Правду мы не знаем, почему так бывает, но все это в природе вещей. Один сладкогласный поэт сказал:
Была бы скучным временем весна,
Когда б одна весна царила в мире,
и мы по собственному опыту знаем, насколько справедливы его слова.
Тот, кто живет в тропических странах, где царит вечная весна, где листья никогда не опадают и цветы никогда не вянут, может подтвердить этот факт: даже весна со временем надоедает! Мы жаждем зимы, с ее инеем, снегами и холодными, бурными ветрами. Хотя все мы так любим веселый, зеленый лес, порой нам радует глаз его пожелтевший наряд, и мы любуемся мрачным небом, по которому несутся причудливые свинцовые тучи. Как это ни кажется странным, не подлежит сомнению, что наша душа, так же как и природа, нуждается в бурях.
Глава XLII
ВОЗДУШНЫЙ ЗМЕЙ
Как только утих порыв веселья, Карл и Каспар вернулись к разговору, который так внезапно был прерван.
- Итак, брат,- сказал Карл, возвращаясь все к этой же теме,- ты говоришь, что есть птица из породы орлов, которая в силах поднять канат на утесы. Какую именно птицу ты имеешь в виду?
- Ах, Карл, ты сегодня что-то очень недогадлив! Мне кажется, коршуны могли бы навести тебя на мысль.
- Так ты говоришь о какой-то разновидности ястреба?
- Да, о ястребе с очень широкой грудью, очень тонким туловищем и очень длинным хвостом: как раз о таком, каких мы с тобой, бывало, делали еще не так давно.
- А-а, о бумажном змее!..- произнес Карл и погрузился в раздумье.- А знаешь, брат,- прибавил он, помолчав,- в твоем предложении, пожалуй, есть смысл. Будь у нас бумажный змей - разумеется, очень большой,- он мог бы занести веревку на вершину обрыва; но, увы!..
- Можешь не продолжать, Карл,- прервал его Каспар.- Я знаю, что ты хочешь сказать: что у нас нет бумаги, из которой можно было бы смастерить змея. Да, тут уже ничего не поделаешь. Нечего больше и думать о змее, раз у нас нет нужного материала. Его корпус и хвост мы легко могли бы сделать. Но ведь нужны еще крылья - ах, крылья! Как бы я хотел иметь под руками пачку старых газет! Но что пользы желать - ведь у нас их нет!
Карл молчал и, казалось, не слышал слов Каспара,- во всяком случае, не обращал на них внимания. Он, видимо, снова погрузился в глубокие размышления.
- Может быть,- заговорил снова Карл через некоторое время, с надеждой поглядывая на лес,- у нас окажется не так уж мало материала, о котором ты говорил.
- Ты хочешь сказать - бумаги?
- Мы находимся в той области земного шара, где она растет,- продолжал Карл, не отвечая на вопрос брата.
- Как!.. Где растет бумага?
- Нет,- возразил Карл,- я не хочу сказать, что здесь растет бумага, но здесь имеется сырье, из которого можно сделать эту полезную вещь.
- Что же это такое, брат?
- Это дерево, или, вернее, кустарник, принадлежащий к семейству ягодковых, или дафнад. Разновидности этого отряда встречаются во многих странах, но главным образом в более прохладных областях Индии и Южной Америки. Представители его имеются даже в Англии, так как красивый волчеягодник лавровый наших лесов и живых изгородей, который так помогает от зубной боли,- самая настоящая дафнада. Пожалуй, самая интересная разновидность их - это пресловутая лагетта, или кружевное дерево Ямайки, из коры которого дамы на этом острове делают воротнички, манжеты и накидки. Они так искусно вырезают узоры и так прекрасно отбеливают свои изделия, что те имеют вид настоящих кружев! До отмены рабовладения мароны и другие ямайские беглые негры делали себе одежду из лагетты, в изобилии растущей в горных лесах этого острова. Хозяева этих же негров, тоже до отмены рабовладения, находили для кружевного дерева другое применение, менее приятное. Жестокие тираны из его волокон сплетали ремни для своих бичей.
- И ты думаешь, что из этих деревьев можно сделать бумагу? - спросил Каспар, которому не терпелось узнать, есть ли какая-нибудь возможность раздобыть покрышку для змея.
- Существует несколько видов дафнад,- ответил ботаник,- кору которых можно превратить в бумагу. Одни встречаются на мысе Доброй Надежды, другие на Мадагаскаре; но самые подходящие для нас виды растут в Гималаях и в Китае. В Непале имеется дафнада бхолуа, из которой непалийцы приготовляют плотную, прочную упаковочную бумагу, и у меня есть основания думать, что она растет также в Бхотанских Гималаях, которые совсем недалеко от нашей долины. Кроме того, в Китае и Японии, по другую сторону этих гор, есть два или три вида этого растения, из которого китайцы выделывают желтоватую бумагу - ты, вероятно, видел их книги - и ею же оклеивают свои чайные коробочки. Итак,прибавил ботаник, пытливо глядя на лес,- поскольку годная на бумагу дафнада растет в Китае, восточнее нас, и в Непале и Бхотане, западнее нас, то естественно предположить, что какие-нибудь ее виды растут и в этой долине, где климат как раз подходящий для нее. Птицы вполне могли занести сюда семена дафнады, так как многие виды птиц любят ее ягоды и поедают их без всякого вреда для себя, что очень странно, так как ягоды эти ядовиты для всех видов четвероногих.
