* М а г а з е й н ы, или м а г а з и н ы, - в данном случае: склады.
- Точно знаешь?
- Как бог свят! В казенной соляной конторе подряда добились, а у меня там свой человек. Да и письмо подтверждает.
- Какое еще письмо?
- От Кулибина к зятю Попову.
- А к тебе оно как попало?
- Помилуйте, ваша светлость, мы ведь купцы первостатейные, не дураки, за Кулибиным давно следим, а особливо с той поры, как напужал он нас!
- Чем же это?
- Так я уже докладывал вашей светлости!
- Повтори, язык небось не отвалится!
- Пятнадцать лет назад механик еще в полной своей силе приезжал к нам из Петербурга. Медаль от царицы на шею повесил, стращал тем, что по сенатскому указу свою водоходную машину соорудил, уговаривал нас ею воспользоваться. Ну а мы еще тогда смекнули, что к чему, и отказались. Он и посулил перед отъездом, что понудит всех помогать ему по государеву указу! В один день те слова всему Нижнему стали известны.
- С того дня и следите за его перепиской?
- Следим, батюшка князь! Почтмейстеру большие деньги за то платим, чтобы копии снимал...
- Ну-ка, зачти письмо!
Купец долго шуршал бумагами, отыскивая нужное место.
- Ага, вот. "Беспокоюсь только, - стал читать по слогам, - не сохранилось ли у торгующих в лавках..."
- Дай сюда, - прервал Извольский. - Тебе только по покойнику псалтырь читать! - И продолжил сам: - "...таких же страшных мыслей, как раньше, а именно: когда произведутся машинные суда, тогда, в рассуждении толь большой в Нижнем пристани, по уменьшении половины работного люда, из лавок товаров их некому будет покупать, и торги их остановятся. Впрочем, чтобы производить мне большую на судах моих соляную поставку, то мнение я оставил, а разве что только на одном судне и в одно только лето, от Камских соляных магазейнов до Нижнего, и то единственно для доказательства казенной и общественной пользы, но и к сему, ежели только выйдет удобный случай".
Закончив чтение, князь помолчал, побарабанил пальцами по столу.
- Выходит, такой случай ему ныне предоставляется?
- Так, батюшка князь. С первой машиной механик в долги большие влез, а для второй пробы, как я вам уже сказывал, судовщик Желудков ему судно предоставляет.
- А куда же вы, купцы первостатейные, смотрите? Али не в силах помешать им?
- Хотим попробовать, батюшка князь, да сомневаемся, получится ли! С тобой вот посовещаться хочу.
- Говори, что задумали.
- Нечистую силу к нему в дом поселить!
- Как это? - опешил князь. - Откуда возьмете?
- Плотники и печники помогут, ваша светлость! Они на такие проделки мастаки, комар носу не подточит!
- Что же они такого умеют?
- Секреты свои они не выдают. Но тому, кто им не угодит, такое сотворят, что волосы дыбом встанут! Ведьмин шабаш, да и только! Хоть святых выноси!
- Кулибин их штучки живо раскусит. Он же механик, не забывай!
- Не успеет! Городской-то дом его пустует ныне. В Подновье он вместе с Желудковым. Там к путине готовятся. А жена с малыми детьми в Карповке у родных. Пока дойдет до него, отец Иннокентий крестный ход поведет и на глазах у всех выкурит нечисть!
- Хитро придумано! - похвалил князь. - А только не откроется как-то еще обман до времени? Ведь у Кулибина, поди, друзей в городе немало!
- А до них в самую последнюю минуту дойдет, помешать не успеют! Вначале мы только своих людей оповестим. А как убедятся они в том, что в доме "нечисто", тут же все и уберем! За две ночи управимся, а к крестному ходу ничего уже в доме не останется! Прихожане сами же и потребуют механика от церкви отлучить! Особливо купцы богатые и лабазники!
- Про обывателей тоже не забудьте!
- Вестимо! Есть у нас уже такие на примете, что колдуном механика считают да чернокнижником. Верят, что нечистую силу он в свои колеса запряг. А по ночам со светом сидит, потому как золото из камней добывает!
Извольский поднялся с кресла, прошелся по кабинету.
- Надеетесь, - спросил наконец, - коли анафему ему в церкви объявят, откажется механик от путины?
- А как же иначе, батюшка князь?
- Во-первых, - помедлил с ответом князь, - еще неизвестно, получится ли у вас, как задумали. Из-за пустяка сорваться может. Во-вторых, вдруг они раньше отплывут? И, наконец, разрешения на анафему не так-то легко будет добиться у епископа. Даже ежели я его о том попрошу.
- По-твоему, батюшка князь, не стоит и затевать с нечистой силой?
- Почему же, непременно попробуйте! Хуже от того не будет, по крайности, душевного равновесия Кулибина лишите, а сие тоже немаловажно! И вот еще что. Масонские знаки и книги в дом подбросьте! Череп должны в окно увидеть, понимаешь меня?
- Как не понять! Чтоб заявили, стало быть, приставу, а тот обнаружил.
- Тогда и к суду его привлечь могут! Поддержки-то прежней у него в столице нет?
- Какое там! Водоходную машину там недавно отвергли!
- То нам на руку! После того и губернские власти защищать его вряд ли станут!
- Попробовать, конечно, можно, - раздумывал вслух Осетров. - Однако сомнения и у нас возникли, вдруг не получится по-нашему? Можем ли мы, в таком разе, рассчитывать на помощь вашей светлости?
Князь долго не отвечал, снова прошелся по кабинету.
- Так и быть, - решил наконец. - Передай своим, ежели все-таки кулибинская машина в путину отправится, я свои, крайние меры приму!
- Какие же?
- Экий ты, брат, приставучий, - засмеялся князь. - Все-то тебе разжуй и в рот положи!