Через пару лет, уже в Союзе, на полигоне дивизии ВВ имени Дзержинского, я показывал способы лазания по стенам слушателям спецкурсов КГБ. Ребята, на глазах изумленных солдат группы "Витязь", без всяких подручных средств забрались на третий этаж. Могли бы и выше, но тут уже я запаниковал. Правда, окна дома были без стекол. Чтобы лазить по застекленным окнам, нужно иметь несколько штопоров для открывания винных бутылок: они вкручиваются в деревянные рамы наподобие альпинистских ледовых буров. Единственный недостаток этого приема заключается в том, что наши здоровенные парни из группы захвата в полном боевом снаряжении весят более ста килограммов. Под их весом гнутся даже автоматы, а винные штопоры могут сломаться. Поэтому нужны специальные, прочные штопоры.
По методу дяди Феди
Преподаватель КУОСа Быстряков однажды на занятиях с серьезным видом спросил:
-- Знаете, чью Золотую звезду носит Командующий ВДВ Маргелов?
-- Неужели Вашу, Федор Степанович?
Федор Степанович скромно потупился:
-- Под Одессой было дело. Заблудился Маргелов со всем своим войском. Ну тут я случайно подвернулся (а я немного разбирался в топографии) и вовремя вывел его часть в место назначения. Избежал он расстрела. Подписал на меня представление на Героя. А когда пришла награда, оставил себе. Правда, налил стакан, обнял за плечи:
-- Федя, ты молодой, способный. Успеешь еще заработать свою Звезду. А мне она ох, как нужна!
Между прочим, в тех краях еще в Гражданскую заблудился матрос Железняк, который шел на Одессу, а вышел к Херсону. В результате чего там его и ухлопали. Так что, ребятишки, учите топографию!
Через несколько лет, работая преподавателем КУОСа, я тоже задал своим слушателям вопрос:
-- Знаете чью Золотую звезду носит Командующий 40-й Армией Громов?
-- Неужели Вашу, Эркебек Сагынбекович?
Я скромно потупился. А дело было так. В апреле 1988 года поехал в аушевский 180-й полк клянчить излишки боеприпасов. 40-я Армия уходила в Союз, а нас, советников, ожидали трудные времена. Руслан Султанович лежал в те дни с очередным тяжелым ранением в госпитале. Исполнявший обязанности командира части подполковник встретил меня как родного и с ходу предложил забрать у них все трофеи, поскольку поступила команда все это добро уничтожить.
Целые горы душманских ракет, снарядов и мин мокли под дождем. На некоторых ящиках увидел желтые полосы и символы, означающие химические отравляющие вещества одной из стран НАТО. Когда я обратил внимание офицеров на это, комполка побледнел и вызвал начхима. Свистящим шепотом, не сулящим хорошего, он ткнул пальцем в ящики:
-- Что это?
-- Химия, товарищ полковник!
-- Я сам вижу что химия. Как эти боеприпасы здесь оказались?
-- Не могу знать. Трофеи находятся в ведении начальника службы РАВ. В моей службе все в порядке!
О-о! как красиво выражался комполка! Это был шедевр народного непечатного творчества!
Если бы не затяжные дожди, боеприпасы должны были взорвать неделю назад. Облако газов неминуемо накрыло бы весь штаб 40-й армии. Командующий Громов, если бы не траванулся, пошел бы под трибунал. Во всяком случае Золотой звезды ему бы не видать. К сожалению, он не знает, что я его спас. К великой радости подполковника я вывез оттуда четыре большегрузных КРАЗа боеприпасов, а он обещал еще ящик водки сверху за то, что избавил от этой напасти. Так что, мужики, изучайте маркировку иностранных боеприпасов!
Трофеи
Используя старые связи, потихоньку прибираю к рукам склады 5-го Управления МГБ* Генерал Сыдык отдает своим подчиненным распоряжение:
-- Товарищу Беку открывать любой склад и выдавать любое оружие, когда ему понадобится!
Начальник отдела вооружений 5-го Управления ХАДа пытается возразить, что для этого требуется документ с двумя подписями: афганского Министра безопасности и Руководителя Представительства КГБ.
Сыдык повышает голос:
-- А я тебе что, разве не начальник?
Афганец тушуется.
Узнав о том, что я влез в афганские склады, начальство нагружает на меня еще одну обязанность: я буду ответственным за них с советской стороны. Теперь буду принимать транспорты с оружием и контролировать расход стволов, боеприпасов и взрывчатых веществ. Ко мне тут же потянулись советники КГБ: каждый пытается выклянчить неучтенный пистолетик для дражайшей супруги, чтобы она не боялась гулять по дуканам. В кругу друзей теперь могу побахвалиться, что мог бы стать самым крупным торговцем оружием в Центральной Азии. Жаль, что приходится раздавать тысячи стволов бесплатно.
