скорее всего и то и другое.
— Есть списки тех, кто не подошел?
Рез на секунду нахмурился, явно не поняв, зачем мне это, но список отвергнутых кандидатов на роль подозреваемых, мне все же протянул.
— Вот.
Передо мною на столе лежал недлинный такой список. Он состоял из видных месов страны. Да уж. Посмотрим, что тут у нас.
Всего подходящих аристократов было аж двадцать один человек. Из них, двенадцать включены в основную работу, и девять отложены в сторонку.
Один стар настолько, что никто уж и не помнит, когда старик вставал со своего инвалидного кресла. Двое других не превышают возраста в четырнадцать лет. Еще один работает послом на севере, и последние пять лет сидит в одной из северных стран. Усердно работает на благо своей родины. Еще один претендент последние полтора года в разъездах по дальним странам. Женат, но жена сидит дома. Путешествует он один. Еще один сидит в тюрьме. Так же в этом списке был мес Рамзи старший, отец моего жениха. Его брат близнец и один из младших братьев Герарта.
— Вот этого персонажа тоже подключите к списку. — Я ткнула пальцем в имя путешественника.
— Почему?
— Он постоянно в разъездах. Путешествовать стал через два месяца, после того как заключил брак. Куда он ездит, где бывает, и кто его видел установить почти не возможно. У него нет алиби. Лучше включить в список. Найти, последить несколько дней и при малейших подозрениях допросить. Дай основной список.
Мне протянули лист бумаги сразу после того, как Малков вписал последним пунктом имя нового подозреваемого.
— А что делать с семьей Рамзи?
— Без понятия. По нашим правилам его самого бы отстранили от ведения дела.
Мужчины переглянулись.
— Думаю, что проверкой может заняться сам мес Рамзи. Или оставить это кому-то из доверенных лиц. Что скажете?
Следователи ответить не успели, в кабинет зашел начальник.
— Всем привет. Списки готовы?
Переданные листы были бегло осмотрены. И Ремми Рез задал волнующий вопрос.
— По уровню силы и без железного алиби так же есть и ваши родственники. Кира говорит, что в ее мире вас следовало бы отстранить от дела.
Мужчина покачал головой.
— Это логично и правильно. Но сейчас император не будет что-либо менять. Слишком много всего навалилось. Я приглашу отца, дядю и брата на допрос к императору. Поверьте, тот сейчас настолько взбешён всем происходящим, что даже за мелкие проступки виновные будут жестко наказаны.
Мы покивали. Затем все вместе внимательно прочли основной список, по которому и будем работать.
— Нужно собрать подробную информацию на них. И уже из полученных данных сформировать очередность проверки. — Я отставила уже пустую чашку в сторону.
— На что обратить внимание?
Я призадумалась.
— На тяжелое детство. Родители таких серийных убийц часто могут быть слишком строги к своим детям. Не желанные дети, нелюбимые. Родители часто избивали или слишком контролировали ребенка. Каждый шаг, каждый вздох. Жесткие и жестокие наказания.
— Это могло сказаться? Но как?
— Да как угодно. Приведу пример. Родители вступают в брак по расчету, и женщине приходится рожать от не любимого мужчины нежеланного ею ребенка. Напомню, что родить по долгу брака и родить от любимого человека это разные вещи. Ей могло быть очень тяжело во время беременности, да и роды могли пройти с осложнениями. С возрастом родители могут не здорово относиться к своему ребенку. Отец, например, может наплевать на желание сына учиться живописи. Дает в руки меч и заставляет быть первым мечом империи. Это ломает психику. Когда вас всю жизнь заставляют насильно делать то, что вам не нравится, и то к чему у вас нет никаких способностей. Разумеется, у мальчика не получается. Отец злится, кричит, бьет. Что делает ребенок? Правильно. Копит в себе ответную агрессию, и сбрасывает её на тех, кто слабее его. Сначала на насекомых, потом на котах и собаках, а с возрастом и на людей переходит. Сначала обижает тех, кто учиться на пару тройку лет младше, со временем переходит на одноклассников. И это формируется годами. Другой жизни он не видит, поэтому считает свое поведение нормой. Мать тоже не питает нежности и любви к сыну. Она может быть холодна, не менее жестока и требовательна. Она не защищает сына от отца, и ребенку обидно. Ведь это мама! А ей на него все равно. Вот вам и получился маньяк. Чем сильнее и длительнее насилие над ребенком, тем сильнее его агрессия с возрастом. Так же губительно на ребенке сказывается абсолютная вседозволенность. Представим. Что у двух любящих родителей рождается ребенок. Он пакостничает, капризничает, хулиганит, а его за это не ругают и не наказывают. Не объясняют, что хорошо, а что плохо. Забил собаку камнями? Ох, ну что вы! Он ведь просто ребенок! За что его наказывать? Избил одноклассника? О, боже прекратите истерику, ну подумаешь, драка! Что тут такого? Спустил все деньги в азартные игры? Он молод и горяч! В студенческие годы изнасиловал однокурсницу? Ну, мальчику она просто очень понравилась! Ничего страшного не случилось? Все же живы! Убил кого-то в пьяной драке или зарезал в трезвом споре? Ах, не губите его! Он еще так молод! Вот вам и маньяк-убийца номер два.
— Но ты думаешь, что, скорее всего, номер один, верно? — Спросил мес Рамзи.