- Говорю: большое тебе спасибо.
- Не стоит.
Таир был тронут вниманием Лятифы, и ему захотелось как-нибудь отблагодарить ее. Девушка протянула ему руку и опять улыбнулась:
- До свидания.
Таир нехотя протянул свою, но тут же спохватился:
- Теперь, разреши, я провожу тебя.
- Нет, спасибо. Спешу.
Быстрыми шагами она вышла из библиотеки.
Пожилая библиотекарша записала Таира и выдала ему требуемую книгу.
Выйдя на улицу, Таир оглянулся по сторонам. Лятифы нигде не было видно. Ругая себя за нерасторопность и застенчивость, он зашагал в общежитие. "Честное слово, хорошая девушка!" - повторял он про себя и никак не мог расстаться с мыслью о Лятифе.
Таир сам не понимал, что творилось с ним. Неужели это была любовь?
5
В баркасе сидело шестеро. Глаза всех были выжидательно устремлены на Таира, который настраивал саз.
Море было чисто и прозрачно, как стекло. Баркас слегка покачивало, и люди, подставив лица северному ветерку, наслаждались прохладой после жаркого дня. Широкая грудь утомленного моря слегка вздымалась, и над Каспием снова всеми красками переливались огни заката. Солнце уже скрылось, оставив на горизонте свой розово-багряный след.
Рассекая зеркальную поверхность моря, словно торопясь поскорее доставить рабочих ночной смены, "Чапаев" несся к маячившей далеко впереди буровой вышке.
Мастер Рамазан, положив руку Таиру на плечо, сказал:
- Пой, играй, сынок. Песня помогает человеку жить. - Старик вздохнул, и Таир понял, что он думает о своих сыновьях. - Когда я слышу звук этих струн, будто молодею...
Таир прижал саз к груди, ударил гибкой косточкой по струнам и вдохновенно запел:
Ты мой месяц высокий, солнце мое и луна,
Жизнь, богатство, счастье мое и весна!
О тебе лишь единой мечта у меня одна.
Сказкой стали слова твои на устах у меня.
Таир словно искал глазами возлюбленную, но вокруг расстилалось лишь море, и только одинокие вышки проплывали мимо баркаса.
Играл Таир с большим мастерством и пел именно то, что хотелось слышать сидевшим здесь молодым людям. Лица у них светились улыбкой.
- Браво, Таир, браво! - восторженно сказал Джамиль. - Все у тебя есть, жаль вот, только нет твоей Зухры...
Но Джамиль ошибался. В душе Таира была своя Зухра - Лятифа. И если бы не мечта о ней, его песня не звучала бы так волнующе. Затягивая на высоких нотах заключительный стих строфы, он думал о Лятифе. Ему даже казалось, что девушка стоит где-то вдали, прислушиваясь к его пению, и он пел все громче, и все сильней ударял по струнам саза.
Теперь Таир часто встречался с Лятифой. При каждой встрече он открывал в ней все новые прекрасные черты, ранее не замеченные, и радовался, что первое впечатление не обмануло его. Он уже искал случая, чтобы открыть ей свое сердце, но, не будучи уверен в ответном чувстве Лятифы, не решался, и заветные слова любви так и оставались невысказанными. Ему хотелось, излить свою душу хотя бы словами песни. Видя, что баркас подходит к буровой, Таир выпрямился и, повернув голову в сторону культбудки, где в это время должна была находиться Лятифа, пропел последний куплет с особенной силой:
Даже райские птицы боятся твоих кудрей.
Онемели павлины от сладких твоих речей.
Я несчастен, Вагиф, из-за черных твоих очей.
Кто б ни встретился мне на пути - пожалей!
Песня смолкла. Лица слушателей были задумчивы. Таир спрятал саз в чехол и затянул шнурок.
- Концерт окончен!.. - сказал он, стараясь скрыть волнение, и как только баркас причалил к буровой, первым выпрыгнул на мостки.
Таиру хотелось сейчас же увидеть Лятифу, услышать ее похвалу, - ведь это о ней и для нее он пел. Лятифа не показывалась. "Неужели уехала, не подождав меня?" От этой мысли у Таира сжалось сердце, и он тоскливо посмотрел в сторону культбудки. Но вот послышались легкие шаги, и Таир резко повернулся направо.
Некоторое время они молча разглядывали друг друга. Только Таир хотел поздороваться с девушкой, как показались высадившиеся из баркаса рабочие. Пришлось подождать, пока они отойдут подальше.
Но и после того, как все прошли, Таир молчал, словно позабыл самые простые слова. Наконец он промолвил:
- Добрый вечер, Лятифа!
И умолк, чувствуя, что голос у него дрожит.
Лятифа ответила на приветствие и спросила, почему они опоздали.
Таир обрадовался возможности начать разговор и сказал улыбаясь:
- Ждали баркаса. Наш горе-капитан опять забежал куда-то опрокинуть рюмочку.
Не о том, однако, хотелось говорить. Заметив, что Лятифа торопится, Таир спросил:
- Куда ты спешишь?
- Я опаздываю. У нас во Дворце культуры сегодня идет "Кёр-оглу".
Улыбка мгновенно исчезла с лица Таира. Насупившись, он опустил голову. Надо же было Лятифе заводить речь о спектакле! С кем же она идет? А Лятифа, словно не замечая перемены с Таиром, указала глазами на саз, который держал он подмышкой:
- Твой?
- Да... Мать прислала из деревни.
Лятифа удивленно приподняла брови:
- Ты умеешь играть? Это не ты ли пел в баркасе?