Стволы хранятся в подвалах 5-го Управления МГБ, взрывоопасные предметы на территории оперативного полка в Пагмане, в закопанных двадцатитонных контейнерах. Трофейные ракеты и мины предварительно в течение недели выдерживаем в окопах и лишь после этого переносим в контейнеры. Это нужно на всякий случай: вдруг моджахеды подсунут нам "адскую машину"?
В Кабул приехал два очкарика из научно-технической разведки ПГУ. По этому поводу собрали аппарат советников 5-го отдела Представительства КГБ. Гости читают лекцию об изделиях, интересующих военно-промышленный комплекс. Перечень огромен: здесь и противотанковые снаряды, и зенитные ракеты, и даже аккумуляторные батарейки. Я потихоньку выхожу из комнаты и возвращаюсь обратно с небольшой коробочкой. В ней дюжина "таблеток", аккумуляторных батареек американского производства. Дарю коробочку очкарикам.
После лекции получаю втык от начальника: он считает, что такие подарки следует оформлять документально. Теперь ребята будут поощрены, а мы останемся ни с чем. Я возражаю, что трофеи мне достаются бесплатно, а потому их не жалко. Этого добра у меня навалом. Между прочим, я припрятал трофейные мины к 82 мм миномету, снаряженные химическими отравляющими веществами. Если кто-то желает награды, могу подарить. Начальство долго думает. В конце концов чувство осторожности берет верх: никто не хочет связываться с химией.
Через несколько дней к нам в Представительство забрел еще один охотник за трофеями, на этот раз из "соседнего ведомства" -- ГРУ. Знакомимся. Рекомендую ему сначала нашить потайные карманы в куртке и везу в Пагман. Открываем контейнеры. Пока отвлекаю внимание заведующего складом, коллега из ГРУ набивает карманы. Потяжелевший и очень довольный подполковник с трудом забирается в машину. По дороге в Кабул он задает вопрос, не попадались ли мне американские ПЗРК "Стингер"?
Я прикидываюсь "чайником":
-- "Стингер" -- это с такими решетками сверху, что ли? У меня их было две штуки, -- невинно разыгрываю его.
У военного разведчика перехватило дыхание:
-- Где они?!
-- Подарил ребятам из научно-технической разведки.
-- Если еще попадется, отдашь мне? -- начинает заискивать коллега.
-- Естественно, -- великодушно соглашаюсь я.
Дело в том, что Командование 40-й Армии за "Стингер" обещало "Золотую звезду" Героя. А тут подполковнику ГРУ удача сама лезет в руки -- "лох" из КГБ налево и направо раздает бесценные трофеи!
Военному разведчику не повезло: вскоре два "Стингера" были взяты вертолетчиками и "Золотые звезды" достались им. Подполковник сразу позабыл к нам дорогу. Жаль, конечно, поскольку он наобещал мне и круглосуточный пропуск в женский модуль 40-й Армии и дешевые шмотки в "чековых" магазинах.
А трофейные "Стингеры" попали с помощью Советской разведки в Иран. В средствах массовой информации промелькнуло сообщение о том, что американский вертолет в Персидском заливе был обстрелян иранским быстроходным катером. Янки вызвали подмогу, разметелили басурман и обнаружили в катере свой родной "Стингер". Вот было шуму!
Чрезвычайные происшествия и несчастные случаи
По мере возрастания нагрузок в Пагманской школе, росло и количество несчастных случаев. Впрочем, без смертельных исходов. Несколько раз доставалось и мне самому. Главная причина "ЧП" состояла в том, что мы пользовались исключительно трофейными боеприпасами, зачастую подпорченными в душманских сырых ямах (других мне просто не давали).
Так, каждая третья или четвертая мина к 82-мм миномету не стреляла. Представьте себе в какую нервотрепку превращалось извлечение мины из ствола? Неприятности доставляли и выстрелы к китайскому гранатомету РПГ-2. Их вышибные заряды снаряженные черным, дымным порохом, имели скверное свойство отсыревать. А потому дважды вместо выстрела происходило медленное горение пороха, и гранаты, вылетев их ствола, падали в нескольких метрах от стрелка. Одна, слава Богу, не взорвалась. А другая, рванув, посекла осколками троих, в том числе и меня самого. Этот случай произошел во время второй командировки. На вилле, намыливаясь под душем, я обнаружил на своем теле множество мелких прыщей, которые почему-то царапали ладони. Пригляделся повнимательнее --мелкие осколки. Пришлось выковыривать иголкой. Сосед по койке Александр Иванович, увидев мой обмазанный зеленкой живот, встревожился:
-- Иди к врачу, может начаться сепсис!
-- Ага, врач доложит начальству, мне устроят нахлобучку и запретят работать.
Крупный осколок я обнаружил в кожаном портмоне, находившемся в кармане брюк: он застрял, не пробив толстую пачку денег -- "афгани". Если бы осколок попал на ширину ладони правее -- дело кончилось бы печально. По этому поводу советник Виталий на следующий день травил свежий анекдот:
-- Возвращается Бек из командировки, навстречу радостная супруга, спрашивает, какой подарок привез из Афганистана? А грустный Бек вынимает из кармана засушенное мужское естество на веревочке.