- Как ты думаешь, брат, ты узнал бы такой куст, если бы его увидел?
- По правде сказать, я не думаю, чтобы сразу его узнал, но если бы я увидал цветок дафнады, я, непременно, отличил бы его по ботаническим особенностям. Листья у годных на бумагу видов дафнады - продолговатые и красноватого оттенка, гладкие и блестящие, как у лавра, с которым дафнады в близком родстве. К сожалению, кусты в это время года не цветут, но если нам удастся найти ягоды и несколько листьев, то я думаю, что смогу их опознать. Кроме того, у них характерная, очень жесткая кора. В самом деле, у меня есть основания думать, что мы найдем их не очень далеко отсюда. Вот почему я так уверенно сказал, что у нас может оказаться не так уж мало материала для выделки бумаги.
- Какие же у тебя основания, брат? Может быть, ты видел что-нибудь похожее?
- Видел. Не так давно я забрел в заросли невысоких кустов, достигавших мне до середины груди. Они были тогда в цвету; цветы были сиреневые и росли на концах веток небольшими зонтиками. Венчиков у них не было - одни только чашечки. А все это характерно для дафнады. К тому же листья были продолговатые, бархатистые, красноватого оттенка, а у цветов очень сладкий запах, как у всех дафнад. Я и не думал тогда их исследовать, но теперь, вспоминая все эти признаки, я почти уверен, что кусты относились к этому виду.
- А как ты думаешь, сможешь ты разыскать этот кустарник?
- Ну конечно! Он растет не очень далеко от того места, где у нас с тобой чуть не произошел страшный поединок.
- Xa-xa-xa! - засмеялся Каспар в ответ на многозначительные слова брата.Постой, брат,- сказал он через мгновение,- предположим, что это именно тот самый куст. Но какой нам от этого прок, если мы не знаем, как превратить его в бумагу?
- Почему ты так уверен, что мы не знаем? - возразил Карл.- Мне кое-что об этом известно. Один старинный автор в своей книге описывает этот способ. Он очень прост, и, кажется, я его хорошо запомнил и смогу применить. Может быть, бумага получится слишком грубая для письма, но она вполне пригодится для наших целей. Нам не нужен лучший, "кремовый" сорт. Ведь, к сожалению, здесь нет почтового отделения. Но если нам удастся сделать что-то вроде толстой упаковочной бумаги, то, я думаю, она вполне будет годиться для змея.
- Правильно! - ответил Каспар.- Даже лучше, если бумага будет толстая и крепкая. Но послушай, дорогой Карл, почему бы нам сейчас же не отправиться на поиски этих кустов?
- Этим мы немедленно и займемся,- заявил Карл, поднимаясь с камня.
Они пошли на разведку в полном составе, так как Оссару был не меньше товарищей заинтересован в ее результатах, а Фриц, заметив, что его хозяева отправляются в какую-то новую экспедицию, забыл свое огорчение и, выйдя из хижины, побрел вслед за ними.
Глава XLIII
БУМАЖНОЕ ДЕРЕВО
К величайшей радости охотников, предположения Карла вскоре оправдались. Заросль, о которой он говорил, состояла главным образом из кустов дафнады, судя по опавшим листьям и по нескольким сохранившимся на ветках ягодам. Карл решил, что кусты принадлежат именно к данному виду.
Это доказывала и кора, весьма эластичная и очень едкая на вкус: она обожгла рот Оссару, который имел глупость ее пожевать.
Внимательно исследовав листья, ягоды и кору, ботаник пришел к выводу, что перед ним настоящая дафнада. Так оно и было в действительности: это был вид, известный в Непале как дафнада бхолуа, из которой, как уже говорилось, непалийцы вырабатывают толстую, мягкую бумагу.
Убедившись, что это именно так, охотники решили привести план Каспара в исполнение и сделать опыт с воздушным змеем.
Если бы Карл был только ботаником-теоретиком и, хорошо зная особенности растений и деревьев, не владел бы практическими познаниями и не был знаком со способами их применения, от найденной ими дафнады не было бы никакой пользы. Глядя на это растение, никак нельзя было догадаться, что из него можно получить бумагу. Со многих других деревьев кора снималась более широкими полосами и больше напоминала бумагу, между тем как кора дафнады, снимавшаяся узкими полосками, казалась меньше всего пригодным для воздушного змея материалом. Но Карл знал способ превратить ее в бумагу и немедля принялся за дело, а товарищи ему помогали, следуя его указаниям.
Все трое усердно принялись работать ножами, и в невероятно короткий срок несколько десятков деревьев были ободраны от самых корней до нижних веток. Деревьев не срубали, так как в этом не было надобности. Их легко было обдирать на корню, и потому их оставили на месте.